Особенности редактирования отраслевых изданий

При любом отношении к тем или иным взглядам и рекомендациям автора нельзя отрицать большого практического значения его труда: любой редактор, сколь бы ни был велик его опыт и сильно мастерство, извлечет из книги много для себя полезного.

Если поставить общий, в какой-то степени условный, но до крайности важный для нашей практики вопрос, где коренятся главные причины редакторских неудач, — кажется, обычно их надо искать не столько в плохом владении тем или иным приемом редактирования, сколько в неправильном образе действий, в неверном поведении редактора. Имеются в виду не те общие этические нормы, которые обязательны для работника советской печати и нарушение которых ставит нарушителя вне ее рядов, но такие личные недостатки, как предвзятость в оценке рукописи, плохой контакт с автором, упорствование в ошибках, амбиция. Подобные недостатки, представленные даже в незначительных дозах, лишают редактора непременной для него принципиальности. Прав Г. Д. Каплан, когда предъявляет к редактору требование высокой принципиальности в большом и малом.

Но как быть начинающему редактору, когда он сталкивается с неизвестными ему вопросами? Он еще не владеет критерием для оценки сложности вопросов, и у него справедливо зарождается опасение, не элементарны ли они, не выкажет ли он себя невеждой, задав их. Способ один — попытаться выяснить сначала вопрос самому, прибегнув к литературе или к консультации с более опытными работниками.

По мере накопления опыта и овладения специальными знаниями редактор все уверенней может спрашивать разъяснений у самого автора, не опасаясь уронить свой авторитет, который, вообще говоря, от расспросов не страдает. В областных издательствах редактор сельскохозяйственной литературы имеет дело со всеми разделами сельского хозяйства, и агроному приходится редактировать брошюру по животноводству, не говоря уже о том, что агроном-полевод или агроном-экономист сплошь и рядом редактирует книги по садоводству и овощеводству.

Сильный редактор этого обычно не опасается. Но бывает, что и его посещает боязнь утраты репутации, и он, вопреки интересам дела, отказывается принять добрые советы.

Существенная сторона работы редактора — характер его взаимоотношений с автором. В данном случае трудно отделить этический аспект от производственного. Если сделать это условно, можно было бы говорить об уважении редактора к авторским взглядам.

Но существует обширная область конкретных производственных вопросов, в которых точки зрения редактора и автора могут не совпадать, и это не зачеркивает рукопись и вместе с тем не дает права редактору исправлять рукопись в соответствии с собственным отношением к данному вопросу или факту.

Говоря о редакторской этике, нельзя пройти мимо того, что Г. Д. Каплан называет «принципиальностью в малом», — о манере редактора говорить с автором, о форме, в которой он высказывает оценку рукописи, выслушивает авторские замечания.

По всей вероятности, нет случаев, когда можно было бы рекомендовать редактору скрывать от автора впечатления от рукописи, какими бы неблагоприятными они ни были. Не вызывают симпатии уловки, нередко в таких случаях применяемые, — ссылки на перегрузку тематического плана, на несоответствие предложенной рукописи издательскому профилю.

Действительное мнение редактора о рукописи всегда должно быть сообщено автору, но нельзя делать этого в оскорбительной форме, с резкими и, того хуже, грубыми замечаниями, нельзя давать волю своему остроумию, часто сомнительному, разить автора сарказмами. Следует даже различать тон, допустимый, когда выступаешь в печати с оценкой вышедшей книги, и тот, которого мы должны держаться в беседах с автором. В первом случае также нетерпимы грубость и запальчивость, но там вполне уместны достаточно резкие оценки, полемика. В редакционном обиходе и это надо считать нежелательным. Автор принес нам плод своих раздумий, во всяком случае труда, это его детище, и наш долг сказать ему о болезнях, которыми оно страдает, но ни в коем случае не высмеивать и бичевать недуги.

Каждый редактор знает, что так действительно бывает, рукопись читаешь с нарастающим раздражением против авторской небрежности. Но все дело в том, что редактор в общении с автором не имеет права на настроение. Это правило, не знающее исключений, обязательно для каждого работника государственного аппарата при общении с людьми, оно трижды обязательно для редактора по роду его деятельности и по тем функциям, которые он несет.

Трудно регламентировать поведение редактора в силу неповторимости процесса редактирования: сколько авторов, сколько рукописей, сколько редакторов, столько и методов редактирования, норм общения с автором. Но чтобы в этом многообразии всегда находить правильный тон, необходимо свойство, о котором подчас говорят скептически и которое, однако же, определяет многое, — редакторское чутье.

Не может быть полноценной работа редактора, мир интересов которого лежит вне его профессии. Напротив, профессия редактора предполагает разносторонность интересов, даже если это редактор отраслевой, сугубо специальной литературы. Но его, если позволено прибегнуть к высокому стилю, жизнь — в его профессиональном труде.