Фиксированные формы поведения: феноменология и природа

ОБЪЯСНИТЕЛЬНЫЕ МОДЕЛИ ФИКСИРОВАННЫХ ФОРМ ПОВЕДЕНИЯ

Введение

в проблему

Итак, под фиксированными формами поведения понимается широкий спектр форм поведения человека или группы людей, которые биосоциально, в плане культурных норм, принятых в данном обществе для лиц определенного возраста, пола и статуса, стали уже неадекватными, но повторяются в ситуациях, объективно требующих их изменения; при этом уровень и степень осознания и принятия необходимости этого изменения могут быть разными.

Лучше всего фиксированные формы поведения, причем как на уровне отдельного человека (индивидуальной системы), так и на уровне микрои макрогрупп людей (семьи, производственных коллективов, общественных и государственных объединений, этносов, общества и государства в целом), проявляются в ситуации социальных изменений, катаклизмов — революций, перестроек и т. п.

Спектр фиксированных форм поведения очень широк. Вся наша жизнь проходит в двух видах активности — изменяемых и неизменяемых (или трудноизменяемых), т. е. фиксированных формах поведения — застывших, косных или ригидных стереотипов.

Модели фиксированных форм поведения

В настоящее время можно выделить следующие объяснительные модели (или схемы, концепции, теории) сути фиксированных форм поведения (ФФП), их природы и механизмов функционирования, роли в жизнедеятельности людей: нейродинамическую, энергетическую, филогенетическую, онтогенетическую, личностно-средовую, диспозиционную, стрессогенную, патогенетическую, психодинамическую, научения (бихевиоральная и когнитивная), акциональную структурноуровневую и системную (Залевский, 2003).

Нейродинамическая модель ФФП связывает их природу и причины проявления с инертностью нервных процессов, особенно с ее ростом в силу разных причин — астенизации (утомление, нервное истощение), патологизации (в результате мозговых нарушений) и т. д. Но выявленные много-многозначные связи между особенностями нервных процессов и психологическими/личностными особенностями человека (В. С. Мерлин, В. М. Русалов) позволяют говорить лишь о большем или меньшем косвенном обусловливании и непрямых корреляциях. Так, например, при персеверациях, как одной из фиксированных форм поведения, наличие выраженной или патологической инертности нервных процессов, как правило, опосредуется ослаблением или расстройством функции произвольного внимания и «представления о цели действия» (Э. Крепелин).

Энергетическая (экономия энергии) модель ФФП встречается в работах В. М. Бехтерева, когда он говорит о стереотипах, привычках, рутине и т. п. и пытается дать им объяснение, исходя из общего принципа экономии энергии. Ссылки на принцип экономии имеют место и в работах грузинской школы психологии установки Д. Н. Узнадзе. Установка, получив соответствующую объективным обстоятельствам организацию и возможности, включает в себя готовые, приобретенные опытом схемы и, соблюдая принцип экономии, обеспечивает удовлетворение потребности. Но, как известно, фиксированная установка, соблюдая тот же принцип экономии, не приводит к удовлетворению потребности. Известный русский ученый А. А. Ухтомский, разработавший учение о доминанте, очень ярко демонстрирует примерами из науки, как принцип экономии, заложенный в самой сути доминанты, хорошо работающий в условиях стереотипных, привычных, обусловливает фиксированные формы поведения в условиях новых, «не совпадающих с доминантой». «Я считаю своим долгом, — писал Ухтомский, — говорить о том, что многие доктрины и теории в своих выводах и исканиях заранее предопределены тем, что установлены на покой и на наименьшее действие с самого начала; действительность заранее усекается ради прекрасных глаз теории» (Ухтомский, 1973, с. 390).

Филогенетическая модель ФФП в чем-то, несомненно, близка «энергетической». Наблюдения этологов и эксперименты зоопсихологов свидетельствуют о том, что фиксированные формы поведения проявляют и животные. И чем ниже на филогенетической лестнице находятся живые существа, тем вероятнее проявление ими таких форм поведения. Инстинкт, направляющий поведение животного, в постоянной и неизменной среде функционирует исправно. А если вдруг условия жизни животного изменяются? Почему так внезапно вымерли динозавры? Дело в том, что инстинкты — это потенциальные фиксированные формы поведения. Убедительные иллюстрации этого мы встречаем у Лоренца, Тинбергена и у других этологов.

