Логопедическая работа по коррекции нарушений лексики у детей с двуязычием

Российский государственный педагогический университет им. А. И. Герцена Факультет коррекционной педагогики Кафедра логопедии Дипломная работа Логопедическая работа по коррекции нарушений лексики у детей с двуязычием Санкт-Петербург 2011

Содержание Введение Глава 1. Теоретические основы изучения лексики у детей с билингвизмом

1.1 Концептуальные основы изучения билингвизма

1.1.1 Краткая история изучения билингвизма

1.1.2 Различные подходы к определению понятия «билингвизм»

1.1.3 Виды билингвизма

1.2 Онтогенез речи в условиях билингвизма

1.3 Развитие лексики в онтогенезе

1.4 Лексико-семантический аспект русской речи черкесов Обобщение анализа теоретических предпосылок исследования Глава 2. Исследование лексики у детей старшего дошкольного возраста с билингвизмом

2.1 Цель, задачи, методы, теоретические основы и организация исследования

2.2 Характеристика детей экспериментальной группы

2.3 Содержание методики исследования лексики у детей старшего дошкольного возраста с билингвизмом Глава 3. Особенности нарушений формирования лексики у детей старшего дошкольного возраста с билингвизмом (анализ экспериментальных данных)

3.1 Особенности состояния пассивного словаря у детей старшего дошкольного возраста с билингвизмом

3.2 Состояние объема и качества активного словаря

3.3 Особенности распознавания общих категориальных значений активного словаря

3.4 Особенности распознавания семантически близких значений активного словаря

3.5 Особенности распознавания семантически далеких значений активного словаря

3.6 Особенности состояния словаря синонимов

3.7 Особенности состояния словаря антонимов Обобщение результатов констатирующего исследования Глава 4. Методические рекомендации к логопедической работе по коррекции нарушений лексики у детей старшего дошкольного возраста с билингвизмом

4.1 Теоретические основы, задачи, организация и ведущие направления логопедической работы по коррекции нарушений лексики у детей с билингвизмом

4.2 Содержание логопедической работы Заключение Список литературы

Введение

Язык — один из существенных признаков нации, тесно связан с национальной психологией, с самосознанием и самобытностью народа. За каждым языком — культура этноса, оригинальное видение мира, которые хранит язык. Современные условия жизни общества сопряжены со значительной миграцией населения или проживанием некоренного населения в русскоязычной среде, в которой они, как правило, не теряют родной язык, в связи с чем, развитие речи детей дошкольного возраста протекает в условиях билингвизма.

Границы общения неизбежно расширяются: около 70% жителей земного шара в настоящее время — двуязычные или многоязычные. Почти в четверти государств нашей планеты люди говорят на двух языках. Около 56% жителей Европы владеют двумя языками, 28% - тремя. Каждые 5 лет количество людей, знающих два языка, возрастает на 9%.

На земном шаре осталось мало мест, где население сталкивается за свою жизнь всего лишь с одним — своим родным языком, хотя бы потому, что средства массовой информации, и прежде всего телевидение, проникают повсюду, а вместе с ними и целые потоки иноязычной информации. Большинство людей путешествует, мигрирует, пытается приспособиться к новой обстановке. Иностранные языки — а зачастую их несколько — входят во многих странах, как известно, даже в школьный минимум. Часто язык образования в том или ином государстве отличается от родного языка учащихся. Без знания другого или других языков в той или иной степени теперь не обойтись. Авторитетный лингвист Е. Ю. Протасова считает, что сегодня правильнее уже говорить о мультилингвизме (многоязычии), а не о двуязычии современного общества[39].

Измерить подобное многоязычие очень трудно. Проявления его разнообразны даже в одном человеке, а в обществе можно встретить самые разные конфигурации нескольких языков, источников мультилингвизма.

Причины билингвизма встречаются самые разные. Одной из основных причин билингвизма можно выделить миграцию населения, связанную с политическими, социально-экономическими и духовными обстоятельствами, вынуждающими людей менять свою жизнь, а вместе с тем и язык. Современные условия жизни общества сопряжены со значительной миграцией населения, в связи с чем много людей пользуются в общении двумя и более языками. А наиболее характерным типом двуязычия в России является национально-русский язык, который усваивается при непосредственном общении людей разных национальностей с русскоязычным населением. Поэтому особо остро встает вопрос обучения детей — мигрантов и не русскоязычных детей, представителей других национальностей РФ, русскому языку как неродному или иностранному. Так же в настоящее время границы дальнего зарубежья стали открыты для многих граждан России и иностранный язык всё больше и больше внедряется в нашу жизнь. На улицах мы видим вывески, рекламу на иностранных языках. Многие жители России выезжают за рубеж на постоянное местожительство, на работу или на отдых. Поэтому в последние годы становится все более популярным изучение иностранных языков в дошкольном возрасте.

Общемировая тенденция становления многоязычия в условиях России развивается в двух направлениях: внутреннем и внешнем. В первом случае речь идет о стремлении малочисленных народов изучить язык своей страны (русский), каковым является язык «титульной» нации, для того, чтобы иметь возможность в полной мере реализовать свои гражданские права в рамках своего государства. Во втором случае имеется в виду стремление образованной части россиян к интеграции в мировую систему информационных, социальных и иных взаимоотношений, приобщение к ценностям мирового культурного наследия посредством изучения иностранных языков (английского, французского, немецкого, испанского, итальянского и т. д.).

В регионах России развитие двуязычия имеет совершенно разное значение; в зависимости от множества факторов каждый регион отличается собственной спецификой, содержанием, уровнем развития, сложившейся практикой и культурой двуязычия, а также степенью межцивилизационного взаимодействия и языковых контактов. Исключительную важность и актуальность эта проблема имеет в условиях Республики Карачаево-Черкессия, где черкесско (адыгско)-русские корреляции особо продуктивны для теоретизации билингвизма. Следует отметить, что в связи с миграционными процессами в постсоветском пространстве в Карачаево-Черкесской республике осело и проживает около тридцати национальностей. Понятно, что в подобной ситуации языковые контакты не только неминуемы, но в практическом плане и просто необходимы.

