Отрицание. 
Система философии

Между тем как все до сих пор описанные формы мышления вытекают из общеосязательных условий наших представлений и из основывающихся на последних соотношений понятий, отрицание противостоит им как особая форма, имеющая существенно иное происхождение. От всех указанных положительных сочетаний представлений оно отличается тем, что его основанием не служат определенные соотношения воззрения. Оно восходит скорее к господствующему при установлении всех таких соотношений произволу нашего мышления. Таким образом, именно при отрицании обнаруживается, что, хотя на акты суждения и наводят в значительной степени реальные свойства представлений, они все-таки совершаются лишь благодаря воле мыслящего субъекта. Ведь только таким образом становится понятным, что у последнего всегда остается сознание того, что он может и не выполнить какоголибо исполнимого акта мышления или объявить извне представляющийся акт не желанным. Такое объявление есть отрицание. Оно не есть поэтому ни первоначальный акт суждения, ни самостоятельная форма суждения; в нем лишь проявляется способность мышления, вытекающая из его произвольной и самосознательной природы, не желать как-либо внешним образом представившихся или уже совершившихся суждений. Именно потому, что отрицание вовсе не есть самостоятельная форма суждения, оно и может соединяться со всякой иной формой. Посредством него мы можем объявить недействительным описание, или повествование, или же любое соотношение сравниваемых друг с другом понятий. Таким образом, сущность отрицания вытекает из той же природы нашей воли, которой обязана своим происхождением и противоположность чувств или лежащая в самой воле противоположность стремления и сопротивления. Но именно ввиду этого было бы неправильно желать видеть все значение отрицания только в устранении ошибки. Напротив того, как в основе сопротивления нашей воли какому-либо возбуждению лежат обыкновенно положительные мотивы, на которые обращена наша склонность, так за отрицанием вообще обыкновенно кроется положительное намерение, которое только по какой-либо причине не получает прямого выражения. Так, например, в отрицательной форме описательного суждения мы отрицаем определенный предикат — свойство, чтобы этим отличить предмет от других, обладающих соответственным признаком. В повествовательном суждении мы отрицаем глагольный предикат или для того, чтобы обратить особенное внимание на ненаступление ожидаемого события, или же для того, чтобы указать на результаты этого ненаступления, и т. д. Такие положительные определения отрицания с наибольшей ясностью могут быть констатированы там, где отрицание оказывается в суждениях, выражающих отношение, или в суждениях, легко обратимых в суждения, выражающие отношения, посредством пополнения предиката предметным понятием. В этом случае именно ясно различимы две существенно разные функции отрицания. Во-первых, может существовать намерение произвести с помощью отрицательного выражения более неопределенное ограничение предиката, чем это возможно было бы при положительной характеристике последнего. Когда я высказываю суждение «этот дом не велик», я не только вообще хочу отвергнуть утверждение, что он велик, но в то же время входит в мое намерение сделать заявление относительно его величины, однако сделать его так, чтобы оставить последнюю в некоторой неопределенности, может быть потому, что дом не может быть охарактеризован ни как большой, ни как маленький. Это отрицательно-предицирующее суждение имеет, следовательно, значение неопределенного положительного утверждения, за которым почти совершенно скрылась первоначальная цель отрицания. Затем, во-вторых, дело может идти о том, чтобы выразить полную несовместимость двух понятий. При таком отрицательном суждении, выражающем разделение, существует, следовательно, намерение констатировать различие, и потому оно может быть без существенной разницы в смысле превращено в положительное суждение, выражающее различие. В этом случае выражения «А есть не В» и «А отлично от В» имеют один и тот же смысл.

Так как возможность ошибки вообще служит для отрицания объективным основанием, повсюду впервые побуждающим волю к отмене выполненных или мыслимых как исполнимые актов мышления, то из него необходимо вытекает еще дальнейшая форма мышления, которая, занимая промежуточное положение между утверждением и отрицанием, означает сомнительность как совершения определенного акта мышления, так и его отмены. Эта функция принадлежит проблематическому суждению. Но признание одной возможности некоторой комбинации со своей стороны вызывает как противоположный акт мышления утверждение достоверности, аподиктическое суждение. Последнее применяется поэтому преимущественно тогда, когда дело идет о том, чтобы отстоять определенное положение против могущих возникнуть возражений или сомнений. Аподиктическое утверждение вызывается, следовательно, отрицательными или проблематическими суждениями, если последние признаны неправильными, тогда как ни в каком случае не могло бы иметь смысла прибавлять утверждение достоверности или необходимости к выражению общепризнанных истин. Лишь в одном случае это может совершаться, по-видимому, так, что при этом не принимается в соображение противопоставляемое оспаривание, а именно при выражении положений, найденных при посредстве умозаключений. Здесь правильность сделанного заключения нередко заверяется выражением достоверности, хотя бы, как это бывает при известных математических доказательствах, никому и в голову не приходило оспаривать положение. Но при этом все же имеет силу соображение, что это именно заключение, ввиду предполагаемых им и часто запутанных сравнений между суждениями, легко подвержено ошибке. Указанное заверение поэтому равняется здесь уверению в том, что при выводе положения не была упущена надлежащая тщательная поверка предпосылок. Как аподиктическая, так и проблематическая форма суждения со своей стороны применима как указание на сделанное умозаключение, и притом это постоянно бывает тогда, когда определенное заключение из данных посылок должно быть признано за возможное, но не за необходимое. Таким образом, проблематической суждение становится общим качественным средством выражения результатов заключений правдоподобных и по аналогии.