Режимы взаимодействия общественного мнения и власти

Любой современный политический режим, даже самый репрессивный, стремится создать иллюзию включенности общественного мнения в реальные процессы принятия властных решений, старается «заигрывать» с ним. Соответственно, возникает проблема выявления объективной оценки характера взаимоотношений власти и общественного мнения, возможностей участия последнего в решении общезначимых вопросов. Чтобы избежать субъективизма в ее решении, Д. Гавра предлагает воспользоваться новым методологическим инструментарием. В качестве последнего он вводит понятие «режим взаимодействия власти и общественного мнения», под которым понимается обобщенная характеристика меры реальной включенности суждений гражданского общества в принятие политических решений и возможностей для функционирования, предоставленных властными институтами.

Изучение режимов взаимодействия строится на комбинации двух методологических подходов — функционального и критериального. В функциональном плане режимы будут различаться по возможностям и способам воплощения институционального функционального подмножества, тогда как неинституциональные функции (познавательная, воспитательная, социального контроля, социализации, ориентации в мире) будут реализовываться в каждом из режимов. Кроме того, для различения между собой отдельных типов взаимодействия власти и общественного мнения предлагается широкий спектр критериев.

Критерий I. Демократичность системы выборов и избирательных законов на различных уровнях.

Если избирательный закон не демократичен и на основании какихлибо признаков (пола, расы, национальности, имущественного ценза, ценза оседлости и т. п.) дискриминирует отдельные группы населения, то они тем самым автоматически исключаются из числа субъектов общественного мнения при выполнении важнейших его политикоуправленческих функций. Эти функции строятся на соответствующих оценках и волевых проявлениях только допущенных в политическую сферу общностей. Мнение последних, выдаваемое за общественное, на деле таковым не является, в большей или меньшей степени отличаясь от него по составу субъекта. Недемократичность избирательной системы, таким образом, выводит режим взаимодействия власти и общественного мнения в зону, неблагоприятную для полноценного функционирования последнего.

Критерий И. Характер законодательной (в том числе конституционной) закрепленности роли и прерогатив общественного мнения.

Этот критерий определяет статус общественного мнения и формирует некоторые общие основания для выполнения им в данном обществе социальных и политических ролей большей или меньшей значимости и масштабности. Когда законодательная ветвь власти определила перечень вопросов, которые не могут быть решены иначе, чем через апелляцию к общественности, приняла закон о референдуме, посредством системы нормативных актов конституировала место массовых социальных оценок в принятии общезначимых решений, она тем самым существенно ограничила произвол власти исполнительной. Если эти условия не соблюдены, общественное мнение, очевидно, будет играть более зависимую роль, режим его функционирования будет далек от благоприятного.

Критерий III. Наличие каналов свободного выражения мнений и собственно свобода их выражения.

В каждой определенной социально-политической системе в конкретном государстве свобода выражения любых мнений и, прежде всего, оппозиционных власти и негативных по отношению к ней, может быть большей или меньшей. Государство посредством репрессивных и запретительных мер может сводить ее к нулю, загоняя соответствующие оценки в подполье, а может давать им ту или иную степень свободы. Различен и диапазон потенциальных каналов выражения мнения — от публичных (через средства массовой информации, митинги и массовые мероприятия) до конспиративных. В зависимости от меры проявления этой свободы (или, напротив, от меры ее подавления) реализуется тот или иной режим взаимодействия власти и общественного мнения.

Критерий IV. Характер протекания дискуссий общественности и власти.

Этот критерий работоспособен в условиях возникновения у власти и общественности различающихся позиций по поводу решения тех или иных актуальных проблем. Если такие разногласия возникли, неизбежна дискуссия, явная или скрытая, между сторонами. Власть в ней всегда выступает активным субъектом, тогда как общественное мнение может быть и активным, и пассивным субъектом, и, наконец, просто объектом властного воздействия.

Критерий V. Частота, предметный и объектный ареал обращения власти к общественному мнению.

Этот критерий характеризует некую внешнюю, так сказать, феноменологическую сторону рассматриваемых режимов взаимодействия, отражая меру внимания органов власти к реакциям общественности. Чем выше частота обращений, шире их предметный ареал, тем больше потенциальная возможность общественного мнения полноценно реализовывать свои функции. Постоянные апелляции к массовым заинтересованно оценочным суждениям могут быть лишь частью так называемой public policy (публичной политики) власти, даже самой авторитарной, своеобразным ее камуфляжем. Принимаемые при этом решения никак не будут корреспондироваться с общественным мнением, а наоборот, будут в корне противоречить ему.

