Позитивизм в методологии

Многообразие позитивизма

Конвенциализм и реализм

Позитивизм — очень часто и неразборчиво употребляемый термин. Существует масса разновидностей позитивизма, укорененных, прежде всего, в философской традиции. Даже если согласиться с чисто технической интерпретацией позитивистских тезисов, например, с требованиями эмпирического обоснования гипотез и теорий, остается большой философский вопрос: является ли это требование чистой конвенцией, облегчающей ученым взаимопонимание и обеспечивающей совместимость выдвигаемых теорий (вопрос об объективной истинности познания в этом случае не ставится), или оно гарантирует объективное знание независимых от человеческого познания закономерностей природы и общества. Эти позиции именуются соответственно конвенциализмом и реализмом. В исследовательской практике социологов эти, а также и другие мировоззренческие вопросы, как правило, не ставятся. Но тем не менее именно философские вопросы о природе социального познания лежат в основе большинства современных методологических дискуссий.

Двенадцать позитивизмов

Англичанин П. Хафпенни насчитал целых двенадцать позитивизмов^[1]. Позитивизм-1 — это контовский закон трех стадий — философско-историческая концепция, рассматривающая знание как двигатель прогресса и источник социальной стабильности. Позитивизм-2 — это также контовская теория познания, согласно которой единственным источником подлинного знания является наука, основанная на наблюдении. Позитивизм-3 — это концепция единства науки, по которой, согласно Конту, все науки должны быть соединены в единую естественную систему. Позитивизм-4 — это контовская секулярная религия человечества, главной целью в которой является служение обществу. Следующим после Конта представителем философии позитивизма стал Г. Спенсер. Позитивизм-5 — это спенсеровская теория истории, согласно которой двигателем и основой прогресса, гарантом возникновения высших общественных форм является конкурентная борьба все более и более дифференцирующихся индивидов. Позитивизм- 6 — это теория познания, согласно которой, по идее Дюркгейма, естественная наука социология состоит в сборе и статистическом анализе количественных данных о жизни общества. Позитивизм-7 — это теория значения, соединяющая в себе феноменализм и логический метод, объединяемые принципом верификации, согласно которому, как утверждает философия логического позитивизма, значение высказывания состоит в методе его верификации. Затем следует позитивизм-8 — также разрабатывавшаяся в философии логического позитивизма профамма объединения наук на основе синтаксиса и семантики. Позитивизм-9 — это разрабатывавшаяся К. Гемпелем теория познания, согласно которой наука представляет собой корпус взаимосвязанных, истинных, простых, точных и широкоохватных универсальных законов, лежащих в основе любого объяснения и предсказания. Позитивизм-10 — это теория познания, по которой наука представляет собой совокупность каузальных закономерностей, служащих для объяснения и предсказания феноменов. Позитивизм-11 — теория научного метода, согласно которой развитие науки происходит путем индуцирования законов на основе наблюдения и свидетельств эксперимента. Основоположником такого взгляда был Ф. Бэкон. Позитивизм-12 — это выдвинутая К. Поппером теория научного метода, согласно которой наука развивается, выдвигая гипотезы и сфемясь к их опровержению, благодаря чему опровергнутые гипотезы элиминируются, а неопровергнутые сохраняются в науке. В разное время разные фуппы и индивиды поддерживали позитивизм в каком-либо из указанных вариантов.

Некоторые из позитивизмов, говорит Хафпенни, кажутся сейчас архаичными и вышедшими из моды, например, религиозный позитивизм-4. Исторические теории (позитивизм-1, иногда именуемый сциентизмом, и позитивизм-5, известный как социальный эволюционизм) не имеют отношения к проблемам эпистемологии и методологии. Позитивизм-2 тождествен традиционному эмпиризму. Согласно Конту, а также множеству последующих позитивистов, позитивное знание (в противоположность теологическому и метафизическому) — это эмпирическое знание, которое является единственно надежным, или единственно научным видом знания, поскольку основывается на наблюдении, или, в широком смысле слова, на эксперименте. Этому характерному для позитивизма взгляду противостояли точки зрения тех, кто полагал, что имеются альтернативные источники надежного знания. Это, вопервых, традиционные рационалисты, считающие, что разум дает нам неоспоримые истины о мире, во-вторых, марксисты, полагающие, что единственно надежные знания — те, что опосредствованы практикой, действием, благодаря которым мы получаем истинное знание о мире и возможность изменить мир.

