Международно-правовые источники международного частного права

Международно-правовыми источниками МЧП выступают международный договор, международный обычай, международное коммерческое право.

Международные договоры имеют наиболее важное значение как источники МЧП^[1][2] и представляют собой соглашения между государствами и другими субъектами международного права, которые разрабатываются на основе согласования их волеизъявлений в целях единообразного регулирования определенных разновидностей общественных отношений.

В современном мире нормативно-правовое регулирование взаимоотношений субъектов различной государственной принадлежности уже не может осуществляться исключительно посредством национального законодательства отдельных стран в силу его разрозненности и противоречивости. Все более важное значение в этом процессе придается международным договорам, содержащим нормативные предписания унифицированного характера, специфика подобных соглашений состоит прежде всего в том, что, будучи результатом согласования волеизъявлений властных образований — государств, они, как правило, содержат правила поведения, которые напрямую адресуются участникам международных немежгосударственных невластных отношений (например, физическим или юридическим лицам). Поэтому многие международно-правовые источники МЧП способны, наряду с актами внутригосударственного права, выступать в качестве непосредственных источников юридических прав и обязанностей субъектов конкретных правоотношений¹.

Между договорами в области международного публичного и международного частного нрава есть существенные различия. Создателем — субъектом и адресатом норм международных соглашений — в международном публичном праве одновременно выступает само государство. Государство создает нормы международного публичного права, самому себе их адресует и на себя же возлагает ответственность за их нарушение. Нормы международных соглашений, регулирующих отношения в сфере публичного права, как правило, являются несамоисполнимыми. Они адресованы государству в целом и не могут быть применены в национальном праве без издания специального внутригосударственного акта, конкретизирующего такие нормы и приспосабливающего их для действия в национальном праве^[3][4].

Создателем норм международных соглашений, регулирующих проблемы МЧП, также является государство. Независимо от предмета регулирования, любое межгосударственное соглашение входит в сферу международного публичного права. Однако подавляющее большинство международных конвенций, посвященных регламентации частноправовых вопросов, адресованы не государству в целом, а его национальным правоприменительным органам, физическим и юридическим лицам. Такие международные договоры содержат в основном самоисполнимые нормы, т. е. конкретные и завершенные, уже полностью приспособленные для непосредственного действия в национальном праве. Для имплементации норм такого международного договора во внутреннее право, которая представляет собой фактическую реализацию международных обязательств на внутригосударственном уровне или трансформацию международно-правовых норм в национальные законы и подзаконные акты, не требуется издания специальных законов, а достаточно ратификации договора или его подписания. Разумеется, все международные соглашения по вопросам МЧП содержат и обязательства государств в целом (например, изменить свое законодательство в целях исполнения обязательств по данному соглашению, денонсировать ранее заключенные соглашения и др.). Однако поскольку нормы подобных договоров адресованы непосредственно национальным участникам гражданских правоотношений, то имеется прямая возможность непосредственного применения норм международных договоров в национальных судах и арбитражах (ст. 7 ГК РФ).

Международные договоры, регулирующие вопросы МЧП, составляют в международном праве целую систему^[5].

Одной из старейших международных организаций, занимающихся разработкой проектов соглашений в области МЧП, является Гаагская конференция по международному частному праву (далее — ГКМЧП). Ее первая сессия была проведена в 1893 г. в Гааге по инициативе правительства Нидерландов. В 1951 г. был принят постоянный Статут Гаагской конференции по международному частному праву, который вступил в силу в 1955 г. В соответствии с ним, задачей конференции является прогрессивная унификация правил международного частного права (ст. 1). Сессии конференции собираются, как правило, раз в четыре года (ст. 3). Подготовку их осуществляют Специальная государственная комиссия, созданная Нидерландами, и Постоянное бюро конференции.

Значительную работу в области международно-правовой кодификации МЧП проводит также Международный институт унификации частного права (далее — УНИДРУА), основанный в 1926 г. в Риме. В его работе принимают участие более 60 государств мира, включая Россию. Целью Института является изучение путей гармонизации и согласования частного права групп государств или отдельных стран, разработка его единообразных норм.

В мировой практике широкое распространение получили предназначенные для единообразного понимания и применения Принципы международных коммерческих контрактов (Принципы УНИДРУА)¹, которые объективно способствуют укреплению международных хозяйственных связей и эффективному развитию международной торговли посредством формирования единообразного понимания торговых обычаев участниками международных торговых отношений, обеспечения защиты против недобросовестной конкуренции, обеспечения принципа свободы договора. Принципы УНИДРУА направлены на соблюдение добросовестности в международной торговле как в процессе переговоров, так и в период исполнения контракта и могут использоваться в решениях международных коммерческих арбитражей и государственных судов^[6][7].