Процесс развития речи и обучения языку явление сложное и многообразное. Важной стороной в развитии речи является лексическое развитие детей. Количество слов только в русском языке исчисляется многими тысячами: 17-томный «Словарь современного русского литературного языка» дает толкование более 120 тысяч слов, но в этот словарь не вошли ещё тысячи и тысячи слов.

Формирование лексики ребенка тесно связано с развитием его познавательной деятельности. Овладение словом отражает, прежде всего, процесс соотношения мышления и речи в сознании ребенка и во многом определяется уровнем его интеллектуального развития, тесно связано с формированием восприятия, памяти, других психических процессов. В свою очередь лексическая система речи оказывает существенное влияние не только на речевое развитие в целом, но и на формирование познавательной деятельности ребенка, так как именно значение слова, по мнению Л. С. Выготского [15], является единицей речевого мышления.

Формирование лексики в онтогенезе обусловлено также развитием представлений об окружающей действительности. Расширение представлений ребенка об окружающем мире происходит при взаимодействии с реальными объектами и явлениями в процессе неречевой и речевой деятельности, а также посредством общения с взрослыми. Одним из значимых факторов успешности речевого общения является сформированность лексики.

Нарушение в овладении лексической системой языка существенно затрудняет общение, сотрудничество ребенка с взрослым, отрицательно влияет на формирование познавательной деятельности, задерживает развитие как устной, так и в дальнейшем письменной речи, служит препятствием при овладении школьной программой.

Таким образом, развитие лексической стороны речи является важным моментом в общем, речевом развитии. Еще более актуальным является изучение лексики детей — билингвов. Ведь им приходится овладевать двумя, а нередко и тремя — четырьмя языками сразу.

Для логопедии билингвизм интересен тем, что он нередко становится причиной возникновения специфического рода речевых ошибок на русском языке, обусловленных как особенностями взаимодействия языковых систем, так и нарушением речевого развития не доминирующего языка, а нередко обоих языков. Фактор билингвизма для детей с речевой патологией является отягощающим, что не может не сказаться на развитии речевой, познавательной, а, следовательно, и учебной деятельности.

Объект исследования: лексическая сторона речи детей старшего дошкольного возраста с билингвизмом.

Предмет исследования: своеобразие лексической стороны речи у детей старшего дошкольного возраста с различным доминированием русского и черкесского языков.

Проблема исследования: определение эффективных направлений логопедической работы над лексикой русского языка в зависимости от особенностей лексики русского языка у дошкольников с русско-черкесским билингвизмом с доминированием черкесского или русского языка.

Гипотеза исследования: мы предполагаем, что развитие лексической системы русского языка у дошкольников с русско-черкесским билингвизмом носит особый специфический характер и что состояние лексики русского языка у дошкольников с билингвизмом имеет существенные отличия от лексики дошкольников — монолингвов — носителей русского языка.

Глава 1. Теоретические основы изучения лексики у детей с билингвизмом

1.1 Концептуальные основы изучения билингвизма

1.1.1 Краткая история изучения билингвизма Билингвизм как научная проблема начал складываться в конце XIX века, однако как феномен, как социальное явление он имеет корни, уходящие еще в античный мир: смешение языка завоевателей и побежденных на завоеванных территориях. Именно социальные причины пробудили дидактический интерес к проблеме как дидактически установить коммуникативный баланс в определенном этносоциуме. С развитием лингвистической мысли с конца XIX века билингвизм становится предметом рассмотрения теории языкознания (В. фон Гумбольдт[17], Ф. де Соссюр[42], А. А. Потебня[38], Ж. Пиаже[35] заложили лингвистико-методологические основы изучения вопросов билингвизма.) Таким образом, можно сказать, что научное исследование билингвизма развивалось от социально-исторической знаниевой области к дидактике, а затем уже к лингвистике. Но и как лингвистическая проблема билингвизм характеризуется определенной динамикой в исследовательской парадигме.

По мнению Е.К.Черничкиной[50, стр. 6], диахронически исследование лингвистических вопросов билингвизма шло по спирали: от попытки нивелировать взаимовлияние языков до идеализирования его, от поиска инварианта контактирующих языков (идеи об универсальной грамматике Н. Хомского [49], врожденном языковом инстинкте С. Пинкера [36], универсальном внутреннем коде Н. И. Жинкина [19]) до гиперболизации отличий.

Согласно А. Е. Карлинскому [23, стр. 181], который достаточно тщательно проанализировал и описал основы теории языкового взаимодействия, научная мысль развивалась от идеи гомогенной структуры языков, к теории их конвергентного развития, языковому смешению и его формальному проявлению — появление креольских языков, а затем к теории языковых союзов, построенных на общности фонологических и грамматических черт.

У.Вайнрайх[11] и З. Хауген[48] сформулировали и обосновали базисные, краеугольные идеи теории языковых взаимодействий. По мнению З. Хаугена, билингвизм «начинается в тот момент, когда говорящий на одном языке может продуцировать полные, осмысленные высказывания на другом языке» [48, стр. 159]. Однако проблемы билингвизма рассматривались не системно, а поаспектно: с точки зрения лингвистики (сугубо языковые изменения), социолингвистики (взаимодействие языка и общества) и психолингвистики (взаимосвязь личности и языка), не создавая целостную научную картину, столь необходимую для ее глубинного, всестороннего понимания, учитывая не только теоретическую, но и практическую значимость этого феномена.

