Специфика молодежного девиантного поведения в современном российском обществе

Анализ специфики социальной ситуации формирования девиантного поведения в молодежной среде как группе связан с пониманием ее роли в социальной системе, субъектом которой она является. Общественно-экономические и политические преобразования, происходящие в России, оказывают влияние на обострение противоречий в обществе, в том числе и в системе управления процессами социализации. Основное противоречие в сфере социализации молодежи — это противоречие между объективно усложняющимися общественными отношениями, возросшими требованиями, предъявляемыми обществом к социализации подрастающего поколения, и недостаточно используемыми социально-экономическими, идеологическими, политико-воспитательными средствами воздействия на человека.

Социализация молодежи осуществляется на фоне полуразвалившейся экономики, коррумпированности властей, нищенского существования большинства молодых людей, нарастания криминального беспредела.

Основными противоречиями в сфере социализации, которые можно выделить, являются противоречия между:

• объективной необходимостью реформы системы образования и воспитания и возможностями государства обеспечить ее ресурсами, средствами;

• • старыми ценностями общества и новыми. На молодежь оказывают влияние как идеи социализма, так и либерализм — ценности рынка, частной собственности, свободы, демократии, а также религии, церкви;
• • нарождающимся новым производством, рыночными отношениями и невостребованным инновационным потенциалом молодежи. Ныне в стране отчетливо проявляется отчуждение молодежи от производительного труда, для многих молодых людей труд утратил смысл как средство самореализации, самоутверждения. Вместе с тем суровые реалии жизни (безработица, неплатежи, задержки заработной платы и т. п.) побуждают определенную часть молодежи к пересмотру традиционных взглядов, побуждают к добросовестному труду, приобретению новых профессий и знаний;
• • потребностями молодежи в повышении своего благосостояния и возможностями российского общества удовлетворить таковые потребности;
• • декларируемым строительством правового социального государства и правовой, социальной незащищенностью детей и молодежи. В стране четко обозначились обнищание молодежи, снижение рождаемости, рост числа разводов, показателей сиротства и детской заболеваемости, смертности. Лишь 14% детей сегодня практически здоровы, 35% страдают хроническими заболеваниями. Вырос уровень подростковой преступности, наркомании, токсикомании, которые в 1,5—1,9 раза растут быстрее, чем среди взрослых [Панов А. М. Положение детей в РФ и государственные приоритеты в области социальной защиты и поддержки детского населения // Государство и дети: реальности России. Материалы международной научно-практической конференции. М., 1995. с. 7];
• • формированием в России новой политической системы и непоследовательностью осуществления политического курса на демократизацию. В России ныне наблюдается политическая индифферентность молодежи от безрезультатных политических дискуссий, обещаний и т. п. Вместе с тем в обществе утверждается политический плюрализм в создании новых молодежных структур.

Таким образом, исходя из основных противоречий, выделенных нами в сфере социализации современного российского периода и концепции Мертона Р., можно сделать вывод, что рост девиаций в молодежной среде РФ является закономерной реакцией на социальные изменения, происходящие в обществе. Это, прежде всего, обусловлено все возрастающей рассогласованностью между пропагандируемым средствами массовой информации образом жизни, основанном на буржуазных ценностях, и минимальном количестве социально одобряемых средств их достижения. Соответственно, как реакция на данное положение дел, в молодежной среде растет расслоение, в основе которого лежит доступ к материальным благам, которые большинством из них мыслятся как высшая жизненная ценность.

Исходя из вышесказанного, можно выделить ряд специфических моментов, характеризующих особенности социальной ситуации формирования молодежного девиантного поведения в молодежной среде России.

