Аналогично древнегреческим мифам, новое явление монстра власти сопровождалось чумой, моровым поветрием, всеобщей гибелью населения. Дракула олицетворяет восставшего из ада древнего сфинкса с его инфантильными загадками. Мало кто мог ответить на вопросы лжеучителя, из-за чего он и ставил своеобразную, и притом всегда неудовлетворительную оценку ученикам, которые «не знают» уроков. «Отец и учитель» объявил по всей земле своей — пусть приходят к нему все, кто стар, или немощен, или беден. И собралось к нему бесчисленное множество нищих и бродяг, ожидая от него щедрой милостыни. Он собрал всех в построенных для них хоромах и велел принести им вдоволь еды и вина. Те пировали и веселились, однако, радость была преждевременна, ибо властитель ничего не делал без дальнего прицела, он всегда испытывал, экзаменовал простодушных своих подданных. Он спросил у них: «Чего еще хотите?» «Это ведомо Богу, государь, и тебе: на что тебя Бог наставит», — они послушно ответили. «Хотите, чтобы сделал я вас счастливыми на этом свете, и ни в чем не будете нуждаться?» Приглашенные поверили даже не его словам, но тому, что увидели на пиру. Они ждали от всесильного властителя новых благодеяний: «Хотим, государь!» И Дракула приказал запереть хоромы и зажечь их, и сгорели все те люди. Проверив их способности, проанализировав их желания, по их примитивным ответам деспот сделал вывод, насколько они «достойны» счастья. И, как строгий экзаменатор, он поставил неудовлетворительную оценку. Он даже прокомментировал это свое то ли наказание, то ли преступление: «Знайте, почему я сделал так: во-первых, пусть не докучают людям, и не будет нищих в моей земле, а будут все богаты. Во-вторых, я и их самих освободил: пусть не страдает никто из них на этом свете от нищеты или болезней».
Оказывается, Дракула исповедовал идеологию тоталитаризма задолго до ее появления в мире. Антиутопия о Дракуле появилась много раньше «Майн кампф», всяческих «Что делать?», «манифестов», «Города солнца», «Утопии» и других в том или ином виде письменно оформленных проектов. Именно такими благими пожеланиями через пятьсот лет после безжалостного воеводы вымостили дороги в Аушвиц, Майданек и в Устьвымлаг, и на Беломорканал, а также на другие «великие стройки», кардинально решавшие проблему всеобщего народного счастья.
