Испания — мировая держава

Образование империи Карла V

События времени Фердинанда и Изабеллы — узловой, поворотный момент испанской истории взятие Гранады завершало один ее период, а открытие заокеанских земель начинало новый период, заполненный еще более знаменательными событиями. Необычайно быстрое превращение Испании в колониальную державу идет параллельно с не менее быстрым расширением ее территорий и в самой Европе. Завершился этот процесс тем, что обширная испанская держава очутилась в составе еще более широкого образования — Священной римской империи. Случилось это в силу целого ряда обстоятельств международного характера. В конце XV в. создалась не только испанская монархия, но и ряд других крупных государственных объединений. Но этот процесс собирания земель и власти в руках королей тянулся на протяжении столетий и вылился в форму затяжных войн, упорной борьбы за спорные территории. Испания в этой борьбе частично принимала участие и в предшествующие столетия, но в XV в. ее роль в международных отношениях становится особенно заметной. Уже самый факт возникновения на Пиренейском полуострове могущественного государства существенным образом отразился на международных отношениях того времени.

Крупнейшим вопросом европейской политики XV в. был так называемый «Бургундский вопрос». Дело заключалось в том, что уже с конца XTV в., а особенно в XV в. стала возвышаться династия бургундских герцогов, вассалов французского короля. В начале они владели областью, находившеюся по соседству с левым берегом верхнего Рейна, в бассейне рек Роны и Соны. Но бургундские герцоги стремились расширить свои владения присоединением новых областей. Они воспользовались тем, что в многочисленных графствах, образовавшихся на побережье Северного моря (устье Шельды и Рейна вплоть до устья Эльбы), в так называемых Нидерландах стали пресекаться местные династии. Чаще всего удачными брачными союзами они сумели присоединить к своим владениям семнадцать нидерландских провинций. Следует при этом учесть, что в Нидерландах, особенно в южных графствах, выросли крупные и богатые города — центры суконной промышленности и что здесь же скрещивались крупные торговые пути и такие города, как Брюгге, а после него Антверпен стали средоточием всей европейской торговли.

Обладание таким богатым районом не могло не содействовать росту могущества буругундских герцогов и росту их притязаний. Они мечтали о королевской, если не императорской короне, между тем как были всего-навсего вассалами французского короля. Это и привело к долгой и упорной борьбе между герцогами и французским королем Людовиком XI, Бургундия была тогда обширным государством, но весьма пестрым по своему составу. Кроме того, она не представляла сплошной территории. Между Нидерландами и Бургундским герцогством в собственном смысле этого слова были чужие и весьма спорные области — Лотарингия и Эльзас. На них-то и посягали герцоги, особенно Карл Смелый, но натолкнулись на упорное противодействие Людовика XI. Не без участия последнего в 1477 г. Карл Смелый потерпел поражение в борьбе со швейцарцами и сам погиб, оставив после себя единственную дочь Марию, которая оказалась наследницей богатых Нидерландов. Людовику XI удалось присоединить к Франции только Бургундское герцогство в узком смысле слова, а из-за Нидерландов и началась борьба, которая вылилась в соперничество из-за руки Марии Бургундской.

Вопрос о ее замужестве сделался крупнейшей международной проблемой. Из многочисленных претендентов на руку Мирии, а следовательно и на ее приданое — Нидерланды, выбор пал (по договоренности с Нидерландскими генеральными штатами) на сына германского императора Фридриха III, Максимилиана. От этого брака родился сын Филипп, получивший прозвище Красивого. С другой стороны, у Фердинанда и Изабеллы, «католических государей» Испании, была доны Хуана Безумная, которую и выдали замуж за Филиппа. В 1500 г. от этого брака родился сын Карл, будущий властитель Испании, а затем и Германии. Но к моменту смерти Изабеллы ему было всего только четыре года. Королева перед смертью с одобрения кортесов назначила регентом Фердинанда до совершеннолетия Карла, но здесь-то и сказалась веками создавшаяся враждебность между Кастилией и Арагоном. Кастильская знать не склонна была поддерживать кандидатуру арагонского короля и противопоставила ему Филиппа Красивого, жившего в Нидерландах. На его сторону стали кроме герцога Медины-Сидонии и другие знатные вельможи. Фердинанд удалился в свое собственное королевство и занялся неаполитанскими делами, а в Кастилии началась полоса междоусобий, расхищения коронных имений и насильственных захватов. Совет регентства, в составе которого был и оставшийся верным Фердинанду Хименес де Сизнерос, не в состоянии был восстановить порядок. Явившийся сюда Филипп окружил себя фламандскими фаворитами, а свою жену держал взаперти под предлогом ее умственного расстройства. Но вскоре после прибытия в Испанию Филипп неожиданно умер (в сентябре 1506 г.). Хуана не в состоянии была править, и встал снова вопрос о регентстве. В настроениях знати произошел перелом, и Фердинанд был, наконец, признан.

