Количественная достаточность аргументации

В количественном отношении аргументация может быть: 1) единичной (с одним аргументом); 2) множественной (использующей ряд аргументов). Множественная аргументация применяется в том случае, если, как полагает группа голландских специалистов, «доводы могут составить убедительную аргументацию только в совокупности»: «Вы никак не могли встретить мою мать в магазине «Маркс и Спенсер» в городе Шерингам на прошлой неделе, потому что в Шерингаме нет такого магазина (1), и к тому же моя мать умерла два года тому назад

(2)"; «Нам пришлось пообедать в кафе, поскольку дома не было еды (1) и все магазины были закрыты» (2)"^[1]. Думается, что данный вид аргументации используется и с более простой целью — усилить действенность речи.

При множественной аргументации может быть использована консуммация [лат. consummatio ‘сложение'], или диаллага [греч. ЬшХкауц ‘чередование'] — фигура нагромождения разнообразных доводов в поддержку одного тезиса¹: «Вы никак не могли встретить мою мать в магазине „Маркс и Спенсер“ в городе Шерингам на прошлой неделе, потому что в Шерингаме нет такого магазина (1), и к тому же моя мать умерла два года тому назад (2), кроме того на прошлой неделе вы были не в Шерингаме, а в Цербсте (3)».

Множественная аргументация в психологическом отношении более выигрышна и потому «может использоваться в риторических целях», так как «благодаря выдвижению целого ряда аргументов защита выглядит сильнее»^[2][3]. Впрочем, необходимо помнить о том, что «излишние доводы затрудняют восприятие доказательства»^[4]. Поэтому «чем более пространны доводы, тем более сомнительны выводы»^[5]. Латинская пословица гласит: Argumenta ponderantur, non numerantur ‘Сила аргументов в их вескости, а не в числе'.

При множественной аргументации необходимо следить за тем, чтобы аргументы, приводимые в поддержку тезиса, не противоречили друг другу, ибо «противоречия в аргументах создают путаницу»^[6], ср: «Предлагаю аттестовать аспиранта Иванова. Он исправно посещает все заседания кафедры, выполняет все поручения, активно участвует в аспирантском семинаре. В библиотеке, правда, я его ни разу не видел, ни одной статьи он не опубликовал. И диссертации его никто не видел. И зачем он, спрашивается, в аспирантуру поступал?». Противоречие в собственных аргументах именуется contradictio in adjecto [лат. ‘противоречие в прибавлении']. Пример из бытовой речи:

Гр. Михалева:… всю эту неделю дома не ночевала, не знаем, где и таскается! А по ночам устраивает пьянство и пляски, такой шум, что святых выноси, хоть я и неверующая с тех пор, как замуж вышла. Вот взять хоть вчера: я до четырех часов не могла уснуть — привела мужиков, напились и пели песни! Просто жизни мне с ней никакой нет!

Участковый: Но Вы сказали, что Петрова неделю не ночевала дома.

Д. В. Беклемишев. Заметки о женской логике Как известно, чем длиннее рассуждение, тем больше вероятность появления противоречивых аргументов, что следует иметь в виду при составлении и редактировании любого текста. Известный юрист советует:

Не допускайте противоречия в своих доводах. Это правило постоянно нарушается нашими защитниками. Они подробно и старательно доказывают полную непричастность своего клиента к преступлению, а потом заявляют, что на случай, если бы их доводы не показались присяжным убедительными, они считают себя обязанными напомнить им обстоятельства, могущие служить основанием к отпущению вины или, по крайней мере, к снисхождению. Несколько заключительных слов обращают всю защиту в пепел. Это ошибка в самой схеме речи; то же повторяется и с отдельными аргументами. Вот что пишет мне об этом один присяжный заседатель:

«Обвинению много помогали защитники. Сначала набрасываются на прокурора и следствие, доказывая, что ничего, решительно ничего ими не установлено: ни самого преступления, ни подробностей его… Прокурор выстроил карточный домик. Коснитесь его слегка, чуть-чуть, и он разлетится. Но сам защитник карточного домика не трогал и, как он рассыпается, не показывал, предоставляя присяжным заседателям вообразить себе такое касательство и рассыпание, дойти до него собственным умом. В заключение, должно быть, на случай недостатка в них необходимой сообразительности, он просил нас, присяжных заседателей, проникнуться чувством жалости к своему „клиенту“, не забывать его молодости или стесненного положения и дать возможное снисхождение. Таким образом, окончание защитительных речей почти всегда шло вразрез с их началом, подрывая к нему всякое доверие. Естественно, что при такой архитектуре этих речей самые жалостливые присяжные заседатели заключают, что в пользу подсудимого ничего сказать нельзя».

П. Сергеич. Искусство речи на суде Иногда подобная путаница создается с расчетом на комический эффект: «Прочие гости тоже были, более или менее, люди просвещенные: кто читал Карамзина, кто Московские Ведомости, кто даже и совсем ничего не читал» (Н. В. Гоголь. Мертвые души). Последний аргумент («кто даже и совсем ничего не читал») противоречит тезису («гости были люди просвещенные»); в результате утверждение приобретает иронически-двусмысленный характер¹.

• [1] Еемерен Ф., Гроотендорст Р., Хенкеманс Ф. Аргументация: анализ, проверка и представление. СПб., 2002. С. 47 и 51.
• [2] Lanham R. A. A handlist of rhetorical terms. 2nd ed. Univ. of California Press, 1991.P. 183.
• [3] Еемерен Ф. X., Гроотендорст P. Аргументация, коммуникация и ошибки. СПб., 1992. С. 72.
• [4] Тертычный А. А. Понятие аргументации // Аргументация в публицистическом тексте. Свердловск, 1992. С. 11.
• [5] Волков А. А. Курс русской риторики. М., 2001. С. 264.
• [6] СтешовА. В. Как победить в споре. Л., 1991. С. 79.