Эпистемологический позитивизм-2 был развит логическими позитивистами, согласно взглядам которых, наука состоит не только из эмпирических данных, а включает в себя также аналитические суждения, что дает место в науке математике и логике. Позитивизм-7 с его принципом верифицируемости стремится таким образом оправдать свое расширение позитивизма-2: все научные суждения являются осмысленными суждениями, верифицируемыми логическим либо эмпирическим путем.

Позитивизм-2 как в традиционном эмпиристском облике, так и в адаптированном логико-позитивистском обличьи непременно включал и социальные науки. Это означает, что любое надежное социальное знание является эмпирическим (или, с точки зрения логических позитивистов, эмпирическим и аналитическим). Таким образом, в позитивизме-2 содержалась основа концепции единства науки, обозначенной выше как позитивизм-3. Эта концепция именуется также натурализмом. Позитивизм-8 оказывается, следовательно, лингвистической версией концепции единства науки, которая, хотя на первый взгляд кажется далеко ушедшей от первоначальных интенций эмпиризма (позитивизма-2), на самом деле оказывается его новой формулировкой: все науки используют один и тот же словарь наблюдения, обращаясь с его единицами по одним и тем же формальным правилам. Именно эта эмпиристская (или расширенная, логико-эмпиристская) версия позитивизма вызывает больше всего критики в социальных науках. Критики либо утверждают, что имеются другие, кроме логико-эмпирического, основания для единства науки, либо идут дальше, говоря, что наука вовсе не является единой, хотя бы потому, что в социальных науках, в отличие от естественных, налицо совсем другие источники познания, такие, как интроспекция и понимание (Verstehen). Собственно говоря, такого рода разделение и оказывается основой выделения двух ветвей в развитии социологической методологии, о чем уже говорилось в гл. 1. Позитивистыэмпиристы в качестве контраргументов выдвигают либо соображения о том, что даже эти альтернативные источники познания дают нам в конечном счете те же чувственные восприятия, с которыми можно обращаться по тем же самым правилам, что сформулированы в теории познания эмпиризма (позитивизм-2) или логического эмпиризма (позитивизм-7), либо заявляют, что эти другие источники знаний, даже если признать их альтернативную природу, все равно дают нам лишь гипотетическое знание, которое, для того чтобы стать надежным знанием, должно быть подвергнуто стандартной для эмпиризма процедуре эмпирической верификации^[2].

Позитивизм-11 (индуктивизм) и позитивизм-12 (гипотетико-дедуктивистский подход) могут рассматриваться как разновидности позитивизма-2, описывающие два различных способа получения научных законов и теорий на основе опыта. Позитивизм-6 представляет собой разработку способа, каким позитивизм-2 (в форме позитивизма-11 либо позитивизма-12) должен быть применим к социальным наукам. Он предполагает, что эмпирическая база должна состоять в количественных описаниях, а гипотетические закономерности должны верифицироваться с использованием статистических процедур. Но такое соотношение позитивизма-2 и позитивизма-6 не является необходимым. Социологи, не являющиеся сторонниками статистики и количественных методов, но симпатизирующие эмпиризму (позитивизм-2) — каковы, например, многие из символических интеракционистов — выдвигают иные, не соответствующие предписаниям позитивизма-6 способы соотнесения социологических теорий с данными.

