Период южной ссылки (май 1820 — июль 1824)

Период южной ссылки (май 1820 — июль 1824) — поворотный этап в жизни и творчестве Пушкина. Изменился его жизненный статус: оставаясь чиновником, он превратился в опального дворянина, поэта-изгнанника. Сроков службы вдали от Петербурга установлено не было — ссылка легко могла стать бессрочной. Дальнейшая жизнь поэта зависела только от того, куда «подует самовластье».

Бурные порывы монаршего «ветра» вначале были благоприятными для Пушкина. В мае-сентябре 1820 года он путешествовал на юг вместе с семьей героя Отечественной войны 1812 года генерала Н. Н. Раевского (Екатеринослав — Кавказ — Крым). Эхо кавказских и крымских впечатлений, отголоски общения с представителями этой большой семьи и сердечных увлечений дочерьми Раевского почти десятилетие звучали в пушкинской поэзии. В 1820—1823 годах Пушкин служил в Кишиневе, в канцелярии наместника Бессарабского края. Генерал И. Н. Инзов благосклонно относился к беспокойному подопечному, не обременял службой, позволял длительные отлучки из Кишинева.

В ноябре 1820 — январе 1821 года Пушкин подолгу гостил в имении Давыдовых Каменка Киевской губернии, которое было одним из центров оппозиции режиму Александра I, посетил Киев, Одессу, вместе с И. П. Липранди в конце 1821 года путешествовал по Молдавии.

В Кишиневе и в Каменке поэт общался с членами «Союза благоденствия» и тайного Южного общества П. И. Пестелем, В. Л. Давыдовым, В. Ф. Раевским, П. С. Пущиным, М. Ф. Орловым. Это яркая и вместе с тем полная внутреннего драматизма страница биографии поэта. Ссылка не отрезвила его, не заставила покаяться и смириться. Пушкин — в ореоле мученика свободы, жертвы русского тирана. Политический темперамент и инерция петербургского вольномыслия вели поэта к поискам тесного сближения с еще более радикальными критиками самодержавия. Пушкин хотел видеть в них новых друзей. Ему казалось, что мечты о «вольности святой» вот-вот станут реальностью. Он был готов окунуться вместе с заговорщиками в омут политической борьбы.

Прежние символы веры — гармоничная «звезда пленительного счастья» и прекрасная заря «свободы просвещенной» — уже не привлекали Пушкина. Он проявлял нетерпение, уповая не на политическую мудрость деспота, а на цареубийственный «карающий кинжал», в котором видел «тайного стража свободы». Страстное желание действия, борьбы выразилось в его готовности «кровавой чаше причаститься». Но надежды на то, что слово поэта-вольнодумца станет частью общего дела, рассеялись — друзья поспешили уверить Пушкина в том, что тайного общества не существует.

Пушкин в период южной ссылки — яркий поэт-романтик. Ведущее положение в «южной» лирике Пушкина заняли романтические жанры: элегия и дружеское стихотворное послание. Привлекал его и жанр романтической баллады («Песнь о вещем Олеге»). Внутренний мир опального поэта особенно полно раскрылся в элегиях. Элегии «Погасло дневное светило…», «Мне вас не жаль, года весны моей…», «Редеет облаков летучая гряда…» и «Я пережил свои желанья…» — как бы романтические эпиграфы к новой главе творческой биографии Пушкина. В них проведена резкая грань между петербургскими годами, наполненными дружеским общением, пирами, радостями любви, и новой жизнью «под бурями судьбы жестокой», «в изгнанье скучном», «вдали друзей вольнолюбивых». Как всегда, лирика Пушкина автопсихологична. Романтическая образность стала стилевым эквивалентом мироощущения Пушкина.

Настоящее казалось ссыльному поэту бесприютным, унылым и неопределенным. Часто возникали психологические параллели со знаменитыми опальными поэтами — древнеримским поэтом Овидием и современниками, Байроном и Е. А. Баратынским. Яркие образы изгнанников и странников, созданные Пушкиным в послании «К Овидию» (1821), в исторической элегии «Наполеон» (1821), в дружеских посланиях к Баратынскому (1822), подчеркнули символический смысл его собственной судьбы.

