Суждения об объективности

Суждения об объективности психологического знания следует соотносить с профессионально-личностной субъективностью исследователя и его опыта. Особенно если учесть, что такого рода диада активно произрастает в психологическом знании. Исторически так называемая научная психология всячески открещивается от духовной стороны познания человека. Наивно полагать, что, отрекаясь от логически пока необъяснимого факта, мы приближаемся к истине. Может быть, единство двух парадигм когда-нибудь станет нормой психологического познания человека. На это, кстати, неоднократно указывали многие мыслители прошлого. В частности, упоминая «духовную особость» человеческой личности, Н. Бердяев писал, что «человек не только от мира сего, но и от мира иного… не только от природы… Человек глубже и первичнее своего психологического и биологического»^[1][2]. «В науке, — указывал П. Тейяр де Шарден (Р. Teilhard de Chardin), — все еще идут споры между материалистами и спиритуалистами… Проспорив сто лет, каждая партия осталась на своих позициях и предъявляет к противнику солидные к тому основания. Продолжение этой борьбы… связано не столько с трудностью для человеческого опыта согласовать в природе некоторые кажущиеся противоречия… сколько с трудностью для сторонников этих двух направлений стать на общую точку зрения. С одной стороны, материалисты упорно продолжают говорить о предметах так, как если бы они сводились к внешним действиям, к „трансцентным“ (transience) отношениям. С другой стороны, спиритуалисты упрямо не хотят выйти за пределы своего рода одиночной интроспекции…»¹ Дж. Б. С. Холдейн (J. В. S. Haldane) отмечал, что идея материи является лишь первым, несовершенным приближением нашего опыта^[3][4]. И, наконец, А. Шопенгауэр (A. Schopenhauer) со свойственной ему прямотой писал, что «все естественные науки подлежат тому неизбежному злу, что они постигают природу исключительно с объективной стороны, не заботясь о субъективной. Межу тем главная суть необходимым образом кроется именно в субъективной стороне»^[5]. Объективность знания и заключается в гениальности, т. е. высшем проявлении субъективности^[6].

Из сказанного можно сделать некоторые предварительные заключения. Во-первых, в объективности психологического знания проявляются и предметность, и повторяемость, и субъективность, которые следует рассматривать в единстве. Во-вторых, исследование человеческой психики есть акт искусства, поэтому оно неисчерпаемо. И, в-третьих, рамки нашей работы не позволяют рассматривать «спиритуалистический» аспект подробно, поэтому мы остановимся только на логической составляющей.

Существенной характеристикой предметности психологического знания является возможность адекватного и объективного восприятия результатов эксперимента и его воспроизведения другими исследователями.

Социальный опыт влияет на получаемые исследовательские результаты посредством своего отражения в сознании психолога. С одной стороны, многочисленные экспериментальные данные порождают и развивают эмпирический опыт, а с другой — теоретический и исследовательский багаж исследователя выступает консервативным фильтром необоснованных выводов и артефактов.

Субъективность психологического знания также исходит и из индивидуальных возможностей исследователя в процессе интерпретации эмпирических (объективных, количественных) данных. В этом смысле субъективность результатов определяется опытом конкретного экспериментатора, иллюзорным видением исследуемого феномена, интуитивной составляющей, озарением и т. п. В этой связи следует особо отметить роль этического критерия научной истины. Как отмечалось ранее, Н. Бердяев говорил о том, что истина — категория не столько гносеологическая, сколько этическая, тем самым поставив субъективный компонент в центр системы истинности исследования. Объективные и субъективные стороны психологического знания искусственно обособлены.