Критерий VI. Характер, предметный и социальный ареал включения реакций и оценок общественного мнения во властные отношения.

Это один из важнейших критериев, необходимый для строгой операционализации того или иного режима взаимодействия. Используя его, можно оценить реальный результат реакции органов власти и управления на оценки и предложения общественности. Чем в большей степени в практическую политику властных структур по поводу разрешения какой-либо конкретной проблемы, затрагивающей общественные интересы, включены массовые оценки, тем более партнерским будет тип режима взаимодействия власти и общественного мнения. Справедливости ради здесь следует отметить, что, помимо режима прямого подавления, когда показатели данного критерия находятся на нижнем пределе, возможен и прямо противоположный режим включения общественного мнения с максимальными предельными значениями показателей. Очевидно, с точки зрения функционирования системы ни тот, ни другой предельный режимы не являются оптимальными.

Критерий VII. Наличие свободных и множественных каналов изучения и анализа общественного мнения.

К числу необходимых компонентов в структуре данного критерия относится и наличие более или менее надежного методологического, методического и организационного аппаратов по изучению и выявлению массовых социальных оценок. Данный критерий, хотя и носит инструментальный характер, не менее важен, чем предыдущие. Это связано с тем, что сама возможность и тем более эффективность включения общественного мнения в управленческие и политические решения в значительной степени определяется не только законодательством и конфигурацией внешних социально-политических условий, но и точностью и адекватностью измерения реакций общественности. Если здесь допущены отклонения, искажения, ошибки, то вряд ли можно говорить о режиме благоприятного функционирования общественного мнения.

Важна и множественность каналов изучения и анализа общественного мнения. Они могут принадлежать только государству и в решающей степени зависеть от властных институтов. Тогда это будет один тип режима взаимодействия власти и общественности. Возможна и ситуация плюрализма субъектов выявления мнения, наличие как государственных, так и независимых служб изучения. Это характеристика другого режима.

Предложенная система критериев не исчерпывает до конца всей сложности содержательных оснований, на базе которых можно отнести тот или иной способ взаимодействия общественности и властных структур в конкретной исторической ситуации к одному или другому качественно иному режиму. Но в то же время эта система критериев создает необходимую и достаточную базу для решения задач как теоретического, так и политико-прикладного плана. Так, во-первых, она позволяет выделить все основные режимы взаимодействия и отграничить один от другого. Во-вторых, с ее помощью можно проанализировать конкретную ситуацию отношений общественного мнения и власти, классифицировать и отнести к тому или иному типическому режиму.

Выделяют шесть режимов взаимодействия власти и общественного мнения идеально типического характера. Они располагаются в относительном порядке убывания давления первой и увеличения роли второго.

Это следующие режимы:

• • режим подавления общественного мнения со стороны властных структур;
• • режим игнорирования общественного мнения;
• • режим патернализма власти по отношению к общественному мнению;
• • режим сотрудничества (взаимореализации);
• • режим давления общественного мнения на власть;
• • режим диктатуры общественного мнения.

Режим подавления общественного мнения характеризуется жестким прессингом со стороны институтов власти, включая и репрессивный компонент по отношению ко всем проявлениям массовых заинтересованных оценочно-ценностных суждений по поводу объектов, имеющих хотя бы минимальную социально-политическую окраску. Общественное мнение при этом предстает исключительно в качестве духовного образования и не переходит в духовно-практическую форму. Не приходится говорить о наличии сколько-нибудь развитых волевых и тем более поведенческих его компонентов.

В режиме подавления не выполняются требования большинства качественных критериев (первого, второго, третьего, седьмого). Значения показателей, характеризующих состояние дел по количественным критериям (пятому и шестому), стремятся к нулевым. В данной ситуации, как правило, нет демократической избирательной системы. Это не позволяет общественному мнению через электоральные процедуры занять сколько-нибудь заметное место в механизме принятия решения (критерий I), так как отсутствует законодательное закрепление роли и прерогатив общественного мнения (критерий II); нет как каналов свободного выражения мнений (критерий III), так и независимых систем его изучения и выявления (критерий VII). Власть практически не обращается к нему за советом и консультацией (близкие к нулевым значения показателей по критерию V), и в ее решениях, таким образом, не реализуются его оценки (соответствующие нулевые значения по критерию VI). Что касается характера протекания дискуссий между властью и общественным мнением, то их в явном виде практически нет, поскольку любые проявления оппозиционных суждений подавляются в зародыше (критерий IV).