Став единоличным правителем Кастилии и Арагона, Фердинанд продолжал политику территориального расширения Испании. Еще задолго до смерти Изабеллы, в 1493 г., ему удалось отобрать у Франции Руссильон и Сердань. Французский король Карл VIII за это претендовал на занятие Неаполя, когда-то принадлежавшего анжуйской династии. Но ни Карлу VIII ни его преемнику Людовику XII не удалось это сделать благодаря искусной политике Фердинанда. Случилось так, что Людовик XII, захватив южную Италию, не смог в ней удержаться и отказался от дальнейших домогательств, и в 1504 г. Неаполитанское королевство было окончательно закреплено за Испанией. Будучи уже единоличным правителем, Фердинанд сделал еще одно территориальное приобретение — Наварру, которая в течение долгого времени служила яблоком раздора и предметом домогательств для Франции и Испании. Здесь сказалась свойственная Фердинанду ловкость и хитрость, заслужившая похвалу от Макиавелли. Он сумел использовать для захвата Наварры старинных союзников Кастилии, англичан, рассорить наваррцев с папой и в удобный момент без всякого труда захватить большую часть Наварры, на юг от Пиренеев (в 1512 г). Последним актом международной политики Фердинанда была попытка путем брачною контракта подготовить присоединение Португалии, но эти попытки не увенчались успехом, а взять силой Португалию было уже невозможно, так как она к этому времени стала могущественной колониальной державой. В 1516 г. Фердинанд умер и в Испании снова наступило междуцарствие. Выросший за это время наследник престола Карл находился в Нидерландах, его мать Хуана была неспособной править, и регентом, согласно завещанию Фердинанда, стал архиепископ толедский Хименес де Сизнерос.

Этот давний ревнитель абсолютистского режима с самого начала пресек новую попытку крупной знати восстановить старое положение, противопоставив ей военную силу. В ноябре 1517 г. Карл после долгих проволочек вступил, наконец, в Вальядолиду в качестве испанского короля, окруженного, однако, не кастильскими, а фламандскими придворными. Кардиналу Хименесу послано было предложение не появляться при дворе; вскоре после этого он умер. Для Испании наступил новый период ее истории. Через два года после вступления Карла на испанский престол, в 1519 г., он был избран германским императором. В результате этого Испания вместе со всеми своими владениями как европейскими (включая сюда и Нидерланды), так и заокеанскими вошла в состав громадной империи, в которой, по выражению современников, «никогда не заходило солнце». Но центр этой империи оказался не в Испании, а в пределах Священной римской империи. Ход испанской истории на несколько десятков лет круто изменил свое направление. Испанские конкистадоры продолжали расширять колониальные территории в Центральной и Южной Америке, приток американских сокровищ ускорял темпы экономического развития Испании, она переживала грандиозный экономический переворот, который, казалось бы, должен был создать все необходимые условия для перехода к капиталистическому способу производства. Но именно на данном отрезке времени Испания была лишь составной частью более обширного целого — монархии Карла V, который в гораздо большей степени был германским императором, чем испанским королем. Испания со своими богатыми владениями в Европе и вне ее явилась тем источником, из которого черпались новые и новые финансовые средства для ведения войн за цели, чуждые интересам руководящих групп испанского общества. И это в Испании почувствовали с первого же момента появления на ее территории нового короля.