Международные договоры, разрабатываемые указанными выше, а также некоторыми другими международными организациями, носят универсальный характер и рассчитаны на широкое применение. Однако серьезным препятствием на пути их всеобщего признания и распространения продолжают оставаться как значительные расхождения во взглядах на доктрину и практику международного частного права, существующие в странах англосаксонской и континентальной правовых систем, так и нежелание многих государств мира отказываться от применения собственных национально-правовых актов в пользу унифицированных норм международных договоров^[8].

В основном международные договоры, регулирующие вопросы МЧП, двусторонние. Это договоры о правовой помощи по гражданским, семейным и уголовным делам, консульские конвенции, договоры о торговле и мореплавании, торговом судоходстве. Но более важное значение для международного сотрудничества имеют, безусловно, не двусторонние, а универсальные международные соглашения, устанавливающие единообразное правовое регулирование глобального уровня. В настоящее время разработана целая система универсальных Гаагских, Брюссельских и Женевских конвенций, регулирующих отношения практически во всех областях МЧП. Основной недостаток большинства таких соглашений — их недостаточно представительный характер. Например, в Венской конвенции ООН о договорах международной купли-продажи товаров 1980 г.¹ участвует 84 государства мира^[9][10]. Многие универсальные международные соглашения в сфере МЧП, принятые довольно давно, до сих пор не вступили в силу, так как не набрали необходимого количества участников.

Наиболее успешной следует признать кодификацию МЧП, производимой посредством заключения международных конвенций регионального характера. Однако в современном мире существует лишь единственный прецедент межгосударственной кодификации МЧП регионального уровня. Это вышеупомянутый Кодекс Бустаманте 1928 г.^[11], участниками которого являются государства Центральной и Южной Америки. Кодекс Бустаманте представляет собой полномасштабную кодификацию унифицированных региональных коллизионных норм, которые действуют и применяются судами всех государств-членов. Региональные конвенции по вопросам сотрудничества в области МЧП заключаются в рамках различных международных организаций и межгосударственных объединений, например Конвенция СНГ о правовой помощи 1993 г.^[12], конвенции Совета Европы^[13].

Важным источником современного МЧП является правовой обычай. Статут Международного Суда ООН дает определение международно-правового обычая как источника международного публичного права. Согласно сформулированному в данном документе определению, под обычаем следует понимать «единообразное устойчивое правило, сложившееся в практике и имеющее обязательную юридическую силу»^[14]. Таким образом, обычай — это всеобщая практика, признанная в качестве правовой нормы. К числу основных признаков, которым должна соответствовать практика, составляющая содержание обычая, обычно относят: продолжительность ее существования, постоянность и однородность соблюдения, определенность, а также непротиворечие публичному порядку¹. Кроме того, такая практика официально должна быть признана в качестве нормы права. Обычай считается устной формой источников права. Это не означает отсутствия письменной фиксации международных правовых обычаев. Наоборот, все обычаи, как национально-правовые, так и международные, практически всегда закрепляются именно в письменной форме. То, что этот источник права считается устным, означает только то, что запись обычаев производится в ненормативных актах, таких как судебная практика, дипломатическая переписка, частные неофициальные кодификации^[15][16].

Помимо обычаев, имеющих нормативно-правовой характер и применяющихся так же, как и любая другая норма права, в доктрине и практике выделяются еще так называемые обыкновения, играющие особенно важную роль при регулировании отношений сторон по торговым сделкам. К ним относятся международные торговые обычаи, обычаи делового оборота и обычаи торгового мореплавания. В соответствии с положениями ст. 5 и п. 11 ст. 1211 ГК РФ, международный обычай признается источником права в российском законодательстве. Однако существуют мнения, что следует учитывать принципиальное отличие обычаев в смысле ст. 5 ГК РФ от обычаев, выступающих в качестве источников МЧП. Несмотря на то, что Гражданским кодексом РФ в качестве источников права определены обычаи, применительно к гражданско-правовым отношениям с иностранным элементом установлено специальное правило, содержащее ограничение: в качестве источников МЧП выступают не все обычаи, а только признанные Российской Федерацией^[17].