Позитивизм-9 и позитивизм-10, хотя и представляют собой распространенные характеристики позитивизма, могут быть восприняты как разновидности позитивизма, только если принять дополнительные концепции закона и причинности. Позитивизм-9 и позитивизм-10 оспариваются теми из социологов, кто утверждает, что социальные феномены должны объясняться телеологически, т. е. с точки зрения намерений и целей, лежащих в их основе. Под этим суждением подписываются функционалисты, считающие, что социология должна быть отделена от естественных наук, поскольку предметом последних являются естественные феномены, не имеющие целей в том же смысле, что феномены социальные. Позитивисты-9 и позитивисты-10 отвечают на эту критику либо отвергая идею цели как метафизическую (что делал еще Конт), либо стараясь показать, что телеологическое объяснение представляет собой не что иное как концептуализацию системы каузальных связей, для которой характерно наличие негативной обратной связи. В таком случае функциональные закономерности становятся разновидностью каузальных закономерностей, телеологическое объяснение оказывается формой каузального объяснения, а функционализм — формой позитивизма, а именно: позитивизма-9.

Заключая краткое рассмотрение предложенной П. Хафпенни классификации позитивизмов, отметим, что социологи используют самый широкий спектр позитивистских подходов. Далеко не всегда это использование сопровождается достаточной философской рефлексией. Наиболее распространенным подходом в среде социологов является использование количественных методов сбора и обработки данных, когда как сами методы, так и получаемые при их посредстве результаты априори рассматриваются как надежные и не подвергающиеся сомнению. Более того, часто они рассматриваются как единственно существующие и единственно возможные методы и результаты социологического изучения. Это чисто ремесленный подход, когда социология трактуется просто как набор приемов, дающих искомый результат. Для философского рассуждения о том, соответствуют ли применяемые методы специфике познаваемого объекта, могут ли полученные результаты быть транслированы в непосредственный контекст человеческих целей и ценностей и т. д. и т. п., здесь просто не остается места. Если в процессе такого изучения все же возникают проблемы, они трактуются как технические ошибки, которые принято решать путем уточнения операциональных понятий и дальнейшей отработки количественных техник и статистических процедур. Более продвинутым вариантом того же подхода может быть сознательное намерение строить социологию как естественную науку с использованием естественно-научных по своему происхождению принципов и методологий.

Можно сказать, что в обоих рассмотренных случаях мы имеем дело с крайностью, происходящей, может быть, из-за недостаточного внимания к развитию философско-методологических дискуссий относительно природы и характеристик социального знания. Другой крайностью оказывается стремление по философским основаниям полностью отвергнуть позитивистский (как бы ни понимался позитивизм) образ социальной науки и лечь на курс, предлагаемый антипозитивистскими программами социологии, как они, например, описаны в предыдущей главе. Эти программы отвергают позитивизм на том основании, что предписываемый им образ социальной науки, строящейся по модели естественных наук, не соответствует человеческой природе и природе общества. Каждый раз, когда эти программы возникали (например, формирование феноменологической социологии, или новейшей современной микросоциологии знания), они обещали революционный переворот в науках об обществе. До сих пор, однако, этого переворота не произошло. Объяснением здесь может служить предположение о том, что сами эти альтернативные концепции недостаточно глубоко разработаны, чтобы с успехом противостоять позитивистской социологии, имеющей долгую и глубокую традицию, в результате чего позитивизму удается с большим или меньшим успехом освоить, адаптировать эти попытки и включить их в собственную программу. Во всяком случае, любая альтернативная программа социологического познания и исследования всегда оказывалась антипозитивистской и всегда была нацелена против позитивизма как преобладающего и центрального направления в социологии, как социологического истеблишмента.

Новое развитие в социокультурной сфере позволяет увидеть некоторую иную перспективу в развитии социологической философии и методологии, когда альтернативные концепции будут рассматривать себя не как антипозитивистские, т. е. предлагающие себя как бы вместо позитивизма в качестве главной социологической методологии, а как просто еще одну из методологий, существующих наряду с позитивизмом и имеющую собственное основание в пестром и многофасеточном человеческом обществе. Такой подход обещает распространяющееся мировоззрение постмодернизма, предполагающее, в частности, дробление и «фрагментацию» социологического опыта. Подробнее об этом будет сказано в гл. 3.

• [1] Halfpenny Р. Positivism and Sociology: Explaining Social Life. L.: George Allen andUnwin, 1982, P. 114−121.
• [2] Abel Th. The Operation Called Verstehen // American Journal of Sociology. Vol. 59.P.211−218.