Первые книги: растущая слава

В 1749 г. случилось судьбоносное событие в жизни 37-летнего Руссо, внешне, казалось бы, случайное.

Он отправился пешком в Венсен, чтобы посетить находящегося в заключении Дидро. Остановившись передохнуть, принялся читать местную газету. В ней помещалась скромная заметка, что Дижонская Академия объявляет конкурс на сочинение: «Способствовало ли возрождение наук и искусств очищению нравов?». Уже сама формулировка поразила Руссо, в ней говорилось о проблеме, над которой он размышлял в последние годы, но не сформулировал выводы, которые в нем созрели. Он поговорил на этот счет с Дидро и нашел с ним взаимопонимание.

Вскоре Руссо пишет знаменитый трактат «Рассуждение о науках и искусствах» (1750), за который был удостоен премии Дижонской Академии. Когда же объявили новый конкурс, он написал еще один трактат «Рассуждение о происхождении и основании неравенства среди людей» (1754), который имел общественный резонанс, сделал Руссо знаменитым и одновременно вызвал неодобрение властей. Это вынудило Руссо вернуться в Женеву. По возвращении в столицу он начал сотрудничать в «Энциклопедии». Однако независимая позиция Руссо привела его к разногласиям с некоторыми просветителями. В знаменитом «Письме к д’Аламберу» он выступил с резкой критикой современного театра.

Творческие вершины. С конца 1750-х гг. начинается плодотворный период творчества Руссо. В 1761 г. выходит «главная книга» Руссо-художника, роман «Юлия, или Новая Элоиза», ставшая вехой в истории жанра европейского сентиментализма. Год спустя увидел свет прославленный трактат «Общественный договор» (1762) — наиболее яркое воплощение его политической философии, который иногда называли «катехизисом революции». Тогда же вышел педагогический роман «Эмиль, или О воспитании».

Далекие от общепринятых взгляды Руссо имели своим результатом то, что роман сожгли сначала в Париже, а затем в Женеве. Руссо приходится покинуть Швейцарию и жить в местечке Мотье, которое контролировалось прусским королем. Там он пишет трактат «Письма с горы», стимулировавший очередной всплеск полемики с Вольтером. Толпа его недругов нападает на дом писателя, что вынуждает его скрываться и стимулирует в его непростом характере болезненную подозрительность. Неслучайно Лион Фейхтвангер назвал свой роман, посвященный Руссо, «Мудрость чудака». На этот раз его покровителем выступил знаменитый английский философ Дэвид Юм. Некоторое время Руссо живет в Англии, где пишет часть еще одного своего шедевра, «Исповеди» (1766—1770). После ссоры с Юмом возвращается в Париж, где безвыездно живет на протяжении восьми лет, погруженный в литературные труды. Наконец в 1778 г. по приглашению маркиза де Жерардена он переезжает в его поместье Эрменонвиль. Там он умирает почти одновременно с Вольтером. Его хоронят на крохотном Острове Тополей, а его могила становится местом паломничества его поклонников.

В 1794 г. прах Руссо по решению Конвента был перенесем в Пантеон, усыпальницу великих людей Франции.

В обширном многожанровом наследии Руссо выделяются несколько групп произведений, объединенных общей проблематикой. Это труды философского характера; сочинения по эстетике и вопросам воспитания, художественная проза. Но о чем бы ни писал Руссо, для него характерны всспронизывающие глубинные мотивы: утверждение свободы личности, культ чувства, природы, «естественного» состояния, противопоставленного «порочной» цивилизации, симпатии к людям труда и острое ощущение царящей в мире несправедливости.