Следует отметить, что до 4 марта 2013 г. в п. 1 ст. 5 ГК РФ обычаи делового оборота определялись как «сложившееся и широко применяемое в какой-либо области предпринимательской деятельности правило поведения, не предусмотренное законодательством, независимо от того, зафиксировано ли оно в каком-либо документе». Однако Федеральным законом от 30 декабря 2012 г. № 302-ФЗ (в ред. от 04 марта 2013 г.) «О внесении изменений в гл. 1, 2, 3, 4 части первой ГК РФ» в наименовании ст. 5 ГК РФ, а также в тексте ст. 5, п. 1 ст. 6 ГК РФ термин «обычаи делового оборота» был заменен на «обычаи». Данное уточнение имеет большое значение для унификации законодательства, поскольку в международных договорах в качестве источника гражданского права указан именно обычай. Кроме того, законодатель отказался от указания специфической сферы применения обычая. Так, если раньше к источникам права относились только обычаи, сформировавшиеся и широко применяемые в области предпринимательской деятельности, то с принятием новой редакции ГК РФ к ним отнесены и обычаи, сформировавшиеся и в иных сферах деятельности¹. В соответствии с новой редакцией п. 1 ст. 5 ГК РФ «обычаем признается сложившееся и широко применяемое в какой-либо области предпринимательской или иной деятельности, не предусмотренное законодательством правило поведения, независимо от того, зафиксировано ли оно в какомлибо документе».

Как указывается в п. 3 ст. 28 Закона РФ о международном коммерческом арбитраже, «во всех случаях третейский суд принимает решения в соответствии с условиями договора и с учетом торговых обычаев, применимых к данной сделке». Подобно обычаям, обыкновения — это правила поведения, сложившиеся в определенной области предпринимательской деятельности на основе постоянного и единообразного их применения. В то же время, в отличие от обычаев, они не являются источником права и применяются только при условии, что эти правила известны сторонам и нашли отражение в договоре в виде прямой или подразумеваемой отсылки к ним^[18][15].

Во внешней торговле разработаны тины обычных сделок, основанные на унифицированном толковании устойчивых торговых, деловых и банковских терминов. Международной торговой палатой в Париже произведено несколько частных неофициальных кодификаций международных обычаев: Варшавско-Оксфордские правила по сделкам на условиях СИФ, Йорк-Антверпенские правила об общей аварии, Международные правила по унифицированному толкованию торговых терминов (далее — ИНКОТЕРМС)^[20], Унифицированные правила по документарным аккредитивам и инкассо и др. Все эти акты не имеют нормативного характера и не являются источником права. Это просто запись, письменная фиксация обычных норм права. Источником права здесь выступает каждое отдельное правило поведения, отдельный тин сделки.

По сравнению с другими источниками права обычаи делового оборота и торговые обычаи играют, конечно же, вспомогательную роль и применяются в основном тогда, когда соответствующее предписание не закреплено международным договором или внутригосударственным актом.

Сравнительно недавно, а именно в середине XX в., в праве появилось такое понятие, как lex mercatoria, обозначающее международное коммерческое право (транснациональное торговое право). Под международным коммерческим правом принято понимать систему негосударственного регулирования внешнеторговой деятельности. Эта система также определяется как «мягкое, или гибкое» право ввиду рекомендательного характера составляющих его норм¹. Участники соответствующего правоотношения не связаны императивными государственными предписаниями. К понятию международного коммерческого права примыкают понятия «квазимеждународпого» права и «права ТНК»^[21][22]. Преимущества международного коммерческого права по сравнению с национальным законодательством и международными договорами заключаются именно в предоставлении участникам международной торговли максимума свободы действий. Основа lex mercatoria — резолюции-рекомендации международных организаций по таким вопросам внешней торговли, как общие условия поставок, договоры-формуляры, договоры присоединения, типовые контракты, типовые регламенты и т. д.

В системе негосударственного регулирования внешней торговли особо выделяются общие условия поставок, разработанные Европейской экономической комиссией ООН; стандарты Комиссии по внутреннему транспорту; стандарты и рекомендации ИКАО и ИМО; типовой международный патент, разработанный Международным центром патентной документации (далее — ИНПАДОК). В отечественной правовой доктрине международное коммерческое право не признавалось вплоть до конца 80-х гг. XX в. В большей степени это было связано с государственной монополией внешней торговли. И только в начале 1990;х гг. состоялось признание lex mercatoria как части международного публичного права и источника международного частного права в российской юридической науке.

