Экономическая дипломатия Турции как инструмент обеспечения актуальных национальных интересов на международных торговых рынках

Одна из важнейших задач, решению которых подчинена внешняя стратегия национального государства, — удовлетворение его актуальных экономических потребностей и запросов.

В Турции, как, впрочем, и в других странах, они определяются, во-первых, выбранной стратегией экономического развития и, во-вторых, так или иначе предопределяющими ее выбор уровнем и структурой ресурсного обеспечения национальной экономики.

Еще после нефтяного шока 1974 г. Турция, располагавшая весьма скромными и далеко не достаточными для удовлетворения спроса национальной экономики запасами энергоресурсов, столкнулась с резким обострением проблемы постоянной нехватки валюты (хронического дефицита внешней торговли) для нужд догоняющего развития. В итоге после нескольких лет поиска выхода из сложившейся ситуации — введения импортных ограничений и неоднократных девальваций национальной валюты — страна встала на путь экспортно ориентированного развития.

Предпринятые в 1980—1990;е гг. усилия по наращиванию экспорта позволили снизить остроту, но не решить окончательно проблему дефицита внешней торговли. Если на момент объявления экспортно ориентированной стратегии роста отношение экспорта к импорту было критически мало и составляло порядка 40%, то к концу 1990;х гг. оно составляло порядка 65%. Стратегия дальнейшего развития экспорта заключалась в структурной перестройке промышленности, переходе к выпуску технологически более сложной продукции, т. е. в повышении добавленной стоимости промышленного производства и вывоза. В 2015 г. доля высокотехнологичных товаров в стоимости продукции обрабатывающей промышленности составила 4,2%, а в экспорте — всего лишь 3,9%^[1]. Элита страны вполне отдает себе отчет в необходимости решения стоящих перед экономикой страны стратегических задач. Так, основная установка 9-го плана экономического развития страны (2007—2013) формулировалась следующим образом: «Растущая в условиях стабильности, характеризующаяся более справедливым распределением доходов, конкурентоспособная на глобальном рынке, превращающаяся в общество знаний, завершившая процесс гармонизации с критериями ЕС для полноправного членства Турция»^[2] (курсив авт.). Приблизительно те же фундаментальные установки легли и в основу 10-го плана (2014—2019): «Качественный человеческий капитал — сильное общество», «Обновленное производство — стабильные высокие темпы роста», «Международное сотрудничество для развития«^[3] (курсив авт.).

Тем не менее реализация данной стратегии требует определенного времени, поэтому в качестве тактики безотлагательного наращивания экспорта, очевидно, используется не столько его структурная, сколько географическая диверсификация. Данная установка нашла отражение в Стратегии развития экспорта Турции до 1923 г. и плане действий, где говорится о «нацеленности на повышении численности рынков»^[4].

Следовательно, перед Турцией стоит задача разработки и применения методов освоения новых рынков.

По мере наращивания производства экспортной продукции выявилась другая проблема — высокий уровень зависимости этого процесса от ввоза импортных компонентов, оборудования и т. п. И поныне в импорте Турции на промежуточные товары приходится около 70% его суммарной стоимости, около 17% — на инвестиционные товары и лишь порядка 14% — на потребительские изделия^[5]. При этом прослеживается сильная прямая корреляция между повышением объемов импорта и ускорением экономического роста. В итоге задача освоения экспортных рынков дополняется задачей обеспечения максимально благоприятных условий для удовлетворения импортных потребностей Турции.

В ряду этих потребностей особое место принадлежит потребностям национальной экономики в импортном энергосырье. Как отмечалось выше, Турция — страна с весьма незначительным объемом запасов по большинству видов углеводородов. Так, уровень самообеспеченности по нефти составляет менее 10%, по природному газу — близок к нулю. Объективная реальность такова, что Турция зависит от импорта энергоресурсов. Поэтому еще одна важнейшая задача турецких элит в сфере внешнеторговой политики заключается в обеспечении национальной экономики надежными поставками энергосырья из-за рубежа по максимально доступным ценам.

