Царствование Феодора Иоанновича (1584-1598)

1. Смуты в начале царствования Феодорова. И по смерти Иоанна IV государство находилось в таком же положении, как и по смерти отца его: хотя сын Иоаннов Феодор вступил на престол и возрастным, но был младенец по способностям, не мог управлять государством, следовательно, нужна была опека, регентство, и открывалось поприще для борьбы за это регентство. Но так как младенчество Феодора было постоянно и он умер, не оставя кровных наследников, то борьба бояр за регентство в его царствование получает уже новое значение: здесь должны были выставиться не могущественнейшие только роды боярские, но будущие династии царские. Из князей Гедиминовского литовского рода большим почетом пользовалась фамилия князей Мстиславских; при смерти Иоанна князь Иван Феодорович Мстиславский занимал первое место между боярами; но ни он, ни сын его, князь Феодор, не отличались значительными способностями и энергией. Между князьями Рюриковичами по-прежнему первое место занимала фамилия Шуйских. Опала, постигшая эту фамилию при совершеннолетии Иоанна, не могла сломить ее, и князь Иван Петрович Шуйский защитой Пскова от Батория сильно поднял славу фамилии; он пользовался особым расположением горожан московских, купцов и простых людей. Но подле княжеских фамилий Рюриковских и Гедиминовских являются две старые боярские фамилии, приблизившиеся к престолу через родство с царями, фамилия Романовых-Юрьевых и Годуновых: боярин Никита Романович Юрьев был родной дядя Феодора по матери; боярин Борис Феодорович Годунов был родной брат жены царя Феодора, царицы Ирины.

Феодор утвердился на престоле не без смут: как по смерти великого князя Василия началась немедленно смута по поводу удельного князя, так и теперь смута началась так же по поводу удельного князя брата Феодорова, Димитрия, хотя этот удельный и был младенец. Приверженные Феодору вельможи, опасаясь неприязненных движений со стороны приверженцев Димитрия, удалили этого маленького князя с матерью и родственниками ее, Нагими, в Углич, город, назначенный Димитрию в удел отцом его. Но смута этим не прекратилась: Богдан Бельский, вельможа, славившийся умом, ловкостью во всяких делах, беспокойный, честолюбивый, склонный к крамолам, возбудил против себя и вельмож народ, который взволновался, осадил кремль и успокоился только тогда, когда узнал, что Бельский сослан в Нижний. 31 мая 1584 года Феодор венчался на царство. Сначала самое сильное влияние на дела имел боярин Никита Романович, но уже в августе 1584 года он тяжело занемог, а в апреле 1586 года умер, и на его место правителем стал брат царицы Борис Годунов.

