Судебная фоноскопическая экспертиза

Круг доказательств, содержащих речевые сообщения, которые могут использоваться в гражданском и арбитражном процессе, сегодня значительно расширен. Помимо письменных документов, свидетельских показаний, заключений экспертов и их показаний в качестве иных документов могут фигурировать фонограммы и видеозаписи (п. 1 ст. 55 ГПК, п. 2 ст. 64, п. 2 ст. 89 АПК). Несомненно, что устный текст, зафиксированный на материальном носителе (фонограмме), имеет важное доказательственное значение. Звучащая речь — сегодня важнейший источник доказательств в гражданском и арбитражном судопроизводстве.

Фонограммы как объекты судебной фоноскопической экспертизы

Объектами фоноскопической экспертизы являются фонограммы, приобщенные к материалам дела в качестве вещественных доказательств или иных документов.

Представляемые на экспертизу фонограммы могут быть зафиксированы в аналоговой форме на магнитной ленте, на кассете, микро-кассете, звуковой дорожке видеокассеты, магнитофонной ленте (проволоке) на катушке, в цифровой форме на электронном носителе данных (например, микросхемы памяти цифрового магнитофона), магнитном, лазерном, оптическом диске, магнитной ленте, жестком диске (типа винчестер) и т. п.

Происхождение фонограмм как доказательств и их природа имеет определенную специфику. Фонограммы в сфере гражданского судопроизводства могут быть получены из следующих источников:

• — в результате осуществления звукозаписи гражданами переговоров с теми ли иными лицами;
• — в результате применения технических средств для контроля деловых переговоров в целях их документирования и протоколирования;
• — как результат аудио-, видеозаписи, осуществляемой в рамках конкретного гражданского или арбитражного процесса (например.

звукозапись хода судебного заседания, проводимая с разрешения суда (ч. 7 ст. 10, ч. 4 ст. 158 ГПК) или по указанию суда (ч. 3 ст. 184 ГПК);

— как результат аудио-, видеозаписи, осуществляемой вне гражданского или арбитражного процесса (например, аудио-, видеофонограммы, обладающие признаками вещественного доказательства, а также фонограммы и видеофонограммы — иные документы и материалы (ст. 73 ГПК, ст. 89 АПК).

Лицо, представляющее аудиои (или) видеозаписи на электронном или ином носителе либо ходатайствующее об их истребовании, обязано указать, когда, кем и в каких условиях осуществлялась запись (ст. 77 ГПК).

Аудиозаписи могут выступать в качества доказательств, представляемых и собираемых сторонами или судом (ст. 57 ГПК, ст. 66 АПК), либо быть результатами звукозаписи хода и содержания судебного заседания, следственного или иного процессуального действия.

Важно отметить, что принцип гласности судебного разбирательства реализован законодателем в прямом указании на возможность производства звукозаписи участниками и лицами, присутствующими в судебном заседании (ч. 7 ст. 10 ГПК, ч. 7 ст. 11 АПК). Таким образом, как участники открытого судебного заседания, так и граждане, присутствующие в зале, в судах общей юрисдикции и в арбитражном суде могут, не испрашивая разрешения у председательствующего и специально не уведомляя об этом, производить звукозапись хода и содержания судебного заседания.

Заметим, что согласно ст. 182, 185 ГПК в целях охраны тайны сведений личного характера, содержащихся в аудио-, видеозаписях, для их воспроизведения в судебном заседании необходимо согласие лиц, между которыми эти переговоры велись. Без согласия этих лиц их переговоры воспроизводятся и исследуются в закрытом судебном заседании.

В ч. 2 ст. 185 ГПК указано, что в целях выяснения содержащихся в аудиоили видеозаписи сведений судом может быть привлечен специалист. В необходимых случаях суд может назначить экспертизу.