Многие жанровые особенности элегий (исповедальность, быстрая смена чувств и эмоций, фрагментарность) характерны и для посланий. Для Пушкина они были естественной формой обращения к далеким петербургским друзьям и новым знакомым. Круг адресатов дружеских посланий чрезвычайно широк: А. А. Дельвиг, Н. И. Гнедич, П. А. Катенин, П. А. Вяземский, Е. А. Баратынский, П. Я. Чаадаев, Ф. Н. Глинка, Ф. Ф. Юрьев, Я. Н. Толстой, В. Ф. Раевский, В. Л. Давыдов и др. Послания легко превращались в письма-исповеди. В них поэт размышлял о своей жизни в изгнании, вспоминал сладостные минуты общения с друзьями. Послания «К Овидию», «К моей чернильнице» «Послание цензору» — раздумья о превратностях судьбы, о творчестве и положении дел в литературе.

В романтической лирике запечатлен неповторимый психологический облик самого Пушкина. В поэмах была создана романтическая модель действительности, ставшая актуальной для многих русских поэтов-романтиков. Поэмы «Кавказский пленник» (1821), «Братья разбойники» (1821—1822), «Бахчисарайский фонтан» (1821—1823) и «Цыганы» (закончены в 1824 году в Михайловском) — главное достижение Пушкина в период южной ссылки. Несмотря на разноречивые оценки читателей и критиков, поэмы упрочили славу Пушкина как первого поэта России.

Испытав сильнейшее влияние личности и творчества Д.-Г. Байрона, Пушкин преобразил русскую романтическую поэзию. Он встал у истоков нового — активного, бунтарского — течения в русском романтизме. Главной особенностью этого течения, отличавшей его от созерцательного, элегического романтизма 1810-х годов, стало иное отношение к действительности. Не уход от реальности, выражавшийся в мистическом переживании одиночества, вдохновлял Пушкина-романтика. В его произведениях — в лирике и особенно в поэмах — на первом плане гордый, свободолюбивый человек в конфликте с окружающей действительностью. Пушкин создал образы романтических героев (пленник, Алеко), стремящихся порвать с цивилизацией, найти новые жизненные ценности (свобода, близость к природе, любовь-страсть). Его привлекали гордые, волевые люди, бросающие вызов судьбе (таковы, помимо героя поэмы «Кавказский пленник» и Алеко, Зарема и Земфира).

В то время, когда русские писатели и критики еще спорили о том, способны ли романтики создать русскую национально-самобытную поэзию, Пушкин дал весомые творческие аргументы в пользу новой художественной системы. Образы, мотивы и стиль романтической поэзии Пушкина на долгие годы определили творческие поиски русских романтиков. Однако Пушкин, автор «образцовых» романтических произведений, неудержимо двигался вперед. Уже в годы южной ссылки ему стало тесно в рамках жанровой и стилевой системы романтизма.

В мае 1823 года в Кишиневе началась работа над романом в стихах «Евгений Онегин». Замысел Пушкина был новаторским: поэт искал новый сюжет, который позволил бы преодолеть романтическую условность сюжетов «южных» поэм, нового героя, тесно связанного с жизнью общества, новый стиль.

В июле 1823 года Пушкина перевели в Одессу в распоряжение графа М. С. Воронцова. Пребывание в Одессе, европейском городе, напомнившем поэту Петербург, было до предела заполнено светской жизнью и напряженной творческой работой. Пушкин испытал здесь сильные и памятные любовные увлечения Амалией Ризнич и Каролиной Собаньской, «могучую страсть» к Е. К. Воронцовой. За год с небольшим он нажил себе врага в лице Воронцова, который не хотел видеть в Пушкине «первого поэта» России и всегда подчеркивал, что Пушкин — всего лишь один из его чиновников. Стараниями Воронцова поэт был отправлен в отставку «за дурное поведение» и атеизм, усмотренный в одном из перехваченных частных писем. Пушкин получил предписание ехать в родовое имение Михайловское Псковской губернии.