Сформулировав основные задачи Турции в сфере экономической дипломатии, проследим процесс их решения, достигнутые результаты и имеющиеся трудности.

Географическая диверсификация экспорта посредством освоения при поддержке государства новых целевых рынков начала реализовываться еще с середины 1990;х гг. В 1995 г. Управление внешней торговли при Казначействе Турецкой Республики выбрало в качестве целевых национальные рынки 15 стран, в том числе России, республик Центральной Азии, Китая, Индонезии, Малайзии, Сингапура, Мексики, Бразилии, Аргентины, Египта, Израиля, государств Северной Африки. В качестве первого шага освоения новых рынков в эти страны были направлены делегации турецких предпринимателей для установления деловых контактов с представителями местного делового сообщества. Финансирование этих поездок осуществлялось при государственном участии. Стратегия географической диверсификации турецкого экспорта оказалась достаточно успешной. По оценкам Управления внешней торговли, уже в 1997 г. объем экспорта турецких фирм, представители которых вошли в состав делегаций, посетивших государства, чьи рынки были избраны в качестве целевых, вырос более чем на 61%^[6]. Положительно зарекомендовавшее себя новое направление в стратегии развития экспорта использовалось и в последующие годы.

Но на момент прихода к власти Партии справедливости и развития (ПСР), правящей в Турции с 2002 г., задача дальнейшего наращивания экспорта стояла по-прежнему остро: по итогам 2002 г. дефицит внешней торговли составил 15,5 млрд долл., что превышало 40% экспорта страны^[7].

Новация ПСР в использовании положительного опыта по наращиванию экспорта через освоение целевых рынков заключалась в расширении масштабов его применения за счет многовекторной внешнеполитической активности. Многие эксперты отмечали наличие прямой связи между активизацией внешней политики Турции и реализацией ее внешнеторговых интересов, превращением страны в инициативного внешнеполитического актора и закреплением за ней статуса активно торгующего государства (нации). По мнению одного из турецких экспертов, турецкое общество приняло новую внешнеполитическую формулу, которая учитывала экономические реалии, а именно важность наращивания экспорта^[8]. При этом особое внимание, очевидно, уделяется странам, отстающим от Турции по темпам социально-экономической модернизации, рынки которых в силу данного обстоятельства имели значительный потенциал восприятия турецкой экспортной продукции.

Некоторое переосмысление концепции целевых рынков пришлось на кризисный 2009 г., что было связано с заметным снижением внешнеторговой активности стран Западной Европы — традиционных партнеров Турции. Поэтому встал вопрос о более активной реализации экспортного потенциала страны на альтернативных рынках.

На период 2010—2011 гг. в качестве целевых были выбраны рынки США, Китая, России, Индии, Бразилии, Канады, Польши, Нигерии, Египта, Ирана, Саудовской Аравии, Алжира, Ливии, Иордании и Катара. В целях продвижения турецкого экспорта на этих направлениях был разработан план действий, учитывавший специфические особенности каждого из них. Сам план представлял собой календарь проведения при поддержке государства системы маркетинговых мероприятий на целевых рынках — выставок, ярмарок, приема в Турции делегаций фирм — потенциальных покупателей и т. п. В итоге рост турецкого экспорта в страны — целевые рынки заметно превосходил средние показатели для всего объема экспорта страны за 2010—2011 гг. Так, турецкий экспорт в Бразилию вырос на 127%, Канаду — на 159%, Российскую Федерацию — на 88%, Нигерию — на 53%^[9].

