Интересы юридического лица в уголовном судопроизводстве

Интересы юридического лица в уголовном судопроизводстве

Интерес, выступая в качестве общественно значимой потребности, является категорией, определяющей его носителя в качестве субъекта общественных, в том числе правовых отношений. Несмотря на то, что термин «интерес» встречается в целом ряде уголовно-процессуальных норм (например, ч. 4 ст. 20, ст. 23, ч. 2 ст. 45 УПК РФ), законодательство не раскрывает содержания указанного понятия. Между тем его, без сомнения, можно признать общеправовой категорией, имеющей значение как для теории, так и для всех существующих отраслей права. Соответственно, в разное время эта проблема исследовалась представителями различных юридических наук, в том числе учеными-процессуалистами.

Так, Л. Т. Ульянова рассматривает данную категорию как требование установления истины относительно вины обвиняемого в совершении преступления и назначения ему справедливой меры ответственности за его совершение. Приведенный подход вызывает возражения, связанные, прежде всего, с определением интереса как требования. Связь между данными понятиями носит несколько иной характер. Наличие интереса можно рассматривать как одно из оснований возникновения требования, но последнее, скорее всего, не является родовым по отношению к исследуемому понятию.

Л.Д. Кокорев определяет уголовно-процессуальный интерес как осознанную необходимость борьбы с преступностью, раскрытия преступлений, справедливого наказания лиц, виновных в их совершении, а также как необходимость защиты лиц от необоснованного привлечения к уголовной ответственности и применения мер процессуального принуждения, реабилитации невиновных. Определение интереса через категорию необходимости следует признать не совсем удачным. Как и в предыдущем случае, указанные термины относятся к разным уровням, их нельзя определять друг через друга, поскольку интерес является предпосылкой для возникновения необходимости совершения каких-либо действий.

Кроме того, приведенные точки зрения проблематично использовать для целей настоящего исследования по причине того, что их нельзя признать универсальными. Они не содержат общих признаков, присущих интересам всех участников процесса в любой момент производства по делу. Л. Т. Ульянова основное внимание уделяет фигуре обвиняемого, а объектом исследования Л. Д. Кокорева в приведенном фрагменте являются, прежде всего, общественные (государственные) интересы. Более удачным следует признать подход Е. Г. Мартынчика, который понимает под интересом в уголовном судопроизводстве стремление того или иного участника процессуальной деятельности к достижению определенной цели в уголовном процессе. Действительно, интерес — это, в первую очередь, стремление субъекта, однако данное определение представляется весьма широким, в связи с чем нуждается в уточнении в части конкретизации цели такого стремления.

Более полное определение понятия предложено В. А. Азаровым, рассматривающим интерес как стремление (желание) достижения (сохранения) определенных материальных благ субъектом уголовно-процессуальных отношений, которое не противоречит основным началам отправления правосудия по уголовным делам, согласуется с его задачами и целями. Именно такое понимание интереса, по обоснованному мнению авторитетного ученого, позволяет выявить и рассмотреть специфику его проявления в сфере деятельности органов правосудия.

Проанализировав изложенные в общей теории права позиции, можно сделать вывод о том, что интересы субъектов общественных отношений весьма многообразны и характерны не только для сферы правового регулирования. Часть из них в результате опосредования правом реализовалась в субъективных правах и юридических обязанностях. Другие лишь получили признание со стороны государства, став, таким образом, законными интересами. Остальные же не получили и такого признания, в связи с чем должны быть охарактеризованы как незаконные, то есть противоречащие существующим правовым нормам.

Для юридической науки особую значимость имеют первые две разновидности интересов, однако не все ученые согласны с тем, что законными являются только те интересы, которые не реализовались в правах и обязанностях. Так, А. В. Малько предлагает рассматривать законные интересы в широком и узком смысле. Под законными интересами в первом случае понимаются все законные интересы: нашедшие отражение в субъективных правах и юридических обязанностях и не реализовавшиеся в них. Законные интересы в узком смысле, соответственно, включают лишь интересы, не опосредованные правами и обязанностями, но, тем не менее, взятые государством под свою охрану.

