Халифат Омейядов (661—750)

Омейяды энергично взялись за создание основ сильной политической власти, которая должна была эффективно управлять гигантским государством, состоявшим из весьма разнородных частей. Откупившись от претензий на власть внука пророка Хасана^[1], старшего сына Али и Фатимы, и расправившись с поднявшим мятеж, но погибшим близ Кербелы младшим его братом Хусейном^[2], омейядские халифы сумели затем покончить и с остальными недовольными и восставшими против них арабами. Опираясь прежде всего на военную силу, они вместе с тем сумели выдвинуть на передний план два важных фактора, которые позволили им добиться успеха.

> Первым таким фактором была быстрая и крайне удачная исламизация завоеванного населения. Распространение ислама среди покоренных народов шло на редкость успешно, потому что христиане на отвоеванных у Византии землях, да, похоже, и зороастрийцы Ирана видели в новой религиозной доктрине нечто не слишком им чуждое. Сложившийся на доктринальной базе иудаизма и христианства, очень многое взявший из Библии (Коран насыщен такого рода заимствованиями) и по меньшей мере частично близкий также и зороастрийцам (это религиозное течение опиралось на идею дуализма с выдвижением на первый план культа великого АхураМазды), ислам как религия оказался в выигрыше. Он был достаточно близким и понятным всем тем, кто уже привык верить в единого великого Бога, который символизировал все светлое, доброе, мудрое, справедливое.

Но этого мало. Аллах (Бог) оказался вдобавок ко всему еще и милостивым, и это стало едва ли не основной новацией, обеспечившей религии ислама успех. Дело в том, что быстрой победе и достижениям войска бедуинов способствовала экономическая политика первых халифов. Принявшие ислам платили в казну халифата только десятину-ушр, тогда как упорно стоявшие на своем немусульмане были обязаны выплачивать более тяжелый поземельный налог харадж (от одной до двух третей урожая) и плюс к нему подушную подать джизию. То и другое генетически восходило к реформам сасанидского правителя Хосрова I (хараг и гезит) и явно было заимствовано арабами от иранцев. Результаты не замедлили сказаться. Завоеванные территории, от Испании до Средней Азии, энергично исламизировались, причем исламизация шла фактически добровольно, во всяком случае без активного принуждения и преследования немусульман.

> Вторым важным фактором укрепления власти халифов была арабизация. В ходе завоеваний и быстрого расширения захваченных арабами территорий большое количество воинов-арабов, вчерашних кочевников-бедуинов, расселялось, иногда чуть ли не целыми племенами, на новых местах, где они, естественно, занимали ключевые позиции. Они брали себе в жены представительниц местного населения, к тому же в немалых количествах, благо то было санкционировано освящавшим многоженство Кораном. Исламизованные жены из числа местного населения, как и их многочисленное потомство, арабизировались в первую очередь. Кроме того, близость арабского языка и культуры семитскому, в основном арамейскому, населению Сирии и Ирака способствовала быстрой арабизации этих районов. Христианизованное население Египта, Ливии и всего Магриба арабизировалось несколько позже и медленнее, но и здесь процесс шел своим чередом. Правда, он занял несколько веков, однако и успех оказался впечатляющим, чему способствовало, в частности, вполне осознанное превращение арабского языка и письменности не только в наиболее распространенное и престижное, но и в практически обязательное для всех средство общения^[3]. Менее успешно шла арабизация в землях Ливана и Палестины, где позиции христиан были особенно сильны. Впрочем, частично это касается и Египта, хотя христианекопты, живущие там и поныне в значительном меньшинстве, по языку все же стали арабами. Только собственно Иран, страна древнейшей культуры и весьма независимой политической традиции, успешно противостоял арабизации, не говоря уже о весьма отдаленных от Аравии Закавказья и Средней Азии, где арабов было очень мало, а местные языковые корни имели мало общего с семитскими. Но и здесь, особенно среди социальных верхов, арабский язык, равно как и арабо-исламская культура и государственность, заняли важное место в жизни народов. Знание арабского было важнейшим элементом относительно благополучного существования и тем более неизменным залогом успеха и процветания в жизни.

Собственно, все это неудивительно, даже в какой-то мере закономерно. Если в период первых четырех халифов управление находилось в руках местных властей и велось в основном на греческом и персидском языках (ведь это были земли, отвоеванные у Византии и Ирана), то с Омейядов, правда не сразу, ситуация начала меняться. Арабский язык стал не только языком общепризнанной религии, что резко увеличило количество тех, кто обязан был его хорошо знать. Он повсюду вводился в качестве обязательного языка в делопроизводство и стал, естественно, главным в сфере науки, образования, литературы, религии, философии. Быть грамотным и образованным значило говорить, читать и писать по-арабски и вообще едва ли не быть арабом почти столько же, сколько и представителем своего родного языка и этноса. Это касалось практически всех жителей халифата, всех мусульман. Исключение делалось только для небольших все еще сохранявшихся анклавов христиан и рассеянных по халифату иудеев — те и другие считались почти родственниками мусульман и, во всяком случае вначале, уважительно именовались «людьми писания» и пользовались определенными правами и признанием.

