Институты воспитания, коммуникации и интерпретации

Музеи оказывают важное воздействие на воспитание молодежи. Подробнее о музейной педагогике речь пойдет ниже (см. гл. 7), но важнейшая задача социализации — приобщение юного члена коллектива к социальным нормам и традициям, закладывание основ его культурной самоидентификации.

Это важно не только в духовно-нравственном смысле, но и по практическим результатам: благодаря культурной вовлеченности снижается уровень подростковой агрессии и преступности, растет мотивация к образованию и самосовершенствованию, большее распространение получает сознательная профессиональная ориентация.

Немаловажную роль в развитии воспитательной функции сыграло понятие «двойная музейная коммуникация», информационно-эмоциональное взаимодействие между людьми и музейными предметами (рис. 1.1).

Первое значение коммуникации — выражение какой-либо абстрактной концепции (теории, общего закона) через выстраивание экспозиции с максимальной убедительной силой, воздействующей на посетителей (рис. 1.2).

Рис. 1.1. Коммуникация между посетителем и экспонатом. © Музей современного искусства «Гараж».

Рис. 1.2. Музейная интерпретация концепции. Схема.

Скажем, законы эволюционного развития могут быть продемонстрированы (проинтерпретированы) через выстраивание сопоставления различных палеонтологических объектов в подобие генеалогического древа от древнейших к более новым формам биологических существ. Подвиг народа в Великую Отечественную войну может раскрываться на примере трагедии одной отдельно взятой семьи через документы, фотографии, личные вещи.

Коммуникативный барьер выражается в том, что музеи не всегда справляются с задачей донести концепцию до посетителя. Посетители всегда воспринимают экспозицию через призму собственных взглядов и представлений, что может вызвать коммуникативную неудачу вплоть до открытого неприятия и даже агрессии.

Как и в любом коммуникационном акте, важна обратная связь от получателя к отправителю. Здесь она выражается в посещаемости экспозиции и в удовлетворенности от нее. Формами обратной связи могут быть вопросы, комментарии, посты в социальных сетях и т. д.

Во втором значении музейная коммуникация утверждает посредничество музея между объектами (музейными предметами) и воспринимающей публикой (посетителями-зрителями).

В этом значении коммуникация обычно применяется к художественным произведениям, по определению не имеющим однозначного истолкования. Происходит музейная интерпретация объектов. Посетитель не остается наедине с экспонатом, но окружен культурным контекстом — дискурсом. Он не просто рассматривает музейный предмет, ему объясняют, подсказывают, намекают, что он должен увидеть (рис. 1.3).

Рис. 1.3. Музейная интерпретация объектов. Схема.

В этой схеме коммуникативный барьер связан с проблемой обращения внимания и понимания конкретного экспоната, а обратная связь — в эмоциональной реакции на экспозицию.

Из классики музейной мысли

Советский музеевед Д. А. Равикович предлагала свое прочтение теории коммуникации: «Музей представляет собой открытую информационную систему, связанную со внешней средой специфическими «входами» и «выходами».

На «входе» в эту систему находятся два вида информации. Первый — информация материального характера, носителями которой являются предметы музейного значения, отобранные из среды бытования в процессе комплектования фондов по определенным научным критериям. Второй — информация, которая поступает в музей от руководящих органов, регулирующих деятельность музеев в соответствии с конкретной социально-культурной ситуацией, от ученых и специалистов в области профильных дисциплин и музееведения и, наконец, от непосредственного «потребителя» музейной деятельности — музейной аудитории, выражающей общественные запросы к музею.

На «выходе» системы — музейные предметы, организованные в фондах и экспозиции в соответствии с определенной научной концепцией и требованиями, предъявляемыми к музею в области образования и воспитания. В конечном итоге «выходом» информационной системы музея можно считать изменения, произошедшие в сознании посетителя в результате его контакта с экспозицией"¹.

На формирование культурного контекста работает логика экспозиции, встраивание конкретного экспоната в смысловой ряд, текстовые пояснения, комментарии экскурсовода, имеющийся у посетителя бэкграунд (исходные взгляды, понятия, жизненный опыт) — продукт образования и культурной социализации.

Роль бэкграунда проще всего понять на примере религиозных объектов. Так, «Троицу» Андрея Рублева (рис. 1.4) невозможно воспринимать без знания основ христианского вероучения. Чем более богословски подкован наблюдатель, тем лучше он понимает икону.

Рис. 1.4. «Троица» Андрея Рублева.

(?) В некоторых случаях интерпретация сугубо предположительная. Многие археологические предметы загадочны по своему функциональному назначению, можно предполагать их ритуальный смысл, но правда ли это? Культурный контекст оказался утрачен вместе с древними бесписьменными сообществами. Посмотрим на полотно Сандро Боттичелли «Весна».

(рис. 1.5) — понимаем ли мы идею художника? Или интерпретируем его, исходя из собственных представлений о мире? Выскажите свою точку зрения о степени объективности музейной интерпретации.

Рис. 1.5. «Весна» Сандро Боттичелли.

Интерпретация может быть лаконичной (в художественных музеях) и весьма пространной (в исторических и технических собраниях). В случае с государственной политической линией (рис. 1.6) могущество интерпретаций очевидно, но и при кажущейся объективности обычных экспозиций посетители все равно сталкиваются с замыслом музейных сотрудников.^[1]

Рис. 1.6. Интерпретация недавнего исторического прошлого. Освещение событий в Южной Осетии 2008 г. в экспозиции ЦМВС^1.

Почему из огромного количества единиц хранения на экспозицию попали именно эти? Как они сгруппированы? Какими эффектами представлены? Дополняют ли они друг друга или противоречат? Какие стороны реальности оказались вне экспозиции и почему?

У каждой экспозиции, каждой выставки есть своя специфическая программа. Эта программа формулируется музейными сотрудниками, исходя из миссии музея.

Вместе с тем, важна и свобода взглядов. Диктат «единственно правильной» музейной интерпретации зачастую отпугивает посетителей, вызывает отторжение и чувство протеста. Умная экспозиция ставит вопросы, но не всегда дает на них ответы, подталкивает к самостоятельным размышлениям и раздумьям.

Если XX век был эпохой стандартизированной культуры, создававшей человека толпы — массового работника, массового зрителя, массового воина, то XXI век становится эпохой индивидуальности. Общество дает музеям свой запрос не на внедрение культурных штампов, но на воспитание креативного человека, умеющего самостоятельно и критично воспринимать реальность.

Раньше в музее царствовал экскурсовод — монополист на информацию. Теперь у каждого посетителя в смартфоне безграничное количество сведений, а от музея требуется научить искать нужное и отделять научное знание от иных форм культуры. Поэтому вслед за целями воспитания изменяется и музейная интерпретация — она становится все менее отчетливой и все более многовариантной.

• [1] URL: http://www.cmaf.ru/yenisite.resizer2/resizer2GD.php?url=/history/22b.jpg&set=l (дата обращения: 18.10.2018).