Оценка результативности мер содействия в совмещении выполнения родительских и профессиональных функций

Гибкие формы занятости — это одно из условий выполнения родительских и профессиональных функций. В ходе исследования в 2013 г. были опрошены 112 женщин, использующих гибкие формы занятости, и 122 женщины, не использующих их. Задача сравнения репродуктивного поведения женщин, использующих и не использующих гибкие формы занятости, обусловливает необходимость максимальной схожести их по таким параметрам, как возраст, состояние в браке, число детей, уровень образования, доход (табл. 7.1).

Таблица 7.1

Возрастная структура использующих и не использующих гибкие формы занятости (%).

Возрастные структуры женщин, использующих и не использующих гибкие формы занятости, несколько различаются. Но эти различия, на наш взгляд, не принципиальны (нет смещения к более молодым или старшим возрастам у одной из категорий женщин по сравнению с другой) и при переходе к более укрупненным возрастным группам почти исчезают: 25 лет — 34 года — 39,1% и 39,5%, 35 лет и старше — 51,8% и 54,6%. Среди использующих гибкие формы занятости заметно выше доля состоящих в зарегистрированном браке и, наоборот, меньше тех, кто раньше состоял в браке, но теперь не состоит (табл. 7.2).

Такие различия в брачной структуре могут оказывать влияние на характеристики репродуктивного поведения, поэтому целесообразно основные из них дополнительно сравнивать для рассматриваемых категорий женщин в рамках одного брачного статуса, например, среди состоящих в зарегистрированном браке. У использующих гибкие формы занятости выше в среднем число рожденных детей (1,81 против 1,61). Однако такие индикаторы репродуктивного поведения, как намерение иметь еще ребенка и оценка вероятности его рождения в ближайшие три-четыре года, рассматриваются только дифференцированно по числу имеющихся детей, и поэтому разное среднее число рожденных детей у сравниваемых групп женщин не может повлиять на их величины. Прослеживается также связь гибких форм занятости с уровнем образования (табл. 7.3).

Таблица 7.2

Брачный статус использующих и не использующих гибкие формы занятости (%).

Таблица 7.3

Уровень образования использующих и не использующих гибкие формы занятости (%).

Среди использующих гибкие формы занятости заметно выше доля имеющих среднее общее, начальное профессиональное и среднее профессиональное образование и, наоборот, вдвое меньше доля имеющих высшее профессиональное образование. Различия в образовательной структуре могут влиять на индикаторы репродуктивного поведения, поэтому целесообразно основные из них дополнительно сравнивать для женщин со средним профессиональным и с высшим образованием.

Среднемесячный душевой доход значительно различается в среднем у использующих (8583 рубля) и не использующих (12 059 рублей) гибкие формы занятости. Основные различия в структуре использующих и не использующих гибкие формы занятости по величине среднемесячного душевого дохода складываются за счет двух крайних групп. У использующих гибкие формы занятости существенно выше доля имеющих среднемесячный душевой доход менее 5000 рублей, а у не использующих этих форм, наоборот, намного выше доля имеющих доход 15 000 рублей и более (табл. 7.4).

Таблица 7.4

Среднемесячный душевой доход у использующих и не использующих гибкие формы.

занятости (%)

Столь существенные различия в величине дохода между двумя сравниваемыми группами женщин, конечно, могут влиять на различия в репродуктивном поведении. Для устранения этого влияния дополнительно будут сравниваться основные характеристики репродуктивного поведения у женщин со среднемесячным душевым доходом от 5000 до 15 000 рублей.

Основные различия в структуре использующих и не использующих гибкие формы занятости по величине среднемесячного душевого дохода складываются за счет двух крайних групп. У использующих гибкие формы занятости существенно выше доля имеющих среднемесячный душевой доход менее 5000 рублей, а у не использующих этих форм, наоборот, намного выше доля имеющих доход 15 000 рублей и более. Еще одним важным фактором, влияющим на репродуктивное поведение, являются ценностные ориентации (табл. 7.5).