Стратегия развития экспорта в годы правления ПСР В этот период в рамках расширения масштабов мероприятий по поощрению экспорта наряду с категорией целевых рынков стала выделяться категория приоритетных рынков. Экспортное проникновение турецких компаний поддерживалось разной степенью охвата инструментарием государственной поддержки. Так, частичная компенсация расходов (20%) по участию в выставках на территории зарубежных стран обеспечивалась только для целевых рынков, а компенсация части расходов (10%) по популяризации марок турецких производителей, а также части расходов (10%) по входу на рынок — и для целевых, и для приоритетных. Целевыми на 2016—2017 г. были объявлены рынки 15 стран: США, ОАЭ, КНР, Эфиопии, Южной Кореи, Индии, Ирака, Ирана, Японии, Мексики, Нигерии, Польши, Румынии, Российской Федерации, Саудовской Аравии. В категорию приоритетных вошли рынки 33 стран: Германии, Азербайджана, Бангладеш, Бразилии, Болгарии, Алжира, Индонезии, Марокко, Ганы, Южной Африки, Грузии, Великобритании, Испании, Швеции, Канады, Катара, Казахстана, Кении, Колумбии, Кувейта, Ливии, Малайзии, Египта, Перу, Сингапура, Чили, Танзании, Таиланда, Туркменистана, Украины, Омана, Иордании, Вьетнама^[10].

Поскольку с самого начала применения концепции целевых рынков, а впоследствии и приоритетных, в их числе неизменно присутствовали страны Африки, данное направление внешней торговли Турции позволяет составить достаточно верное представление об эффективности турецкой экспортной экспансии на альтернативных географических направлениях. В 2000;е гг. турецкая сторона приложила большие усилия для разработки договорно-правовой базы развития экономических отношений со странами Африки. В настоящее время соглашения о свободной торговле действуют между Турцией и Египтом (2005), Турцией и Марокко (2004), Турцией и Тунисом (2004). Правда, турецкая сторона была обязана заключить эти соглашения как член таможенного союза Турция — ЕС в рамках присоединения к системе преференций, предоставленной Евросоюзом на основании заключенных договоров третьим государствам. Но при этом подчеркивалось, что их заключение отвечало и торговым интересам самой Турции. Переговоры о заключении аналогичных соглашений велись по состоянию на 2015 г. с Ливией, Камеруном, Демократической Республикой Конго, Сейшельскими островами. В число африканских стран, проявивших заинтересованность в заключении с Турцией соглашений о свободной торговле, входят Южно-Африканская Республика, Алжир^[11].

В ряде случаев между Турцией и африканскими государствами действуют смешанные межправительственные комиссии для мониторинга и решения текущих проблем двусторонних отношений. Такого рода комиссии созданы с участием членов правительства Египта, Марокко, Ливии, Нигерии, ЮАР.

В целях интенсификации торгово-экономических связей с африканским континентом была заметно расширена сеть торговых представительств Турции в его государствах. По состоянию на конец 2015 г. они действовали в таких странах, как Ангола, Алжир, Эфиопия, Марокко, Гана, ЮАР, Кот-д'Ивуар, Камерун, Кения, Республика Конго, Ливия, Мадагаскар, Мали, Мозамбик, Египет, Нигерия. Сенегал, Судан, Танзания, Тунис, Уганда, Замбия^[12].

В Стратегии развития экспорта Турции до 2023 г. и плане действий отмечалось, что существующие практически повсюду торговые представительства страны являются мостом между турецким экспортом и местными импортерами и выполняют важную роль в расширении географии торговли и обеспечении входа на рынок для турецких экспортеров. В этой связи их численность по всему миру за три года (речь, видимо, идет о периоде с 2009 по 2011 г. — Прим, авт.) увеличилась более чем в три раза. Именно торговые представительства в координации с соответствующими подразделениями Министерства экономики Турецкой Республики организуют визиты торговых делегаций из Турции, проведение на местах переговоров, встреч и семинаров и т. д.

