Причины умаления роли эволюционного подхода к концу XIX в

По мере становления и распространения эволюционистского подхода его все время сопровождала критика, которая исходила из разных позиций. Религиозные мыслители и моралисты осуждали его за явное отсутствие в нем конечной цели смысла не только в природе, но и в обществе. Другие исследователи отмечали, что не все явления в обществе и культуре подвержены эволюции, но существуют традиции, обычаи, ритуалы, которые сохраняются неизменными на протяжении длительного развития культуры.

Так, например, были подвергнуты критике и по большей части опровергнуты последующими исследованиями теории Джеймса Джорджа Фрэзера (1854−1941). Однако они оказали большое влияние на интеллектуальную общественность, ибо был признан огромный вклад Дж. Дж. Фрэзера в создание социальной антропологии и ее популяризацию. Его работа «Золотая ветвь» (1923) поныне сохраняет свое значение как богатый источник фактического материала.

Отдельные мыслители обращали внимание на то, что к концу XIX в. особо обозначились в западной культуре симптомы кризиса. Одним из первых на это обратил внимание Фридрих Ницше (1844−1900), отозвавшийся весьма резко об идеях Г. Спенсера — в частности, в разделе «Веселой науки» — «» Наука" как предрассудок": «То, что, например, заставляет педантичного англичанина Герберта Спенсера мечтать на свой лад и проводить штрих надежды, горизонтальную линию благих пожеланий, то окончательное примирение „эгоизма и альтруизма“, о котором он песет вздор, вызывает у нашего брата почти чувство гадливости: с такими спенсеровскими перспективами, принятыми за последние перспективы, человечество кажется нам достойным презрения, уничтожения!» .

Осмысление кризисных моментов в культуре, появление которых опровергало линейный эволюционный процесс, осуществлялось и в социалистических концепциях, где обращалось внимание на растущие противоречия и неравномерность развития в социальной и культурной жизни, а также обосновывалась возможность радикального ускорения общественного развития и гарантированного прогресса. В это же время четко обозначилось противостояние эволюционистского подхода и цивилизационного подхода, который обосновывал многообразие исторического развития: это прежде всего воззрения Н. Я. Данилевского и О. Шпенглера.

Приведем высказывание П. А. Сорокина, не разделявшего, заметим, и эволюционную концепцию, и идею замкнутых цивилизаций: «Со второй половины XIX в. под влиянием эволюционной теории социальные науки уделяют значительное внимание так называемым „тенденциям эволюции“, „историческим закономерностям“, „законам исторического развития“. Начиная с „закона трех стадий“ Огюста Конта и „формулы прогресса“ Герберта Спенсера, многие специалисты — социологи, антропологи, историки и социальные философы — были погружены в „поиск“ сотен „исторических тенденций“, „законов прогресса в эволюции“. К сожалению, все эти закономерности и тенденции постигла участь контовских „законов“ — все они превратились в прах. Тем временем „охота“ за законами исторического развития и „прогресса“ обернулась перемещением интереса исследователей в сторону анализа феноменов повторения, колебаний, флуктуации и циклов социальной жизни — феноменов, к которым было приковано внимание мыслителей прошлого (Экклезиаст, Конфуций, Платон, Полибий, Флор, Сенека, Макиавелли, Вико и др.). К счастью, именно эта исследовательская волна возобновилась в конце XIX в. и сейчас набирает силу». Оценка, данная П. А. Сорокиным, весьма понятна, ибо он сам приверженец циклической концепции социокультурного развития, о чем пойдет речь дальше.