Принципиальные различия между теми, кто использует и не использует гибкие формы занятости, имеют место по двум ценностным позициям — ребенок и «быть свободной, независимой от всяких обязательств, в том числе семейных, делать то, что хочу только я». Значимость первой из них существенно выше у не использующих гибкие формы занятости, а второй — наоборот, у тех, кто их использует. Так как по меньшей мере один ребенок есть у всех респонденток, заметное влияние различий в оценке значимости ребенка на репродуктивное поведение вряд ли может иметь место.

Таблица 7.5

Значимость жизненных ценностей у использующих и не использующих гибкие формы занятости (средний балл по пятибалльной шкале).

Таким образом, женщины, использующие и не использующие гибкие формы занятости, существенно различаются брачной и образовательной структурами, числом рожденных детей, среднемесячными душевым доходом и заработной платой. Для устранения влияния различий в брачной и образовательной структуре на репродуктивное поведение основные его индикаторы будут сравниваться в группах женщин, однородных по брачному и образовательному статусу, а для устранения влияния различий в среднемесячном душевом доходе и заработной плате — без учета крайних групп.

Среднее желаемое число детей у использующих гибкие формы занятости составило 2,58, а у не использующих их — 2,32. Среднее ожидаемое число детей почти совпадает у этих групп женщин — соответственно 2,00 и 1,98. Если исключить из сравнения две крайние группы по величине среднемесячного душевого дохода, то величина этих показателей будет мало отличаться от рассмотренных выше в целом для всех женщин двух сравниваемых групп. Желаемое число детей у использующих гибкие формы занятости составило в этом случае в среднем 2,69, а у не использующих их — 2,37; ожидаемое — соответственно 2,03 и 1,98. При исключении из сравнения двух крайних групп по заработной плате величины этих показателей составляют соответственно 2,62 и 2,15, 1,94 и 1,89. Среди состоящих в зарегистрированном браке желаемое число детей у использующих гибкие формы занятости равно в среднем 2,76, а у не использующих их — 2,38; ожидаемое — соответственно 2,16 и 2,06.

Схожее соотношение величин этих показателей получается и отдельно по группе женщин со средним профессиональным образованием. Желаемое число детей у использующих гибкие формы занятости равно в среднем 2,63, а у не использующих их — 2,15; ожидаемое — соответственно 1,93 и 1,86. Иначе выглядят эти показатели у женщин с высшим профессиональным образованием. Желаемое число детей в отличие от всех рассмотренных выше групп респонденток в среднем практически совпало у использующих и не использующих гибкие формы занятости, составив соответственно 2,39 и 2,38, а среднее ожидаемое число детей заметно выше у тех, кто использует гибкие формы занятости, — 2,14 против 1,96.

Обратим внимание, что при устранении влияния практически всех различий в параметрах использующих и не использующих гибкие формы занятости соотношение средних желаемого и ожидаемого чисел детей практически не меняется (кроме женщин с высшим профессиональным образованием), следовательно, использование для сравнительного анализа характеристик репродуктивного поведения в целом по всем респонденткам для каждой из этих двух групп не будет, вероятно, давать искаженного результата.

Исходя из теории репродуктивного поведения, логично было бы ожидать, что возможность использования гибких форм занятости может восприниматься женщиной как более благоприятная ситуация для реализации потребности в детях. В этом случае у них должен быть меньше, чем у не использующих эти формы, разрыв между желаемым и ожидаемым числом детей (как это имеет место у респондентов из молодых семей, участвующих в программах содействия в приобретении жилья). Однако этот разрыв у них, наоборот, оказался большим за счет существенно большего желаемого числа детей. Ожидаемое число детей у использующих гибкие формы занятости тоже выше, но совсем ненамного. Исключение составили только женщины с высшим профессиональным образованием, у которых, наоборот, желаемое число детей в среднем не различается у двух анализируемых групп женщин, а ожидаемое число детей у использующих гибкие формы занятости в среднем заметно выше, чем у не использующих их, соответственно, у первых заметно меньше разрыв между желаемым и ожидаемым числом детей.