Что касается собственно развития торговых связей Турции с государствами Африки в 2000;е гг., то, во-первых, следует признать, что оно наконец стало осуществляться в соответствии с турецкой концепцией развития экспорта, в рамках которой Африка воспринимается в первую очередь как новый рынок сбыта экспортных товаров. За последние десять лет турецкий экспорт в страны Африки демонстрировал гораздо более уверенный рост, чем импорт: с 2004 г. его объем вырос более чем в четыре раза, достигнув почти 14 млрд долл., тогда как динамика импорта имела разнонаправленный характер. При этом его стоимостные объемы составляли от 5 до 7 млрд долл., а в последние пять лет они практически стабилизировались и их годовые значения демонстрировали незначительный разброс вокруг среднего значения в 6 млрд долл, (табл. 10.9).

Ввиду опережающего роста турецкого экспорта торговля со странами Африки, являвшаяся для Турции дефицитной еще в начале 2000;х гг., теперь изменила свой характер. Ныне Турция имеет положительное сальдо в торговле с африканским континентом, измерявшееся в 2012— 2016 гг. в 6—8 млрд долл, и практически равное объемам турецкого импорта, т. е. речь идет о более чем двукратном превышении экспорта над импортом (см. табл. 10.9).

Еще одним направлением успешной экспортной экспансии для Турции стали государства Центральной Азии. Используя схожий набор инструментария и двусторонних институтов, Турция сумела увеличить свой экспорт в государства региона с 2,7 млрд долл, в 2002 г. до 5,3 млрд долл, в 2015 г. Импорт вырос с 468 млн долл, до 619 млн соответственно. Таким образом, Турции удалось добиться заметного повышения положительного сальдо в двусторонней торговле с государствами региона.

Таблица 10.9

Внешняя торговля Турции с государствами Африки, млн долл.¹

Долгосрочный характер экономического присутствия Турции в Африке и государствах Центральной Азии подтверждается стремлением Турецкой Республики к формированию положительного имиджа страны среди местного населения с помощью инструментов экономической дипломатии. Еще в 1992 г. при МИД Турции было создано Агентство тюркского сотрудничества и развития (Turkiye i§ birligi ve Kalkinma Ajansi, TIKA), со временем получившее статус министерства. Первоначально акцент был сделан на оказание помощи и развитие отношений со странами, входящими в общее с Турцией культурно-географическое тюркское пространство. Но вскоре после создания агентства Турция включилась в систему международной помощи, предоставление которой в рамках ОЭСР координирует Комитет помощи развитию (Development Aid Committee, DAC)^{1[13][14]. В итоге постепенно возросли объемы средств, выделяемых Турцией на оказание помощи развитию, и расширился круг их получателей, среди которых ныне важное место принадлежит не только государствам Центральной Азии, но и Африки. Помимо прямых инвестиций, относимых к «частной помощи», помощь включает также «официальную помощь», предоставляемую на безвозмездной основе, кредиты, подлежащие возврату, а также «помощь гражданских неправительственных организаций». Так, по итогам 2013 г. помощь на развитие от Турции получили 13 африканских государств. Лидером стал Египет (538 млн долл.), на втором месте — Сомали (115 млн), на третьем — Тунис (36 млн), на последнем — Эфиопия (3 млн долл.). Из стран Центральной Азии помощь получили Кыргызстан, оказавшийся лидером по объему турецкой помощи среди стран Азии (131 млн долл.), Туркменистан (15,7 млн долл.), Узбекистан (7 млн долл.)1.}

В 2014 г. в число африканских стран, получивших наибольший объем помощи от Турции, вошли Тунис (200 млн долл.), Сомали (75 млн долл.), Ливия (13 млн). Из стран Центральной Азии наибольшим объемом турецкой помощи воспользовались Кыргызстан (85 млн долл.) и Казахстан (40 млн). При этом по статье «помощь наименее развитым странам» средства в объеме до 10 млн долл, получили еще несколько африканских государств, в том числе Судан, Нигер, Эфиопия, Сенегал, Уганда, Гамбия. Около 70% помощи выделяется на гуманитарные цели².

