Изучение спортсмена, или психодиагностика в спорте

«Психодиагностика» — термин научный. В практике спорта, как и в повседневной жизни, речь идет об изучении, о понимании спортсмена, человека. Извечны вопросы: что познать и понять и как это правильнее осуществить? Классическая академическая психология отвечает именно на эти вопросы.

В спортивной деятельности специалисту необходимы знания из различных областей психологической науки. И, конечно, психологии спорта. Может ли тренер достаточно хорошо знать все эти ветви психологии? Нет, естественно. Даже профессиональные психологи являются специалистами чаще всего только в какой-то одной из этих областей. Однако это вовсе не значит, что тренер не пользуется в своей работе широким комплексом психологических сведений. В противном случае он не был бы тренером и тем более не достиг бы успеха на этом поприще.

Поэтому, когда тренер демонстрирует профессиональное мастерство высокими результатами своих учеников, он считает себя хорошим психологом. И это понятно, так как одновременно с развитием мышц и функций организма он осуществляет развитие нервно-психических механизмов регуляции двигательной деятельности и поведения спортсмена в целом, он воспитывает чемпионский характер и общественно полезную личность. Квалифицированный тренер глубоко знает своих учеников, общие и ситуативные возможности воздействия на них при решении задач спортивной тренировки и соревнований.

Психологические знания тренера всегда прикладные, и за практическую направленность им может быть дана самая высокая оценка. Ведь в такой практической деятельности, как тренерская, знания вообще, даже очень глубокие, еще не гарантируют успеха. Точно так же глубина теоретических познаний тренера в области психологии мало кого интересует, если она не нашла отражения в его деятельности.

Общее требование психопедагогики в первую очередь относится к тренеру: знать — этого вовсе не достаточно, надо уметь реализовать эти знания на практике, надо уметь действовать на основе знаний. Из институтских познаний в области психологии к окончанию вуза остается не очень много. (Известно шуточное определение: «Образование есть то, что остается после того, как мы забудем почти все из того, чему нас учили».) Но на основе полученного образования ежедневная практическая деятельность заставляет тренера совершенствоваться в изучении своих учеников и обнаруживать те психические качества и свойства, развитие которых определяет высокие результаты спортивной деятельности.

Деятельность тренера в высшей степени конкурентна, и все оценки он получает не за знания или особенности своей личности, а за результаты своих учеников. Постоянное наличие соперничества является мощным стимулом для совершенствования тренера, в том числе и при изучении психологических особенностей спортсменов. Накопление опыта приводит к совершенству в восприятии и понимании спортсмена, к развитию тренерской интуиции. Есть тренеры, которые поистине изумляют этим великим даром. Но во многих случаях знаний на основе жизненного опыта и здравого смысла оказывается недостаточно.

Для тренера-педагога необходимость позитивно воздействовать на ученика является само собой разумеющейся. Он воздействует на спортсмена — непосредственно или опосредованно — практически в любой момент его жизни. Часто тренер вынужден делать это, зная какие-то из его психологических особенностей лишь приблизительно. Это заставляет его изучать, пробовать, ошибаться, проверять, искать все новые и новые варианты и пути воздействия. Чем глубже и точнее знания о спортсменах и условиях деятельности, тем правильнее и эффективнее тренер организует воздействие. Изучение — не самоцель, но все в педагогической деятельности начинается с него.

Познать и понять спортсмена помогает система психологических знаний. Известна глубокая мысль К. Д. Ушинского: «Ум — это хорошо организованная система знаний».

Неорганизованные знания, даже энциклопедические, не ведут к творчеству, к прогрессу. Они характеризуют скорее хорошую память, чем качество мышления. При современных объемах научных сведений и скоростях их накопления ни общая эрудиция, ни эрудиция в отдельных областях знаний сами по себе еще не ведут их обладателя к открытию новых путей в науке и практике. Этими знаниями надо уметь пользоваться, а это будет результативно только при наличии правильной и хорошей системы.

Для оценки системности и качества знаний можно предложить следующие критерии: незнание —> знание —> знание и понимание —> понимание и критичность —" творчество. Все это, несомненно, относится и к изучению человека, к пониманию людьми друг друга и их самосовершенствованию и взаимосовершенствованию. Ведь чем сложнее изучаемый материал, тем важнее четкость отдельных положений, составляющих избранную систему. И, конечно, столь сложное явление, как человек, изучить вне системы невозможно.

Чаще всего под системой понимают соединение множества элементов, находящихся в отношениях и связях друг с другом, которые образуют определенную целостность, единство. Систему можно определить как последовательность структурных единиц и связей между ними. Использование в психологии различных структурных единиц и принципов их классификации привело к описанию многочисленных человеческих типов. Какие-то из них носят преимущественно описательный характер и находятся на уровне неопределенной тонкости искусства, какие-то получили достаточное научное обоснование. В практике спорта используются и те, и другие. Важно только, чтобы отнесение спортсмена к какому-то типу помогло бы тренеру решать его педагогические задачи. Например, древняя, но жизнестойкая типизация темпераментов по Гиппократу. Несмотря на 2500-летнюю давность, она очень полезна и в современной педагогической практике и как часть войдет в предлагаемую ниже систему.

Составные части основополагающей схемы достаточно хорошо известны. Чтобы глубже понять человека, все эти составляющие приведены во взаимной, внешне схематичной связи, но с ориентацией на понимание тонких взаимовлияний как рядом лежащих, так и отдаленных друг от друга структурных единиц.