Мировоззренческие и антропологические основы теории в социологии

Дисциплинарная картина мира и мировоззрение

Социологическая теория обладает функцией объяснения социальных явлений и методологической функцией, указывающей, каким образом организовать дальнейшее исследование социального объекта, в том числе с привлечением эмпирических материалов. Профессиональное использование даже общепризнанных теорий требует их сравнения, которое эффективно с помощью одних и тех же критериев, характеризующих разные научно-теоретические позиции. Среди них важнейшими являются мировоззрение и так называемые картины мира, представляющие собой обобщенные уровни знания. Другими критериями, используемыми при рассмотрении теорий, являются ее цель, проблемная область, познавательный интерес, логические методы ее построения, понимание теретиком вопросов истинности и роли общественных ценностей.

Рис. 10.1. Мировоззренческие основы социологической теории.

Научная картина мира. Рост объема знания делает его более сложным и дифференцированным. Научная картина мира отражает общий результат изучения реальности и носит дисциплинарный характер. Существует несколько сложившихся дисциплинарно-научных картин мира, являющихся «дисциплинарными онтологиями», обеспечивающими содержательную направленность познавательных ориентаций в научном сообществе. К ним относят прежде всего физическую картину мира, разработанную в результате глубокого изучения принципов мироздания. Благодаря стремительному прогрессу в изучении жизни идет формирование биологической картины мира. Все глубже познается геологическая история Земли, складывается геологическая картина мира. Ориентирующая функция картин мира оказывается незаменимой при отсутствии общей теории, что часто бывает при исследовании социальных явлений^[1]. В таком случае дисциплинарная картина мира направляет эмпирические исследования.

Научная картина мира относится к теоретическому знанию, но отличается от конкретной теории тем, что основывается на системе принципов, а конкретные теории содержат концепции и формулируют законы, закономерности и теоретические обобщения. «…Теоретические схемы обретают онтологический статус только через связь с картиной мира», — отмечает видный науковед В. С. Стёпин^[2]. Дисциплинарная картина мира, теория и эмпирические исследования взаимно влияют друг на друга, при этом теория опосредует влияние эмпирии на научную картину.

В социальных науках выработано несколько дисциплинарных картин общественной реальности, например, концепции циклического развития цивилизаций А. Тойнби; конца истории Ф. Фукуямы; столкновения цивилизаций С. Хантингтона; панорама социокультурной эволюции и типология культур П. А. Сорокина. Концепция смены общественно-экономических формаций дает дисциплинарную картину диалектического развития истории. Сочинения на тему «Россия и Европа», родоначальником которых был философ и социолог Н. Я. Данилевский (1822—1885) также относятся к мировоззренчески ориентированным теоретическим исследованиям, формирующим общие представления о положении России в мире.

Влияние картин мира на теоретическую социологию хорошо прослеживается в историческом аспекте на примере теорий развития общества. В XIX в. картина социального мира строилась вокруг идеи прогресса, под которым понимается поэтапное движение общества вперед к лучшему будущему. В Европе того времени основанием, имеющим значение и в начале XXI в., является мощное ускорение развития, приданное Европе Великой Французской революцией и промышленным переворот в Англии, быстро распространившимся на континент вместе с капитализмом, принесшим бесспорный технический и технологический прогресс Европы, ставшей образцом для всего мира. При этом европейские народы чувствовали свое превосходство над остальными. Соответствующие социологические теории представляли собой теории прогресса. Социологии оставалось лишь правильно определить его критерии, как это попытался сделать русский социолог М. К. Михайловский в полемической книге «Что такое прогресс?»^[3] (1869).

На смену либеральному и просвещенному XIX в. пришел XX в., начало которого ознаменовалось Первой мировой войной, по окончании которой наступил не мировой мир, а более тяжкие испытания: мировой экономический кризис, Вторая мировая война, включая первое применение атомного оружия против обычных японских городов. Просвещенческая картина мира больше не действовала, прогресс в части общественного прогресса был поставлен под сомнение. Воззрение о безусловном культурном превосходство Европы над остальным миром оказалась поколебленным, хотя политика модернизации по европейскому образцу продолжается и в XXI в. Вместе с утратой прогрессистской картины общественного развития в социологии стали развиваться теории социальной эволюции и социальных изменений, в которых вопрос о направленности развития общества остается открытым.

Если новые факты не укладываются в теоретические объяснения, допускаемые данной картиной мира, то возникают мировоззренческие проблемы. Одной из реакций на них является выдвижение «защитных гипотез», описанное английским философом И. Лакатосом (Imre Lakatos, 1922—1974) в полемике с Т. Куном о смене парадигм в науке^[4]. Другой путь состоит в обращении к философско-мировоззренческим идеям. «Это в равной мере относится и к естествознанию, и к социальным наукам. Вместе с тем в социально-научном исследовании идеологические и политические аспекты мировоззрения играют особую роль. Их влияние может стимулировать выработку новых представлений об исследуемой предметной области, но может усилить сопротивление новым фактам, даже в тех ситуациях, когда принятая картина социальной реальности все меньше обеспечивает положительную эвристику эмпирического поиска»^[5], — заключают науковеды. Таким образом, научная картина мира, в частности дисциплинарные картины реальности в социологии, имеют решающее влияние на развитие теории. Начала теории определяются не только научной традицией и ее результатами, по и культурой в целом, также представляющую собой картину реальности, а также личным опытом теоретика, приобретенным в результате его социализации. Эти знания и опыт систематизируется в мировоззрении.

