Методология изучения религиозности и религиозной ситуации

Религиозность: понятие, признаки, критерии

Эффективное управление процессами, происходящими в религиозной сфере жизни общества, требует максимально полной и достоверной информации о реальном состоянии, динамике и перспективах развития религиозной ситуации и государственно-конфессиональных отношений, как на федеральном, так и на региональном уровнях. Без соответствующего информационного сопровождения не возможна разработка концепции вероисповедной политики органов государственной власти, формирование и развитие нормативно-правовой базы государственно-конфессиональных отношений, создание механизма реализации государственной политики в отношении религиозных организаций. Недостаток информации о религиозной ситуации, ее недостоверность ведут к затягиванию реализации назревших и необходимых, а иногда к принятию неадекватных управленческих решений, что объективно способствует ее дестабилизации, порождает новые проблемы, создает «дополнительную зону уязвимости» для органов государственной власти и управления. От информационного обеспечения процесса разработки, принятия и осуществления управленческих решений во многом зависит результативность воздействия, оказываемого структурами государственного управления на религиозную жизнь общества.

Информацию о состоянии религиозной ситуации позволяют получить социологические исследования. В России имеется достаточно богатый опыт социологического изучения проблем, связанных с религией и религиозной ситуацией. Однако объем, характер и качество получаемой информации во многом зависит от целей исследования и занимаемых заказчиком и исследователем мировоззренческих позиций.

Основным заказчиком и потребителем социологической информации в области религии в советский период была правящая партия, точнее ее аппарат^[1]. Это обусловливало противоречивые требования, предъявляемые к исследованиям, которые должны были обеспечить получение достоверной информации о процессах, протекающих в религиозной сфере, в массовом религиозном сознании, и в то же время свидетельствовать о победах атеистического мировоззрения. Исследователи вынуждены были выполнять социально-идеологический заказ и обеспечивать научное обоснование необходимости и неизбежности преодоления религии в социалистическом обществе. Поэтому, исследования религиозности советского периода содержат ряд недостатков, связанных, прежде всего, с тенденциозностью в интерпретации результатов, стремлением подчеркнуть пережиточный характер религии и ее негативную роль. Несомненно, что методология, методика и результаты исследований советского периода требуют критического прочтения^[2]. Однако нельзя согласиться с мнением, что данные исследования невозможно корректно сравнивать с современными, и тем самым, достоверно оценить динамику религиозности. Также нельзя однозначно считать в качестве одного из недостатков исследований религиозности советского периода их «исключительно региональный характер»^[3].

Сравнительный анализ социологической информации по проблемам религии и атеизма, полученной на различных объектах, а также соотнесение их с результатами исследований последних лет позволяет утверждать, что социологам-религиоведам в 1960—1980;е гг. удавалось получать достаточно полные и достоверные данные о состоянии и тенденциях религиозности^[4]. Был накоплен большой опыт эмпирических исследований, разработаны теоретические и методологические основы социологического анализа религиозных феноменов. Все это позволяет осуществить критический анализ и оценку, выявить параметры (признаки, критерии, показатели), которые могут быть использованы в современных исследованиях для получения сравнимых результатов.

Изменение научной парадигмы отечественной социологии в конце 1980;х гг., связанное с упразднением диктата партийной идеологии, признанием мировоззренческого плюрализма, отказом от диалектического материализма, как универсального, «всеобщего» метода познания социальных явлений, привело к перемещению внимания большинства социологов, в том числе и занимающихся изучением религии, из сферы теоретических поисков в область эмпирических исследований. Однако утрата теоретической перспективы и акцент на прикладных исследованиях, ориентированных на элементарные, частные стороны жизни неизбежно ведет к снижению научного уровня обобщений и выводов, которые, как правило, носят первичный, эмпирический характер. Кроме того, научная ценность исследований снижается из-за использования учеными различного понятийного аппарата, что делает их результаты несопоставимыми. Особенно это актуально для исследований по проблемам религиозности, проводимых на региональном уровне, сравнение результатов которых с общероссийскими для выявления общего и особенного в динамике и тенденциях религиозности, возможно лишь при использовании единого понятийного аппарата.