Общественно-политические взгляды Руссо. Первая книга Руссо «Рассуждения о науках и искусствах» содержит ответ на вопрос, поставленный Дижонской Академией. Он рассматривал проблему в широком культурноисторическом аспекте, начиная свой анализ с самых ранних эпох. При этом он идеализировал время, когда человек прибывал в «естественном» состоянии, был близок к природе. Прогресс же, связанный с научными открытиями, искусством, он, в сущности, отрицает, акцентируя в нем негативные факторы. Руссо не учитывает положительных явлений, таких, например, как формирование гражданского сознания. Для Руссо развитие производства имело своим результатом не отказ от физического труда, но лишь рост контраста между богатыми и бедными. Это вело к излишеству, жажде наслаждений, а следовательно, к порче нравов. Достаток власть имущих — плод унижения бедного люда. Подобные концепции, хотя не в столь упрощенном виде, в дальнейшем получили поддержку у последователей Руссо.

Идеи писателя, вызвавшие и одобрение, и резкое неприятие, получили развитие в другой его книге «Рассуждение о происхождении неравенства среди людей» (1754). В ней ярко проявился демократизм Руссо, который исходит из того, что по природе все люди равны, как и звери. В первой части Руссо воздает хвалу нравственному человеку; во второй — доказывает, что государственные институты эту гармонию нарушают. Войны, преступления были результатом борьбы за собственность. Собственность привела к созданию гражданского общества. Его развитие было одновременно и прогрессом, и регрессом. Становление «цивилизации» вело к углублению неравенства.

Эти два трактата вызвали критику со стороны Вольтера. Он в полемическом задоре упрекал Руссо в том, что тот призывает вернуться в первобытное состояние, «встать на четвереньки». Но пафос выступления Руссо состоял в другом. Он не согласен с Вольтером в том, что ход истории определяется противоречиями между людьми «просвещенными» и «непросвещенными», что торжество разума приведет к всеобщей справедливости. Руссо полагал, что исторический прогресс неизбежно ведет к обострению конфликта богатства и нищеты. А отсюда следовал вывод, что менять надо саму систему социальных отношений.

Общественный договор: политическая философия Руссо. Поиск социальной справедливости лежит в основе трактата Руссо «Общественный договор» (1762), одного из самых замечательных документов просветительской эпохи. Он базировался на идее суверенитета народа. Руссо исходил из своего знаменитого тезиса: «…Человек рождается свободным, но повсюду он в оковах». Он выступает в защиту прав личности, которые попираются. Самый же существующий порядок вещей — несправедлив и противен природе. А потому Руссо призывает к его замене новой системой, справедливой в своей основе. К подобному радикальному выводу не приходил ни один философ Просвещения. Установление новой системы может быть осуществлено в результате общественного договора, закрепленного законами, направленными на достижение «наибольшего блага для всех», во имя принципа свободы и равенства. Во главе может быть просвещенный правитель, хотя в его реальность Руссо не очень верит. Действия же властей должны находиться под контролем граждан. Власти, не выполняющие законы, могут быть устранены и смещены. Во всем должно быть главным.

благо народа. В сущности сердцевиной концепции Руссо была идея народовластия, а формой правления — республика.

Это положение было взято на вооружение американскими просветителями в их борьбе против колониального угнетения. А его главные положения включены в Декларацию Независимости (1776), этой квинтэссенции американской политической философии США. Позднее Гегель назвал труд Руссо наивысшим выражением суверенной воли общества. Для него неприемлема формула «цель оправдывает средства». Тот, кто осуществляет власть, должен быть выше человеческих слабостей и равен с другими гражданами. Идеи Руссо получили преломление в годы Французской революции, хотя сложившийся строй не стал «справедливой и свободной республикой», о которой он мечтал. Она провозгласила лозунги: свобода, равенство и братство, которые обладали мощной притягательностью. Но что из них было реализовано? Революция осуществила политическую свободу, в частности свободу слова, вероисповедания. И это было огромным достижением. Что касается равенства, то, формальное, оно оказалось во многом эфемерным ввиду экономического, имущественного неравенства. Что до братства, то оно осталось иллюзией, ибо сохранялась социальная неоднородность. Просветители, даже такие «впередсмотрящие», как Дидро и Руссо, не могли представить всех неизбежных противоречий капиталистического мироустройства и эфемерности царства Разума, которое недостижимо. Главное же — что взгляды Руссо, с оттенками «уравниловки», не учитывали сложностей самой человеческой природы.