В России первыми подняли вопрос о научной и прикладной значимости исследования проблемы двуязычия И. А. Бодуэн де Куртенэ[10], А.А. Потебня[38], В. А. Богородицкий [9], Л.В. Щерба[51], Н.И. Жинкин[19]. Так, например, научные высказывания А. А. Потебни о том, что «различные языки в одном и том же человеке связаны с различными областями и приемами мысли, но … эти различные сферы и приемы в одном и том же человеке разграничены и вещественно»; «знание двух языков в очень раннем возрасте не есть обладание двумя системами изображения и сообщения одного и того же круга мыслей, но раздвояет этот круг и наперед затрудняет достижение цельности миросозерцания, мешает научной абстракции"[38, стр. 465], представляют собой первые, пусть и спорные попытки рефлексии когнитивной стороны билингвизма.

В качестве лингвистического термина понятие «билингвизм» впервые использовал У. Вайнрайх [11, стр. 22]. Но ещё до него, в XIX веке, этой проблемы касались такие учёные, как В. А. Богородицкий, И. А. Бодуэн де Куртенэ, В. М. Жирмунский, Е. Д. Поливанов, Л. В. Щерба и др.

1.1.2 Различные подходы к определению понятия «билингвизм»

Билингвизм, будучи многоаспектной проблемой, является предметом изучения различных наук, каждая из которых рассматривает билингвизм в своей трактовке.

Билингвизм изучается в лингвистике, которая рассматривает данное явление в связи с текстом. Он является исследовательским предметом социологии, где первостепенное значение имеют проблемы, связанные с поведением или местом двуязычного человека или группы людей в обществе. Психология рассматривает билингвизм под углом зрения механизмов производства речи, и, наконец, билингвизм, рассматриваемый с позиции соотношения между механизмом речи и текстом, является предметом психолингвистики. Билингвизм, рассматриваемый в совокупности психологических и социологических характеристик — предмет социальной психологии. И, конечно же, билингвизм изучается в логопедии, которая рассматривает влияние данного явления на звукопроизношение детей в частности и на формирование речи детей в целом. Считается, что перечисленные науки связаны с изучением билингвизма непосредственно.

Определения двуязычия часто конфликтны друг с другом и отражают расхожие бытовые или профессиональные представления. Так, Ю. Д. Дешериев определяет двуязычие или билингвизм как свободное владение или просто владение двумя языками. Сходное определение двуязычия принадлежит В. А. Аврорину: «Двуязычием следует признать одинаково свободное владение двумя языками. Иначе говоря, двуязычие начинается тогда, когда степень знания второго языка приближается вплотную к степени знания первого» [1,стр. 54]. Ранее такие же взгляды были высказаны Т. А. Бертагаевым и др.

Другое понимание двуязычия мы находим у У. Вайнрайх[11], В.Ю. Розенцвейга[41], Е.М.Верещагина[13], которые считают, что практику попеременного пользования двумя языками мы будем называть двуязычием, а лиц, ее осуществляющих — двуязычными. Здесь не указывается степень владения языками: просто подразумевается, что практика пользования языками по очереди уже предполагает самую возможность их использования для коммуникации. Считается классическим определение У. Вайнраха, где он утверждает, что билингвизм — это владение двумя языками и попеременное их использование в зависимости от условий речевого общения[11, стр. 22].

По мнению А. А. Леонтьева, быть билингвом — это значит «уметь осуществлять речевую деятельность (точнее отдельные виды речевой деятельности или их комплекс), пользуясь в зависимости от ближайшей социальной среды, цели общения, информированности о собеседнике и тому подобными языковыми средствами не одного, а двух языков, имея более или менее свободный выбор языка для общения"[32, стр. 252].

Некоторые лингвисты называют билингвизмом такое явление, когда человек совершенно свободно владеет двумя языками и у него стирается грань между понятиями «родной» и «неродной» язык. «Иногда изучающий иностранный язык овладевает им настолько хорошо, что его нельзя отличить от говорящего на данном языке как на родном… В тех случаях, когда совершенное усвоение иностранного языка не сопровождается утратой родного языка, возникает билингвизм (двуязычие), заключающийся в одинаковом владении двумя языками» (Блумфилд 1968) [7, 516].

Широкое распространение получила точка зрения В. Н. Ярцевой, согласно которой под двуязычием понимается «способность отдельного индивидуума, или народа в целом, или его части общаться (добиваться взаимопонимания) на двух языках» [53, стр. 5].

А.Е. Супрун также понимает двуязычие как «возможность владения носителем одного языка другим языком в различной мере, а следовательно, и возможность двуязычия разных степеней"[43, стр. 7]. Согласно позиции лингвиста, двуязычие начинается тогда, когда человек в состоянии высказать различные мысли (и понять некоторое сообщение) на двух языках. Важно отметить, что двуязычие редко выступает как некая данность или абстрактная возможность отдельного человека, групп людей или целого народа общаться на двух языках. Безусловно, оно предполагает стремление к достижению взаимопонимания на двух языках, причем степень взаимопонимания может быть различной.

Справедливо утверждение З. У. Блягоза, который считает, что центральной фигурой создания речи на родном и неродном языках является человек и рассматривает двуязычие как: «умение, навык, позволяющие человеку или народу в целом или его части попеременно пользоваться (устно или письменно) двумя разными языками в зависимости от ситуации и добиваться взаимного понимания в процессе общения» [6, стр. 44]. Данное определение учитывает не только социальную и психологическую, но и лингвосоциологическую стороны рассматриваемого явления.

С позиций психолингвистики, билингвизм — способность употреблять для общения две языковые системы.

В понятийно-терминологическом словаре логопеда даётся следующее определение: «двуязычие (или билингвизм) — это одинаково совершенное владение двумя языками"[37, стр. 121].

Таким образом, определений двуязычия может быть еще больше, так же как и его классификаций: все зависит от аспекта исследования, выдвигаемого на передний план, конкретного содержания двуязычия, условий его функционирования, значения его для носителя двух языков.

1.1.3 Виды билингвизма По мнению Багирокова «для билингва, родной язык — это исторически сложившееся средство общения этнической группы, к которой относит себя индивид, а функционально активный язык (ФАЯ) — это средство повседневного общения, орудие выражения мыслей и чувств, ставшее более необходимым в процессе социально-экономической и даже частной жизни индивида"[2, стр. 9].