Данная точка зрения, бесспорно, заслуживает внимания, однако наделение одного и того же термина двойным значением представляется в данном случае не оправданным. Более обоснованной выглядит другая точка зрения, согласно которой следует разграничивать понятия «законный интерес» и «охраняемый законом интерес». Последний имеет правовую поддержку в лице конкретных юридических средств обеспечения, гарантируется ими, а законный интерес непосредственно не взят законом под правовую охрану, однако при этом не противоречит ему, согласуется с задачами и целями уголовного судопроизводства. Законные интересы также требуют своей охраны, поскольку в конечном счете они являются правомерными, обоснованными и могут быть в дальнейшем гарантированы от нарушений уголовно-процессуальным законом. В связи с изложенным следует признать, что содержание законных интересов, как правило, прямо не закрепляется в законе, что не умаляет их значимости. К примеру, Н. В. Витрук выделяет два признака законного интереса: связь с пробельностью материального права и отсутствие опосредования данного интереса объективным и субъективным правом.

В научной литературе высказываются предложения подразделять интересы на виды в зависимости от их носителя. В связи с этим выделяются общественные, личные и коллективные интересы. Соответственно, к первой группе относятся интересы государства, ко второй — интересы отдельной личности, а к третьей — интересы коллективных образований, к которым относятся и юридические лица.

Юридическое лицо (организация), являясь в силу своей абстрактности специфическим субъектом уголовно-процессуальных отношений, обладает рядом особенностей, изучение которых необходимо для повышения эффективности правового регулирования в данной сфере. Поэтому возникает вопрос: можно ли с учетом изложенного утверждать, что юридическое лицо обладает своим общественно значимым интересом или же он сводится лишь к интересам его участников (учредителей)? Однозначный ответ на этот вопрос дал УПК РФ, закрепив в п. 1 ч. 1 ст. 6 положение о том, что уголовное судопроизводство имеет своим назначением защиту прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений. Таким образом, действующее уголовно-процессуальное законодательство признает самостоятельность интересов организаций (юридических лиц) и необходимость их защиты.

Изложенное позволяет утверждать, что интересы юридических лиц в уголовном судопроизводстве являются самостоятельной категорией, не сводимой к интересам граждан и иных субъектов уголовного процесса. В связи с этим можно говорить о специфике уголовно-процессуальных интересов юридических лиц. Среди представителей юридической науки отсутствует единство мнений о сущности (природе) интересов в праве. Одни ученые считают, что интерес является категорией объективной, поскольку, по их мнению, интересы формируются существующими общественными отношениями и всецело определяются внешними по отношению к субъекту условиями. Другие, напротив, исходят из субъективной природы интереса, считая объективную обусловленность хотя и имеющей значение, но находящейся за рамками указанного явления. Третьи рассматривают интерес как единство объективного и субъективного начал. И, наконец, по мнению четвертых, существуют как объективные, так и субъективные интересы, которые необходимо разграничивать.

Представляется, что применительно к интересам личности в уголовном процессе более уместно говорить о единстве объективного и субъективного начал. Интерес формируется под влиянием объективных жизненных условий, порождающих определенные потребности у субъектов права. Субъективная сторона проявляется в необходимости отражения интереса, обусловленного объективными причинами, в сознании человека. В результате, преломляясь в сознании гражданина, интересы различных субъектов, сформировавшиеся на основе одних и тех же объективных потребностей, могут проявляться во вне в виде стремления этих субъектов к различным целям.

Аналогичный подход представляется наиболее удачным и в отношении интересов юридического лица, однако в этом случае следует обратить внимание на специфику субъективной стороны интереса. Несмотря на отсутствие у юридического лица психики и, соответственно, сознания, оно, являясь самостоятельным субъектом права, в том числе уголовно-процессуального, обладает обособленной волей. Именно воля юридического лица, на наш взгляд, формирует под воздействием внешних объективных условий субъективную составляющую его интереса. Однако если интерес физического лица является для него очевидным, а для его представителя легко устанавливаемым, то у юридических лиц ситуация несколько сложнее. В практической деятельности возможны ситуации, когда представителю крупной корпорации сложно определить, какие действия будут в большей степени соответствовать интересам представляемой им организации.

Основной проблемой в данном случае следует признать вопрос о механизме формирования воли юридического лица, который является весьма дискуссионным в цивилистической науке. В частности, проблема связана с тем, что юридическое лицо характеризуется определенной структурой, системой органов. Между тем сложно выделить какой-либо один орган, формирующий его волю. По большому счету, все органы юридического лица являются в большей или меньшей степени волеобразующими.

Данный вопрос имеет как теоретическое, так и практическое значение, в том числе в уголовном судопроизводстве. В частности, согласно ст. 23 УПК РФ если деяние, предусмотренное главой 23 Уголовного кодекса РФ, причинило вред интересам исключительно коммерческой или иной организации, не являющейся государственным или муниципальным предприятием, и не причинило вреда интересам других организаций, а также интересам граждан, общества или государства, то уголовное дело возбуждается по заявлению руководителя данной организации или с его согласия. Соответственно, даже если интересам коммерческой организации причинен вред преступлением, но отсутствует заявление или согласие ее руководителя, уголовное дело не может быть возбуждено.