Эстетика Руссо. Как и многие просветители, Руссо уделял особое внимание вопросам литературы и искусства, особенно музыке. Его взгляды были более чем нетрадиционны и во многом определялись философскими воззрениями, в частности, исходным убеждением в порочности цивилизации. Подобный подход он выразил в своем широко известном «Письме к д’Аламберу» (1785). В нем он утверждал, что современный театр влияет отрицательным образом, как на зрителей, так и на актеров. И в этом он расходился с Вольтером, Лессингом, Шиллером, видевшими в театре действенное средство распространения просветительских идей. Как у Руссо возникла его точка зрения? Он исходил из негативных особенностей эпигонов классицизма, равно как и практики театра, ориентированного на запросы аристократии, пронизанного духом галантности, пригодного лишь для «ничтожных предметов».

При всем своем своеобразном подходе к театру Руссо исходил из того, что без глубоких и истинных чувств не может быть большого искусства. Его кредо было: «Мужественная, сильная красота». А она способна расцвести лишь в условиях свободы. В целом, его эстетика базировалась на принципах сентиментализма. Он ратовал за живописность и музыкальность слова, прославлял все естественное.

«Эмиль»: педагогический роман. Творчество Руссо одушевляло идеал человека свободного, высоконравственного. Этим объясняется его интерес к воспитанию личности, что сделало его одним из выдающихся художников-педагогов. Это объясняет внимание к Руссо Толстого, вдохновителя Яснополянской школы. Перу Руссо принадлежит близкий по форме к трактату роман: «Эмиль, или О воспитании» — одна из вершин педагогической мысли эпохи Просвещения. Свои идеи писатель излагает в наглядной форме.

Педагогическая система Руссо строится на принципе «естественного воспитания», т. е. следования непреложным законам природы. Его сущность выражена в афоризме: «Все прекрасно, когда выходит из рук Творца, все портится в руках человека». Главная задача — воспитание человека нравственного, физически здорового, трудолюбивого. Это важнее, чем воспитать дворянина, священника, торговца. «Воспитание, — пишет Руссо, — дастся нам либо природой, либо людьми, либо вещами». Эффективнее всего приобщение ребенка к действительной жизни. Но приобщение к знаниям, понятиям, навыкам должно проводиться постепенно, поскольку человек проходит разные возрастные стадии, а его восприятие неодинаково, в зависимости от возраста.

Поэтому роман делится на книги, отражающие возрастные этапы. Первая книга посвящена младенчеству — 1 год; вторая детству — от 2 до 12 лет; третья — отрочество (12—15 лет); четвертая — юношеский возраст до вступления в брак. При очевидных достоинствах теория Руссо имеет и недостатки. Если в классической педагогике воспитание ребенка зиждется на социализации, то Руссо стремится, напротив, уберечь его от контактов с цивилизацией. Поэтому Эмиль воспитывается в изоляции от мира. Чтение книг вредоносно для него, лишь одна может быть полезна — «Робинзон Крузо» Дефо. Крайне важно приобщение к ремесленному труду. Не менее значимо — физическое воспитание. В юношеском возрасте должен вырабатываться и верный философский взгляд на действительность. В первой книге также идет речь о воспитании Софии, девушки высоконравственной, готовой стать и образцовой матерью, и достойной женой. Встретившись, Эмиль и София уже оказываются идеальными «партнерами», подготовленными для любовного семейного союза.