Е.М. Верещагин[13] выделяет следующие критерии классификации билингвизма:

1. Билингвизм оценивается по числу действий, выполняемых на основе данного умения.

Соответственно данному критерию выделяются:

— рецептивный билингвизм, то есть когда билингв понимает речевые произведения, принадлежащие вторичной языковой системе. Такой вид билингвизма возможен при изучении мертвых языков;

— репродуктивный билингвизм, то есть когда билингв способен воспроизводить прочитанное и услышанное. Примером репродуктивного билингвизма является самостоятельное изучение неродного языка в качестве средства для получения информации. При этом текст понимается, но нередко неправильно произносится;

— продуктивный (производящий) билингвизм, то есть когда билингв понимает и воспроизводит речевые произведения, принадлежащие вторичной языковой системе, и порождает их.

2. Вторым критерием классификации билингвизма называется соотнесенность двух речевых механизмов между собой, когда обе языковые системы могут функционировать независимо друг от друга, или могут быть связаны между собой во время акта речи:

— чистый билингвизм (примером чистого билингвизма может быть случай, когда в семье используется один язык, а языком общения на работе, в магазине, транспорте и других общественных местах является другой язык);

— смешанный билингвизм, при котором языки свободно заменяют друг друга, а между двумя речевыми механизмами, относящимися к порождению разноязычной речи, возникает связь.

Как считает известный психолог Алла Баркан, «двуязычие бывает естественным и искусственным. Если папа и мама являются носителями разных языков и малыш с рождения слышит речь на двух языках, то родители создают ему условия естественного билингвизма. Когда родители ребенка — носители одного языка, но хотят, чтобы ребенок был двуязычным и прилагают усилия для осуществления своего желания, то речь идет об искусственном билингвизме. Если мама или папа знают иностранный язык и хотят обучать малыша сами, то можно создать в семье благоприятные условия искусственного двуязычия"[3, стр. 25].

Семейный билингвизм определяется местом проживания (город-деревня), уровнем образования, возрастной градацией членов семьи и смешанными браками.

Существует также вариант стихийного, уличного билингвизма — когда родители общаются с ребенком на одном языке, а во дворе, играя с детьми, ребенок невольно осваивает язык своих новых друзей, отличный от «домашнего». При стихийном билингвизме в речи ребенка бывает много ошибок, и знание языка у него чаще доходит до рецептивного уровня (понимания речи на иностранном языке) и приближается к репродуктивному (умение пересказывать то, что услышал). До продуктивного уровня (умение грамотно высказываться на языке) доходят только единицы, постигающие язык в стихийном варианте. При естественном билингвизме практически каждый полноценный ребенок без особых затруднений доходит до третьего, продуктивного уровня знания двух языков.

С точки зрения коммуникативных источников формирования билингвизма существует две модели: контактный билингвизм и неконтактный билингвизм. Контактный билингвизм возникает в процессе коммуникации локальных этносов с русскоязычным населением, когда коммуникация осуществляется на русском языке в формальной, институциализированной сфере и в обыденном общении. В официальных условиях контактный билингвизм реализуется в системе среднего и высшего образования, в коммуникации на работе в официальных учреждениях. Контактный билингвизм формируется в неформальной обстановке, на улице, в транспорте, в местах отдыха и т. д.; неконтактный билингвизм формируется под влиянием средств массовой информации, особенно телевидения.

По критерию коммуникативной активности обычно выделяют активных и пассивных билингвов. Активными могут быть и люди с недостаточно высоким уровнем компетенции в одном или даже двух языках, например, маленькие дети или взрослые, только начинающие осваивать новый для себя язык, но уже включающиеся в общение на нем. В такие ситуации активного использования неродного языка попадают люди при переезде в иноязычное общество: в семье продолжают постоянно общаться на родном языке, а за ее пределами — на языке общества. Пассивность билингвизма обычно не является постоянной характеристикой: если индивид способен общаться на втором языке, он найдет возможность использовать его в коммуникации. При одновременном и непрерывном усвоении двух языков дети в определенном возрасте (2−4 года) являются активными билингвами, а впоследствии могут либо сохранить активность в общении на каждом языке, либо стать пассивными билингвами.

Детское двуязычие в настоящее время охватывает почти половину детей на нашей планете. Но как происходит формирование второго языка, развитие речи у детей, растущих в двуязычных семьях — вопросы, на которые пытаются ответить многие исследователи, но однозначных ответов все еще нет.

1.2 Онтогенез речи в условиях билингвизма Термин «ранний детский билингвизм» используется для характеристики условий воспитания ребенка, находящегося с рождения в контакте с двумя языками и приобретающего во время своего развития одновременно две речевые системы.

Еще в 1928 году Л. С. Выготский писал: «Вопрос о многоязычии в детском возрасте выдвигается сейчас как один из самых сложных и запутанных вопросов современной психологии, с одной стороны, а с другой — как проблема исключительной теоретической и практической важности. Последнее едва ли нуждается в пояснениях» [14,стр. 56].

На сегодняшний день проводятся различные исследования, связанные с изучением формирования речи у детей — билингвов (двуязычных) и мультилингвов (многоязычных), изучаются ситуации, способствующие овладению вторым языком, и факторы, оказывающие влияние на развитие языков, изучается влияние одного языка на другой при двуязычии, но, все еще остается много открытых вопросов. Нередко данные, полученные разными исследователями, занимающимися вышеперечисленными вопросами, являются противоположными.

Проходит немало споров о том, как влияет знание нескольких языков на психическое развитие и последующую жизнь ребенка. Вопросом детского двуязычия занимались многие исследователи: одни были сторонниками раннего билингвального развития, другие выступали против. Немало было тех, которые утверждали, что билингвизм вреден и даже влечет за собой «психологическую отсталость». Большинство же исследователей выступало за положительное влияние двуязычия.

