Становление подходов к осмыслению помощи
Аристотель, как и Платон, рассматривает благо как господство разума над чувствами. Существует три вида блага: телесное (здоровье, сила), внешнее (богатство, честь, слава) и душевное (острота ума, нравственная добродетель). Величайшим благом является достижение счастья и прекрасной жизни, а средством достижения блага считается воспитание граждан в нравственной добродетели, которым должно… Читать ещё >
Становление подходов к осмыслению помощи (реферат, курсовая, диплом, контрольная)
Если процесс стихийной помощи зарождается вместе с человеческим сообществом, то оформление первых представлений об этом процессе происходит гораздо позднее, когда был накоплен определенный опыт и в сфере деятельности, и в сфере морали. Обозначение данного явления происходит в эпоху Античности, доказательством может служить появление в греческом языке такого слова, как «филантропия» — любовь к людям. Изначально (V в. до н. э.) оно означало божественную благосклонность богов к людям, но в дальнейшем (примерно с IV в. до н. э.) этим термином стали называть любое благожелательное отношение одного индивида к другому, и в этом своем значении понимание филантропии сохраняется и по сегодняшний день.
Явление филантропии тесно связано с понятием «благо». По мнению К. Кузьмина и Б. Сутырина[1], «благо» в архаичной филантропии трактовалось как наслаждение, воздержание от страстей, как господство разума над чувствами. Аристипп (после 366 г. до н. э.) считал, что душе человека присущи два движения: плавное, которое доставляет наслаждение, и резкое — боль. Смысл человеческого существования — избегать резких движений и наслаждаться жизнью; высочайшее благо для человека — личная свобода, а богатство — лишь средство для получения наслаждений. Все существующее действует ради какого-либо блага или зла, и единственными достойными внимания предметами являются ценности: хорошее и плохое. Диоген писал об Аристиппе: «Он говорил, что лучше быть нищим, чем невеждой: если первый лишен денег, то второй лишен образа человеческого». В то же время Аристипп учил, что нужно сохранять самообладание и не становиться рабом наслаждений. Сам он ценил личную свободу превыше всего и не желал быть гражданином какого-либо государства.
Эти философские идеи продолжают развитие во взглядах Эпикура (341—270 гг. до н. э.), который единственным благом считал отсутствие страдания, а способ его избежать — самоустранение от тревог и опасностей, не надеясь на помощь богов. Своих современников он призывал «прожить незаметно». Признавая существование богов, Эпикур считал, что те обитают между мирами и наслаждаются блаженством, не вмешиваясь в жизнь людей. Богов нужно почитать, но не следует их бояться или ожидать от них помощи.
Философская школа киников, сформировавшаяся в период кризиса античного полиса, обобщала опыт индивида, который мог духовно опереться лишь на самого себя. Киники именовали себя космополитами (гражданами мира), окружали себя атмосферой некоего вызова, который внешне проявлялся в некой скандальности, приближении к образу жизни нищих и бродяг. Так как именно это, считавшееся крайне унизительным и бедственным, положение избиралось ими как наилучшее. Все виды физической и духовной бедности для киников оказывались предпочтительнее богатства. Поэтому Антисфен (450—360 гг. до н. э.), Диоген Синопский (ок. 400—325 гг. до н. э.) определяли благо как идею воздержания. Жить в обществе нужно, исходя из своих (а не общественных) законов, и главнейший закон — отказ от каких-либо потребностей (автаркия) и ограничения (аскетизм). При таком подходе высшим благом становилась физическая и духовная бедность. Наилучшим для этого является положение нищего или юродивого (безумного). Антисфен, например, призывал своих современников жить на подаяния, отказаться от богатства.
Для Платона, Аристотеля рассмотрение проблем филантропии было невозможно вне контекста их общефилософских построений. Так, Платон, говоря о благотворительности (филантропии), руководствуется ориентирами своего «идеального государства», в котором именно государство обязано заниматься помощью, и эта помощь носит целесообразный характер. По мнению Платона, в обществе имеются два начала: индивидуальная добродетель, основанная на чувствах и эмоциях, и общественная справедливость, в основе которой лежит разум. Эти две составляющие постоянно борются между собой и в этом — величайшее благо. Достичь примирения между ними можно путем создания хороших законов, которые издает государство и аристократы. Платон был убежден, что не следует особо заботиться о бедных, ибо «бедность заключается не в уменьшении имущества, а в увеличении ненасытности».
По Платону[2], имеются три начала человеческой души: вожделение, пыл и рассудительность, соответствующие трем классам общества (ремесленники, воины и правители), каждому же классу соответствует своя добродетель: воздержание, мужество и мудрость. Соподчиненность этих моментов, достижимое на путях правильного воспитания, обеспечивает справедливость, идеальный строй в государстве, посмертную награду; несоответствие порождает несправедливость, разные типы несовершенного государственного устройства — загробное наказание. Законы, имеющиеся в государстве, должны подробно регламентировать индивидуальную и социальную жизнь и препятствовать дальнейшему разладу между волей человека и мировыми законом.
Аристотель, как и Платон, рассматривает благо как господство разума над чувствами[3]. Существует три вида блага: телесное (здоровье, сила), внешнее (богатство, честь, слава) и душевное (острота ума, нравственная добродетель). Величайшим благом является достижение счастья и прекрасной жизни, а средством достижения блага считается воспитание граждан в нравственной добродетели, которым должно заниматься государство с помощью разумных законов. Однако не всякое государство способно выполнить поставленную задачу. Так, в демократическом обществе, где все решения принимаются большинством голосов, зачастую под влиянием эмоций рациональное, разумное начало отходит на второй план. Желательным государственным строем, по мнению Аристотеля, является господство аристократии, где разумное начало превалирует над эмоциональной чувствительностью. Однако благотворительная деятельность государства не всегда воспринималась как положительная. Аристотель указывал, что стремление быть милостивым оборачивается для демоса злом.
М. В. Фирсов отмечает, что понятия дружественности, благодеяния или филантропии в Античной Греции рассматриваются не только на уровне макропроцессов[4]. Феноменология процесса осмысляется и на межличностном уровне через такие важнейшие этические категории, как дружба, сострадание, справедливость, долг, честь. В большей степени это было характерно для взглядов Аристотеля. Он рассматривает дружественность как разновидность добродетелей человека, обращает внимание на индивидуальность, природность человеколюбия. Для Аристотеля филантропия, прежде всего, субъект, субъектные отношения как процесс межличностного взаимодействия. Не отрицая значимости пользы в поступке помощи, философ обращает главное внимание на природную детерминацию этого процесса, его «творческость».