Свой роман Руссо строит как своеобразный воспитательный эксперимент. При этом Эмиль предстает как «усредненный» человек, лишенный и недостатков, и добродетелей. В романе есть раздел «Исповедь савойского викария», вызвавший резкие нападки на Руссо, где он отклоняет официальную церковь и провозглашает «религию сердца». Она отлична от деизма Вольтера; по Руссо, справедливый Бог обитает в душе каждого человека. В целом же идеи Руссо содержат многие плодотворные моменты, которые позже взяла на вооружение педагогическая наука.

«Новая Элоиза»: роман о любви. Философ, педагог, Руссо был также выдающимся художником слова. Он трудился в разных жанрах, как поэт, создатель философской лирики, драматург, автор пьес, имеющих воспитательную направленность (несмотря на то, что в теории осуждал театр). Был автором ряда опер и балетов, и среди писателей, в творчестве которых музыка играет огромную роль, занимал место рядом с Ролланом и Гофманом.

В многожанровом наследии Руссо возвышается два вершинных произведения: «Новая Элоиза» и «Исповедь». Первая, обширная, но объему, состоит из пяти частей и вбирает в себя исключительно богатое жизненное содержание. Заголовок прямо указывает на сходство с другой, реальной любящей парой. Это средневековый философ Абеляр (1079—1143), полюбивший свою ученицу Элоизу. Хотя безбрачие было условием для карьеры ученого-теолога, они заключили тайный брак. Когда об этом стало известно, приемный отец Элоизы поместил ее в монастырь. Их переписка, «Письма Элоизы и Абеляра» — замечательный художественный документ, объект литературных обработок.

Роман — художественная вершина Руссо, великая книга о любви. Но не только о ней. Она — об отношениях между людьми, о справедливом устройстве общества, свободе чувств и долге. Это эпистолярный роман, столь популярный в эпоху Просвещения. Предшественник Руссо — Ричардсон. Но, в отличие от автора «Клариссы Гарлоу», Руссо лишен навязчивого дидактизма, в письмах, составляющих роман, здесь — накал переживаний, подлинный лиризм и драматизм. В нем — «красноречие страсти». Как и во многих просветительских романах, у Руссо акцентируется документальность, достоверность: писатель выступает в роли издателя найденной им переписки, которую печатает в «сыром», первозданном виде, сообщая, что некоторые письма утрачены. Также элемент новизны вносит то, что один из главных героев Сен-Пре — выходец из третьего сословия, наделенный умом, «чувствительным» сердцем, гуманностью и порядочностью.

Два главных участника переписки — это учитель Сен-Пре и его возлюбленная прекрасная Юлия, дочь барона д’Этанжа; кроме того, среди авторов пьесы их друзья; Клара, двоюродная сестра Юлии, ее «поверенная в делах», верная подруга; англичанин, милорд Эдуард, друг Сен-Пре; наконец, Вольмар, ставший мужем Юлии. Он в меньшей мере участвует в событиях, но с пониманием воспринимает переживания двух главных героев. В содержательном и психологическом плане в романе выделяются две фазы, связанные, прежде всего, с эволюцией образа Юлии: в первой и второй части — она и Сен-Пре предаются «естественной» страсти, в последних трех — Юлия — верная жена, подчинившаяся нравственному долгу.

Первая часть, наиболее обширная, включает 65 писем, показывает зарождение и расцвет чувств героев. Сен-Пре, учитель музыки, влюбляется в свою ученицу Юлию, которая бессильна противостоять греховному чувству. Их любовь выходит за рамки платонических отношений. Сен-Пре так, не без экзальтации, выражает свое состояние после их первого поцелуя: «Что ты сделала, ах, что же ты сделала, моя Юлия! Хотела наградить меня, а вместо этого погубила. Я охмелел — вернее, я обезумел. Все чувства мои в смятении, ум помутился после твоего смертоносного лобзания. И этим ты хотела облегчить мои муки? Жестокая! Ты сделала их еще нестерпимей. Из уст твоих я испил яд, он волнует и зажигает кровь, убивает меня, и твое страдание грозит мне смертью…».