2. Правление Бориса Годунова и его борьба с Шуйскими. Но утверждение на месте правителя не могло обойтись для Годунова без борьбы с людьми, которые считали за собой большие права на занятие этого места. Образовались две враждебные партии: во главе одной стоял Годунов, во главе другой первенствующий боярин, князь Иван Мстиславский, с князьями Шуйскими, Воротынскими и другими вельможами. Годунов осилил враждебную себе партию: князь Мстиславский был пострижен в монахи. Воротынских и других его приверженцев разослали по городам; но Шуйские, искусно действуя через других, остались нетронутыми; Годунов со своими приверженцами сильно на них сердился; они, со своей стороны, держались крепко и ни в чем ему не уступали, купцы и все простые люди московские стояли за них. Митрополит Дионисий хотел быть посредником: он позвал Годунова и Шуйских к себе, умолял помириться, и они послушались его увещания. Но в то время, как бояре были у митрополита, у Грановитой палаты собралась толпа купцов; князь Иван Петрович Шуйский, вышедши от митрополита, подошел к купцам и объявил им, что они, Шуйские, с Борисом Феодоровичем помирились; тут из толпы выступили два купца и сказали ему: «Помирились вы нашими головами; и вам от Бориса пропасть, да и нам погибнуть». В ту же ночь эти два купца были схвачены и сосланы неизвестно куда. Этот поступок Годунова с купцами воспламенил снова вражду между ним и Шуйскими, которые придумали самое удобное средство сломить в корне могущество Годунова, убедивши царя Феодора развестись с неплодной Ириной и вступить в новый брак; князь Иван Петрович Шуйский, другие бояре и купцы московские согласились и подписались просить государя о разводе; митрополит также был согласен действовать заодно с ними. Но Годунов узнал о замысле врагов и постарался уговорить Дионисия не начинать дела. Отклонив беду, Годунов не хотел долго оставлять в покое Шуйских: летописцы говорят, что он научал людей их обвинять своих господ в измене; вследствие этого в 1587 году Шуйских и друзей их перехватали и сослали в заточение. Знатных купцов московских пытали и казнили. Видя пытки и казни, митрополит Дионисий не хотел терпеть и стал говорить царю о неправдах Годунова; но Годунов оклеветал митрополита перед царем: Дионисий был свергнут и заточен, и на его место возведен Иов, архиепископ ростовский, человек, вполне преданный Годунову. После падения Шуйских и свержения Дионисия никто уже не смел восставать против Годунова, который был признан правителем и внутри России и в чужих государствах. Годунов величался конюшим и ближним великим боярином, наместником царств Казанского и Астраханского; правительствам иностранным давалось знать, что если они хотят получить желаемое от московского правительства, то должны обращаться к шурину царскому, вследствие чего Годунов переписывался и передаривался с императором немецким, королевой английской, ханом крымским; принимал у себя послов от государей. Этому значению Годунова соответствовали большие доходы, которые он получал с целых областей и городов.

• 3. Сношения с Польшей. В то время, когда в Москве воцарился Феодор и перед его глазами боролся за правительство Годунов с Шуйскими, в Польше оканчивал свое царствование Баторий, который до самой смерти своей, последовавшей в 1586 году, не переставал грозить Москве войной. Но как ни страшен был Баторий, сильнейшая, по-видимому, опасность начинала грозить Москве после его смерти, когда кандидатом на польский престол явился Сигизмунд, сын шведского короля Иоанна и по матери родной племянник последнего из Ягеллонов, Сигизмунда Августа. Этот Сигизмунд если бы был избран в короли польские, то, по смерти отца, соединял бы под своей властью и Польшу и Швецию, соединял бы таким образом силы двух самых опасных для России государств. Вот почему Годунов начал сильно хлопотать, чтобы помешать избранию Сигизмунда: он отправил на сейм в Польшу великих послов, которым наказал стараться, чтобы избран был в короли царь Феодор, или если уж этого нельзя, то стараться об избрании эрцгерцога Максимилиана Австрийского, брата немецкого императора Рудольфа. В Литве очень хотели избрания Феодора, но и здесь понимали, как это трудно, и главное затруднение состояло в различии вероисповеданий: поляки не могли согласиться иметь королем некатолика, Феодор не мог переменить своей веры; кроме того московские послы приехали на сейм без денег, которые были необходимы для составления себе сильной партии. Вследствие этих причин Феодор, имевший сначала большой успех, потом был отстранен, и две партии, австрийская и шведская, каждая провозгласила королем своего кандидата, австрийская — Максимилиана, а шведская — Сигизмунда; но Сигизмунд осилил противника и утвердился на польском престоле.
• 4. Война шведская. В Москве, однако, напрасно беспокоились на счет опасности, которой грозило возведение на польский престол шведского королевича. Русские в 1590 году начали войну со Швецией, которая была для них удачна: Ям, Иван-город и Копорье, отнятые шведами при Иоанне IV, теперь опять перешли к русским, и поляки не помогли шведам. В конце 1592 года умер король шведский Иоанн; король польский Сигизмунд стал и королем шведским, но ненадолго; он был ревностный католик, а шведы протестанты; во время кратковременного пребывания своего в Швеции для коронования Сигизмунд возбудил против себя народ явной враждой к протестантизму, явным нарушением условий, данных государственным чинам перед коронацией. Когда Сигизмунд возвратился в Польшу, правителем Швеции остался дядя его Карл, который успел приобрести народную любовь и готовился отнять шведский престол у племянника. В таких обстоятельствах и Сигизмунд и Карл — оба желали поскорей окончить войну с Москвой, вследствие чего в 1595 году заключен был вечный мир между Россией и Швецией, по которому Россия получила Ям, Иван-город, Копорье и Корелу.
• 5. Сношения с Австрией и Англией. Из других европейских государств Россия в царствование Феодора сносилась с Австрией, которая хлопотала о том, чтобы московский государь помог ей против турок, и Годунов в 1595 году отправил императору Рудольфу огромное количество разных мехов, ценой на 45.000 рублей. Английская королева Елисавета хлопотала о торговых выгодах для своих подданных в России и потому величала Годунова своим кровным, любительным приятелем. Одним из послов Елисаветы к Феодору был Флетчер, оставивший чрезвычайно любопытное описание Московского государства.
• 6. Отношения к Крыму, Турции, Персии и Грузии. И при