Итогом поддерживаемой на государственном уровне внешнеторговой экспансии Турции стал рост экспорта страны с 40 млрд долл, в 2002 г. до 158 млрд долл, в 2014 г., правда, в 2015 г. его объемы снизились до 144 млрд долл.³ При этом очевидно, что процесс увеличения стоимостных объемов экспорта происходил на фоне углубления его географической диверсификации (табл.10.10).

Таблица 10.10

Доля отдельных регионов в экспорте Турции, %⁴

• 1 Tiirkiye Kalkinma Yardimlari Raporu 2013. Ankara, Turk i§ birligi ve Koordinasyon Ba§ kanligi, 2013. S.91.
• 2 Tiirkiye Kalkinma Yardimlari Raporu 2014. Ankara, Turk i§ birligi ve Koordinasyon Ba§ kanligi, 2014. S.13.
• 3 TOBB. Ekonomik Rapor 2005. Ankara, 2006. S. 107; TOBB. Ekonomik Rapor 2011. Ankara, 2012. S. 265.
• 4 ^{Coct. no: Ekonomik Papor 2005. S. 100; Ekonomik Rapor 2007. S. 103; Ekonomik Rapor 2008. S. 125; Ekonomik Rapor 2009. S. 97; Ekonomik Rapor 2011. S. 254; Ekonomik Rapor 2014. S. 135; Ekonomik Rapor 2015. S. 140; Ankara, TOBB, 2017. S. 143.}

^{Как следует из табл. 10.11, основные тенденции изменения географической структуры экспорта заключались в снижении доли традиционно основного внешнеторгового партнера Турции — стран ЕС (его доля с 2004 г. снизилась на 10 п.п.) при заметном повышении доли стран Азии, включая соседние с Турцией страны и регионы (более 12 п.п.), и некотором росте значимости африканского континента в качестве рынка сбыта турецкого экспорта (рост на 4 п.п.).}

^{Активный процесс освоения новых (альтернативных) рынков объясняет то обстоятельство, что если в 1996 г. Турция имела торговые отношения со 180 государствами и свободными экономическими зонами по всему миру, то в 2002 г. их число увеличилось до 228, а в 2011 г. — до 236. Превратив внешнюю политику в инструмент обеспечения внешнеторговых интересов страны, руководство Турции поставило амбициозную задачу: увеличить объем экспорта к 2023 г. — 100-летнему юбилею Турецкой Республики — до 500 млрд долл.1.}

По всей видимости, новые рынки интересуют Турцию и как источник более выгодного по цене или же иным характеристикам импорта.

Таблица 10.11

Доля отдельных регионов в импорте Турции, %²

• 1 2023 Turkiye Ihracat Stratejisi ve Eylem Plain. S. 10.
• 2 ^{Coct. no: Ekonomik Papor 2005. S. 100; Ekonomik Rapor 2007. S. 103; Ekonomik Rapor 2008. S. 125; Ekonomik Rapor 2009. S. 97; Ekonomik Rapor 2011. S. 254; Ekonomik Rapor 2014. S. 135; Ekonomik Rapor 2015. S. 140; Ankara, TOBB, 2017. S. 143.}

^{Как свидетельствуют данные табл. 11.11, в географической диверсификации импорта Турция преуспела меньше, нежели экспорта (например, по сравнению с 2004 г. менее существенно снизилась доля стран ЕС, доля стран Африки снизилась), что связано как с ограниченными экспортными возможностями новых рынков (различные виды минерального сырья и топлива, в меньших объемах — готовая продукция), так и со спецификой импортных запросов Турции, которые, кроме сырья, включают и технологически сложное оборудование, машины, промышленные изделия промежуточного назначения.}