Это поистине голос сердца, хотя современному читателю чувства героев покажутся чрезмерно романтизированными. Юлия дает клятву верности, но вынуждена подчиниться воле отца. По настоянию Юлии Сен-Пре покидает имение и уезжает в Париж.

В дальнейшем, находясь в столице, а затем странствуя по миру, он посылает письма Юлии, в которых излагает тезисы руссоизма. Находясь в Париже, он дает резко критическую оценку театру, образу жизни, поведению женщин. Соблазны столицы не минуют Сен-Пре, он сообщает о своих поступках Юлии, ибо истинная любовь предполагает, прежде всего, доверие.

В судьбе Юлии происходит резкая перемена. Умирает ее матушка. Юлия винит в этом себя, потому что мать обнаружила ее с Сен-Пре переписку. В конце концов, подчинившись воле отца, она выходит замуж за 50-лстнсго аристократа Вольмара. Чувство Вольмара к Юлии подчинено рассудку, здравому смыслу. Что касается Юлии, в которой не умерла любовь к Сен-Пре, то она могла бы сказать о себе словами пушкинской Татьяны: «Но я другому отдана, и буду век ему верна». Ее отношения с Вольмаром основаны на доверии, в их поместье царит благоденствие, любовь между хозяевами и слугами. Теперь Юлия — идеальная жена, мать, в уста которой вложены суждения о долге и чести.

Вольмар, верный понятиям порядочности и дружбы, проявляет великодушие и приглашает Сен-Пре в свой дом. Он оставляет его с Юлией, полагаясь на порядочность Юлии. К впечатляющим страницам романа относятся сцены прогулок героев по берегам Женевского озера. Руссо не только передает «швейцарский» колорит, он — певец природы, пейзажист, картины которого живописны и лиричны и гармонируют с переживаниями героев.

Своеобразная развязка наступает в финале. Спасая сына, Юлия бросается в воду, простужается и смертельно заболевает. Ее последние слова обращены к ненаглядному другу, Сен-Пре: «Пет, я не расстаюсь с тобой, я буду ждать тебя. Добродетель, разлучившая нас на Земле, соединит нас в вечной жизни. Я ценою жизни покупаю чувство любить тебя любовью вечной, в которой нет греха, и право сказать в последний момент: „Я люблю тебя“». Таков финальный аккорд романа, словно пронизанный музыкой чувств.

Роман имел огромный успех. Известно, что многие читали его, не скрывая слез. Он повлиял на такие книги, как «Страдания юного Вертера» Гёте и «Бедная Лиза» Карамзина.

«Исповедь»: «Гамлет Франции». Финалом Руссо-художника стала его прославленная «Исповедь», произведение новаторское, хотя до него к нему обращались Августин и Петрарка. Руссо так определил его идею: «Никто не может описать жизнь человека лучше, чем он сам». Его произведение осталось неоконченным, поскольку на его дом напали озлобленные фанатики.

При всей субъективности «Исповеди» — это книга о времени и о себе. Автор не приукрашивал себя и не занимался самоуничижением. Руссо подчеркивает противоречивость человеческой природы, не скрывает истины и стремится к самосовершенствованию, следуя словам Ювенала: «Посвятить жизнь истине». И в то же время, герой «Исповеди», человек, склонный к грезам и чарующим заблуждениям, обладает точностью самооценок, верностью наблюдений над окружающей действительностью. Он скептически настроен, но отношению к власть имущим: вот почему Генрих Гейне назвал его «Гамлет Франции». Как и шекспировский принц датский, он ощущает свое одиночество, когда видит ложь аристократического света. И в этом плане он вызывает ассоциации с другим героем, испытывающим «горе от ума». Если «Новая Элоиза» имела огромное значение для XVIII в., то «Исповедь» — для XIX в.