Другой (кроме разрыва между желаемым и ожидаемым числом детей) характеристикой восприятия жизненной ситуации для реализации потребности в детях может служить оценка условий своей жизни с точки зрения благоприятности для рождения детей (по ответам на вопрос: «В какой степени условия вашей жизни благоприятны или неблагоприятны для рождения еще одного или нескольких детей?», с оценкой этих условий по шкале от 0 до 100).

Такая оценка степени благоприятности условий жизни в среднем не различается у тех, кто использует и не использует гибкие формы занятости, в отношении рождения как еще одного ребенка (соответственно 37,0 и 36,8), так и нескольких детей (15,7 и 17,4). Различий здесь почти не возникает при рассмотрении женщин, состоящих в зарегистрированном браке (соответственно 41,4 и 46,3; 20,0 и 24,9) и женщин со средним профессиональным образованием (27,9 и 25,4;

• 10.7 и 8,0), при отделении крайних групп по доходу (соответственно
• 35.8 и 32,9; 13,7 и 15,1) и заработной плате (41,2 и 32,2; 16,3 и 11,9).

Только женщины с высшим профессиональным образованием, использующие гибкие формы занятости, заметно выше оценили условия своей жизни как благоприятные для рождения еще одного (58,0 против 43,8 у тех, кто не использует гибкие формы занятости) или нескольких детей (30,0 против 20,0). Этого результата можно было ожидать уже на основе данных о разрыве между желаемым и ожидаемым числом детей у этой группы женщин.

Однодетные женщины, использующие гибкие формы занятости, оценили вероятность рождения второго ребенка на 40,3%, а не использующие их — на 35,3%, двухдетные в отношении третьего ребенка — соответственно на 11,7% и 21,7% (в последнем случае различия заметны и в пользу тех, кто не использует гибких форм занятости). При отделении двух крайних групп по величине среднемесячного душевого дохода оценка вероятности рождения второго ребенка у однодетных составила у двух рассматриваемых групп женщин соответственно 36,7% и 38,4%, а у двухдетных в отношении третьего ребенка — 10,3% и 19,0% (опять примерно такое же соотношение, как и по всем респонденткам в целом). При отделении двух крайних групп по величине заработной платы эти показатели составляют соответственно 39,6% и 30,4%; 14,8% и 16,1%.

Однодетные женщины, состоящие в зарегистрированном браке и использующие гибкие формы занятости, существенно выше оценили вероятность рождения второго ребенка, чем не использующие гибкие формы занятости (57,8% против 39,1%). У двухдетных женщин соотношение оценок в отношении третьего ребенка получилось обратным (10,6% против 20,7%).

Та же ситуация имеет место и у женщин, имеющих среднее профессиональное образование. У однодетных оценка вероятности рождения второго у использующих гибкие формы занятости существенно выше (47,8% против 27,8%), а среди имеющих двоих детей оценка вероятности рождения третьего ребенка, наоборот, значительно ниже (9,1% против 34,7%). Среди имеющих высшее профессиональное образование у использующих гибкие формы занятости выше оценка вероятности рождения и второго (51,1% против 35,9%), и третьего (18,5% против 13,2%) ребенка. Таким образом, можно, на наш взгляд, отметить, что у тех, кто использует гибкие формы занятости, оценка вероятности рождения второго ребенка у однодетных несколько выше, а оценка двухдетными женщинами вероятности рождения третьего ребенка, наоборот, ниже.

Судя по ответам на вопрос о намерении иметь еще одного ребенка, у однодетных женщин различия между использующими и не использующими гибкие формы занятости невелики. Среди вторых меньше доля отрицательных ответов, но примерно настолько же больше доля затруднившихся с ответом на этот вопрос. Среди двухдетных женщин намерения в отношении рождения третьего ребенка в несколько большей степени проявились у тех, кто не использует гибкие формы занятости (табл. 7.6).