Понятийный аппарат является важнейшим методологическим инструментом социологического анализа религии. Без тщательной отработки понятий, их однозначной трактовки, четкого определения их содержания, очерчивающего параметры и границы изучаемого явления, невозможно разработать программу исследования, сформулировать его цели и задачи, выдвинуть рабочие гипотезы, определить основные и вспомогательные критерии, показатели и признаки исследуемого явления. Выработка единого подхода к определению и операционализации ключевых понятий, согласованных критериев и типологий религиозности является ключевой методологической проблемой современного этапа социологического изучения религиозных феноменов.

Понятийный аппарат социологического исследования религиозных явлений представляет собой совокупность операционально интерпретируемых понятий. Этим понятиям дается как теоретическое, так и эмпирическое обоснование. Предпосылкой теоретического обоснования выступает категориально-концептуальный анализ религии. Понятие «религия» подразумевает выделение особой сферы общественного сознания, особого типа социальных связей и институтов в рамках целостной социальной системы. Религия есть категория, которая непосредственно отвлекается от отдельных личностей, выступающих как субъект религиозных верований, деятельности, отношений и анализируемая на уровне социальновсеобщего. В то же время, религия представляет собой социальную подсистему, имеет сложную структуру, выполняет ряд функций, занимает определенное место в общественной системе. Как подсистема общества, религия находится в постоянном взаимодействии с другими подсистемами (политикой, культурой, наукой, образованием и т. д.), испытывает их влияние и в свою очередь оказывает воздействие на каждую из них и общество в целом. Поэтому предметом социологического исследования религии должен быть вопрос о ее социальной природе, о социальной обусловленности особенностей различных религий и религиозных объединений, и главное — «социальные последствия этих особенностей, выступающие как результат реализации роли и функций религии в обществе, оказывающие влияние на общественные процессы, как причина и мотивация определенного типа поведения людей, исповедующих ту или иную религию»^[5].

Воздействие религии на общество реализуется через компоненты ее структуры — религиозное сознание, деятельность, отношения, организации. Все они, а так же их взаимосвязи с различными компонентами других общественных подсистем и общества в целом, имеют социальные измерения и доступны теоретическому анализу и эмпирическому наблюдению.

Ключевым понятием, доступным операционализации на эмпирическом уровне исследования религии, является понятие «религиозность». В отечественной литературе имеются различные подходы к определению данного понятия. Для ряда исследователей религиозность является:

• • социально-психологической категорией, составленной из множества компонентов, основными из которых являются эмоциональные и интеллектуальные. Исследователи определяют религиозность:
  • — как субъективную приверженность людей к религиозному миропониманию, мироощущению, к выполнению соответствующих религиозных (культовых) действий, характерных для той или иной конфессии^[6];
  • — как конкретное проявление религии в индивидуальном и групповом сознании и поведении, определенное качество индивида и даже группы^[7];
  • — как воздействие религии на сознание и поведение отдельных индивидов и социально-демографических групп в целом;
  • — как реализацию общей социальной природы религии в сознании и поведении отдельных людей;
  • — как определенное состояние отдельных людей, групп, общностей верующих в сверхъестественное и поклоняющихся ему^[8];
• • социологической категорией, выражающей наличие у ее носителя определенных признаков. Исследователи определяют религиозность:
• — как социальное качество индивида и группы, выражающееся в совокупности их религиозных свойств (признаков), фиксирующих определенность религиозных индивидов и групп и отличающих их от нерелигиозных^[9];
• — как одну из основных категорий социологии религии, отражающую состояние сознания верующих (как на уровне индивида, так и социальной группы), характерной чертой которой является вера в сверхъестественное, выступающее объектом поклонения^[10];
• — как чрезвычайно стабильное, но подверженное качественным и количественным изменением состояние индивидов, групп, больших общностей, связанное с приверженностью к религии — ее положительным восприятием и усвоением, следованием ее нормам, установлениям и традициям, включение в ее институциональные структуры, ее воспроизведение в индивидуальном групповом и массовом сознании и поведении^[11].