Мировое значение: Толстой и Руссо. Автор «Новой Элоизы» вызвал к жизни общественно-литературное движение: руссоизм. Если первая половина XVIII в. проходит под знаком вольтерианства, то к исходу века, а затем и в новом столетии на первый план выдвигается Руссо. Руссоизм становится притягательным для многих его соотечественников, и в годы революции, и в романтическую эпоху. Руссоизм созвучен и сентименталистам, и романтикам, с их культом чувств и природы. В Америке идеи руссоизма нашли отклик у Г. Торо; в XX в. его отзвуки слышны в творчестве Э. Хемингуэя.

В России книги Руссо стали известны сразу после их публикации. Правда, Екатерина II, поклонница Вольтера и Дидро, питала явное неодобрение к идеям писателя, который, напротив, привлекал русских просветителей: Фонвизина, Радищева и особенно Карамзина. По словам П. Чаадаева, Руссо «озарил светом гения своего… весь род человеческий». Трудно назвать русского писателя XIX в., который бы не отдал дань руссоизму. Это Пушкин, Лермонтов, Чернышевский; последний, находясь в Петропавловской крепости, переводил «Исповедь» Руссо.

Среди писателей Франции двое имели для Л. Н. Толстого огромное значение: это Стендаль и Руссо. Последнего он называл «главным философским руководителем». Автор «Исповеди» был с Толстым всю его творческую жизнь. Уже на склоне лет, в 1901 г., Толстой свидетельствовал: «К Руссо были несправедливы, величие его мысли не было признано, на него всячески клеветали. Я прочел всего Руссо, все двадцать томов, включая „Музыкальный словарь“. Я более чем восхищался им, — я боготворил его. В 15 лет я носил на шее медальон с его портретом. Многие страницы его гак близки мне, что мне кажется, я их написал сам». Одним из первых его литературных опытов стал краткий анализ первых трактатов Руссо.

Что же было близко Толстому в концепциях Руссо, стимулировало его собственные философские и художественные искания? Безусловно, это непрязнь Руссо к тем формам культурной жизни, которые пронизаны ложыо и лицемерием, подчинены фальшивым законам общественного мнения, всему тому, что противоречит внутренней сущности человека, его природе, его стремлению к свободе. Как и Руссо, Толстой желал избавить личность от всех форм насилия. Как и Руссо, желавший «воздвигнуть храм правды», Толстой был устремлен к торжеству истины, нравственной и религиозной.

Вслед за Руссо Толстой воздаст хвалу благотворному влиянию природы на человека. Об этом у русского гения мы находим немало вдохновенных, прекрасных страниц, например, в «Казаках». Толстому импонировал глубинный демократизм Руссо, его осуждение порочной культуры верхов, а в известной мере и отрицание науки, служащей власть имущим. Оба полагали, что культура в обществе, основанном на несправедливости и неравенстве, не может принести благоденствия. Оба видели высший смысл в понятиях «свобода», «равенство», «братство», хотя смысловое наполнение было у них различным. И Толстой лелеял светлую веру в возможность благоденствия людей на нравственно-религиозных основах.

Отмечая два «благотворных влияния»: Руссо и Евангелия, Толстой полагал, что «Руссо не стареется». Он разделял представления французского просветителя о противоречивом характере прогресса, выраженном в крылатой формуле: «Все прекрасно, когда выходит из рук творца, все искажается в руках человека». Мысли из общественного договора находят определенный отзвук в рассуждениях и образах Андрея Болконского и Пьера Безухова. Толстой относил педагогический роман «Эмиль» к основополагающим сочинениям о воспитании, а отрывок из части «Исповедания Савойского викария» включил в свой «Круг чтения». «Новую Элоизу» называл «прекрасной книгой», которая «заставляет думать». А это по-своему сказалось в автобиографической трилогии Толстого.

В последние годы жизни Толстой думал о написании биографии Руссо, но не успел этого сделать.