^{Выше уже упоминалось о том, что в структуре импортных закупок Турции особо важное место принадлежит обеспечению необходимых объемов энергосырья. В этом смысле особое значение имеют отношения Турции с Российской Федерацией. Парадокс их развития заключается в том, что довольно долгое время, несмотря на острую нужду в закупках энергоносителей, Турция оставалась не столько субъектом проведения активной внешнеэкономической политики, нацеленной на закупки российского энергосырья и реализацию связанной с ней системы мер экономической дипломатии, сколько объектом инициатив СССР (РФ) по заключению долгосрочных контрактов на продажу своих энергоресурсов в Турецкую Республику. Так, в 1984 г. по предложению советской стороны был подписано первое соглашение о долгосрочных поставках газа из СССР в Турцию сроком на 25 лет по Трансбалканскому газопроводу. Помимо интересов расширения экспорта газа из СССР контракт преследовал и цели укрепления политического взаимодействия с Турцией посредством создания системы ее экономической привязки к Советскому Союзу, о чем свидетельствовали льготные для турецкой стороны условия оплаты поставок газа. Следующий контракт о поставках газа был подписан в 1997 г. На сей раз речь шла о строительстве газопровода между Россией и Турцией по дну Черного моря. Проект «Голубой поток» также был призван привнести определенный уровень стабилизации в двусторонние политические отношения, в которых на тот момент российскую сторону не устраивала позиция Турции по режиму использования черноморских проливов и неофициальная, но, тем не менее, явная оказывавшаяся Турцией поддержка чеченским боевикам. Наконец, последний эпизод в развитии газового партнерства был связан с переадресацией Турции не нашедшего поддержку в Европе проекта «Южный поток», что произошло в конце 2014 г. Проактивная стратегия России на газовом рынке Турции обеспечила ей позиции монополиста: еще в 2011 г. на РФ приходится 55% совокупного газового импорта Турции. В итоге турецкая экономическая дипломатии в отношении России, как ни парадоксально, нацелена не только и не столько на обеспечение импорта энергоносителей из РФ, сколько на диверсификацию источников их закупок и снижение российской доли на газовом рынке Турции.}

^{Еще в 1994 г. в Турцию поставлялся сжиженный природный газ (СПГ) из Алжира, с 2001 г. начались поставки газа из Ирана по трубопроводу, связавшему две страны, с 1999 г. СПГ поставлялся из Нигерии, с 2007 г. начал действовать газопровод, связавший Турцию и Азербайджан.}

^{Так как долгосрочные планы Турции нацелены на дальнейшее снижение стратегической важности России и Ирана на национальном газовом рынке, она уделяет большое внимание дальнейшей диверсификации закупок энергосырья за счет стран — новых торговых партнеров.}

^{Как свидетельствуют данные табл. 10.12, усилия Турции по диверсификации источников импорта газа приносят определенные результаты. Во всяком случае, всего за три года (с 2012 по 2014 г.) доля России в структуре турецкого газового импорта снизилась на 11 п.п.}

^{Таблица 10.12}

^{Доля отдельных стран в структуре импорта Турцией природного газа, включая СПГ, %2}

Более того, Турция намерена постепенно трансформировать свою зависимую роль импортера энергосырья в роль одного из основных субъектов мировой энергетической политики посредством активного использования преимуществ своего геостратегического положения и аккумулирования на своей территории энергоресурсов из целого ряда стран региона. В планах турецкой государственной газовой компании «Боташ» — обеспечить новые источники и пути доставки природного газа, например, посредством сооружения газопровода Ирак — Турция, а также заявленного ранее газопровода Туркменистан —Турция; увеличить закупки газа в Азербайджане. В итоге турецкая сторона надеется сконцентрировать на своей территории региональные энергетические ресурсы для последующего обеспечения потребности в них европейских рынков и превратиться в международный энергетический хаб, получив весомые преимущества в системе международных экономических и политических отношений. Формула успеха представляется турецкой стороне следующей: от энергетической зависимости — к превращению территории Турции в точку конкуренции мировых поставщиков энергосырья, к стратегической роли в мировой торговле углеводородами. В качестве первых шагов на пути к поставленной цели предполагается использовать действующие трубопроводы, по которым осуществляются поставки энергосырья из Азербайджана в Турцию, а также введенный^[15]

в строй в 2007 г. первый участок газового кольца южной Европы — газопровода, соединившего Турцию и Грецию, который открыл Турции путь к исполнению роли реэкспортера газа. Роль России в качестве поставщика энергетического сырья оценивалась скорее как стабильная, без заметного потенциала роста, в то время как основные перспективы связывались с другими странами, обладающими запасами углеводородов.