Объективность психологического измерения представляет собой адекватность представлений психолога об особенностях отдельной личности или группы людей. Для экспериментальной психологии и тсстологии это является основной целью. Однако, как отмечалось в общих чертах ранее, построить объективный метод психологического исследования возможно лишь гипотетически. Поэтому в процессе психологического исследования постоянно будет оставаться некоторый неувиденный, недодуманный, непроинтерпретированный фрагмент психики испытуемого. Так как и испытуемый, и экспериментатор иллюзорно воспринимают и действуют в объективном мире, то сверхсложная задача психологического исследования заключается в иллюзорном познании психологом особенностей ментальных построений испытуемых. Поэтому разговор об объективности может вестись в рамках вероятностного познания особенностей личности и группы посредством их реального, конкретного действия, взаимодействия и отношений относительно вероятностно выраженной нормы.

Таким образом, объективность психологического исследования вообще и эмпирических показателей в частности может быть достигнута путем неуклонного соблюдения критериев достоверности психологического измерения, оптимальной организации эксперимента и измерений, а также приобретения опыта получения, использования и интерпретации данных.

Организационный фактор объективности психологического эксперимента включает в себя по крайней мере три составляющие. Это, во-первых, создание стандартных, эргономически продуманных условий процесса оценки психологических признаков, переменных и показателей; во-вторых, установление между психологом и испытуемыми оптимальной коммуникации и, в-третьих, организация адекватного с точки зрения ситуации психологического измерения и контингента испытуемых планирования (дизайна) экспериментальной работы.

Опыт психолога-исследователя как фактора объективности психологического измерения складывается «кирпичик за кирпичиком», случай за случаем из его практической работы с методиками, когда он с течением времени осознанно или неосознанно сравнивает результаты своего субъективного и инструментального наблюдения с фактами жизнедеятельности испытуемых и делает соответствующие методологические и методические выводы. В этом сопоставлении накопленный эмпирический результат и приобретает объективность. Субъективная первичная оценка редактируется и корректируется, становясь реальной и практичной. В процессе конкретного исследования у психолога складывается особое отношение к определенным методам, формируется представление об их возможностях и ограничениях. Он выбирает и совершенствует те методики, операции и условия, которые можно наиболее оптимально применить в конкретных реальных обстоятельствах его практики. Если работа связана с индивидуальными психологическими исследованиями (например, с психодиагностикой), то и методы подбираются в соответствии с этой ситуацией. Групповая организация психологической оценки заставляет психолога основывать исследование на основе большей степени типизации, классификации и формализации. Более того, в ходе психологического эксперимента возможна не только адаптация эмпирических показателей и шкал, но и совершенствование их интерпретации и нормирования. Следует подчеркнуть, что в ходе обмена опытом через публикации, дискуссии или обсуждения на семинарах, симпозиумах и конференциях формируются новые представления о возможностях методов психологического воздействия и измерения.

Важной составляющей понятия объективности научного исследования является достоверность психологического измерения. Она определяется прежде всего валидностью¹, надежностью^[7][8] и прогностичностью^[9] применяемых психологических методик (тестов)^[10], которые будут обсуждаться в главе 4.

• [1] Выготский Л. С. Инструментальный метод в психологии // Выготский Л. С. Сочинения: в б т. М.: Педагогика, 1983. Т. 1. С. 105.
• [2] Цит. по: Гидиринский В. И.

  Введение

  в русскую философию. Типологический аспект.М.: Русское слово — PC, 2003. С. 146.

• [3] Тейяр де Шарден П. Феномен человека. М.: Наука, 1987. С. 53.
• [4] Haldane J. V. S. The Inequality of Man. Pelican Editions. Ilarmondsworth, 1938. A. 12. P. 177.
• [5] Шопенгауэр А. Новые паралипомены: отдельные, но систематически изложенныемысли о разного рода предметах (1810—1860) // Шопенгауэр А. Об интересном. М.: Олимп, 1997. С. 177.
• [6] Шопенгауэр А. Указ. соч. С. 75.
• [7] Соответствие тестовых данных измеряемому свойству.
• [8] Точность и стабильность психологических измерений.
• [9] Предположение о развитии измеренного свойства.
• [10] А. Анастази в качестве элемента достоверности определяет процесс формированияэмпирической нормы. Мы считаем, что понятие «норма» может рассматриваться в рамкаханализа валидности и стандартизации психологических данных.