Гр-ка Н. обратилась в Пресненский районный суд г. Москвы с иском к гр-ну З. о защите чести, достоинства и компенсации морального вреда в связи с распространением ответчиком сведений о том, что истица ведет аморальный образ жизни, занимается проституцией, чем зарабатывает себе на жизнь, имеет тесные связи с криминальным миром, пыталась заставить ответчика угрозами и шантажом приобрести ей жилплощадь в Москве. Ответчик факта распространения указанных сведений не отрицал. В качестве доказательства соответствия их действительности ответчик представил в суд аудиозапись телефонного разговора между гр-кой Н. и свидетелем К., сделанного последним на телефоне-автоответчике в момент разговора с истицей, а также акт экспертного исследования фонограммы, проведенного по запросу адвоката ответчика в негосударственном экспертном учреждении. На разрешение специалистов были поставлены следующие вопросы:

• 1) каково содержание разговора, зафиксированного на фонограмме на компакт-кассете № 1 (на стороне А), начинающегося словами: «Алле! Коля, это Ты? Б—-ь', наконец, я до тебя дозвонилась» и кончающаяся словами: «Все п—-р е-й, пока!» ?
• 2) пригодна ли указанная фонограмма для идентификации личности участников разговора с женским и мужским голосом?
• 3) если фонограмма пригодна, то зафиксирована ли на фонограмме речь гр-ки Н. речь гр-на К., образцы голоса и речи которых представлены на кассете № 2?
• 4) могла ли быть изготовлена представленная фонограмма путем монтажа, нет ли на ней признаков изменений, привнесенных в процессе звукозаписи или после ее окончания?

Актом экспертного фоноскопического исследования было установлено содержание разговора, а также подтверждена идентичность голосов гр-ки Н. и гр-на К., исключена возможность привнесения каких-либо изменений или изготовления фонограммы путем монтажа. Из результатов фоноскопического исследования видно, что ответчик, говоря о примерах аморального образа истицы, цитировал ее собственные слова, воспроизводил сведения, которые она сама сообщала о себе свидетелю К. в телефонном разговоре. Таким образом, автором порочащих истицу сведений и лицом, их распространявшим, является сама истица. На основании выводов фоноскопического исследования суд в удовлетворении требований истицы об опровержении порочащих ее честь и достоинство сведений и компенсации морального вреда отказал.

Звукозапись в судах общей юрисдикции и арбитражных судах входе судебного заседания может производиться самим судом (в том числе с участием специалиста) для содействия в составлении более полного протокола заседания. В отличие от предыдущего случая этот факт обязательно отражается в протоколе судебного заседания (ст. 230 ГПК, ст. 155 АПК). По общему правилу материальные носители аудиозаписи прилагаются к протоколу и приобщаются к материалам дела.

Немалая проблема для современной судебной практики заключается в установлении фактов, имеющих доказательственное значение, по документам, исходно представленным в цифровом виде. Это относится в том числе к аудиозаписям, выполненным с помощью цифровых устройств, магнитофонов, цифровых регистраторов и других специальных технических средств.

Сегодня широкое распространение получили аппаратно-программные комплексы, позволяющие вводить аналоговые фонограммы в персональные ЭВМ, оцифровывать их, а затем редактировать, микшировать, синтезировать голосовые и речевые сигналы, производить монтаж и разнообразные манипуляции с речевой и текстовой информацией, осуществлять перезапись фонограмм с измененным содержанием вновь как на аналоговый, так и материальный носитель. Это, в свою очередь, означает, что принципиально расширились возможности подделки фонограмм, являющихся вещественными доказательствами и (или) документами.

Таким образом, сложность в процессуальном закреплении, проверке и оценке достоверности фонограмм на аналоговых и цифровых носителях записи (даже подтвержденных с помощью технологии цифровой подписи) заключается в принципиальной возможности их полной или частичной фальсификации и подлога без оставления видимых следов проведенных манипуляций. Это нередко дает повод для высказывания сомнений в достоверности информации, зафиксированной на фонограммах, приобщенных к уголовному делу в качестве доказательств, а также звукозаписей — приложений к протоколам, фиксировавших ход и содержание процессуальных действий.