Феодоре московское правительство должно было постоянно обращать внимание на юг, где из Крыма ежечасно ждали нападения разбойничьих шаек и где Турция не переставала грозить отнятием завоеваний Иоанна IV. Летом 1591 года крымский хан Казы-Гирей подошел к самой Москве, но здесь встретил сильное царское войско, после сшибок с которым, продолжавшихся целый день, ушел ночью назад в степь. Но за этот неудачный поход татары вознаградили себя внезапным нападением на рязанские, каширские и тульские земли в 1592 году: на этот раз вывели они так много пленных из России, что и старые люди не помнили подобной войны от поганых. Война с Австрией отвлекла татар от московских украйн; она же мешала и султану турецкому обращать большое внимание на Москву, хотя он и не переставал враждебно смотреть на нее по причине жалоб ногайских владельцев на притеснения от Москвы, и особенно по причине донских казаков, которые беспрестанно приходили под Азов и на море громили турецкие корабли. Вражда, хотя и не открытая, с Турцией скрепила дружественную связь Москвы с Персией, шах которой Аббас Великий также враждовал с Турцией. В это время границы московские сходились с персидскими вследствие подданства царю единоверного кахетинского князя Александра в 1586 году; из Москвы отправились в Кахетию монахи, священники, иконописцы, чтобы восстановить христианство среди народа, окруженного иноверцами; послано было и войско для защиты Александра; но оно потерпело сильную неудачу в битве с горцами.