Таблица 7.6

Намерение иметь еще одного ребенка у использующих и не использующих гибкие формы.

занятости (%)

Среди всех женщин, отвечавших на вопросы анкеты для работниц с несовершеннолетними детьми (независимо от использования гибких форм занятости), 44,7% отметили, что хотели бы работать в гибком режиме, 37,6% — хотели бы работать неполный рабочий день,.

• 23.2% — неполную рабочую неделю, 12,7% — работать дома. 18,6% затруднились ответить¹. Схожие результаты получились и отдельно у женщин, не использующих гибкие формы занятости. 41,7% из них хотели бы работать в гибком режиме, 30,8% — неполный рабочий день, 25,0% — неполную рабочую неделю, 13,3% — работать дома.
• 19.2% затруднились с ответом на этот вопрос.

Важность работать в гибком режиме все женщины, отвечавшие на соответствующий вопрос, оценили в среднем на 3,31 балла по пятибалльной шкале, а те, кто не использует гибких форм занятости, — на 3,04, работать неполный рабочий день — соответственно на 3,21 и 2,63, работать неполную рабочую неделю — на 2,73 и 2,32, работать дома — на 1,90 и 1,51.

Среди тех, кто не использует гибкие формы занятости, 60,8% отметили, что по условиям своей работы у них нет возможности работать ни по одной из гибких форм занятости, 15,8% — что могут работать в гибком режиме, 12,5% — неполный рабочий день, 10,0% — неполную рабочую неделю, 1,7% — работать дома. 10,0% респонденток затруднились с ответом на этот вопрос^[1][1]. При этом большинство (59,3%) этих женщин лишь предполагают наличие возможности или невозможность гибкой занятости. Выясняли этот вопрос 35,4%, а 5,3% отметили, что это выясняли их коллеги.

Среди использующих гибкие формы занятости 49,5% работают неполный рабочий день, 39,4% — в гибком режиме, 26,6% — неполную рабочую неделю, 8,3% — дома^[1]. 37,3% женщин, использующих гибкие формы занятости, считают, что их заработная плата примерно такая же, как у большинства их коллег, знакомых, работающих по той же профессии и по той же специальности, но в обычном режиме работы; 32,7% — что у них зарплата меньше, а 2,7% — что, наоборот, больше. 27,3% ответили «не знаю». Что касается возможностей профессионального, карьерного роста, то примерно такими же, как у работающих в обычном режиме, их оценивают 35,5% женщин, использующих гибкие формы занятости. 12,7% полагают, что эти возможности у них хуже, а 4,5% — что, наоборот, лучше. 47,3% респонденток затруднились с ответом на этот вопрос.

Среди не использующих возможность работать неполные рабочий день или рабочую неделю, по гибкому графику или дома 43,4% объясняют это тем, что хотят получать заработную плату такую же, как и те, кто работает в обычном режиме, 13,2% не хотят терять возможности профессионального развития, по 9,4% — не хотят ограничивать свой круг общения и не хотят терять возможности карьерного роста. 39,6% затруднились с ответом^[4]. Среди тех, у кого нет возможности по месту работы использовать гибкие формы занятости, 29,6% женщин отметили, что готовы будут сменить место работы, если им будет предложена такая возможность. 21,7% не готовы на это. Затруднились с ответом на этот вопрос 38,3%, а 10,4% отметили, что при их профессии это невозможно.

Программы профессиональной подготовки, переподготовки и повышения квалификации женщин в период отпуска по уходу за ребенком в возрасте до трех лет. В 2013 г. были опрошены 114 женщин, проходивших недавно или проходящих в настоящее время в виде профессиональной подготовки, переподготовки и повышение квалификации в период отпуска по уходу за ребенком в возрасте до трех лет, и 203 женщины, не проходившие такого обучения.

Задача сравнения репродуктивного поведения двух этих групп женщин обусловливает необходимость максимальной схожести их по таким параметрам, как возраст, состояние в браке, число детей, уровень образования, доход (табл. 7.7).