Новый импульс усилиям Турции по диверсификации поставщиков энергосырья придал политический кризис в отношениях с Россией, разразившийся в декабре 2015 г. Уже в декабре 2016 г. президент Турции Р. Т. Эрдоган нанес визит в Катар, по итогам которого был заключен протокол о намерениях по вопросу поставок и сооружения в Турции хранилища СПГ, активно стали рассматриваться проекты увеличения закупок в Иране в связи с отменой действия ограничительных санкций, возможность использования трубопровода Турция — Ирак для поставок в Турцию газа и т. п.

Нормализация отношений между Россией и Турцией вновь актуализировала реализацию проекта «Турецкий поток» (бывший «Южный поток»), пока с ориентацией преимущественно на рынок Турции. Похоже, что отношения двух стран в сфере торговли энергоресурсами вступили в фазу стабилизации и возможного дальнейшего развития, однако многие эксперты обращают внимание на его трудную совместимость с турецкой стратегией географической диверсификации поставок. Так или иначе, на первом этапе российскому газу придется жестко конкурировать с поставщиками из других стран. Например, уже полным ходом идет строительство газопровода TANAP, по которому предполагается поставка азербайджанского газа через территорию Турции в страны Южной Европы.

Пока рост объемов экспорта, достигнутый за счет его географической диверсификации, не достиг достаточных объемов, чтобы решить проблемы дефицита внешней торговли Турции. К тому же сохраняется зависимость страны от импорта энергосырья. В 2013 г. внешнеторговый дефицит составил почти 100 млрд долл. К 2015 г. он снизился до 63 млрд долл., но его сокращение следует увязывать не столько с успехами экспортной стратегии (как отмечалось выше, в 2015 г. произошло некоторое снижение экспорта), сколько с замедлением темпов роста турецкой экономики и обусловленного этим снижением импорта, а также падением цен на энергоносители.

Эффективным инструментом смягчения товарного дефицита для Турции является торговля услугами. Основная экспортная услуга Турции — туризм. В 2013 г., когда на фоне некоторого оживления темпов экономического роста, а следовательно, импорта, Турция имела существенно более высокие, чем в последующие годы, показатели внешнеторгового товарного дефицита, чистые доходы от туризма покрывали около 30% дефицита торговли товарами. В 2015 г. отношение чистых доходов от туризма к товарному дефициту выросло до 44%. Именно их заметное значение в смягчении хронического дефицита валютной выручки можно считать главным мотивом предпринятых Турцией усилий именно летом 2016 г. по урегулированию политического кризиса в отношениях с Российской Федерацией.

Одной из наиболее востребованных на зарубежных рынках является также подрядно-строительная деятельность турецких фирм. Общая стоимость проектов, осуществленных ими в период с 1972 по 2015 г., составила свыше 318 млрд долл. В число десяти основных мировых рынков для турецких строителей вошли Россия (19,7%), Туркменистан (13,9%), две североафриканские страны — Ливия (8,9%) и Ирак (7,2%), Казахстан (6,4%), Саудовская Аравия (5,2%), Алжир (3,8%)^]. Лидирующие положение России и в качестве рынка для турецких строительных компаний стало для истеблишмента Турции еще одним фактором неизбежности поиска путей урегулирования политического кризиса с РФ.

Таким образом, пример Турции убедительно доказывает высокий уровень влияния нужд национальной экономики и связанных с ними ограничений на проводимую страной внешнюю политику, позволяет в той или иной мере моделировать будущую стратегию страны в системе международных отношений, поскольку она довольно жестко предопределяется априори известными факторами экономической необходимости.