Кроме того, до сих пор нет однозначного ответа на вопрос о различении языков: когда оно начинается, насколько влияет на характер усвоения, вырабатывается ли для обоих языков общая база, наслаиваются они друг на друга или существуют относительно независимо, смешиваются, взаимно сокращаются или обогащают друг друга, а может быть, один является ведущим, а второй усваивается через него.

Анализ речевого развития ребенка в двуязычных семьях показал, что начало речевого развития ребенка больше зависит от отношения к развитию ребенка в семье, нежели от того, на скольких языках говорят в семье ребенка. Смешение языков ребенком первоначально связано с тем, что он не отличает языков, которыми владеет, и пользуется двумя языками как одним (моноязык). При этом он выбирает те слова, которые легче произносятся, либо короче. Ребенок начинает различать языки, на которых говорит только к 3 — 4 годам, что связано, вероятно, со сменой социальной ситуации развития и ведущей деятельности. Ошибки, допускаемые двуязычными детьми, связаны так же, как у одноязычных детей с тем, что они еще не усвоили языковые правила. Кроме этого, еще и с тем, что правила одного языка переносятся в другой. Причины отказа ребенка от одного из языков могут быть связаны с падением авторитета одного из них, или с отсутствием понимания у ребенка его необходимости.

Как и следовало предположить, двуязычные дети, родители которых с раннего детства занимаются их развитием и обучением, усваивают два языка не медленнее и не хуже, чем одноязычные дети усваивают один.

То есть, речевое развитие ребенка, его уровень овладения языками, его отношение к языкам во многом зависят от семьи, от отношения родителей к ребенку, к его воспитанию и развитию.

Не одно десятилетие учёных занимает вопрос о том, каким образом спустя всего несколько месяцев после появления первых слов дети уже обладают структурами, необходимыми не только для восприятия речи взрослых, но и для ее понимания, а к тому же и для построения достаточно правильных фраз, которые могут быть поняты взрослыми. Уже доказано, что у детей очень рано формируются фонологические, семантические и синтаксические познания, необходимые для усвоения языка. Как выяснилось, в первый год жизни каждый младенец способен без труда произносить 75 различных фонем. Таким образом, он обладает достаточной потенцией для усвоения любого языка и может с одинаковым успехом произносить английское th, щелкающий звук, имеющийся в языке бушменов, и арабские гортанные звуки. Но поскольку ребенок, как правило, оказывается погруженным лишь в одну языковую среду, он постепенно перестает издавать звуки, не свойственные родному языку. Что касается детей, в семьях которых говорят на двух и более языках, то, как показывает практика, они «выбирают» тот язык, который им необходим для повседневного общения вне дома.

Опираясь на модель вероятностного эпигенеза Л. М. Веккера можно выделить, что в условиях СКС характер средовых влияний, которым подвергается ребенок, является сложным по структуре и содержанию в сравнении с аналогичным процессом у его сверстника монолингва. Это обстоятельство стимулирует гораздо более широкие возможности подкрепления «механизмов ожидания» при обработке «звукового материала» у потенциальных билингвов с ранних стадий онтогенеза. Так, развитие сторон речи при двуязычии фактически отражает этапы овладения фонетикой, усвоения лексики и становления грамматики каждого языка. Возникновение новых функции речи для двух языков, появляющихся на всех возрастных этапах развития ребенка, также зависит от коммуникативной среды и тесно связано с его ведущей деятельностью. В рамках каждого из них ребенок овладевает видами речи, т. е. языковыми средствами двух знаковых систем, обеспечивающими реализацию возникающей функции. В школьный период при систематическом обучении родному и второму языкам происходит их осознание ребенком, а также этот процесс распространяется на новые функции и виды речи.

При рассмотрении проблемы билингвизма в рамках теории речевой деятельности (А.А.Леонтьев[31], А.А.Залевская[20], И.А.Зимняя[21] и др.) были отмечены значение и важность создания специальной мотивации при овладении вторым языком в сензитивные периоды. Она может задаваться на основе целей его усвоения, а таковыми в СКС становятся коммуникативно-когнитивная цель в дошкольном возрасте и когнитивно-развивающая — на этапе школьного обучения.

«Спонтанная обработка» ребенком словесного материала и понимание речи на ранних этапах есть результат наследственной способности нейрофизиологических структур мозга человека. Это, прежде всего, относится к вычленению и объединению словесных сигналов, взаимодействию или их сопоставлению в соответствии с законами работы мозга, а также созданию различных форм обобщения. Фактически существует врожденная способность ребенка строить лингвистические структуры, причем она «не ограничивается предрасположенностью» только к одной знаковой системе. До наступления времени действия указанной способности ребёнку необходимо набрать минимальный словесный «багаж» и «начать строительство» языка, которое выражается в наращивании связей между словами и спонтанных схем, правил выстраивания последовательностей слов и т. д. Развивая данные положения, можно отметить, что СКС является ведущим фактором формирования двуязычия, обеспечивающим «лексико-грамматический материал на двух языках», который «отражается, перерабатывается» и усваивается ребенком с ранних этапов онтогенеза речи.

Генезис двух фундаментальных функций речи (коммуникативной и семантической) при двуязычии приобретает свою специфику, которая выражается в том, что процессы их формирования различны, но развитие одной стимулирует и опирается на становление другой, т. е. они тесно связаны между собой. При рассмотрении истоков коммуникативной функции было выявлено, что потребность в общении и ее становление в СКС фактически задается ребенку извне. При этом взрослый опосредует через вербальную коммуникацию и развитие семантической функции речи. Наряду с указанными положениями Ж. П. Раку отмечает, что в речевом развитии ребенка независимо от типа усвоения двух языков возникает интерференция, т. е. их лексико-грамматические смешения в высказываниях[40,стр.157].