В то же время нельзя сказать, что эти дискуссии исключены абсолютно. Способность к внутренней самокомпенсации и использованию разнообразных каналов выражения позволяет общественному мнению диссоциировать из области политической в эстетическую, воспитательную и т. д. и противостоять властям оттуда — из сфер литературной, художественной, театральной и т. п. Дискуссии между общественным мнением и властью в режиме подавления могут носить только опосредованный характер.

С позиций функционального подхода режим подавления отличается тем, что в этих условиях, помимо неинституциональных функций, находит свое крайне слабое выражение оценочная функция и относительно незначительное и даже извращенное воплощение функция информационная. Что касается последней из названных функций, то она реализуется уже в силу того, что любой репрессивный режим обязательно держится на выявлении и подавлении инакомыслия. Следовательно, он получает информацию о состоянии мнений различных социальных групп и на этой основе строит свою политику подавления. При этом используются особые методы выявления общественного мнения — агентурные, и субъектом этого процесса выступают органы политической полиции (III отделение Его Императорского Величества Канцелярии в монархической России, Всероссийская чрезвычайная комиссия — Объединенное государственное политическое управление (ВЧК-ОГПУ) в СССР 1920—1930;х гг., гестапо в гитлеровской Германии, комиссии по расследованию антиамериканской деятельности вкупе с Федеральным бюро расследований (ФБР) в маккартистской Америке начала 50-х гг. XX в. и т. д.).

Характеризуя данный режим взаимодействия власти и общественного мнения, можно отметить, что прежде всего он свойственен авторитарным и тоталитарным системам, хотя его реализация теоретически возможна и во вполне демократической политической системе по отдельным объектам, крайне болезненным либо особенно политически значимым для властных институтов в определенные моменты времени.

В условиях режима игнорирования власть стремится свести к минимуму социально-преобразующую роль общественного мнения не с помощью его жесткого подавления, а путем отстранения от его оценок, исключения их из всех сфер принятия решений. Массовые заинтересованные оценочно-ценностные суждения и даже соответствующие волевые проявления как бы «выносятся за скобки» политического процесса и обречены существовать сами по себе в духовном пространстве, не пересекающемся с пространством государственного управления. Очевидно, что чистый режим игнорирования, как и чистый режим подавления общественного мнения, является своеобразной научной абстракцией, «идеальным типом».

В данном режиме, как правило, отсутствует демократическая избирательная система, обеспечивающая включение оценок большинства социальных субъектов в процессы политического руководства, либо имеет место лишь ее имитация, т. е. пустая правовая оболочка, не наполненная конкретными социальными механизмами. Также в большинстве случаев прерогативы и возможности общественного мнения в решении общезначимых вопросов либо не имеют серьезных законодательно закрепленных гарантий, либо эти гарантии носят ограниченный характер. Но, так или иначе, требования второго критерия в режиме игнорирования или не выполняются совсем, или выполняются формально, по минимуму. Его отличие по первым двум критериям от ранее рассмотренного режима заключается в форме нереализации, в ее характере. Если в случае подавления требования первого и второго критериев не выполняются жестко, императивно, однозначно, то при игнорировании применяется мягкая, допускающая сглаживания, но от этого не меняющая своей негативной направленности форма. Властные институты в этом режиме стараются не ограничивать ни свободы выражения мнений (критерий III), ни плюрализма в его выявлении и изучении (критерий VII). Но при этом они полностью игнорируют его в принятии решений (критерий VI), практически не обращаются к нему за советом и консультацией (критерий V). Если власть не видит в нем своего реального партнера или оппонента, то она считает ниже своего достоинства вступать в дискуссию с общественностью, не расценивая последнюю как значимую сторону взаимодействия. Соответственно не может быть и речи об удовлетворении требований IV критерия.