Важнейшей особенностью халифата и вообще всех исламских стран вплоть до наших дней является неотъемлемая слитность религии и политики, о чем уже упоминалось. Ислам никогда не был хоть сколько-нибудь отделенной от государства и тем более противостоявшей ему конфессией. Напротив, он был идейно-институциональной основой, сутью исламского государства, причем это тоже в немалой степени способствовало усилению власти халифов, особенно вначале, когда это было очень важно для новой политической структуры. Халиф и другие правители всегда формально обладали всей полнотой власти, религиозной Симамат) и светской {эмират). В столице Омейядов Дамаске чеканились золотые динары и серебряные дирхемы с именем халифа; его же имя упоминалось при торжественных пятничных богослужениях в мечетях.

Центральная власть, государственный аппарат халифата эффективно управляли всей огромной страной, для чего была налажена регулярная почтовая связь с окраинами, реорганизованы войска (солдаты получали жалованье из казны или наделялись земельными наделами катиа), по персидскому образцу созданы полицейские отряды, строились дороги, каналы, караван-сараи и т. п. Вновь завоеванные территории были разделены на эмираты-наместничества, одним из которых стала и Аравия. Пять наместничеств с центрами в Ираке, Аравии, Египте, Закавказье и Западной Африке (Магриб) управлялись всевластными эмирами, которые, хотя и подчинялись центру, были фактическими хозяевами в своих эмиратах, ведая их финансами, армией, аппаратом власти. Верховным собственником всех земель халифата было государство (формально собственником считался Аллах, но от его имени всем распоряжался халиф). Практически же земли были во владении эмиров и их аппарата власти.

Существовало несколько различных категорий земельного владения. Наиболее распространенным было общинное землевладение на землях государства с выплатой в казну ренты-налога в форме хараджа или ушра. Выплачивали ушр и владельцы частных отчуждаемых земель (мулък), как правило, это были очень небольшие владения. Земли савафи (владения членов правящего дома, включая самого халифа) и вакфы (земли религиозных учреждений) налогами не облагались, но и не могли отчуждаться. Часть государственнообщинных казенных земель в форме икта, т. е. условного владения с правом взимать в свою пользу причитающийся с этих земель казне ренту-налог (включая и подушную подать, если она взималась), получали от государства служивые, чиновники и офицеры. Воины, во всяком случае часть их, имели не облагавшиеся налогом наделы катиа — принцип, явно восходивший к иранско-сасанидской традиции (вспомним азатов), хотя не исключено, что здесь какую-то роль сыграли и знакомые Ближнему Востоку со времен эллинизма военные поселениякатэкии. Все земли обрабатывались крестьянами, которые обычно, кроме перечисленных исключений, выплачивали государству либо его представителям (иктадарам, владельцам вакуфов или земель савафи) строго установленную норму рентыналога. Некоторая часть мульковых земель нередко сдавалась в аренду с выплатой землевладельцу до половины урожая, но при этом владелец земли платил налоги в казну. Также в казну халифа, а затем и эмиров стекались и доходы от пошлин, взимавшихся с городского населения (мусульмане платили не очень обременительный закят, своего рода добровольные выплаты имущих, обычно не превышавшие 2,5%; немусульмане платили более высокие налоги), а также традиционная пятая часть от всей военной добычи. За счет этого в соответствии с традицией нередко выплачивались пенсии обедневшим потомкам пророка (сейидам) и его сподвижников.

Пример Важно иметь в виду, что все упомянутые принципы и нормы землепользования и налогообложения не были абсолютно незыблемыми, хотя в основе своей функционировали достаточно стабильно. В частности, условные владения типа икта, обычно передававшиеся по наследству от отца к сыну (при условии, что сын наследует должность отца и служит, например, в качестве офицера), имели заметную тенденцию превратиться в отчуждаемую собственность их владельцев. Впрочем, государство всегда твердо стояло за противоположную тенденцию и стремилось сохранить за собой право распоряжаться этими условными владениями. Нестабильным было и положение мусульман-неарабов. Вначале их всех освобождали от хараджа и джизии, но со временем то одну, то другую из указанных выплат заставляли платить вновь. Эти чувствительные для населения халифата колебания нередко служили поводом для народных восстаний, порой принимавших форму сектантских движений.

Именно такого рода недовольством воспользовались, в частности, враги Омейядов, сгруппировавшиеся в середине VIII в. вокруг влиятельного рода Аббасидов, потомков дяди пророка Аббаса. Опираясь на недовольство иранцев, Аббасиды спровоцировали в 747 г. в Хорасане восстание, во главе которого встал бывший раб Абу Муслим. Восставшие, среди которых было немалое число шиитов^[4], вели успешные сражения с войсками Омейядов, но плодами их успехов воспользовались Аббасиды. Их представитель в конце 749 г. был провозглашен халифом. Вскоре власть Омейядов окончательно рухнула, и на смену им пришли халифы новой династии.

• [1] По преданию, Хасан получил отМуавии пергамент, на котором емубыло предложено самому поставить любую цифру откупа.
• [2] Он был буквально растерзан на части, ибо никто не хотел брать личнона себя ответственность за смерть внука пророка. После этого Хусейн сталсвятым мучеником всех шиитов, ежегодно отмечающих день его гибели торжественными праздниками-процессиями шахсей-вахсей с самобичеваниеми даже самоубийством религиозных фанатиков, бросающихся под повозкус фигурой мученика.
• [3] Коран был написан по-арабски и переводить его запрещалось, а всеучащиеся обучались прежде всего мудрости ислама, т. е. читали священныеи написанные на арабском тексты. Естественно, они и говорили на этомязыке.
• [4] Иран уже в эпоху Омейядов стал центром шиитской оппозиции, в немалой степени использовавшей в своих интересах этнокультурные традиции и претензии персов, не очень-то довольных абсолютным засильемвсего арабского.