Альфред де Виньи: «Исполнись мужества, когда боренье трудно»

Младший современник Ламартина, Альфред де Виньи (1797—1863), начинал в 1820-е гг. как художник, равновеликий Гюго. Он — одно из самобытнейших явлений романтизма, его «вершинная» фигура, писатель, оставивший многожанровое наследие. Виньи принадлежал к дворянской семье с прочными корнями, что сказалось в его нравственной и эстетической позиции. До 30 лет он служил в армии, в кавалерии; понятия воинского мужества, стойкости, дворянской чести были моральной опорой и для самого писателя, и для многих героев его произведений. Память о наполеоновских победах определяла его скептическое отношение к пошлой и мелкотравчатой жизни эпохи Реставрации, которая его окружала. Выйдя в отставку, он жил уединенно, отдавая всего себя литературному труду как поэт, драматург и прозаик.

Поэзия. Виньи дебютировал сборником «Поэмы» (1822), который в дальнейшем несколько раз переиздавался. Из-под пера Виньи выходят крупные формы — поэмы, три из которых («Моисей», «Элоа», «Потоп») составляют триптих «Мистическая книга» на легендарно-библейские сюжеты. Герои Виньи — персонажи Библии, величественные и благородные: Моисей, Божий избранник, вождь своего народа; Элоа — женщинаангел, пожалевшая Люцифера, подавшая ему руку, несмотря на то, что была за это отвергнута другими обитателями неба; Эммануил и Сарра, безгрешные существа, гибнущие во время потопа.

Впечатляет образ Моисея, библейского законодателя и вождя древних иудеев, который вырастает под пером Виньи в олицетворение лидера, замечательного, мудрого, но обреченного на одиночество, исполненное трагизма:

Приводят мертвых в дрожь мои прикосновенья, Как буря — речь моя, как молнии — веленья.

Я соплеменникам внушаю только страх.

Я их хочу обнять и повергаю в прах.

Тому, кто одинок, что пользы быть всесильным?

Дай, Господи, и мне забыться сном могильным.

Пер. Ю. Корнеева

Смерть настигает Моисея на самом пороге Земли Обетованной в тот самый миг, когда он приводит туда свой народ.

Виньи был в числе писателей Запада, отозвавшихся на декабристское движение (таких как, например, А. Шамиссо). В поэме «Ванда» (1847) он воспел подвиги русских женщин, иные из которых принадлежали к высшему кругу и отправились вслед за мужьями — в Сибирь. Ванда, светская дама в Париже, вспоминает такие слова одной из этих самоотверженных женщин:

…Я умерла для света.

Коль скоро мой супруг гражданских прав лишен, Сокровищ мишуру вам отдаю! Ни слова!

Я следовать за ним и в рудники готова, Иль звук пустой — любовь и благородство жен?

Пер. М. Талона

Художественный ориентир Виньи-ноэта — Байрон. Виньи тяготеет к четкой, прозрачной форме, к стиху сильному и упругому, несущему философскую мысль. Ему близки и строгость классицистов и, одновременно, яркость, эмоциональность, субъективность романтиков.

«Сен-Мар». В 1820-е гг. Виньи работал как на стихотворной, так и на прозаической ниве. Тема упадка дворянства и трагедия одинокой героической личности посреди корыстолюбия и зла — тема, волновавшая Виньи, — нашла отзвук в его историческом романе «Сен-Мар, или Заговор во времена Людовика XIII» (1826). В нем Виньи обратился к началу XVII в. — к эпохе напряженной политической борьбы, одной из переломных эпох французской истории. В основе сюжета — реальное событие: заговор дворян против кардинала Ришелье. Романистом убедительно воспроизведен «исторический колорит», что придает выразительность таким фигурам, как король Людовик XIII, «серый кардинал» Ришелье, молодой и благородный дворянин Сен-Мар и его друзья. Но при этом Виньи нередко вольно обращается с деталями, нарушает хронологию, субъективно описывает облик отдельных лиц (например, Ришелье). Это коренилось в эстетической позиции Виньи, полагавшего, что правда искусства — в «верности наблюдений над человеческой природой, а не в подлинности фактов», в данном случае — фактов исторических. Таким образом, правда истории и правда искусства далеко не всегда гармонируют.

Протагонист, благородный Сен-Мар, влюблен в Марию Гонзаго, герцогиню Мантуанскую. Мария «родилась дочерью монарха», и, чтобы получить ее руку, Сен-Мар обязан возвыситься. В Париже Сен-Мар, славный своей доблестью, становится фаворитом короля Людовика XIII, но при этом превращается в смертельного врага всесильного и коварного кардинала, который самыми безжалостными средствами расправляется с дворянской «вольницей». Все это Виньи объясняет личными чертами Ришелье, его бессердечием, порочностью и вероломством. Между тем политика кардинала, продуктивная для его времени, диктовалась его желанием упрочить королевскую власть, абсолютизм как силу, противостоящую децентрализации и «самодеятельности» дворянства. Это обстоятельство фактически выпадает из исторической концепции романиста. Его симпатии отданы явно героизированной фигуре Сен-Мара, приверженного тем дворянскофеодальным идеалам, восстановить которые было уже нереально.