• 7. Утверждение в Сибири. Удачнее шли дела за Уральскими горами. Здесь, несмотря на то, что Ермак, проложивший дорогу в Сибирь, погиб в 1584 году вследствие нечаянного нападения на него Кучума, — торжество последнего не было продолжительно. Новое правительство московское высылало в Сибирь воеводу за воеводой, которые утверждали здесь русское владычество построением городов.
• 8. Закрепление крестьян. Из внутренних дел в царствование Феодора самыми важными были: закон об укреплении крестьян и учреждение патриаршества. И в это время в России земли было гораздо больше, чем жителей; богатые землевладельцы имели возможность большими льготами переманивать к себе вольных крестьян с земель бедных отчинников, которые владели наследственными землями, и помещиков. Но если для значительных землевладельцев было выгодно льготами перезывать к себе крестьян от менее значительных, то эти выгоды должны были столкнуться с выгодами государства. Одной из самых главных потребностей государства было умножение войска, возможность иметь его всегда наготове в значительном количестве; основу войска составляли дворяне и дети боярские, получавшие за свою службу поместья, с которых они должны были содержать себя и, по призыву государеву, являться на службу конны, людны и оружны, по тогдашнему выражению, т. е. на коне, с известным количеством людей и в полном вооружении. Но эта возможность содержать себя и являться на службу в требуемом виде зависела от дохода, который получал помещик со своего земельного участка, а доход этот зависел от населения земли; чтобы иметь возможность всегда нести требуемую службу, служилый человек должен был иметь на своей земле постоянное народонаселение; а мог ли он иметь его, когда богатый сосед переманивал у него крестьян большими льготами? Государство, давши служилому человеку землю, должно было дать ему и постоянных работников, иначе он служить не мог. Вот почему издан был закон, по которому крестьяне не могли более покидать раз занятых земель.
• 9. Учреждение патриаршества. Главный архиерей русской церкви в царствование Феодора переменил звание митрополита на звание патриарха. Хотя восточная русская или московская церковь уже с половины XV века была независима от константинопольской, но все же она управлялась только митрополитом, который считался ниже патриарха, подчиненным патриарху. Возвышение северо-восточной русской церкви, как самостоятельной и цветущей, требовало уравнения ее со старшими церквами, которые страдали игом неверных, нуждались в ее помощи. Государь так рассуждал с духовенством и вельможами об этом деле: «Восточные патриархи и прочие святители только имя святителей носят, власти же едва ли не всякой лишены; наша же страна, благодатью Божьей, все больше расширяется, и потому я хочу устроить в Москве превысочайший престол патриаршеский». Духовенство и вельможи похвалили мысль царскую, но прибавили, что надобно приступить к делу с согласия всей церкви восточной. В 1588 году приехал в Москву старший из патриархов, Иеремия константинопольский, ему предложили остаться в Московском государстве, быть патриархом всероссийским, но жить во Владимире, ибо он не знает русского языка и обычаев, да и митрополита Иова неприлично изгнать из Москвы. Иеремия не согласился на это предложение, но согласился посвятить в патриархи всероссийские Иова, что и было исполнено в 1589 году.
• 10. Убиение царевича Димитрия и смерть царя Феодора.

Такова была внешняя и внутренняя деятельность в царствование Феодора, т. е. деятельность правителя Годунова. Достигнув первенства между всеми вельможами, Годунов должен был думать о будущем, и будущее это было для него страшно, тем страшнее, чем выше было его положение настоящее: у Феодора не было сына, при котором бы Годунов, как дядя, мог надеяться сохранить прежнее значение, по крайней мере прежнюю честь; преемником бездетного Феодора долженствовал быть брат его Димитрий, удаленный в Углич. Димитрий рос при матери и ее родственниках Нагих, которые питали враждебные чувства к людям, подвергнувшим их изгнанию, и в этих враждебных чувствах к Годунову и ко всей его партии воспитали ребенка. И вот в мае 1591 года разнеслась по государству весть, что царевич Димитрий погиб в Угличе от убийц, подосланых Годуновым, и что эти убийцы умерщвлены жителями Углича. Для розыска про дело и для погребения Димитрия посланы были в Углич князь Василий Иванович Шуйский, Андрей Клешнин (приверженец Годунова, которому приписывают главное распоряжение на счет убийства) и крутицкий митрополит Геласий. Следствие было произведено недобросовестно: следствователи спешили собрать побольше свидетельств о том, что царевич зарезался сам в припадке падучей болезни, не обратили внимание на противоречия и на открытие главных обстоятельств. Несмоттря на то, патриарх Иов, на соборе из духовенства и вельмож, объявил, согласно показанию свидетелей, что смерть царевича приключилась судом Божиим и что угличане невинно умертвили несколько человек, на которых Нагие указали как на убийц Димитрия. Вследствие этого царицу Марью постригли под именем Марфы и заточили в пустынь за Белоозеро; Нагих всех разослали по городам, по тюрьмам; угличан — одних казнили смертью, другим резали языки, рассылали по тюрьмам, много людей свели в Сибирь и населили ими город Пелым.

Через год после угличского происшествия у царя родилась дочь Феодосия, но в следующем году ребенок умер; через пять лет по смерти дочери, в январе 1598 года, скончался сам Феодор.