• 1. Стремительное увеличение количества молодежи, относящейся по своему социальному статусу к среде социально «исключенных» (рабочие, служащие низшего звена, учащиеся профессионально-технических училищ и техникумов, безработные). Данная среда характеризуется сниженным доступом к материальным благам, что неизбежно сказывается на возможности получения качественного образования, что в свою очередь приводит к фактической невозможности устройства на достойно оплачиваемую работу. Таким образом, молодежь, принадлежащая к данной среде, оказывается в неком замкнутом круге, выход из которого ей видится либо в преступном поведении, которое в ее глазах приобретает значение не только единственно возможного способа достижения материального благополучия, но и единственно возможным способом активного поведения. Как противоположность активной позиции преступного достижения выступает позиция «ухода», которая проявляется в виде таких девиаций как алкоголизм, наркомания, проституция, суицид.
• 2. Увеличение рисков в интеграционном процессе. Данный момент связан с социально-региональными факторами и заключается в снижении возможностей полноценной интеграции в общество молодых жителей малых провинциальных городов и сельской местности, а также подростков отдаленных районов мегаполисов. В частности, данный риск проявляется в сужении возможностей трудоустройства молодежи и, как следствие, размещение на нижних ступенях социально-профессиональной лестницы.
• 3. Разрыв между общечеловеческими ценностями и ценностями массовой культуры, отсутствие религиозного воспитания, которое всегда было основой нравственности в России, лишает молодое поколение смысла жизни. Бессмысленность существования становится своеобразным «разрешением» на разочарование, бездеятельность и бездуховное существование.
• 4. Снижение уровня жизни основной массы российских семей привело к снижению социального статуса и ограничению доступа к социально-экономическим ресурсам, что, безусловно, сказалось на возможностях достижения желаемых результатов, с одной стороны, и обострении межсоциальных противоречий — с другой.
• 5. Кризис идентичности, возникновение которого, в первую очередь, связано с подменой в сознании молодого поколения нравственных ценностей индивидуалистически-эгоистическими и корпоративными, формирующими в сознании антисоциальными ориентациями и моделями поведения, направленные на достижение собственных корыстных целей в ущерб общественным, культивируемых в советский период.

Рассмотренные особенности формирования асоциальной личности в условиях реформирования отечественной экономики в постсоветскии период ее истории позволяют провести сравнительный анализ экономического девиантного поведений индивида в этот и предшествующий ему периоды советской истории (1970—1980;е гг.), проведенный в середине 1990;х гг. Т. И. Заславской, выделившей пять типов такого поведения, инициированных у основной массы населения страны ухудшением экономической ситуации в ней в период «застоя» и связанных, соответственно, с пятью обстоятельствами.

• 1. Часть населения, используя в основном законные пути, прибегала к дополнительным заработкам («шабашкам»). Их имело около 30% молодых городских жителей до начала перестройки, а в ее ходе число «шабашников» значительно возросло, вызвав два негативных последствия: манкирование основной работой ради дополнительного заработка и физическую перегрузку за счет необходимого отдыха.
• 2. Обнаружился другой канал улучшения своего материального положения: устройство на «выгодное местечко». Но здесь уже стали расцветать пышным цветом такие явления, как родственные и приятельские связи, «блат», выгодные знакомства, национально-племенные предпочтения.
• 3. Практикой стал прямой подкуп должностных лиц, имеющих возможности различными путями способствовать материальным приобретениям. И если выше речь шла в основном о моральной деформации, то здесь — о коррупции, взятках, злоупотреблении властью, то есть о преступных методах в прямом смысле слова.
• 4. Участились хищения имущества государства, частных фирм и граждан, спекуляция, контрабанда, образовались различные формы теневой экономики.
• 5. Выявилась и такая часть населения, для которой все перечисленные выше способы наживы были неприемлемы или недоступны.

Нетрудно заметить, что все характерные для современной России типы экономического поведения дополнялись: теневой экономической деятельностью, имеющей широкий спектр применения и основанной на сокрытии доходов, использовании противоправных экономических отношений (торговля оружием, наркотиками, оказание интимных услуг и т. д.); сговором коррумпированных чиновников между собой, а также с криминальными лидерами для незаконного использования бюджетных средств, производственных и иных ресурсов; экономическими отношениями в среде маргинальных личностей (пьяниц, бродяг, наркоманов, токсикоманов), отмеченными в середине 1990;х гг. как тенденция [Цит. по: Зайналабидов А. С. Преступность в современном российском обществе. Ростов н/Д., 2003. С. 99, 103. См.: Кудрявцев В. К, Казимирчук В. П. Современная социология права. М., 1995. С. 174—175], а к началу XXI в. образовавшие целый сектор скрытых от законопослушной части общества социально-экономических отношений — как уголовно наказуемых, так и не нашедших отражение в современном законодательстве.