Таблица 7.7

Возрастная структура проходивших и не проходивших обучение (%).

Средний возраст у женщин обеих рассматриваемых групп различается незначительно (31,6 года у проходивших обучение и 30,5 года у не проходивших его), но в возрастной структуре имеют место различия, которые, однако, не имеют, на наш взгляд, принципиального характера. Брачная структура женщин, проходивших и не проходивших обучение в период отпуска по уходу за ребенком в возрасте до трех лет, практически совпадает (табл. 7.8).

У не проходивших обучение выше в среднем число рожденных детей (1,84 против 1,62). Однако такие индикаторы репродуктивного поведения, как намерение иметь еще ребенка и оценка вероятности его рождения в ближайшие три-четыре года, рассматриваются только дифференцированно по числу имеющихся детей, и поэтому разное среднее число рожденных детей у двух рассматриваемых групп женщин не может повлиять на их величины.

Брачный статус проходивших и не проходивших обучение (%).

Образовательные структуры женщин, проходивших и не проходивших обучение в период отпуска по уходу за ребенком до возраста трех лет, очень близки. Отличие по сути только по послевузовскому профессиональному образованию. Среди не проходивших обучение имеющих такой уровень образования в выборке не оказалось, а среди проходивших обучение их доля составила 12,5% (табл. 7.9). Такое различие могло сформироваться именно благодаря этому обучению.

Таблица 7.9

Уровень образования проходивших и не проходивших обучение (%).

Величина среднемесячного душевого дохода значительно различается в среднем у проходивших (11 924 рубля) и не проходивших (8555 рублей) обучение (табл. 7.10).

В сравниваемых группах женщин различается не только средняя величина среднемесячного душевого дохода, но и распределение по этому показателю. Причем, в отличие от рассмотренной выше ситуации у женщин, использующих и не использующих гибкие формы занятости, отделение крайних групп по уровню дохода ничего не даст.

Поэтому некоторые показатели репродуктивного поведения нужно сравнивать дополнительно в группах, однородных по величине среднемесячного душевого дохода.

Таблица 7.10

Среднемесячный душевой доход у проходивших и не проходивших обучение (%).

Еще одним важным фактором, влияющим на репродуктивное поведение, являются ценностные ориентации (табл. 7.11).

Таблица 7.11

Значимость жизненных ценностей у проходивших и не проходивших обучение (средний балл по пятибалльной шкале)

Основные различия между теми, кто проходил и кто не проходил обучение в период нахождения в отпуске по уходу за ребенком до трех лет, имеют место в значимости ценностей, связанных с профессиональной деятельностью: много работать и много зарабатывать, повысить уровень образования, квалификацию, карьерный рост. Все они заметно более значимы для женщин, которые проходили недавно или проходят в настоящее время обучение в форме профессиональной подготовки, переподготовки или повышения квалификации, находясь в отпуске по уходу за ребенком до трех лет. Можно предположить, что именно более высокая значимость этих ценностей в значительной степени повлияла на желание этих женщин пройти такое обучение. Неслучайность этого делает нецелесообразным устранение влияния различий в значимости ценностных ориентаций при сравнении репродуктивного поведения двух рассматриваемых здесь групп женщин. Более высокая значимость свободы и независимости от всяких обязательств может быть связана с большей значимостью профессиональных ценностей, ибо желание достижения профессиональных успехов, карьеры может быть связано в том числе и с желанием обретения свободы и независимости. Можно предположить, что наличие трех и более детей воспринимается как серьезная угроза достижению профессиональных успехов, поэтому более высокая значимость профессиональной деятельности у женщин, проходивших обучение, определяет более низкую значимость трех и более детей. При проведении сравнительного анализа необходимо иметь в виду, возможно, противоречивое влияние на репродуктивное поведение использования возможности прохождения такого обучения в период отпуска по уходу за ребенком до трех лет. С одной стороны, это позволяет женщине не отстать профессионально от своих коллег и тем самым может облегчать принятие решения о рождении ребенка. С другой стороны, использование возможности такого обучения может свидетельствовать о высокой значимости профессиональной деятельности, что может влиять на ограничение числа детей, откладывание их рождения.

