Социологические аспекты управления общественными процессами

Специфика общественного строя имеет решающее значение для понимания закономерностей управления социальными процессами. Говоря об управлении обществом, иной раз совершают одну подмену — экстраполируют законы управления малыми группами или отдельными организациями на все общество. В связи с решением проблем управления обществом подобных ошибок не смогли избежать и некоторые кибернетики, особенно те, которые прежде занимались решением чисто технических задач. В самом деле, очень удобно процесс управления обществом представлять в традиционной схеме: директивный орган (единоличный или коллегиальный), команды, обратные связи. Действительно, управление предполагает орган, принимающий решения, и процесс, который определенным образом реагирует на эти решения. Управление обществом осуществляет государственная власть, которая влияет на поведение различных социальных групп. Однако для понимания того, кто и как управляет обществом, недостаточно видеть лишь группу политических деятелей на авансцене истории. Нужно ясно представлять себе, почему именно они появились на сцене, почему и в чьих интересах принимают они решения, почему эти решения видоизменяются при реализации и результат часто оказывается совсем иной, кто поправляет их, кто является незримым соавтором их решений, кого поэтому с полным правом можно дополнительно включить в число управляющих.

Характеристика социальных отношений уже дает некоторые представления о том, насколько сложна такая система, как общество^[1]. Вся эта масса обстоятельств в каждом конкретном случае и формирует те отдельные воли и стремления, которые не равны друг другу, но которые, суммируясь, определяют течение социальных процессов, ход исторического развития. «История делается таким образом, что конечный результат всегда получается от столкновений множества отдельных воль, причем каждая из этих воль становится тем, что она есть, опять-таки благодаря массе особых жизненных обстоятельств. Таким образом, имеется бесконечное количество перекрещивающихся сил, бесконечная группа параллелограммов сил, и из этого перекрещивания выходит одна равнодействующая — историческое событие. Этот результат можно опять-таки рассматривать как продукт одной силы, действующей как целое, бессознательно и безвольно. Ведь то, чего хочет один, встречает противодействие со стороны всякого другого, и в конечном результате появляется нечто такое, чего никто не хотел. Таким образом, история, как она шла до сих пор, протекает подобно природному процессу и подчинена… тем же самым законам движения. Но из того обстоятельства, что воли отдельных людей, каждый из которых хочет того, к чему его влечет физическая конституция и внешние, в конечном счете экономические, обстоятельства (или его собственные, личные, или общесоциальные), что эти воли достигают не того, чего они хотят, но сливаются в нечто среднее, в одну общую равнодействующую, — из этого все же не следует заключать, что эти воли равны нулю»^[2].

Эти воли не только не равны нулю, но они обычно не равны и между собой. Воля невооруженная и воля вооруженная не равны друг другу. На характер равнодействующей большее влияние, естественно, оказывают те, кто располагает разного рода рычагами, прежде всего собственностью и властью.

К тому же управление обществом осуществляется всегда не только в результате команд «сверху», но и «сбоку», «снизу» — традициями, обычаями, привычками, всей совокупностью элементов материальной и духовной культуры в самом широком смысле этого слова, полученной данным обществом в наследство от предыдущих. В определенном смысле сами «команды» руководящего органа, цели, которыми он руководствуется, средства и методы, которые он использует для достижения целей, решения, которые он принимает, знания, стереотипы, предрассудки, которые лежат в основе этих решений, — все это есть порождение определенных производственных отношений, определенной культуры, определенного уровня развития общества.

Чтобы управление успешно осуществлялось, необходимо достаточно конкретно знать о повторяющихся и поэтому до некоторой степени предвидимых действиях общественных сил, о том, как формируются относительно на долгое время силы, действующие с определенной последовательностью и автоматизмом, о том, каковы предпосылки их формирования, как и в какой мере осознаются они разными группами, как складывается особый комплекс мнений, оценок, убеждений, как он влияет на поведение, деятельность^[3]. Иначе говоря, речь идет об изучении того, как формируются потребности, оценки, интересы, личные планы, какую форму поведения они обусловливают, к каким решениям ведут, насколько массовыми являются, в течение какого срока действуют. В связи с этим возникают конкретные вопросы: в какой мере можно использовать эти оценки, в том числе информацию, получаемую в результате социологических исследований для прогнозирования решений, поведения, для разработки показателей социального управления.