Мировоззрение представляет собой систему знаний человека о мире и своем месте в нем, включающую не только научные (философские, социологические, психологические, естественнонаучные), но и обыденные воззрения (религиозные, политические, нравственные, эстетические), а также ценности и идеалы, ставшие убеждениями в процессе социализации. Благодаря этому мировоззренческие знания превращаются в персональную установку практической деятельности, в частности, при выборе идейных оснований для разработки концепций (например, научная работа бывает вполне совместима с религиозными убеждениями). Понятие научной картины мира и дисциплинарных картин, создаваемых исследовательским сообществом, подчеркивает значимость влияния научного сообщества на теоретика, Понятие мировоззрения охватывает влияние культурного контекста на нее.

Понимание значимости мировоззрения для теории сложилось в ходе длительной истории этого понятия. Появившись впервые в немецкой философской литературе конца XVIII — начала XIX в., понятие мировоззрения (Weltanschaung) употреблялось и как синоним термина «философия», и как особое философское «учение о миросозерцании». В дальнейшем в позитивизме термин «мировоззрение» старались исключить из научного употребления как обозначающий «псевдопроблемы», унаследованные от донаучных стадий познания (религиозной и метафизической, по Конту), заблуждений о «мире в целом» и его «сущности», не имеющих научного значения.

В XX в. произошло восстановление значимости мировоззрения, особенно благодаря философским исследованиям Э. Гуссерля, доказавшего определяющее влияние обыденного знания на научное и его последователя.

A. Шюца — основателя феноменологической социологии, развившего этот тезис применительно к социальной реальности и ее теории. Таким образом, в понятии мировоззрения подчеркивается его активная роль в научном познании.

Развитую структуру мировоззрения описывает его исследователь.

B. Ф. Черноволенко^[6]. Оно представляет собой комплексное знание и отношение человека к окружающему миру, включающее естественнонаучный аспект, связанный с отношением к природе, пониманием основ мироздания, таким вопросам, как происхождение жизни, разума, антропогенеза. При весьма разном ответе на эти вопросы в науке и религии естественнонаучный аспект мировоззрения может иметь мало общего у естествоиспытателя и верующего (верующий физиолог академик И. II. Павлов — пример исключения из правила). В естественнонаучный аспект входят не все знания о природе, а лишь те, которые непосредственно направлены на определение места человека в мире. Например, человек в отличие от животных не имеет экологической ниши, что определяет его уникальность, и знание об этом имеет существенное значение для общества и разработки его теории.

Другим аспектом мировоззрения является общественно-научный (гуманитарный) аспект, значимый для отношения человека к обществу и социальности. Сюда относятся научные и ненаучные знания и представления об устройстве и функционировании общества, о причинах, характере и направлении его изменений. В зависимости от мировоззренческой позиции по таким вопросам по-разному оцениваются возможности влияния на общественные процессы. Например, нет общей оценки значимости разных подсистем для общества в целом. Называют экономику (марксистская традиция), политику (политическая теория Карла Шмитта {Carl Schmitt, 1888—1985)) и культуру (М. Вебер, Франкфуртская школа). Отсутствия научного единства, но этому вопросу означает усиление влияния на теорию общества мировоззренческих убеждений теоретика по данному вопросу.

Наконец, в мировоззрении можно выделить гносеологический аспект, характеризующий убеждения теоретика в отношении пределов достоверного познания мира. В значительной мере это философская проблематика, выраженная в критических оценках возможностей познания природы и общества, в современном конструктивизме в теории познания.

Три аспекта мировоззрения организованы вокруг его ядра — понимания места человека в мире и обществе. Подчеркнем еще раз, что в понятие мировоззрение входят лишь знания, ставшие убеждением. Они связаны с личным опытом, имеют эмоциональную окраску и представляют собой познавательную установку. Для теоретической социологии большое значение имеет общественный аспект мировоззрения, а в его рамках философско-антропологическая и ценностнаяой проблематика в познании. Эти мировоззренческие вопросы и ответы на них имеют решающее значение для теории.

Социология Н. Лумана и Ю. Хабермаса представляет собой пример мировоззренческих оснований в теории общества, следующих разным картинам мира. Изложим этот пример подробнее, используя сравнение теорий (табл. 10.1).