Функциональная характеристика режима игнорирования во многом схожа с соответствующей характеристикой режима подавления. Основное богатство функционального потенциала общественного мнения здесь остается невостребованным. Лишь из числа институциональных функций реализуются, да и то в крайне слабой степени, оценочная и информационная функции. В условиях режима игнорирования общественное мнение не имеет возможности приобрести статус социального института в сферах регулирования политических и управленческих отношений. Лишь в сфере быта оно функционирует свободно, регулируя отношения индивидов и малых групп в повседневной жизни. Здесь существует плюрализм общественных заинтересованных оценочноценностных суждений, нет тотального контроля за инакомыслием. Мнения изучают и выявляют, не подавляют и особенно не преследуют. Общественное мнение представлено и в духовной, и в духовно-практической сторонах своей сущности.

Режим патернализма власти по отношению к общественному мнению предполагает явное неравноправие участвующих субъектов. Власть имеет приоритет по отношению к обществу. Это господство власти в мягкой форме. Патернализм — это уже качественно другой режим, чем подавление или игнорирование. Это давление, но не подавление, это отношения ведущего и ведомого, начальника и подчиненного, в которых за ведомым, подчиненным, признаются определенные права, а сам он считается хоть и младшим, но участником диалога. В режиме патернализма массовые оценки и общественное мнение в целом тоже выступают как субъект, хотя и существенно ограниченный другим субъектом в правах и возможностях.

Выполняются, как правило, требования первого критерия, и имеет место более или менее демократическая система обеспечения представительства интересов различных социальных групп и слоев в структуре власти и управления.

Выполнение требований второго критерия носит усеченный, ограниченный характер, хотя по сравнению с ранее рассмотренными режимами уже заметен определенный прогресс в законодательном закреплении возможностей участия общественного мнения в управлении делами государства и общества.

Анализ ситуации по третьему критерию указывает на то, что складывается промежуточная ситуация, отличная как от полного отсутствия соответствующих каналов (режим подавления), так и от полной свободы их выражения с наличием неограниченного числа каналов (режим диктатуры общественного мнения). Характер дискуссий между общественностью и властью, обусловленный давлением со стороны последней, отличается неравноправием сторон. Но важно уже то, что эти дискуссии стали возможными, налицо оба их участника, и полемика по отдельным объектам идет (критерий IV).

В ограниченном виде в патерналистском режиме осуществляется выполнение требований критериев V и VI. Институты власти достаточно редко обращаются к общественному мнению за консультацией и советом, неширок и предметный ареал их апелляций. Еще уже область реагирования данных институтов на массовые оценки и рекомендации общественности. Характер реакций власти чаще всего негативный, эффект от воздействия общественного мнения минимален (но не нулевой, как в предыдущих ситуациях). Общественное мнение еще не может императивно диктовать, например, направление реформ или участвовать в обсуждении персонального состава правительства. Но ему уже под силу защитить какую-либо звезду спорта или экрана, повздорившую с официальной идеологией, или низвергнуть с пьедестала аморального политика.

В существенной мере, хотя и не полностью, выполняются требования седьмого критерия. Наличествует ряд каналов изучения и выявления общественного мнения, разработан недостаточно надежный методический аппарат. Однако этот процесс контролируется и патронируется властью, которая способна отсекать от потребителей информации социологические службы, постоянно сообщающие невыгодные для нее сведения. Хотя возможно существование и ряда независимых служб и систем изучения общественного мнения, но они составляют меньшинство. Власть явно отдает предпочтение своим собственным, как говорят, «прикормленным» службам и исследовательским центрам.

В функциональном плане исследуемый режим отличается следующими характеристиками. К числу реализующихся в полной мере можно отнести все неинституциональные, а также оценочную и информационную функции. Редко в слабой форме находят свое воплощение такие институциональные функции, как целеполагающая, регулятивная, номенклатурная. От случая к случаю по инициативе властей задействуется консультативная функция. Остальные в данном режиме не находят своей реализации.

Само общественное мнение в рассмотренных условиях плюралистично, существует скорее в форме оценочно-ценностных суждений, более или менее рационально обусловленных и эмоционально окрашенных, и не переходит, как правило, в поведенческие проявления. Власть контролирует оценки общественности, ограничивает их диапазон, не дает им перехлестнуть за обозначенные ею барьеры. Тем не менее общественное мнение уже начинает по многим параметрам отвечать условиям политической опосредованности и приобретает существенные черты, приближающие его к качеству социального института. Это подчиненный, ведомый, контролируемый, но уже субъект политического процесса. Сам тип политического режима, в рамках которого существует патерналистский характер взаимоотношения, может быть как демократическим, так и более или менее авторитарным.