Эмпирическое обоснование понятий предполагает переход к непосредственному социологическому исследованию, сбору информации об обозначаемом этим понятием явлении. Для этого понятие надо операциопализироватъ, то есть представить в виде набора признаков, элементов, составляющих это явление, эмпирически наблюдаемых и доступных измерению. Таким образом, дать операциональное определение понятия, значит, соотнести его с непосредственным объектом социологического исследования — определенной совокупностью социальных объектов, подлежащих изучению. В ходе теоретического анализа этого соотношения необходимо выработать процедуру исследования, обеспечивающую научную фиксацию важнейших признаков исследуемой совокупности. Этот анализ (эмпирическая интерпретация) является важнейшей методологической предпосылкой составления научной программы любого конкретного социологического исследования религиозных феноменов.

Религиозность может быть представлена двумя связанными между собой рядами основных признаков, представляющих собой индикаторы наличия свойств религиозного сознания и религиозного поведения. Признаки, характеризующие первый ряд, могут быть представлены в виде трех групп признаков, или трех «направлений измерения» религиозного сознания, общим признаком которого является религиозная вера:

• • первое направление измерения, обозначенное как «интеллектуальное содержание веры», направлено на выявление наличия той совокупности религиозных идей, понятий, представлений, догматов, мифов, которые в сознании индивида выступают в качестве истинных, не подлежащих сомнению, формируя уверенность и убежденность в объективном существовании существ, свойств, связей, составляющих содержание религиозных образов;
• • второе направление, которое можно обозначить как «эмоциональное содержание веры», направлено на определение наличия религиозных чувств и переживаний, испытываемых индивидом, на фиксацию эмоционального отношения индивида к объекту веры.
• • третье измерение может быть обозначено как «признаки религиозной информированности» и предполагает фиксацию знания и понимания индивидом догматических основ исповедуемой им религии, рациональное осмысление веры, соотнесенность индивидуального религиозного сознания с его «идеальной моделью», задаваемой теологией.

Поскольку религиозное сознание является многомерным явлением, возникает необходимость определения его главного, основного критерия. В практике исследований таким критерием выступает центральная, руководящая идея религиозного сознания — идея Бога (сверхъестественного). Однако подобный подход порождает определенные трудности, связанные с различием таких форм сознания связанных с верой в сверхъестественное, как собственно религия, философский идеализм и суеверие^[12]. Поэтому объективное изучение религиозности предполагает обязательное выявление и фиксацию признаков религиозного поведения.

Религиозное поведение представляет собой совокупностью поступков и действий, включающих индивида (или группу) в религиозную деятельность, как специфическую форму активного практически-духовного освоения мира. Поскольку религиозная деятельность включает в себя два вида — культовую и внекультовую, то религиозное поведение предполагает два вида действий, участие в которых выступает в качестве признаков религиозности:

• • во-первых, это культовое поведение, к которому относятся поступки, включающие индивида в культовую деятельность как систему строго определенных символических действий, посредством которых устанавливаются непосредственные отношения между верующим (или религиозной группой) и сверхъестественным объектом поклонения. К культовому поведению обычно относят посещение богослужений и участие в них; исполнение религиозных обрядов и других культовых действий и предписаний; празднование религиозных праздников. Культовое поведение в наибольшей степени поддается эмпирическому изучению и статистической обработке с применением методов количественного и качественного анализа;
• • во-вторых, это внекультовое религиозное поведение, к которому относятся действия напрямую с культом не связанные, но, тем не менее, обеспечивающие специфически религиозное освоение мира и воспроизводство религиозного сознания. К внекультовому поведению относят участие в религиозной жизни общины и в деятельности религиозной организации, религиозное обучение и воспитание, распространение религиозных идей и взглядов, их творческое осмысление и интерпретация — теология как сфера профессиональной интеллектуальной деятельности. К религиозному поведению непосредственно примыкают (хотя и не включаются в него прямо) те социальные действия (нравственные, политические и т. п.), мотивом которых выступает содержание религиозного сознание. К ним можно отнести участие в акциях благотворительности, принятие и исполнение морально-нравственных норм и предписаний религии, участие в деятельности религиозно-политических партий. Совершение религиозно мотивированных действий является важным дополняющим признаком религиозности, однако эмпирическое исследование подобных актов поведения представляет большие трудности, поскольку связано со сложной задачей выявления мотивов поведения людей.