В то же время значительная часть преступлений, предусмотренных главой 23 УК РФ, совершается именно руководителями тех организаций, интересам которых причинен вред. В связи с этим представляется нецелесообразным предоставлять им право на согласование возбуждения уголовного дела в отношении их же самих. В научной литературе предлагаются различные пути разрешения такой ситуации. Так, рассматривая данный вопрос применительно к акционерным обществам, Н. Л. Емелькина предлагает внести изменения в УПК РФ в части решения вопроса возбуждении уголовного дела по решению общего собрания акционеров.

Однако зачастую руководитель организации является ее основным акционером. В данной ситуации проблема защиты прав остальных акционеров стоит очень остро, а действенные уголовно-правовые инструменты защиты их прав отсутствуют, в том числе прав на дивиденды, на получение имущества после ликвидации общества и т. п. Некоторые авторы предлагают в решении данного вопроса использовать подход, содержащийся в Федеральном законе от 25 декабря 1995 № 208-ФЗ «Об акционерных обществах», в ст. 71 которого сказано, что общество или акционер, владеющий в совокупности не менее чем одним процентом размещенных обыкновенных акций общества, вправе обратиться в суд с иском к члену совета директоров общества, единоличному исполнительному органу общества, члену коллегиального исполнительного органа общества, а равно к управляющей организации или управляющему о возмещении убытков, причиненных обществу, в случае причинения им вреда виновными действиями. Предлагается распространить данное правило и на право акционера или дольщика, владеющего в совокупности не менее чем одним процентом размещенных обыкновенных акций, подать заявление о возбуждении уголовного дела в отношении виновных руководителей организации.

Однако приведенные предложения имеют существенный недостаток — их нельзя использовать в качестве универсального способа решения исследуемой проблемы применительно к юридическим лицам всех организационно-правовых форм. В поисках более рационального разрешения имеющихся противоречий следует обратить внимание на механизм формирования воли, и соответственно, интересов юридического лица. Действующее законодательство в наиболее общем виде закрепляет структуру органов управления для юридических лиц большинства организационно-правовых форм с указанием компетенции соответствующих органов, в рамках которой они уполномочены принимать решения, то есть формировать волю юридического лица. Например, согласно ст. 32 Федерального закона от 8 февраля 1998 г. № 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» высшим органом общества является общее собрание его участников. Уставом общества может быть предусмотрено образование совета директоров (наблюдательного совета). Руководство текущей деятельностью общества осуществляется единоличным исполнительным органом или единоличным исполнительным органом и коллегиальным исполнительным органом, уставом общества может быть предусмотрено образование ревизионной комиссии (избрание ревизора). Далее в ст. 33, 40, 41, 47 указанного Закона закрепляется компетенция каждого из упомянутых органов.

В связи с этим наиболее целесообразным представляется внесение изменений в законодательные акты, регулирующие статус юридических лиц различных организационно-правовых форм, с целью определения, к компетенции какого органа следует отнести решение вопроса об обращении с заявлением о возбуждении уголовного дела либо даче согласия на возбуждение уголовного дела в порядке ст. 23 УПК РФ. С учетом большой важности данного вопроса наиболее целесообразным представляется отнести его решение к компетенции высших органов управления. В то же время ст. 23 УПК РФ мы предлагаем изложить в следующей редакции: «Если деяние, предусмотренное главой 23 Уголовного кодекса Российской Федерации, причинило вред интересам исключительно коммерческой или иной организации, не являющейся государственным или муниципальным предприятием, и не причинило вреда интересам других организаций, а также интересам граждан, общества или государства, то уголовное дело возбуждается по заявлению или с согласия органа данной организации, уполномоченного в соответствии с действующим законодательством и учредительными документами принимать соответствующее решение».

Таким образом, интересы юридических лиц являются самостоятельной категорией уголовно-процессуального права, которая имеет свои особенности, обусловленные, главным образом, специфичностью юридических лиц как субъектов уголовного судопроизводства. Хотя вопросы формирования и выражения воли юридических лиц относятся, в первую очередь, к сфере изучения гражданско-правовой науки, они, тем не менее, имеют существенное значение для уголовно-процессуальных отношений и, следовательно, заслуживают более пристального внимания.

обвиняемый ответственность юридический уголовный.