Режим сотрудничества (взаимореализации) власти и общественного мнения является наиболее благоприятным как для общественного мнения, так и для власти в условиях демократической политической системы. В его рамках общественное мнение выступает полноправным субъектом политической жизни и полноценным участником процесса управления делами общества.

Для этого режима характерно удовлетворение требований практически всех обозначенных выше критериев — от демократичности электоральных институтов и наличия широкого спектра правовых гарантий действенности общественного мнения до равноправия в характере дискуссий власти и общественности и высокой степени включенности массовых социальных оценок и реакций в политику и практическую деятельность органов управления.

Важными особенностями обладает режим сотрудничества в части выполнения требований IV, V, VI.

Властные структуры и общественность выступают равноправными участниками дискуссионного процесса. Ни одна из сторон не является преобладающим субъектом, поскольку не имеет специфических, дающих ей особые преимущества возможностей и ресурсов давления на другую сторону.

Власть максимально широко обращается к общественному мнению за оценками, консультациями, советами, поддержкой и т. п. Как предметный, так и социальный ареал ее апелляций очень широк. Но важно то, что власть является самостоятельным субъектом принятия решений по таким обращениям и делает это добровольно в силу демократической природы общества, а не под давлением толпы или каких-либо особых обстоятельств.

Власть обращается к общественному мнению в предметной сфере в рамках его компетенции. Лишь те рекомендации и предписания общественности включаются в практические политические и управленческие решения, которые власть рассматривает как обоснованные. Именно большинство населения способно, например, ответить на вопрос о том, начинать или не начинать военные действия. Но уж если общественное мнение высказалось за начало войны (как, например, в случае Фолклендского (Мальвинского) конфликта Великобритании и Аргентины в 1981 г. или операции против Саддама Хусейна «Буря в пустыне» в 1990—1991 гг.), то оно никак не должно указывать власти, какой должен быть план кампании, какую выбрать стратегию и кого назначить главнокомандующим.

В условиях режима сотрудничества находят свое воплощение практически все функции общественного мнения (кроме, пожалуй, директивной, которая реализуется не в полной мере, а от случая к случаю). Условием полноценного сотрудничества и максимально взаимовыгодной реализации как потенциала власти, так и сущностных потенций общественного мнения является выполнение им контрольной, регулятивной, консультативной, защитной и номенклатурной функций лишь по объектам, попадающим в рамки компетентности его субъекта.

В данном режиме общественное мнение включает в себя не только оценки, но и поведенческие установки, и волевые проявления. Реактивность его, как правило, носит конструктивный характер, направленный на устранение недостатков и перекосов в деятельности органов управления. В своем равнодействующем влиянии на развитие социально-политической системы оно имеет больше шансов быть функциональным, чем дисфункциональным, и, соответственно, способствовать ее стабилизации. От такого режима взаимореализации получает выгоды не только общественность, но и власть, которая приобретает такую чрезвычайно важную субстанцию, как общественная поддержка.

Исследуемый тип отношений между властью и общественностью имеет широкий диапазон. В пределах этого диапазона режим может меняться от одной окраски, лежащей ближе к патернализму власти, до другой, тяготеющей к давлению массовых оценок на властные структуры. Позиционировать режим сотрудничества в рамках обозначенного диапазона можно прежде всего с помощью критериев V и VI, допускающих, помимо качественных, еще и некоторое подобие количественных оценок. Так, чем выше частота и чем шире ареал апелляций к общественному мнению органов власти, тем дальше режим взаимореализации от своей левой границы (патернализма власти). Чем более активна реакция структур управления на оценки общественности, тем меньше вопросов они решают без обращения к массовым оценочноценностным суждениям, чем больше проблем общественное мнение считает находящимися в пределах своей исключительной компетенции, тем ближе продвижение к правой границе — режиму давления общественного мнения.

Режим сотрудничества (взаимореализации), как правило, невозможен вне демократической политической системы и практически несовместим с авторитарным или олигархическим правлением.

Режим давления общественного мнения на власть предполагает давление массовых заинтересованных оценочно-ценностных суждений и обусловленных ими волевых проявлений на институты власти и управления.