Явления смешения языков наблюдаются давно, они значительно усиливаются в последние годы, так как процессы миграции населения планеты в целом становятся все интенсивнее. Эти факторы оказывают существенное влияние на развитие речи у детей, затрудняют выявление нарушений речевого развития и, следовательно, организацию своевременной логопедической помощи. В связи с этим возникает необходимость проанализировать закономерности нормального и нарушенного развития речи и языка.

М.А.Косьмина[29], проведя обследование детей билингвов и монолингвов, отметила, что дети монолингвы с нормальным развитием имеют высокий уровень сформированности семантико-синтаксических отношений, в отличие от нормально развивающихся детей-билингвов (шесть лет: дети монолингвы — 88%, дети билингвы — 53%); у всех детей наблюдается рост уровня выполнения задания с возрастом, однако дети монолингвы с нормальным развитием значительно опережают билингвов, что позволяет говорить о том, что развитию данной способности билингвизм не только не способствует, но и наоборот, затормаживает; отмечается ряд трудностей в понимании детьми-билингвами высказываний, которые обусловлены тем, что на этапе внутренней речи имеется нарушение процесса декодирования. У исследуемых детей затруднен переход от внешней поверхностной структуры предложения к внутренней, причем понимание подчиняется правилам построения высказывания, присущим этапу внутренней речи, когда порядок слов воспроизводит последовательность событий.

Необходимо отметить, что с возрастом процент правильного выполнения задания детьми — билингвами увеличивается, система синтаксических отношений и связей устанавливается.

По мнению Н.В. Имедадзе[22] в случаях, когда ребенок овладевает двумя языками в возрасте до трех лет, он проходит две стадии: сначала ребенок смешивает 2 языка, потом начинает отделять их друг от друга. Уже около 3 лет ребенок начинает четко отделять один язык от другого. В конце третьего года жизни, а некоторые в 4 года перестают смешивать языки. Ребенок 4−5 лет стремится к контактам, его привлекает возможность рифмовать слова. Он стремится узнать, что означает то или иное слово и называет предметы. В 6 лет он активно использует язык в игре со сверстниками.

М.Г.Хаскельберг[47] выделяет следующие особенности речевого развития двуязычных детей:

— они позднее овладевают речью;

— словарный запас на каждом из языков часто меньше, чем у сверстников,

говорящих на одном языке, при этом сумма слов лексикона ребенка больше;

— при отсутствии систематического обучения, может быть недостаточно усвоена грамматика;

— могут возникнуть трудности при усвоении письменной речи второго языка;

— при отсутствии практики может возникнуть постепенная утрата недоминирующего родного языка;

— сокращение временной перспективы, т. е. дети вообще не способны думать о будущем и планировать. Социальная неустроенность, отсутствие социального статуса вызывают неуверенность в будущем и нереалистическую оценку своих профессиональных перспектив;

— у детей может быть нарушена способность взглянуть на себя со стороны, они меньше осознают мотивы собственного поведения;

— у детей могут возникать эмоциональные трудности, которые проявляются в поведении. Частые колебания настроения, плаксивость и повышенная капризность у младших, неспособность завершить начатое и беспокойство у более старших.

Но, несмотря на все приведённые выше отрицательные влияния билингвизма на речь и психику детей, многое учёные, лингвисты утверждают, что положительных моментов больше, чем отрицательных. Ребенок-билингв, в отличие от монолингва, больше интересуется лингвистическими явлениями, поскольку его языковой опыт значительно шире. Довольно рано проявляется интерес к семантике слов, к тому, что одно и то же понятие можно выразить как на родном языке, так и на изучаемом. Это способствует развитию переводческих навыков, а также интереса к мотивации наименований. Выводя собственную этимологию слов, дети активно пользуются знаниями двух языков.

Не секрет, что язык в сознании большинства его носителей — это, прежде всего, язык слов. В этом плане следует особо отметить, что способность слова существовать в виде закономерных вариантов является одним из наиболее важных его свойств. Поэтому можно сказать, что наиболее ярко вариантность проявляется на лексическом уровне. И прежде чем говорить о влиянии явления билингвизма на лексику детей, необходимо учитывать особенности развития лексики в онтогенезе.

1.3 Развитие лексики в онтогенезе Развитие словаря ребёнка тесно связано, с одной стороны, с развитием мышления и других психических процессов, а с другой стороны, с развитием всех компонентов речи: фонетико-фонематического и грамматического строя речи.

В словаре ребёнка рано появляются слова конкретного значения, позднее — слова обобщающего характера. Развитие лексики в онтогенезе обусловлено развитием представлений ребёнка об окружающей действительности. Важным фактором развития речи, в том числе и обогащения словаря, выступает речевая деятельность взрослых и их общение с ребёнком [30, стр.3].

В конце первого и начале второго года жизни ребёнка постепенно всё большую силу начинает приобретать словесный раздражитель. Однако в этот период развития, по наблюдениям М. М. Кольцовой, слова не разграничиваются друг от друга, реакция ребенка происходит на весь комплекс слов со всей предметной ситуацией. На начальной стадии реакция на словесный раздражитель проявляется в виде ориентировочного рефлекса (поворот головы, фиксация взгляда). В дальнейшем на основе ориентировочного рефлекса формируется рефлекс второго порядка на словесный раздражитель. В этот период развития речи ребёнка появляются первые нерасчленённые слова, так называемые лепетные слова, представляющие собой фрагмент услышанного ребёнком слова, состоящие в основном из ударных слогов (молоко — «мокко», собака — «бака»). На этом этапе слово не обладает ещё грамматическим значением. Слова-представления на этом этапе выражают либо повеление (дай, на), либо указание (там), либо называют предмет (киса), или действие (бай).

В дальнейшем, в возрасте от 1,5 до 2 лет, у ребёнка происходит расчленение комплексов на части, которые вступают между собой в различные комбинации (Катя бай). В этот период у ребёнка быстро начинает расти запас слов, который к концу 2 года жизни составляет около 300 слов различных частей речи.