Серьезной проблемой является выделение какого-либо признака религиозного поведения в качестве его объективного критерия, поскольку совершение такого акта религиозного поведения должно с достаточной точностью свидетельствовать о религиозности индивида, а его отсутствие в поведении — говорить о безрелигиозности. Некоторые виды религиозного поведения могут носить привычно-автоматический характер, совершаться иод влиянием общественного мнения или быть мотивированы эмоционально-эстетическими потребностями. Хотя такие действия и несут религиозную смысловую нагрузку, однако их связь с религиозным сознанием носит опосредованный характер и выступать в качестве надежного критерия религиозного поведения они не могут. В качестве критерия религиозного поведения может выступать такое действие, которое непосредственно связано с религиозным сознанием, совершается под влиянием религиозных представлений, чувств, настроений, определяющим мотивом которого выступает религиозная вера. К таким действиям, как правило, относят основные акты культового поведения и, прежде всего, молитву как первичную и основную форму выражения религиозных чувств, совершение которой может служить критерием различения собственно феномена религии от близко с ней связанных или похожих на нее, например, от эстетического чувства.

j.

Кроме рассмотренных признаков религиозного сознания и религиозного поведения, религиозность может проявляться в признаках носящих «комплексный» характер, получающих свое выражение, как в сознании, так и в поведении. К ним, прежде всего, относится конфессиональная принадлежность. К примеру, иногда в научной литературе понятия «верующий» и «православный» употребляются как синонимы^[13], что приводит к некорректному смешению понятий «религиозность» и «конфессиональная принадлежность». В связи с этим необходимо отметить, что конфессиональная принадлежность, являясь признаком религиозности, может фиксироваться в виде конфессиональной идентификации (самоидентификации) или как членство в религиозном объединении. В первом случае необходимо помнить, что в сознании части населения конфессиональная самоидентификация выступает заместителем идентификации этнонациональной, и может быть несвязаппа с наличием других признаков религиозности. Во втором случае фиксация данного признака затруднена в силу того, что большинство религиозных объединений России (в частности, крупнейшее из них — Русская Православная церковь) не имеют фиксированного членства, а субъективное ощущение человеком себя в качестве «православного» не всегда свидетельствуют о его действительной принадлежности к конкретному приходу (общине).

Другим признаком религиозности, находящим выражение, как в сознании, так и в поведении может выступать включенность индивида в религиозные отношения. Последние имеют субъективный аспект — план религиозного сознания, которое полагает определенные отношения людей к гипостазированным существам, атрибутированным свойствам и связям. Вместе с тем религиозные отношения имеют и объективный аспект — реальные отношения между людьми, актуализированные посредством культовой или внекультовой деятельности. С другой стороны включенность индивида в систему религиозных отношений связана с формальной или неформальной принадлежностью к религиозной группе.

Важной методологической проблемой, связанной с определением набора признаков религиозности, является выявление внутренних связей между религиозным сознанием и поведением. В данном случае можно вычленить в качестве признака религиозности религиозную мотивацию поведения, которая проявляется как в религиозной, так и в нерелигиозной сферах.

Еще одна проблема связана с использованием вышеизложенного набора признаков религиозности при исследовании различных форм религии. Однако многообразие форм религии не лишает их некоторых общих и существенных особенностей, которые и должны найти свое отражение в наборе признаков религиозности. Религия представляет целостную подсистему общества и различные признаки религиозности, отражающие различные стороны религиозной системы, должны быть внутренне связаны между собой. Необходимо выявить эти взаимосвязи и применить их к изучению религиозности.

При интерпретации религиозности как некоторого социального качества методологически правильно делать акцент на различии религиозных и нерелигиозных носителей этого качества (индивидов и групп), на их логическом разграничении. Для фиксации такого различия необходимо определение критерия религиозности, в качестве которого выступает один определяющий признак, либо минимальный набор таковых, поскольку использование всего набора признаков для определения религиозности индивида представляется излишним. Вопрос о критерии религиозности решается по-разному, но следует отметить, что применение неодинаковых критериев религиозности при проведении исследований делает их результаты несопоставимыми, что снижает их научную и практическую ценность.