Особенность ситуации здесь заключается в следующем. Практически в полном объеме выполнены требования всех критериев, от первого до седьмого. Существует демократическая система народного представительства, высокий статус общественного мнения закреплен законодательно, широко развита сеть государственных и негосударственных служб его изучения, во множестве присутствуют каналы свободного выражения оценок и эмоций любых социальных общностей. Протекание дискуссий между общественностью и властью имеет неблагоприятный для последней характер. Власть чаще всего находится в положении обороняющейся, оправдывающейся, защищающейся от нападок общественного мнения стороны. Однако дискуссии налицо, нельзя еще говорить о полном подавлении воли и возможностей органов управления оппонировать оценкам большинства. Предметный и объектный ареал обращения к общественности очень широк, но не является всеобъемлющим, властные структуры стараются удержаться в рамках разграничения вопросов, выносимых на массовое обсуждение и решаемых в закрытом профессиональном режиме. Но это разграничение удается выдержать далеко не всегда, поскольку общественное мнение наращивает давление. В объектной области оно уже перешло границы своей компетентности и претендует на участие в нахождении ответов практически на все вопросы, попадающие в рамки его внимания. Ареал его включения в политические и управленческие решения становится слишком широк и также перехлестывает через барьер информированности, компетентности и ответственности. Сам характер такого включения со стороны институтов власти во многом является вынужденным. Даже понимая опасность или пагубность принятия простых решений, предлагаемых актуализированным массовым сознанием, они (институты) не обладают достаточным влиянием и силой, чтобы этому противостоять.

Давление общественного мнения — это еще не его диктатура. Оно способно воздействовать на органы управления, определять многие их решения и задавать направление деятельности, но при этом последние признаются хоть и младшим, но партнером, имеющим свой статус, права и прерогативы. Власть со своей стороны обладает недостаточными для полноценного функционирования, но существенными рычагами и ресурсами и продолжает оставаться самостоятельным субъектом управления, а не объектом, игрушкой в руках массовых настроений и социальных чувств возбужденной толпы.

В этом режиме практически полностью реализуются как неинституциональные, так и институциональные функции изучаемого феномена. В отличие от всех рассмотренных выше типов взаимодействия получает свое полное развитие директивная функция, а такие функции, как контрольная, целеполагающая, защитная, номенклатурная, уже выходят за пределы нормальной сферы своего действия. Консультативная функция, напротив, получает меньшее, чем в режиме сотрудничества, развитие. Это обусловлено тем, что многие задачи, которые в оптимальных условиях взаимореализации власти и общественного мнения закреплены за консультативной функцией, здесь переходят к контрольной, регулятивной и целеполагающей функциям.

Общественное мнение в данном режиме плюралистично, но обладает в то же время серьезным потенциалом консолидации вокруг наиболее жестких, радикальных оценок. У него становится сильно развитым волевой, поведенческий компонент. В этом режиме имеется высокая вероятность того, что общественное мнение приобретает дисфункциональный характер по отношению к сложившемуся состоянию социальной системы и реализующим его государственным институтам и структурам.

Режим диктатуры общественного мнения — предельный, редко встречающийся на практике особый способ построения отношений между общественным мнением и властными структурами. Для него свойственна крайняя слабость всех властных структур, их неустойчивость, подверженность воздействию со стороны эмоционально окрашенных оценок различных массовидных социальных общностей.

В режиме диктатуры общественное мнение выходит далеко за пределы своей компетентности. Его субъект не имеет никаких сомнений в том, что нет ни одной социально значимой задачи или проблемы, решение которой он не мог бы найти в ходе своей непосредственной оценочно-ценностной деятельности. С другой стороны, конфигурация общественно-политической ситуации и расстановка сил в обществе такова, что у органов власти нет возможностей противиться претворению в жизнь результатов этой деятельности. Более того, именно они вынуждены организовывать данный процесс.

Критериальная и функциональная характеристики режима диктатуры общественного мнения представляют собой гипертрофированный вариант развития характеристик режима давления. Эта гипертрофия как раз и приводит по ряду критериев к накоплению изменений, придающих в итоге режиму новое качество. Последнее замечание относится прежде всего к критериям с третьего по седьмой.