В настоящее время изучение различных форм общественного сознания и общественной психологии, оценок, ценностей, идей, стереотипов резко повышается. При этом органы управления, которые дают директивы, так же как и те механизмы, которые без приказов «сверху» регулируют поведение социальных групп, необходимо рассматривать не вне, а внутри саморегулирующейся системы. Социальное управление здесь необходимо понимать в широком смысле слова. В него включаются общественные отношения, идеология, как и другие факторы, которые обеспечивают целостность, функционирование и развитие общества. Такой широкий подход к анализу общества является необходимым условием принятия оптимальных решений. Так как общество представляет собой очень сложную вероятностную, динамическую систему, то для иллюстрации регулирования социальных процессов в нем можно использовать общую кибернетическую схему^[4].

Как видим на рис. 1, на социальные процессы влияет окружающая среда (она на схеме представлена реальными факторами). В процессе познания изучаются реальные факторы, что позволяет создать операционную модель, которая более или менее верно отражает их.

Рисунок 1

Это дает возможность планировать и прогнозировать процессы. Однако между планом и реальным социальным процессом будет лишь приблизительное соответствие (это отмечено знаком В на пунктирной линии). В схеме справа изображаются реальные социальные процессы и действительные факторы, влияющие на них, а слева показывается отображение этих факторов в модели и в плане. Обратная связь между ними осуществляется по следующему пути: изменения внешней среды (через механизм обратной связи) меняют операционную модель и через нее вновь приводят план в соответствие с реальными процессами. Таким образом, если А в среднем отображает реальную действительность, то и план в среднем будет реализован. Само управляющее устройство в этом случает считается устойчивым, если переход С от операционной модели к плану совершается без помех.

Такая система может функционировать, если социальный процесс происходит на основе саморегулирования, т. е. если отвлечься от тех влияний, которые могут быть порождены самим управляющим органом. Однако последний в силу тех или иных соображений, не отраженных в операционной модели, может внести определенные изменения в план. Казалось бы, что в этом случае особых проблем не должно возникнуть. Но в действительности это не так. Поскольку на план теперь влияют наряду с внутренними внешние для данной системы воздействия, порожденные вмешательством руководства, — переход от операционной модели к плану изменился. В результате язык управляющего устройства стал неопределенным, возникли настолько запутанные взаимодействия, что более или менее точно определить поведение данной системы стало невозможно.

Выход из этого положения, предложенный С. Биром (это видно на рис. 2), сводится к переходу к метаязыку, включению «черного ящика» в цепь управления, для того чтобы обеспечить приблизительное соответствие А и В, ибо эти звенья непосредственно определяют, с одной стороны, связь модели с реальными факторами, а с другой — связь плана с реальными социальными процессами. В этом случае при устойчивости системы А и В будут коррелированы между собой.

Рисунок 2

Если же на систему будут действовать какие-то возмущения, то г будет меняться. И тогда при наличии в системе управления контура обратной связи, который обеспечивает переход от модели к плану благодаря изменениям г, язык управления не будет более неразрешим. Однако, поскольку описывается поведение не системы, а ее управляющей части, информация, поступающая в план по этому новому контуру обратной связи, представляет собой не что иное, как выход из «черного ящика». Именно его включение в цепь управления позволяет устранить неполноту языка управления.

Эта общая схема управления, как нам представляется, имеет определенное значение как для понимания управления развития общества в целом, так и отдельными социальными процессами. В последнем случае определенная часть внутренних для данной системы условий (при сужении задачи) станет внешними. Эти условия будут включать в себя не только естественные, но и социальные факторы. Так, в ряде случаев при постановке задач социального прогнозирования и планирования вне системы могут быть, например, экономические факторы. Но при широком подходе в единую систему должны будут включаться все социальные факторы.