Завершая перечисление социально-экономических источников социальных деформаций в современном российском обществе, отметим, что их существование было вызвано, прежде всего, ухудшением экономического положения большинства российских граждан по объективным причинам, среди которых: формирование рыночной экономики в условиях крушения социалистической системы хозяйствования, распад СССР, отсутствие у основной массы населения России опыта экономических отношений в условиях демократии и многоукладной экономики. К субъективным причинам можно отнести стремление политической и хозяйственной элиты в центре и на местах к обогащению и власти, а криминалитета — к рычагам управления не только теневыми, но и легальными процессами. Причем интересы некоторых властных и криминальных структур совпали уже на начальном этапе модернизации, поскольку криминалитет частично компенсировал слабость власти управлением солидной частью общества «по понятиям».

В то же время, уделяя столь пристальное: внимание негативным последствиям реформирования российской с экономики, связанным в первую очередь с криминализацией общества, достигшей масштабов угрозы экономической и политической безопасности страны, необходимо отметить и положительный опыт, приобретенный населением России в данный период ее истории, но подробно об этом поговорим далее, в связи с анализом факторов, способствовавших ресоциализации личности в столь сложных политических и социально-экономических условиях. Здесь же отметим то обстоятельство, что 65—70% россиян удалось более или менее приспособиться к новым условиям, в том числе 15—20% — полностью, а 45—55% — в основном. Однако специальные исследования показывают, что большинство адаптаций носило вынужденный, а не добровольный характер, происходило на базе нисходящей социальной мобильности и вело к сужению индивидуальной свободы. Иными словами, большая часть населения привыкала к худшим условиям, но те, кому это не удалось, вынуждены были просто смириться [См.: Россия, которую мы выбираем / Под ред. Т. Щ. Заславской. С. 74]. Справедливость подобных умозаключений находит свое подтверждение в выборах в Государственную Думу четвертого созыва, в результате которых четко проявилась тенденция роста протестного голосования избирателей, когда число проголосовавших против всех приблизилось к 5% в целом по стране, а в некоторых регионах страны оно уверенно подошло к 10%.

Такая социально-политическая, информационная обстановка в России требует новой стратегии и методов работы с молодежью. Управление процессами социализации может стать достаточно эффективным, но для этого необходимы следующие условия:

• объективный учет особенностей предшествующего и современного состояния процессов воспитания, менталитета и поведенческих характеристик молодежи;

• • своевременное блокирование и устранение факторов, тормозящих процесс социализации молодежи;
• • наличие научно обоснованной государственной молодежной политики и эффективных механизмов ее реализации.

к к к

На основании изложенного в третьей главе можно сделать ряд закономерных заключений.

Во-первых: во все времена и во всех обществах всегда существовали индивиды, чье поведение выходило за рамки общепринятых норм. Подобное поведение трактовалось основной массой представителей социума как недопустимое.

В процессе исторического развития представления о сущности данного поведения, его истоках и факторах формирования претерпевали определенные изменения.

В конце XIX и начале XX вв. были распространены биологические и психологические трактовки причин девиации. В частности, итальянский врач Цезаре Ломброзо считал, что существует прямая связь между преступным поведением и биологическими особенностями человека, а Уильям X. Шелдон, известный американский психолог и врач, считал, что конституция тела определяет черты характера. Сторонники психологической трактовки связывали девиацию с психологическими чертами (неустойчивостью психики, нарушением психологического равновесия и т. п.).

Подобные психолого-биологические теории были популярны до начала XX в., но постепенно другие — социологические и культурологические концепции их вытеснили.

Развернутое социологическое объяснение девиации впервые дал Э. Дюркгейм: основной причиной девиации является аномия, буквально — «отсутствие регуляции», «безнормность». По сути, аномия — это состояние дезорганизации общества, когда ценности, нормы, социальные связи либо отсутствуют, либо становятся неустойчивыми и противоречивыми. Дальнейшее развитие теория аномии получила у Р. Мертона: главная причина девиации — разрыв между целями общества и социально одобряемыми средствами осуществления этих целей. В соответствии с этим он выделил типы поведения, которые, с его точки зрения, являются вместе с тем типами приспособления к обществу (конформность, инновация, ритуализм, ретритизм, бунт).

Согласно культурологическим объяснениям, девиация имеет место, когда индивид идентифицирует себя с субкультурой, нормы которой противоречат нормам доминирующей культуры. У. Миллер утверждал, что существует ярко выраженная субкультура низшего слоя общества, одним из проявлений которой является групповая преступность. Эта субкультура придает огромное значение таким качествам, как готовность к риску, выносливость, стремление к острым ощущениям и «везение». Поскольку члены банды руководствуются этими ценностями в своей жизни, другие люди, и в первую очередь представители средних слоев, начинают относиться к ним как к девиантам. Говард Беккер в своей книге «Аутсайдеры» (1963) отверг многие психологические и социологические объяснения девиации, потому что они основаны на «медицинской модели», согласно которой человек, проявляющий девиантное поведение, считается в некотором смысле «больным». Такие подходы не учитывают политического аспекта девиации. Беккер считал, что девиация на деле обусловлена способностью влиятельных групп общества (имеются в виду законодатели, судьи, врачи и пр.) навязывать другим определенные стандарты поведения.