• [1] 2017 Yili Program! 19/10/2016 Tarihli ve 29 862 Sayili Resmi Gazete’de Yayimlanan03/10/2016 Tarihli ve 2016/9368 Sayili 2017 Yili Programmin Uygulanmasi, Koordinas-yonu ve Izlenmesine Dair Bakanlar Kurulu Karari Eki. Ankara, Bakanlar Kurulu, 2014. S. 196. URL: http:// http://www.resmigazete.gov.tr/eskiler/2016/10/2 016 1030Ml.pdf (датаобращения: 01.10.2017).
• [2] Dokuzuncu Kalkinma Plant (2007—2013). TBMM Karari. Resmi Gazete. 2006. 1 Tem-muz. Miikerrer. S. 3.
• [3] Onuncu Kalkinma Plant (2014—2018). TBMM Karari. S. 3. URL: www.resmigazete.gov.tr/eskiler/2013/07/2 013 0706Ml-l-l.doc (дата обращения: 01.10.2017).
• [4] 2023 Tiirkiye Ihracat Stratejtsi ve Eylem Plant. S. 9. URL: http://www.resmigazete.gov.tr/eskiler/2012/06/20 120 613−31-l.pdf (дата обращения: 01.10.2017).
• [5] Ekonomik Rapor 2015. Ankara, TOBB, 2016. S. 137.
• [6] Ekonomist. 1998. 19 Temmuz. S. 22.
• [7] Economic Report 2004. Ankara, UCCET, 2005. P. 95.
• [8] Ульген С. Место под солнцем, или Пятнадать минут славы? Новый внешнеполитический курс Турции. М.: Московский Центр Карнеги, 2010. С. 17.
• [9] 2023 Tiirkiye Ihracat Stratejisi ve Eylem Plani. S.13.
• [10] См.: официальный сайт Министерства экономики Турции. URL: www. eko-nomi.gov.tr/portal/faces/oracle/webcenter/portalapp/pages/content/htmlViewer.jspx?contentId = UCM%23dDocName%3AEK-223 740&parentPage = ihracat&_afr-Loop=8 358 688 378 800 676&_afrWindowMode=0&_afrWindowId = 14d4ugwjuc&_adf.ctrl-state=824e57nel₃₁₄#!%40%40%3F_afrWindowId%3D14d4ugwjuc%26_afrLoop%3D8358688378800676%26contentId%3DUCM%2523dDocName%253AEK-223 740%26parentPage%3Dihracat%26_afrWindowMode%3D0%26_adf.ctrl-state%3D824e57nel₃₁₈ (датаобращения: 01.10.2017).
• [11] См.: официальный сайт Министерства экономики Турции.
• [12] См.: официальный сайт Министерства экономики Турции.
• [13] Сост. по: Ekonomik Рарог 2005. Ankara, ТОВВ, 2006. S. 100; Ekonomik Rapor 2007. Ankara, ТОВВ, 2008. S. 103; Ekonomik Rapor 2008. Ankara, TOBB, 2009. S. 125; EkonomikRapor 2009. Ankara, TOBB, 2010. S. 97; Ekonomik Rapor 2011. Ankara, TOBB, 2012. S. 254;Ekonomik Rapor 2014. Ankara, TOBB, 2015. S. 135; Ekonomik Rapor 2015. Ankara, TOBB, 2016. S. 140.
• [14] Подробнее см.: Уразова E. И. Турция сегодня: экономическое сотрудничествосо странами Южного Кавказа и Центральной Азии. М.: ИВ РАН, 2012. С. 90—91.
• [15] Сост. по: Bota? Faaliyet Raporu 2005. Ankara, 2005. S. 49; Botaf Faaliyet Raporu 2011. Ankara, 2011. S. 37. Bota$ Faaliyet Raporu 2014. Ankara, 2014. S. 35.