Так, в режиме диктатуры не просто во множестве присутствуют каналы для свободного выражения различных мнений и обеспечена возможность их свободного высказывания по любому поводу (критерий III), но и полностью снимается государственный и общественный контроль за этим процессом. В результате свобода перерастает во вседозволенность, высказываемые оценки и суждения могут приобретать оскорбляющий моральные чувства или общественную нравственность разнузданный характер.

О дискуссиях между общественным мнением и властью говорить уже не приходится (критерий IV). Последняя обязана только беспрекословно исполнять предписания, исходящие из сиюминутных оценок и настроений большинства. Она уже не может являться самостоятельным субъектом принятия решений о необходимости апелляций к оценкам и мнениям населения или об отсутствии таковых (критерий V). Не структуры управления обращаются к общественности за советом, а она сама, как говорится, «без приглашения» дает советы, рекомендации и более того — инструкции, предписания и приказы.

Ареал реакции на эти требования максимален и выходит далеко за рамки компетентности субъекта общественного мнения. Нет и не может быть такого решения, по поводу которого не раздавалось бы приказов об учете сиюминутных потребностей большинства, даже если это наносит ущерб долговременным интересам государства.

Явный перебор в режиме диктатуры наблюдается и по критерию VII. Правом изучать общественное мнение, анализировать, интерпретировать и трактовать его не пользуется только ленивый. Критерии объективности, профессионализма, методологической и методической строгости и непротиворечивости отходят на второй план. Социологические исследования, зондажи, массовые опросы теряют качество научного инструмента самопознания общества и становятся мелкой разменной монетой в борьбе политических группировок.

Ситуация диктатуры общественного мнения — это обстановка слабости власти, ее неспособности эффективно выполнять основные функции, обеспечивающие нормальное функционирование общества, неспособности управлять экономическими, социальными и политическими процессами. Для общественных систем, находящихся в ситуациях такого рода, присуща нестабильность, неустойчивость. Это не может продолжаться сколько-нибудь длительный период. Власть здесь становится, как правило, марионеткой в руках агрессивно настроенной массы и тех, кто умело ею манипулирует. Как итог чаще всего — ликвидация старого субъекта власти как такового и далее — либо временное безвластие, то есть продолжение воспроизводства режима диктатуры общественного мнения, либо приход к власти вожаков толпы. И тогда вполне вероятна быстрая инверсия режима — от диктатуры общественного мнения к его подавлению. История видела немало таких быстрых метаморфоз — от многоцветья и полифонии умирающей роялистской Франции 80-х гг. XVIII в. к якобинской диктатуре и Кодексу Наполеона. Или от находящегося во власти либерально-анархического общественного мнения февральско-мартовского Петрограда 1917 г. к Петрограду ВЧК, Урицкого и Зиновьева.

Предложенный критериально-функциональный подход к построению номенклатуры режимов взаимодействия, помимо ответов на поставленные содержательные классификационные вопросы, позволяет нащупать пути решения одной из методологических проблем. Это проблема разработки научно обозначенного методического аппарата для однозначного отнесения той или иной существующей в реальности ситуации взаимодействия общественного мнения и власти в конкретной социальной системе к одному из идеально типических режимов.

Контрольные вопросы

• 1. Почему общественное мнение рассматривают как важный фактор легитимности политической власти?
• 2. Каковы основные типы и режимы взаимодействия общественного мнения и власти?

Список рекомендуемой литературы

• 1. Лллахкулиева, К. Н. Общественное мнение и власть: взаимодействие в контексте различных политических режимов / К. Н. Аллахкулиева // Наука и образование: сохраняя прошлое, создаем будущее: сб. статей III Международной научно-практической конференции. — 2016.
• 2. Гавра, Д. П. Общественное мнение и власть: режимы и механизмы взаимодействия / Д. П. Гавра // Журнал социологии и социальной антропологии. — 1998. —Т. 1. —№ 4.
• 3. Герасимов, В. М. Общественное мнение: ценности и оценки электорального поведения: монография / В. М. Герасимов, К. А. Иваненко, — М., 2014.
• 4. Козырев, Г. И. Социология общественного мнения: образ врага в истории, теории и общественном сознании: учеб, пособие для студентов высших учебных заведений / Г. И. Козырев. — М., 2017.
• 5. Сатаров, Г. А. Доверие как часть политической социологии. Ч. 1. / Г. А. Сатаров // ПОЛИС: Политические исследования. — 2016. — № 1.