Конфликтологический подход к девиации представлен группой социологов, которые называют себя «радикальными криминологами». Они отвергают все теории преступности, трактующие ее как нарушение общепринятых законов. Согласно конфликтологам, создание законов и подчинение им является частью конфликта, происходящего в обществе между различными группами. Так, когда возникает конфликт между властями и некоторыми категориями граждан, власти обычно избирают вариант принудительных мер. Другие конфликтологи, разделяющие марксистскую точку зрения, утверждают, что законы и деятельность правоохранительных органов — это орудие, которое правящие классы (владеющие средствами производства) используют против тех, кто лишен власти. Например, в XII в. были приняты законы, запрещающие бродяжничество, что было обусловлено стремлением землевладельцев заставить бедняков работать, ибо в то время каждый десятый работник погибал от чумы или его забирали в отряды крестоносцев. Таким образом, «радикальная криминология» не интересуется, почему люди нарушают законы, а занимается анализом сущности самой законодательной системы. Сторонники этой теории рассматривают «девиантов» не как нарушителей общепринятых правил, а, скорее, как бунтарей, выступающих против капиталистического общества, которое стремится «изолировать и поместить в психиатрические больницы, тюрьмы и колонии для несовершеннолетних множество своих членов, якобы нуждающихся в контроле».

Во-вторых: классификация девиантного поведения по видам, как и любая иная классификация, зависит от видового признака выбранного исследователем в качестве основополагающего. В рамках правовой классификации критерием определения девиаций является степень общественной опасности, следовательно, к девиациям относят все, что противоречит существующим в настоящее время, правовым нормам: преступления; административные, гражданско-правовые и дисциплинарные деликты; проступки. Однако все виды девиантного поведения распадаются на две большие группы: межкультуральные девиации (девиации, которые, имея межкультуральные различия в способах проявления, встречаются у представителей любой культуры) и культурноспецифические девиации (присутствующие в рамках одной какой-либо культуры).

В-третъих: мы предлагаем свою оригинальную классификацию молодежных поведенческих девиаций, в основе которой лежит специфичность проявления каждой из приведенных девиаций в данной возрастной группе, а именно: алкоголизм, наркомания, сексуальные девиации, суицидальное поведение, делинквентное и преступное виды поведения, молодежный экстремизм.

В-четвертых: мы считаем важным указать на ряд факторов, которые необходимо учитывать при отнесении какого-либо поведенческого акта к разряду девиаций. При этом следует помнить о том, что классификация какого-либо поведенческого акта как отклоняющегося должна соотноситься, с одной стороны, с понятием «норма», с другой — с теоретическими основами подхода, в рамках которого он рассматривается (социальный, психологический, психиатрический, этнокультуральный, возрастной, гендерный, профессиональный).

В-пятых: мы выделили ряд специфических моментов, характеризующих особенности социальной ситуации формирования молодежного девиантного поведения в молодежной среде России:

• 1) увеличение количества молодежи, относящейся по своему социальному статусу к среде социально «исключенных»;
• 2) увеличение рисков в интеграционном процессе;
• 3) разрыв между общечеловеческими ценностями и ценностями массовой культуры, отсутствие религиозного воспитания;
• 4) снижение уровня жизни основной массы российских семей;
• 5) кризис идентичности.

В-шестых: специфика социально-политической, информационной обстановки в России требует новой стратегии и методов работы с молодежью. Управление процессами социализации может стать достаточно эффективным при следующих условиях: 1) объективный учет особенностей предшествующего и современного состояния процессов воспитания, менталитета и поведенческих характеристик молодежи; 2) своевременное блокирование и устранение факторов, тормозящих процесс социализации молодежи; 3) наличие научно обоснованной государственной молодежной политики и эффективных механизмов ее реализации.

На основании вышеизложенного, с нашей точки зрения, становится очевидной острая необходимость детального изучения молодежного девиантного поведения с методологической, онтологической, гносеологической позиций.