Желаемое число детей у тех, кто проходил недавно или проходит обучение в форме профессиональной подготовки, переподготовки или повышения квалификации во время отпуска по уходу за ребенком до трех лет, составило в среднем 2,51, а у не проходивших его — 2,61. Среднее ожидаемое число детей у двух этих групп женщин равно соответственно 2,05 и 2,32. Таким образом, эти данные позволяют предварительно говорить о несколько более высоких репродуктивных ориентаций у тех, кто не проходит профессиональное обучение, находясь в отпуске по уходу за ребенком до трех лет.

Обратим внимание на меньший разрыв в среднем между желаемым и ожидаемым числом детей у тех, кто не проходит обучения (0,29), по сравнению с проходившими его (0,46). Это может косвенно свидетельствовать о более благоприятном восприятии условий жизни с точки зрения рождения желаемого числа детей.

Об этом же свидетельствуют и ответы на вопрос: «В какой степени условия вашей жизни благоприятны или неблагоприятны для рождения еще одного или нескольких детей?» (с оценкой этих условий по шкале от 0 до 100). Оценка степени благоприятности условий жизни для рождения еще одного или нескольких детей выше у тех, кто не проходил обучение в период отпуска по уходу за ребенком до достижения им возраста трех лет: для рождения одного ребенка — 42,0 против 33,7 у проходивших обучение, для рождения нескольких детей — 23,5 против 15,9.

В табл. 7.12 приводятся данные о влиянии среднедушевого дохода на репродуктивные ориентации.

Во всех без исключения группах по величине среднемесячного душевого дохода среднее ожидаемое число детей у не проходивших обучение выше, чем у тех, кто его проходил (хотя в самой высокодоходной группе разница чисто формальна). В группах с доходом ниже 10 000 рублей у не проходивших обучение выше и желаемое число детей. При среднемесячном душевом доходе от 7000 рублей и более у тех, кто не проходил обучение, меньше разрыв между желаемым и ожидаемым числом детей. Во всех группах по величине дохода (кроме самой низкодоходной) у них выше оценка степени благоприятности своих условий жизни для рождения еще одного или нескольких детей.

Таблица 7.12

Репродуктивные ориентации у проходивших и не проходивших обучение, в зависимости от величины среднемесячного душевого дохода.

* Показатель не приводится, так как рассчитан для совокупности менее 10 человек.

Однодетные женщины, проходившие обучение в период отпуска по уходу за ребенком до трех лет, оценили вероятность рождения второго ребенка существенно ниже, чем те, кто обучения не проходил (27,7% против 49,5%). Такое же соотношение оценок вероятности рождения третьего ребенка у двухдетных: проходившие обучение — 9,1%, не проходившие — 22,6%.

У женщин, не проходивших обучения в период отпуска по уходу за ребенком до трех лет, заметно сильнее в среднем ориентация на рождение как второго, так и третьего ребенка (табл. 7.13).

Репродуктивные ориентации у женщин, которые проходили профессиональную подготовку, переподготовку и повышение квалификации в период отпуска по уходу за ребенком в возрасте до трех лет, ниже, чем у тех, кто такого обучения не проходил. И связано это не с фактом прохождения обучения, а с более сильно выраженными профессиональными ценностными ориентациями женщин, проходивших такое обучение. В то же время для тех из них, кто собирается иметь ребенка, возможность прохождения такого обучения позитивно влияет на принятие решения о его рождении.

Таблица 7.13

Намерение иметь еще одного ребенка у проходивших и не проходивших обучение (%).

Этот вывод относится и к оценке влияния возможности прохождения такого обучения на уже свершившееся рождение ребенка в 2007— 2013 гг. (табл. 7.14).

