Эмпирическая экспликация перцептивного процесса

Большая часть современных экспериментальных данных, характеризующих перцептивный процесс, получена на материале восприятия сверхкоротких экспозиций элементов среды и опирается на представления о сенсорных системах (Eysenck, Keane, 1995; Levitin, 2002; Palmer, 2002; Pylyshyn, 2003). В частности, исследования зрительного восприятия базируются на двух понятиях: ретинальный образ (проекция поверхности среды на сетчатке глаза) и движение глаз, играющих роль опорных точек, относительно которых рассматривается изучаемый процесс. Ретинальный образ характеризует «вход» зрительной системы, движение глаз — «выход»; процесс восприятия рассматривается как поток сигналов, которые несут информацию о свойствах окружающей среды, связывая «вход» и «выход».

Согласно сложившимся взглядам, перцептивный микропроцесс совершается порциями, в течение каждой зрительной фиксации (средняя продолжительность — 200—300 мс) (Allport, 1968; Di Lollo, Wilson, 1978; Matin, Bowen, 1976). Смежные процессы отделены друг от друга саккадами, механизм которых независим от содержания текущего перцептивного акта (Frisby, 1979; Kaufman, 1974). Микрогенез восприятия начинается «с нуля», проходит ряд последовательных фаз и завершается порождением зрелого образа (Douglas, 1947; Flavell, Draguns, 1957). Предшествующий зрительный образ «стирается» благодаря механизмам саккадического подавления (Latour, 1962; Volkmann, Schick, Riggs, 1968) и обратной маскировки (Felsten, Wasserman, 1980; Fox, 1978; MacKay, 1973). Непрерывность восприятия связывается с сохранением зрительного впечатления в иконической памяти (иконический образ) (Сперлинг, 1967; Neisser, 1967) либо с его отнесенностью к перцептивной схеме (Найссер, 1981; Norman, 1983). Смена восприятия одного фрагмента действительности другим объясняется переключением зрительного внимания ([Eriksen, James, 1986; Shulrnan, Remington, McLeen, 1979) и динамикой функционального (эффективного, рабочего) поля зрения (Humphreys, 1981; Ikeda, Takeuchi, 1975).

Изложенные представления функционируют в эмпирических исследованиях и в качестве целостной концепции не эксплицированы. Так или иначе, они опираются на: 1) наличие тактовой структуры глазодвигательной активности (саккада — дрейф — саккада), 2) факт снижения зрительной чувствительности непосредственно (100—150 мс) до, во время и после саккадических движений глаз, 3) сложившуюся практику тахистоскопического исследования восприятия и 4) абсолютизацию роли отдельных феноменов (саккадического подавления, целенаправленных поворотов глаз, функционального поля зрения и др.).

Методы изучения перцептивного микропроцесса базируются на процедурах тахистоскопии, оценки времени реакции, оптического искажения ретинального образа и регистрации движений глаз; при этом сам процесс полагается абстрактно, независимо от актов предшествующего и последующего восприятия (Flavell, Draguns, 1957; Gardner, 1974; Haber, 1969; Krugh, Smith, 1970; Posner, 1978). Выделяя момент воздействия того или иного предмета на органы чувств, подобная процедура скрадывает активность субъекта, непрерывность его восприятия и широкий контекст, который стоит за отдельным перцептивным актом. Поэтому выполняемый анализ оказывается односторонним, а обнаруживаемые факты интерпретируются в локальных терминах, плохо связанных друг с другом.

Вместе с тем существует большой эмпирический материал, демонстрирующий изменения восприятия элементов зрительного поля в ходе решения различных перцептивных задач (Гибсон, 1988; Eriksen, James, 1986; Gerrits, 1978; Lefton, Haber, 1974; Levy-Schoen, 1977). Показана зависимость эффективного опознания тест-объектов от направленности и продолжительности предварительной настройки наблюдателя (Bridgeman, Hendry, Stark, 1975; Eriksen, Schulth, 1977; Crouitz, Daves, 1962; Payne, 1966). Динамические эффекты восприятия (например, падение зрительной чувствительности и эффективности опознания символов, явление «смазывания», смещение оптической системы координат и др.) связываются с подготовкой и выполнением саккадических движений глаз (Митрани, 1973; Festinger, 1971; Findlay, 1983; Heron, 1957; Mateeff, 1978). Есть основания полагать, что информация о пространственно-временных отношениях среды, заключенная в окуломоторных командах, входит в содержание зрительного образа (Festinger; Canon, 1965; Coren, 1986). Продемонстрировано влияние на зрительный процесс проприоцепции экстраокулярных мышц (Shebilgke, 1978; Steinbach, 1987), структуры среды (Арнхейм, 1974; Гибсон, 1988) и др. факторов. Получены многочисленные данные о различном характере движений глаз в процессах поиска, обнаружения, опознания и оценки элементов среды (d’Ydewalle, van Rensberg, 1994; Levy-Shoen, O’Regen,

1987; Hendee, Wells, 1993). Все это говорит о том, что зрительный микропроцесс является исключительно сложным образованием, а его образующие сколь многозначны, столь и изменчивы.

Отметим также, что перцептивный процесс не ограничивается микроинтервалами времени и развертывается в ходе выполнения широкого класса задач различных сфер жизнедеятельности индивида (профессионализация, зрелища, общение, созерцание и т. п.) (Арнхейм, 1974, 1994; Волков, 1950; Дезер, 1980; Киреенко, 1959; Шеварев, 1962; Barry, 1997; Pylyshyn, 2003).

На сегодняшний день представления о процессе восприятия вышли за рамки исходного феномена. Очевидно, что в ходе его осуществления видоизменяются не только среда и ее образ, но и воспринимающий индивид и способ его взаимодействия со средой. Это совместное движение сопровождается динамикой потребностей, намерений, оценок, установок, прошлого опыта — всей актуальной психики в целом. Соответственно, процесс восприятия выступает как многоплановый, многокомпонентный и полидетерминир о ванный.