Таблица 10.1

Влияние мировоззренческих различий на теорию общества Ю. Хабермаса и Н. Лумана

Первое расхождение относится к представлениям об обществе, возникающим из разных дисциплинарных картин социума, соответственно диалектической и системно-теоретической. Второе расхождение, несмотря на кажущуюся, на первый взгляд, общность в признании основополагающей роли языка и вербальной коммуникации, основана на мировоззренческом различии: в социологии Хабермаса как современной версии критической теории общества Франкфуртской школы содержится идеал общественного согласия, в то время как у Лумана успех коммуникации ничем не гарантирован, и нет никаких обещаний снять противоречия и конфликты (последние — «паразитическая» разновидность социальных систем). Здесь уместно привести оценку Луманом полемики об этом расхождении в основах теории. Он пишет: «…Что же произойдет, когда консенсус будет достигнут? Тогда, по идее, коммуникативное действие тоже должно прекратиться… Разумеется, по мнению Хабермаса, в мире столько проблем, что невозможно себе представить, что мы когда-нибудь придем к полному согласию всех людей по всем вопросам. Жизненный мир как предполагаемый консенсус по-прежнему содержит в себе такой объем разногласий, что угроза того, что когда-нибудь мы сможем удовлетворенно откинуться в кресле и сказать: „Ну вот мы этого и добились, теперь в коммуникации нет необходимости, теперь мы единодушны“, вряд ли существует… Но если проблемы комплексности или объема настолько ужасны, настолько драматичны, то какой тогда смысл требовать противоположного и таким образом встраивать в понятие коммуникации стремление к консенсусу, как будто все остальное уже и не является коммуникацией? Почему мы превращаем невозможность в норму?»^[7] Этим Луман подчеркивает мировоззренческое различие своего понимания коммуникации от ее нормативистской трактовки Хабермасом.

Более выразительны мировоззренческие противоположности в трактовке места человека в социальной системе. Если у Хабермаса оно локализуется в жизненном мире, то у Лумана — в окружающем мире социальных систем, т. е. за пределами общества (!). Как такое возможно? — благодаря повышению уровня абстрактности теории общества, в которой остается лишь коммуникация. Поэтому Луман категорично утверждает, что «участие» индивидуума в обществе исключено. Между ними нет никакой коммуникации, так как коммуникация всегда является внутренней операцией системы, а общество не может выйти за свои рамки и с помощью коммуникаций охватить индивидуума, иначе оно вышло бы за свои границы. «Это, собственно говоря, должно было бы быть легко понято (но почему же это не воспринимают?)», — восклицает он. И далее поясняет: «То же самое справедливо в отношении жизни и сознания индивидуума. Операции, воспроизводящие систему, также и здесь остаются в системе. Ни одна мысль не может покинуть сознание, которое она воспроизводит. Не следует ли сказать: к счастью? Иначе что случилось бы со мной и как можно было бы мне развивать индивидуальность, если другие своими мыслями могли бы управлять моими мыслями? Как можно было бы представить себе общество в виде гипноза всех и всеми»^[8]? Тем не менее, повторимся, даже несмотря на логически последовательную аргументацию, в системно-теоретической традиции широко представлена противоположная точка зрения на место человека в обществе. Проиллюстрируем ее в рамках системно-теоретического направления (табл. 10.2).

Таблица 10.2

Человек и общество: противоположные трактовки в теории систем.

Наконец, мировоззренческие различия в примере социологии Лумана и Хабермаса по вопросу включения в теорию общественно-политических ценностей приводят к разному пониманию общественной функции социологической теории. У Хабермаса, включающего общественно-политические и нравственные ценности в теорию общества, основная функция социологии состоит в критике капитализма. Социология Лумана, не акцентирующая какие-либо ценности, становится наблюдающей наукой.

• [1] Степин В. С. Теоретическое знание. М., 1999. С. 310—311.
• [2] Там же.
• [3] Михайловский Н. К. Что такое прогресс? / под ред. Р. В. Иванова-Разумника. 2-е изд.М.: Книжный дом «Либроком», URSS, 2012.
• [4] Лакатос И. История науки и ее реконструкции // Структура и развитие науки. М., 1978. С. 217.
• [5] Степин В. С., Кузнецова Л. Ф. Научная картина мира в культуре техногенной цивилизации. М., 1994. С. 129−130.
• [6] Черноволенко В. Ф. Мировоззрение и научное познание. Киев: Изд-во Киевского университета, 1970.
• [7] Луман II.

  Введение

  в системную теорию / под ред. Д. Беккера; пер. с нем. К. Тимофеевой. М.: Логос, 2007. С. 314.

• [8] Луман II. Понятие общества // Проблемы теоретической социологии / пол ред.А. О. Бороноева. Вып. 1. СПб., 1994. С. 37−38.
• [9] Луман Н. Общество общества. В 2 т. Кн. 4: Диффрснциация; Кн. 5: Самоонисания. М., 2011. С. 163−164, 191.
• [10] Давыдов А. А. Системная социология. 2-е изд. М.: Изд-во ЛКИ, 2008. С. 19.