Возможность профессиональной подготовки, переподготовки и повышения квалификации в период отпуска по уходу за ребенком до трех лет занимает, естественно, далеко не ведущее место среди факторов, повлиявших на рождение младшего ребенка в 2007—2013 гг. у женщин, проходивших такое обучение (хотя ее значение оценено выше, чем, например, федерального и регионального материнского (семейного) капитала), но значимость этого фактора у них существенно выше, чем у тех, кто такого обучения не проходил, как по величине среднего балла (2,14 против 1,47), так и по месту среди других факторов (7-е против последнего, 13-го).

Таблица 7.14

Оценка значимости влияния различных факторов на принятие решения о рождении младшего ребенка в 2007—2013 гг. у проходивших и не проходивших обучение (средний балл по пятибалльной шкале)^[5]

Как и по некоторым другим мерам, о которых шла речь выше, снова приходится отмечать явно недостаточную информированность женщин о возможности пройти профессиональную подготовку, переподготовку и повышение квалификации в период отпуска по уходу за ребенком до трех лет. Среди тех, кто не проходил такого обучения, только 16,5% ответили, что там, где они живут, существует возможность прохождения такого обучения. 27,8% женщин считают, что такой возможности нет, а 55,7% не знают, есть ли такая возможность.

Свыше половины (51,6%) женщин, не проходивших такого обучения во время отпуска по уходу за ребенком до трех лет, хотели бы его пройти. Не хотели бы этого 32,9%, а 15,5% затруднились с ответом на этот вопрос. Из тех, кто хотел бы пройти такое обучение, 39,5% женщин хотели бы пройти профессиональную подготовку (получить профессию), 37,5% — повысить квалификацию, 19,2% — пройти профессиональную переподготовку, 3,8% респонденток дали другие ответы на этот вопрос. Среди проходивших обучение в период отпуска по уходу за ребенком до трех лет 49,5% женщин отметили, что это было повышение квалификации, 25,7% — профессиональная подготовка (получение профессии), 18,1% — профессиональная переподготовка, 6,7% дали другие ответы на этот вопрос.

Проходившие обучение высоко оценили удовлетворенность им — 4,45 балла по пятибалльной шкале. 61,1% оценили его на 5, а 27,8% — на 4. Большинству проходивших обучение было не сложно (44,5%) или не очень сложно (42,7%) совмещать его с уходом за ребенком. Сложность здесь отметили лишь 6,4%, и столько же женщин затруднились с ответом. Половина (50,0%) женщин, отвечая на вопрос: «Если вы проходили (проходите) повышение квалификации, то привело ли это (или вы предполагаете, что приведет) к повышению вас в должности, повышению вам зарплаты после выхода из отпуска по уходу за ребенком?», отметили «трудно сказать». 27,0% указали, что перешли (или перейдут) на новое место работы, 4,0% — что это привело к повышению должности и соответственно к повышению зарплаты, столько же (4,0%) — к повышению зарплаты без изменения должности. У 15,0% респонденток это обучение не привело и не приведет ни к повышению в должности, ни к повышению зарплаты.

В заключение снова вернемся к связи между значимостью профессиональных ориентаций и прохождения профессионального обучения в период отпуска по уходу за ребенком до трех лет. Для тех, кто проходил такое обучение, значимость не отстать от своих коллег в профессионально-квалификационном уровне за период отпуска по уходу за ребенком заметно выше, чем у тех, кто такого обучения не проходил (3,83 балла по пятибалльной шкале против 3,31 балла).

• [1] Сумма превышает 100%, так как можно было отметить несколько вариантовответа.
• [2] Сумма превышает 100%, так как можно было отметить несколько вариантовответа.
• [3] Сумма превышает 100%, так как можно было отметить несколько вариантовответа.
• [4] Сумма превышает 100%, так как можно было отметить несколько вариантовответа.
• [5] Факторы расположены в порядке убывания среднего балла оценки их значимостиженщинами, проходившими обучение.