Первая стадия развития детских слов протекает по типу условных рефлексов. В возрасте от 1,5 до 2 лет ребёнок переходит от пассивного приобретения слов к активному расширению своего словаря [30, стр.3].

В процессе формирования лексики происходит уточнение значения слова. Вначале значение слова полисемантично, его значение расплывчато. Одно и то же слово может означать и предмет, и признак, и действие. Параллельно с этим происходит развитие структуры значения слова. Слово приобретает различное значение и в зависимости от интонации.

В качестве основных выделяются следующие компоненты значения слова (по А. А. Леонтьеву[31]:

1. денотативный компонент, т. е. отражение в значении слова особенностей денотата (стол — это конкретный предмет);

2.понятийный, или концептуальный, или лексико-семантический, компонент, отражающий формирование понятий, отражение связей слов по семантике;

3. коннотативный компонент — отражение эмоционального отношения говорящего к слову;

4. контекстуальный компонент значения слова (холодный зимний день, холодный летний день)".

В процессе онтогенеза значение слова не остаётся неизменным, оно развивается.

«В тот момент, когда ребёнок впервые усвоил новое слово, развитие слова не закончилось, оно только началось; оно вначале является обобщением самого элементарного типа и только по мере своего развития переходит от обобщения элементарного типа к все высшим типам обобщения, завершая этот процесс образованием подлинных и настоящих понятий» (Л.С. Выготский [16]).

Исследования показывают, что ребёнок, прежде всего, овладевает денотативным компонентом значения слова, т. е. устанавливает связь между конкретным предметом (денотатом) и его обозначением. Понятийный концептуальный компонент значения слова усваивается ребёнком позднее по мере развития операций анализа, синтеза, сравнения, обобщения.

Постепенно ребёнок овладевает и контекстуальным значением слова.

По мнению А. Р. Лурии первоначально при формировании предметной соотнесённости слова оказывают большое влияние побочные, ситуационные факторы, которые в дальнейшем перестают играть роль в этом процессе.

Развитие связи между языковыми знаками и действительностью является центральным процессом при формировании речевой деятельности в онтогенезе.

На первых стадиях знакомства ребёнка со словом ребёнок ещё не может усвоить слово в его «взрослом» значении. Отмечается при этом феномен неполного овладения значением слова. Так как первоначально ребёнок воспринимает слово как название конкретного предмета, а не как название класса предметов. На раннем этапе развития речи на предметную отнесённость слова оказывают влияние ситуация, жест, мимика, интонация, слово имеет диффузное, расширенное значение. Например, словом мишка ребёнок может назвать и плюшевую перчатку, так как по внешнему виду она напоминает мишку («растяжение» значения слова).

По мере развития словаря «растяжение» значения слова постепенно сужается, так как при общении со взрослыми дети усваивают новые слова, уточняя их значения и корректируя употребление старых.

Л.П. Федоренко[46] выделяет несколько степеней обобщения слов по смыслу.

0 степень — собственные имена и названия единичного предмета. В возрасте от 1 года до 2 лет дети усваивают слова, соотнося их только с конкретным предметом. Названия предметов, таким образом, являются для них такими же именами собственными, как и имена людей.

1 степень — к концу 2-ого года жизни ребёнок начинает понимать обобщающее наименование однородных предметов, действий, качеств — имён нарицательных.

2 степень — в возрасте 3 лет дети начинают усваивать слова, обозначающие родовые понятия (одежда, посуда.), передающие обобщённо названия предметов, признаков, действий в форме имени существительного (полёт, краснота).

3 степень — к 5−6 годам дети усваивают слова, обозначающие родовые понятия (растения: деревья, травы, цветы), которые являются более высоким уровнем обобщения для слов второй степени обобщения.

4 степень — к подростковому возрасту, дети усваивают и осмысливают такие слова, как предметность, признак, состояние и т. д.

В литературе отмечаются значительные расхождения в отношении объёма словаря и его прироста, так как существуют индивидуальные особенности развития словаря у детей в зависимости от условий жизни и воспитания.

По мере развития мышления ребёнка, его речи, лексика ребёнка не только обогащается, но и систематизируется, то есть упорядочивается. Слова как бы группируются в семантические поля. Семантическое поле — это функциональное образование, группировка слов на основе общности семантических признаков. При этом происходит не только объединение слов в семантические поля, но и распределение лексики внутри семантического поля: выделяются ядро и периферия. Ядро семантического поля составляют наиболее частотные слова, обладающие выраженными семантическими признаками.

Формирование лексики у ребёнка тесно связано с процессами словообразования. Лексический уровень языка представляет собой совокупность лексических единиц, которые являются результатом действия и механизмов словообразования. Механизм детского словотворчества связывается с формированием языковых обобщений, явлением генерализации, становлением системы словообразования. Если ребёнок не владеет готовым словом, он «изобретает» его по определённым, уже усвоенным ранее правилам, что и проявляется в детском словотворчестве. Суть «генерализации» состоит в том, что аналогичные явления могут быть названы аналогичным образом (заячий — лисячий, слонячий, белячий). Это явление оказывается возможным в связи с тем, что ребёнок, анализируя речь окружающих, вычленяет из слов определённые морфемы и соотносит их с определённым значением. Так, выделив морфемуниц, из слова мыльница, сахарница, конфетница, ребёнок соотносит эту морфему со значением посуды, вместилища чего-либо. И в соответствии с этим значением ребёнок образует слова типа сольница.

Другой механизм словообразования лежит в основе неологизмов по типу «народной этимологии» (копать — лопать, лопатка — копатка, вазелин — мазелин). Это свидетельствует о функционировании в сознании ребёнка системы межсловесных связей, о начале установления словообразовательной парадигмы.