Как уже отмечалось, управление социальными процессами в любом обществе осуществляется как посредством прямых решений соответствующих органов управления, так и через обычаи, традиции, привычки. Взаимодействие этих двух форм управления обусловливает, в свою очередь, весьма сложные и противоречивые воздействия на социальные процессы. Причем результаты оказываются нередко совсем не такими, которые ожидал управляющий орган. Естественно, что в этом случае успех в огромной степени зависит от того, насколько глубоко изучены и учитываются социальные, автоматически действующие формы управления сами по себе и насколько серьезно исследованы последствия комбинированного воздействия этих двух различных форм управления. С этой точки зрения изучение данных проблем социологами является важным условием повышения уровня управления.

Не следует думать, что эта схема связана только с математическим моделированием. По существу она просто отражает то, что всегда происходило в обществе, ибо общество всегда управлялось. Жизнь в нем всегда была связана с определенными ограничениями. Общество, организации, группы, манипулируя этими ограничениями, целями, идеями, всегда управляли поведением людей. Вместе с тем было бы неверно не видеть возрастания возможностей средств и методов влияния на поведение людей в современных условиях.

Общественное поведение людей и сейчас в значительной степени определяется теми нормами, ограничениями, обычаями, которые выработало человечество и которым оно сознательно или автоматически подчиняется. Поэтому соотношение между реальными факторами и операционной моделью по существу характеризует процесс познания, который, разумеется, в свою очередь определяется в конечном счете условиями материальной жизни. И этот процесс идет как по линии все более глубокого понимания специфики личности, так и по линии осознания роли внешнего давления, различных норм, институтов в формировании поведения социальных групп.

Как прежде, так и теперь представления — пусть полуфантастические, но отображающие реальные факторы — становились и становятся, с одной стороны, личными целями, планами, стремлениями, а с другой — ограничениями, нормами поведения. В этом смысле операционную модель мы вправе рассматривать просто как представление о социальной действительности, которое имеет на данном этапе развития общество, класс или группа, а планы — как цели, стремления, которые вырабатывались на основе этих представлений и под влиянием которых формировалось поведение тех или иных социальных групп. В таком «повороте» можно сказать, что общество не только всегда управлялось, но и всегда планировалось, хотя это и были индивидуальные планы, а ход истории, как уже отмечалось, определялся результирующей линией.

Таким образом, управление поведением социальных групп достигается в результате комплексного воздействия саморегулируемых и внешних факторов, через всю систему социальных отношений и институтов, т. е. через изменение экономических отношений, безличных и личных общественных связей. При этом команды «сверху», планы, директивы, предполагающие изменения (или напротив, стабилизацию) поведения социальной группы, реализуются так, как намечалось тогда, когда они подтверждаются командами соответствующих организаций, слоев и групп. А это происходит в том случае, когда команды сверху учитывают интересы этих классов, слоев, организаций и групп.

Следовательно, для достижения поставленных целей руководящий орган должен быть отлично осведомлен о них, так как иначе получаются весьма запутанные взаимодействия и результаты. Изучение потребностей, интересов, норм, ценностей, склонностей, стереотипов социальных групп, механизмов, регулирующих их поведение, накопление определенного эмпирического материала — необходимое условие повышения эффективности руководства социальными процессами, и вместе с тем показатель того реального вклада, который уже сейчас могут вносить социологи в совершенствование управления общественными процессами.

• [1] К этому при анализе общественного поведения людей следует добавить, во-первых, действующие «изнутри» биологические факторы, которые, передаваясь по наследству, оказывают существенное влияние наповедение индивида и, во-вторых, воздействие на человеческое обществоокружающей природы.
• [2] К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 37, стр. 395−396.
• [3] БЛ. Грушин. Мнение о мире и мир мнений. М., 1967.
• [4] См. С. Бир. Кибернетика и управление производством. М., 1963.