Проблема выделения критерия религиозности связана с важной методологической проблемой определения специфического признака религии. По мнению одних исследователей, таковым является вера в сверхъестественное^[14]. Другие полагают, что вера в сверхъестественное является общим, но не специфическим признаком религии, поскольку она присутствует не только в религии, но и в философском идеализме, алхимии, астрологии, гаданиях и других суевериях^[15]. Признание веры в сверхъестественное специфическим признаком религии не дает возможности с полной ясностью различать религиозность, философский идеализм и суеверность^[16]. Траисцепдирование — признание особого сверхприродного, внеопытного мира, вечных, надындивидуальных ценностей присуще всем формам культуры — «должное» в морали, «вечная красота» в эстетике, «дух» в философии. Поэтому, главной функцией духовной культуры является поиск вечного в преходящем, бесконечного в конечном^[17]. Специфика же религии заключается в постулировании обратной связи, в акценте на способности сверхэмпирического мира определять судьбы мира земного, связи, которая реализуется посредством культовой деятельности.

В зависимости от решения вопроса о специфическом признаке религии определяется и основной критерий религиозности. В практике отечественных исследований в качестве критерия религиозности чаще всего используется вера в Бога (в сверхъестественное) и совершение основных культовых действий, например молитвы^[18]. При этом нередко само наличие веры в Бога определяется по признаку самоидентификации участников опросов.

В целом в отечественной литературе признается необходимость изучения религиозного сознания и поведения в их взаимной связи и единстве.

Однако одна из существенных трудностей состоит в том, что необходимо не только определить общие методологические принципы изучения признаков религиозности и определить ее критерий, но и разработать эмпирические показатели, делающие возможным количественное и качественное измерение религиозности.

• [1] Зуев Ю. П. Динамика религиозности в России в 20-м веке и ее социологическое изучение // Гараджа В. И. Социология религии. М., 1996. С. 188.
• [2] Лопаткин Р. А. Социология религии в России: опыт прошлого и современные проблемы // Государство, религия, церковь в России и за рубежом. Информационно-аналитический бюллетень. М., 2001. № 4. С. 37.
• [3] Дубин И. Г. Уровень религиозности и влияние религиозных установок на отношениероссиян к политическим лидерам // Полис. 2001, № 2. С. 78.
• [4] Лопаткин Р. А. Социологическое изучение религиозной ситуации и государственно-церковных отношений // Государственно-церковные отношения (опыт прошлого и современное состояние). М., 1996. С. 217.
• [5] Лопаткин Р. А. Социологическое изучение религиозной ситуации и государственно-церковных отношеиий//Государственно-церковные отношения (опыт прошлого и современное состояние). М., 1996. С. 191.
• [6] См.: Алексеев Н. П. Методика и результаты изучения религиозности сельского населения (на материалах Орловской области) // Вопросы научного атеизма. М., 1967. Вып. 3.С. 133.
• [7] См.: Ульянов Л. Н. Изменение характера религиозности // К обществу свободномуот религии. М., 1970. С. 161.
• [8] См.: Угринович Д. М.

  Введение

  в теоретическое религиоведение. М., 1973. С. 104—105.

• [9] См.: Яблоков И. Н. Социология религии. М., 1979. С. 123.
• [10] э См.: Элбакян Е. С. Религиозность // Энциклопедия религий / Рсд. Забияко А. П., Красников А. Н., Элбакян Е. С. М., 2008. С. 1065.
• [11] См.: Религия в истории и культуре / Ред. Писманик М. Г. М., 2000. С. 139.
• [12] Иваненко С. И. К вопросу о типологии религиозности // Комплексный подходк научно-атеистическому воспитанию / Ред. Коновалов Б. Н., Зуев Ю. П. М., 1979. С. 160.
• [13] Дубин Б. В. Религия, церковь, общественное мнение // Свободная мысль. 1997. № 11.С. 94.
• [14] Дубин Б. В. Религия, церковь, общественное мнение // Свободная мысль. 1997. № 11.С. 46.
• [15] См., например: Сухов Л. Д. Религия как общественный феномен. М., 1973. С. 48—49.
• [16] См.: Иваненко С. И. К вопросу о типологии религиозности // Комплексный подходк научно-атеистическому воспитанию / Ред. Коновалов Б. Н., Зуев Ю. П. М., 1979. С. 160.
• [17] Митрохин Л. Н. Религия и культура (философские очерки). М., 2000. С. 34.
• [18] Лопаткин Р. А. Социологическое изучение религиозной ситуации и государственно-церковных отношений // Государственно-церковные отношения (опыт прошлого и современное состояние). М., 1996. С. 194—195.