1.4 Лексико-семантический аспект русской речи черкесов Если интерференция на фонетическом уровне в русской речи черкесов проявляется в материальных, физических единицах речи, но не ведёт к искажению смысла, то отклонения от лексико-семантических норм русского литературного языка ведут непосредственно к изменению смысла высказывания. Поскольку слово, как значимая основная номинативная единица языка, непосредственно связана с наименованием реалий объективной действительности, то правильное его использование является признаком высокой компетентности двуязычного, свидетельствует о высокой степени владения вторым языком. Овладение лексико-семантической системой второго языка — это способ создания новой языковой системы для отображения действительности, это строительный материал для создания нового средства общения, выражения мыслей и чувств.

Изучение любого языка начинается с овладения фонетической, лексической и грамматической системами этого языка. Причем, по мнению Багирокова, «если при овладении фонетической системой билингв опирается на сходные материальные фонетические средства родного языка, то при овладении лексической системой второго языка он вынужден осваивать новые звуковые комплексы и соотносить их, с одной стороны, с реалиями объективной действительности, а с другой стороны, с семантикой слов родного языка, т. е. проводить идентификацию лексем родного и второго языков». 2, стр.114] Точность идентификации слов двух языков, правильность использования черкесами в речи номинативных единиц второго языка обусловливают степень понимания этого языка, а неточность — степень проявления интерференции на лексико-семантическом уровне. Естественно, даже при условии, что билингв овладел полностью фонетической и грамматической системами второго языка, но усвоил минимальный словарь, трудно говорить о полном овладении вторым языком, т. к. речевые произведения билингва не могут отразить всех оттенков мысли.

Гибкость владения языком обусловлена степенью проявления лексико-семантической интерференции, т. е. зависит от того, насколько билингв овладел словарным запасом русского языка в количественном отношении, а также смысловой и стилистической стороной того или иного слова (в качественном отношении). Каждая речевая ситуация требует использования определенных, в первую очередь, лексических средств, отражающих объективную действительность.

«Анализ используемой лексической системы в русской речи черкесов показывает, что интерференция на лексико-семантическом уровне носит системный характер, т. е. знание второго языка находится в прямой зависимости от овладения как грамматической стороной, так и лексико-семантической системой, от количества и качества усвоенных грамматических структур и форм лексических единиц». 2, стр. 115]

По данным Багирокова, исследование словарного запаса билингва на разных ступенях национально-русского двуязычия показывает, что функционирование лексических единиц в русской речи черкесов обладает определенной закономерностью, носит системный характер, т.к. количественное пополнение словарного запаса русского языка идет не стихийно, а проходит обычно в пределах тематических и лексико-семантических групп слов. Особенностью лексической системы русской речи черкесов является то, что первоначально идёт количественный рост слов как за счёт периферийных единиц словарного состава, так и за счёт активно используемой лексики основного словарного фонда, связанных между собой системными отношениями в пределах какой-либо тематической группы слов, затем за счёт дифференциации значений полисемантичных слов и их стилистических оттенков.

Наиболее активно представлено в русской речи нерусских, как и в любой родной речи, семантическое поле слов с общим значением «Человек» [24, стр.354]. Львиная доля употреблений приходится на долю слов, обозначающих самого человека как общественного и биологического существа, его действия и объект этих действий. Так, лексико-семантическая группа слов, обозначающих передвижения человека, типа идти, ехать, лететь, плыть и т. д. закономерно обусловливают употребление лексико-семантической группы слов со значением «средство передвижения», «место назначения» и т. п. (подобные закономерности Э. Косериу называет лексическими солидарностями) [28. стр. 93−103], которые в совокупности составляют особый тематический класс слов. В составе этого семантического микрополя слов необходимо выделять лексические единицы активного, доминантного и пассивного, периферийного употребления. Глаголы, входящие обычно в ядро высказывания, группируют вокруг себя слова периферийного употребления. Однако взаимосвязь, например, глаголов передвижения, существительных со значением «средство передвижения» в родном и русском языках может оказаться не тождественной. Так, глаголы «к1уэн» — «идти, ходить», «къэк1уэн», «къэк1уэжьын», «къэсын» — «прийти» свободно сочетаются со словами поезд, такси, автобус, троллейбус (наземные средства передвижения), самолет, вертолет сочетаются с глаголом «лъэтэн», «къэлъэтэн» — «лететь, прилететь» (воздушные средства передвижения) или корабль, пароход с глаголом «есын» — «плыть» (надводные средства передвижения). В русском языке ехать можно на такси, поезде, автобусе, и т. д., летать на самолете, вертолете и т. д., а плыть на пароходе, лодке, катере и т. д. Но глагол «к1уэн» — «идти» и т. д., в черкесском языке имеет значения:1. «идти»; 2. «ехать»; тогда, как в русском языке «идти» не может иметь значения «ехать».

В черкесском языке есть, конечно, глаголы, обозначающие различные виды передвижения, типа «есын» — «плыть», «лъэтэн» — «лететь», однако глаголы «есын», «лъэтэн» обладая большей валентностью, в речевой практике черкеса могут быть употреблены без каких-либо искажений семантического или стилистического порядка, а это приводит к интерференции в их устной речи, т.к. речевые стереотипы родной речи переносятся на второязычную речь. В речи черкесов-билингвов глагол «ехать» часто используется уже и в сочетании со словами, обозначающими не только наземные, но и воздушные, плавучие средства передвижения.

Если прямые номинативные значения слов идти, ходить, лететь, ехать, плыть и т. п. и их однокоренные образования черкесами сравнительно легко и быстро усваиваются, то вторичные, производно-номинативные и переносные значения этих слов вызывают нерегулярную интерференцию, т.к. черкесские глаголы"лъэтэн", «к1уэн» и их межъязыковые синонимы «лететь», «идти» не совпадают, во-первых, по общему семантическому признаку направленности — ненаправленности движения, во-вторых, по составу лексико-семантических вариантов, т. е. по общему семантическому объему. Как мы видим, объём значений многих слов в русском и черкесском языках не совпадает.