Ради устранения Ришелье Сен-Мар готов заключить невыгодный для Франции договор с Испанией. Когда его замысел срывается, Сен-Мар организует заговор, который проваливается. Он и его друг де Ту добровольно отдают себя в руки Ришелье, обвинившего их в государственной измене. Король не решается заступиться за своего любимца, и тот кончает жизнь на плахе.

Тема, которая на протяжении всего творчества притягивала Виньи — стойкость, честь, гордость перед лицом жестоких испытаний. С ней сопряжена другая — трагическая доля художника, творческой личности в обществе. Ее, как отмечалось, разрабатывали многие немецкие романтики, в частности, Новалис и Гофман. Но если они делали это в широком философском плане, то Виньи ставит художника в условия конкретного социума.

Такова его драма «Чаттертон» (1835), в которой художественно воссоздается судьба гениального английского поэта Томаса Чаттертона (1752—1770): он прожил всего 18 лет и был доведен нищетой и злобой критики до самоубийства. У Виньи реальные факты обогащены вымыслом. Поэт-бедняк живет в доме капиталиста Джона Белла, влюблен в его жену и пользуется взаимностью. Но соединение с любимой женщиной невозможно. Страдания Чаттертона усугубляются и тем, что он отправляет безответные письма с просьбой о поддержке богачу Бекфорду, который лишь предлагает Чаттертону унизительную должность своего лакея. В уста поэта вложены справедливые слова относительно незавидного положения искусства в обществе, где всем безраздельно правит барыш. «Публику можно увлечь только двумя видами поэзии: развлекательной и вызывающей жалость, — признает Чаттертон. — Нужно либо заставить играть жалких кукол, либо стать куклой самому и из этого кривляния извлекать выгоду. Надобно выставить свое сердце в витрине лавки, и если оно изранено, то тем лучше, — оно будет стоить дороже, а если оно совсем истерзано, его купят по наивысшей цене».

Пьеса Виньи была встречена современниками как произведение живо актуальное. Немало одаренных живописцев и поэтов прозябало тогда в жалких мансардах, влача полуголодное существование, а самоубийство Чаттертона не раз становилось для ему подобных горьким выходом из безысходной ситуации.

Виньи написал еще две пьесы — историческую драму «Супруга маршала д’Анкра» (1831) и одноактную комедию «Отделавшиеся испугом» (1833).

Примечателен и сборник повестей и очерков, названный «Неволя и величие солдата» (1835). Он вырос из личных впечатлений, накопленных Виньи в пору его армейской службы. Главное в сборнике — не изображение боевых действий и батальных сцен, но армия в мирное время, проблемы долга, верности присяге, непростые обязанности тех, кто носит офицерские или солдатские мундиры.

В 1830-е гг. Виньи играет заметную роль в литературной жизни страны, а его квартира — салон, среди участников которого — парижская творческая элита: Мюссе, Бальзак, Гейне, Берлиоз, Шопен и др. В 1845 г. его избирают членом Французской Академии.

«Смерть волка». В поздний период творчества в 1840—1850-е гг. Виньи активно работает как поэт. Среди хрестоматийных образцов его поэзии стихотворение «Смерть волка» (1838), имеющее принципиальный смысл. Это рассказ об охотниках, обнаруживших волчий след. Волк вступает в схватку с обложившими его собаками и охотниками. Он обречен на гибель, но должен дать время спастись волчице с потомством. Этот эпизод содержит нравственный урок: обращаясь к человеку, «царю всего земного», поэт восклицает: «Учись у хищников прекрасных умирать!».

Финал стихотворения трагичен и одновременно исполнен высокого философского смысла:

И скорбно думал я: «О царь всего земного, О, гордый человек, — увы, какое слово И как ты, жалкий, сам его сумел попрать?

Учись у хищников прекрасных умирать!

Увидев и познав убожество земное, Молчаньем будь велик, оставь глупцам иное.

Да, я постиг тебя, мой хищный дикий брат.

Как много говорил мне твой последний взгляд!

Он говорил: «Усвой в дороге одинокой Веленья мудрости суровой и глубокой И тот стоический и гордый строй души, С которым я рожден и жил в лесной глуши.

Лишь трус и молится и хнычет безрассудно —.

Исполнись мужества, когда боренье трудно, Желанья затаи в сердечной глубине И молча отстрадав, умри, подобно мне".

Пер. В. Левина

Не раз у Виньи возникает тема мужественного молчания: ничего не просить у Бога, а самому искать выход. Когда в 1863 г. Виньи умер, то просил, чтобы похороны его прошли в молчании. Позднее Марсель Пруст писал: «Я считаю Бодлера, как и Альфреда де Виньи, самыми большими поэтами XIX века».