В то же время здесь важно отметить, что высказываемое иногда мнение, что цифровые фонограммы вообще не должны приобщаться к материалам уголовных дел, так как якобы проверка их аутентичности экспертным путем невозможна, не основано на действующем процессуальном законодательстве и существующей практике производства фоноскопических экспертиз, объектами которых являются как аналоговые, так и цифровые фонограммы. В действующем законодательстве нет конкретного упоминания о типе материального носителя звукозаписи. Главное, чтобы фонограммы были собраны в соответствии с требованиями процессуального законодательства, надлежащим образом приобщены к материалам дела, проверены и оценены судом. Экспертиза — лишь одно из ряда возможных способов такой проверки, предусмотренных процессуальными процедурами. При этом экспертные методики комплексного выявления признаков монтажа, перезаписи, следов оцифровки фонограмм и других артефактов, свидетельствующих о нарушении аутентичности записи, постоянно совершенствуются.

Очевидно, что применение для документирования звуковой информации и устных показаний в ходе процессуальных действий многообразных средств звукозаписи телефонных и иных переговоров, с одной стороны, способствует формированию доказательственной базы, но с другой стороны, объективно приводит к увеличению потребности в их процессуальной проверке и оценке. Судебная фоноскопическая экспертиза, как известно, не относится к числу экспертиз, назначение которых определено законодателем как обязательное.

Тем не менее данная судебная экспертиза — это эффективное процессуальное действие по объективной проверке достоверности записанной на фонограмме информации, имеющей значение доказательства (в силу ст. 9 Закона о судебно-экспертной деятельности). Оно состоит из проведения комплексного исследования фонограмм и дачи заключения по вопросам, разрешение которых требует применения специальных знаний в области судебной фоноскопии.

Таким образом, в российском судопроизводстве фонограммы довольно прочно заняли свое место среди других доказательств и практикой выработана определенная технология их исследования и оценки в качестве вещественных или иных доказательств.

В сферу судопроизводства вовлекаются фонограммы речевых сообщений и переговоров из делового и хозяйственного оборота, экономической и предпринимательской деятельности, записи коммерческих переговоров, осуществляемых физическими лицами (гражданами), юридическими лицами (службами безопасности, кадровым аппаратом, секретариатом и т. д.). При этом не учитывается, что надо правильно организовать не только производство звукозаписи (для получения фонограмм хорошего качества с разборчивым речевым содержанием), но и ее надлежащее хранение с последующим оформлением в качестве вещественного доказательства или иного документа (с учетом судебной перспективы). Небрежное обращение с фонограммой, случайная деформация магнитного носителя, остановки во время производства звукозаписи и ее перерывы, неосторожное стирание информации при воспроизведении — все это может оказаться существенным для признания впоследствии такой фонограммы недопустимым или недостоверным доказательством.

В арбитражный суд в качестве доказательства притворности сделки купли-продажи квартиры была представлена фонограмма переговоров продавца и покупателя, сделанная скрытно покупателем в момент оформления сделки. Однако суд отказал в приобщении фонограммы к материалам дела в качестве вещественного доказательства, поскольку фонограмма была плохо разборчива, имела признаки нарушения непрерывности звукозаписи и последующего стирания части информации.

Как известно, любое доказательство не имеет для суда заранее установленной силы и подлежит оценке в совокупности с другими. В то же время это новый источник доказательств, который обладает определенной спецификой, требует особого подхода в оценке его допустимости и достоверности.

На практике могут возникнуть проблемы, связанные с выяснением источника происхождения данного конкретного доказательства в виде фонограммы. В соответствии с ч. 3 ст. 71 АПК доказательство признается арбитражным судом достоверным, если в результате его проверки и исследования выясняется, что содержащиеся в нем сведения соответствуют действительности. Таким образом, в случае сомнений в достоверности аудиозаписи, неизвестности источника ее происхождения, возможности ее фальсификации тем или иным способом требуется назначение и проведение фоноскопической экспертизы.