• [1] Гаврилов В. В. Теории согласования международных и внутригосударственных правовых норм // Государство и право. 2005. № 12. С. 61—70.
• [2] См., например: Кондратьева Е. В. О приоритетном применении норм международногодоговора Российской Федерации в международном частном праве // Современное право.2009. № 1.С. 98−101.
• [3] Подробнее см.: Хлестов О. Н. Кодификация и прогрессивное развитие права международных договоров (к 40-летию Венской конвенции) // Московский журнал международногоправа. 2009. № 1.С. 5−15.
• [4] Вельяминов Г. М. Соотношение международного права и международного частногоправа // Московский журнал международного права. 2005. № 1. С. 3—21; № 2. С. 3—21.
• [5] Подробнее см.: Вознесенская II. II. Роль сравнительного правоведения при разработкеи применении международного частного права // Закон. 2013. № 6. С. 112—122.
• [6] Принципы международных коммерческих договоров (Принципы УНИДРУА) //Розенберг М. Г. Контракт международной купли-продажи: современная практика заключения: разрешение споров. М.: Международный центр финансово-экономического развития, 1996. С. 431−463.
• [7] Подробнее см.: Николюкип С. В. Унификация правил международной купли-продажи (на примере Принципов УНИДРУА) // Юрист. 2014. № 4. С. 36—41.
• [8] См.: Каширина А. А., Морозов А. Н. К вопросу об эффективности международных договоров // Журнал зарубежного законодательства и сравнительного правоведения. Вып. 2.2009. С. 85−93.
• [9] Конвенция Организации Объединенных Наций о договорах международной купли-продажи товаров (заключена в Вене 11 апреля 1980 г.) // Вестник ВАС РФ. № 1. 1994.
• [10] Список стран, подписавших Венскую конвенцию 1980 г., по данным секретариатаЮНСИТРАЛ по состоянию на 17 февраля 2016 г.
• [11] Кодекс международного частного права (Кодекс Бустаманте 1928 г., принят в Гаване20 февраля 1928 г.) // Международное частное право. Сборник документов. М.: БЕК, 1997.С. 3−40.
• [12] Конвенция о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейными уголовным делам (заключена в Минске 22 января 1993 г., вступила в силу 19 мая 1994 г., для Российской Федерации — 10 декабря 1994 г.) // Собрание законодательства РФ.24.04.1995. № 17. Ст. 1472.
• [13] Европейская конвенция об иммунитете государств 1972 г. // Международное частное право. Сборник документов. М.: БЕК, 1997. С. 41—51; Европейская конвенция
• [14] усыновлении детей (пересмотренная) 2008 г. URL: http://docs.pravo.ru/document/view/32 805 997/37929551. 6 Даниленко Г. М. Обычай в современном международном праве. М., 1988. С. 10.
• [15] См.: Киракосян Е. Г. Международно-правовой обычай и общее международное право //Вестник Московского университета. 2006. № 3. С. 83—91.
• [16] Обычай в праве: сборник / Р.-М. Зумбулидзе, А. И. Поротиков. СПб., 2004. С. 205.
• [17] Кудашкин В. В. Актуальные вопросы международных коммерческих обычаев какисточников международного частного права // Право и экономика. 2007. № 8. С. 94—97;Международное частное право: учебник / под ред. В. А. Хохлова, Ю. А. Дорофеевой. М. :РИОР: ИНФРА-М, 2013. С. 56−60.
• [18] Подробнее см.: Бамбурова Е. /О., Степапищева К. /О., Конюшкевич В. Д. Основныепоправки в общую часть ГК РФ. Что изменится в текущей работе // Арбитражная практика. № 4. 2013. С. 18—25; Мыскин А. В. О месте и роли юридических обычаев в современномроссийском гражданском праве // Юрист. 2013. № 13. С. 31—35; Фоков А. П. Законодательные новеллы части первой Гражданского кодекса России: комментарии и размышления //Российский судья. 2013. № 2. С. 2—8.
• [19] См.: Киракосян Е. Г. Международно-правовой обычай и общее международное право //Вестник Московского университета. 2006. № 3. С. 83—91.
• [20] Прим.: С 1 января 2011 г. вступили в силу новые Международные правила толкованияторговых терминов «ИНКОТЕРМС-2010» (публикация МТП № 715).
• [21] Подробнее см.: Международное частное право: учебник для бакалавров / И. В. Геть-ман-Павлова. 2-е изд., перераб. и доп., 2014. С. 62; Holtzmann II. М., NeuhausJ. Е. A Guidetothe UNCITRAL Model Law on International Commercial Arbitration: Legislative History and Commentary. The Hague, 1988. P. 764—769. Цит. по: Комаров Л. С. Новаяредакция Арбитражного регламента ЮНСИТРАЛ в контексте современной практики международного арбитража // Вестник международного коммерческого арбитража. 2011. № 1(3).С. 50; Senden L. Soft Law in European Community Law. Oxford, 2004. P. 112; Mazzacano P. TheLex Mercatoria as Autonomous Law. Comparative Research in Law and Political Economy. 2008.Vol. 4. № 6. P. 1—14; Фогельсон Ю. Б. Мягкое право в современном правовом дискурсе //Журнал российского нрава. 2013. № 5. С. 37—48; № 9. С. 43—51.
• [22] Подробнее см.: Иншакова А. О. Унификация корпоративного регулирования в Европейском Союзе и Содружестве 11езависимых Государств. Диссертация па соискание ученойстепени доктора юридических наук. М., 2008. С. 54—56.