Отгрузочная разнарядка и исполнение, произведенное в соответствии с нею, как основания динамики права собственности (конкурирующие варианты решения проблемы)

— На вопрос о том, что происходит с правом собственности при движении товаров через посредников равно возможны два ответа: формальный (договорный) и реальный (фактический) или, иначе, владельческий. Названия вариантов как и в предыдущем случае происходят от той стороны ситуации, какую мы принимаем во внимание для целей объяснения нашего вопроса. Если мы соглашаемся «таскать» право собственности последовательно по всей цепочке договоров, т. е. признаем, что на каком-то основании и в какой-то момент (то и другое еще предстоит определить) оно сперва переходит от, А к В, затем от В к С и, наконец, от С — к D, то мы получим вариант, названный формальным или договорным. В нем игнорируется то, что никаких актов передач владения товарами и права собственности на них между всеми названными субъектами в действительности не совершалось и совершаться не могло по причине их ненадобности и невозможности, равно как и факты выдачи и содержание отгрузочных разнарядок. Зато на первый план выходит исходное содержание договоров: если, А должен передать В товары и право собственности на них, то если, А не сделал этого и нет оснований признать за каким-то другим действием значение подобной передачи, А должен будет считаться нарушителем взятых на себя обязательств, а В — потерпевшим. И наоборот: если мы примем во внимание не договорное оформление — не то, как оно должно было быть — а то, как на самом деле было, т. е. лишь фактическую сторону ситуации (единственный акт передачи и товаров и права собственности ни них от, А сразу непосредственно к D) то мы и получим вариант, который логично назвать владельческим.

Какой из двух вариантов выбрать? Кажется, что оба одинаково логичны. К тому же вариант обязательственный — если только нам удастся найти три различных момента перехода права собственности — отлично вписывается в традиционные каноны купли-продажи. Но в то же время оба они в равной степени уязвимы. Так, договорное объяснение рушится, если вспомнить, что моментом перехода права собственности является, по общему правилу, момент передачи товаров от лица, отчуждающего право собственности к лицу, его приобретающему. Но если в действительности актов передачи от, А к В, от В к С и от С — к D не совершается, то и право собственности на товары никак не может совершить подобного «путешествия». Не то что трех — и одного момента, с которым можно было бы связать переход права собственности по обязательственной теории — мы не найдем. Что же касается владельческого взгляда, то против него можно возразить так. Если существовал всего один акт непосредственного перехода права собственности (от, А — к D), то останется непонятным, какими же актами исполнения были прекращены обязательства, А — перед В, В — перед С и С — перед D? Ответ на этот вопрос мы, впрочем, дали выше: один акт передачи (от, А — к D) «закрыл» все обязательства, поскольку их содержание — благодаря отгрузочным разнарядкам — свелось к обеспечению отгрузки. Допустим. Но способна ли передача товаров от, А — к D перенести право собственности? Очевидно нет, ибо между, А и D нет соглашения о передаче права собственности, а таковое в силу ст. 223, 224 ГК РФ является безусловно необходимым. Без него акт передачи от, А к D может перенести одно только фактическое владение товарами, но не право собственности на них. Как видим, одинаковая логичность обернулась равной уязвимостью; получилось, что оба варианта стоят друг друга. Там, где есть договоры, нет акта передачи товаров; там, где есть акт передачи товаров, нет договора.

К сожалению, ни одно из нам известных гражданских законодательств европейских стран (включая Россию), ответа на поставленные вопросы не дает.

Единственное место, где мы смогли его обнаружить — это ст. VIII. —2:303 Принципов, определений и модельных нормы европейского частного права: проект Общей справочной системы (Principles, Definitions and Model Rules of European Private Law: Draft Common Frame of Reference — DCFR) 2009 г.^[1]. Данная статья называется «Переход права собственности в случае прямой передачи при наличии последовательного ряда сделок» и гласит следующее: «Если существует последовательный ряд направленных на перенос права собственности на одни и те же вещи договоров или иных юридических актов, судебных актов либо приобретений правомочий в силу закона и передача или эквивалент передачи имела место напрямую между двумя участниками этого ряда юридических фактов, право собственности переходит к приобретателю, как если бы оно было перенесено от каждого предшествующего участника этого ряда юридических фактов на последующего».

Таким образом, DCFR вполне определенно останавливает свой выбор на договорном варианте, а точнее даже — на его фикции («как если бы оно было перенесено…»). Составители DCFR прекрасно понимают, что ни последовательных актов передач по каждому из «звеньев» в «цепочке» договоров, ни, соответственно, последовательных актов перехода права собственности от каждого участника каждой сделки к своему контрагенту, на самом деле не было, но предлагают считать, что то и другое… все-таки было. Прямая передача товаров — предмета цепочки сделок — не отменяет перехода права собственности на таковой именно по этой самой цепочке — таково правило DCFR. В практическом отношении его можно понять: последовательному перемещению права собственности сопутствует последовательное же перемещение бремени и рисков, а также отягощение права собственности на товары дефектами, связанными с личностью каждого из таких участников. В научном отношении оно тоже вполне резонно — иначе придется продажу через посредников выводить за рамки деривативных способов приобретения права собственности. И практические цели достигаются, и чистота конструкции сохраняется. Впрочем, такое решение оставляет открытым заданный выше вопрос, какой именно юридический факт (или, может быть, факты) являются основанием (основаниями) динамики права собственности и в какие именно моменты времени оно переходит к промежуточным приобретателям? Вопросы эти далеко не праздные, ибо очевидно, что ответ будет влиять на распределение бремени и рисков, а также — определять состояние и объем дефектов, «повисающих» на праве собственности благодаря особенностям личности его очередного приобретателя и «кочующих» с правом далее к его преемникам.

• [1] См. отд. изд.: Principles, Definitions and Model Rules of European Private Law: Draft Common Frame of Reference Interim Outline Edition / ed. by C. Von Bar, E. Clive, H. Schulte-Nolke and others. Munich, 2009; его текст — см.: http://ec.europa.eu/justice/policies/civil/docs/dcfr_outline_edition_en.pdf; см. еще комментарий этих Принциповобъемом почти в 5 тыс. стр.: http://ec.europa.eu/justice/contract/files/european-private-law_en.pdf. — Рус. пер. «Принципов» — см. отд. изд. под науч. ред. Н. Ю. Рассказовой (М., 2013).