Онтогенетическая модель ФФП. Подходя к фиксированным формам со сравнительно-генетических позиций, Вернер пишет о том, что недостаток вариабельности реакции обнаруживается в качестве характеристики организмов относительно низкого филогенетического и онтогенетического развития (Werner, 1946а, р. 43). Существуют разные взгляды на связь фиксированных форм поведения (ригидности) с возрастом и на их детерминанты в связи с онтогенетической динамикой. По-разному оценивается роль полового диморфизма в связи с возрастом, а также роль образования, интеллекта и аффекта, нервно-психических расстройств.

ФФП как «нарушение личностно-средовой взаимосвязи». Эта объяснительная схема восходит к трудам русского физиолога и психолога И. М. Сеченова, который более 100 лет тому назад писал, что «сохранение индивидуума… достигается путем непрерывных превращений… что сохранение целости тела и жизни достигается не неподвижностью раз сформированного, а постоянным частичным разрушением и восстановлением элементов тела» (Сеченов, 1959, с. 288—289). Из высказывания Сеченова, а также из концепций, выдвинутых значительно позже Бернаром («о постоянстве внутренней среды»), Кэнноном («о гомеостазисе»), Павловым («об уравновешивании»), можно сделать вывод, во-первых, о гармонии внутренних состояний и внешних воздействий и, во-вторых, о том, что эта гармония обеспечивается лишь в том случае, если жизнедеятельность и поведение человека детерминированы внешним, постоянно изменяющимся воздействием среды. В случае фиксированных форм поведения имеет место нарушение этой гармонии вследствие того, что поведение детерминируется только внутренним состоянием без учета объективных требований внешней ситуации. Особенно ослабляется и даже полностью исчезает детерминация психической деятельности и поведения человека внешним миром, по мнению целого ряда авторов, при нервно-психических расстройствах. Так, еще В. Гризингер писал, что «существенный процесс сумасшествия, составляющий действительно болезненное состояние, заключается главным образом в том, что известное настроение, чувства, волнения, суждения, решения возникают изнутри вследствие болезни душевного органа, тогда как в здоровом состоянии наши волнения, решения вызываются только достаточными внешними побуждениями (курсив мой — Г. 3.) и потому находятся в некоторой связи с внешним миром» (Гризингер, 1881, с. 64). «Стереотипии — это полностью отделившиеся от общей ситуации виды поведения и… не соответствующие какому-либо объекту окружения» (Klasi, 1922, цит. по: Bash, 1955). Иначе говоря, при психических расстройствах «опыт оказывается сведенным… к чисто субъективному» (Рей), свидетельством чего, на мой взгляд, и являются фиксированные формы поведения. Близки этой схеме попытки объяснения фиксированных форм поведения через «нарушение механизма обратной связи» (П. К. Анохин, А. Р. Лурия) и «потерю, выхолащивание значения и смысла» («Lehrlaufreaktionen» — Баж, Лоренц; «laps of meaning» — Якубовиц, Лемберт).

Диспозиционная модель ФФП. Как известно, в основу диспозиционного направления в изучении личности положена идея о том, что «личность — это то, что лежит за конкретными поступками внутри самого индивидуума», что «черта личности является движущим или, по крайней мере, определяющим элементом поведения» (Allport, 1966). В целом ряде исследований показано, что определяющим личностным элементом фиксированных форм поведения является психическая ригидность. Кэттел (Cattel, 1964) даже выделил особый ее вид — «диспозиционную ригидность». И в наших исследованиях (Залевский, 1976, 1993) также была выявлена связь между местом личности на континууме ригидность — флексибильность и характеристиками интенсивности и экстенсивности фиксированных форм поведения. Более того, различная пространственная представленность психической ригидности в личности — парциально, тотально и в качестве типообразующей черты — позволила выделить «ригидный тип личности» и его варианты (авторитарный, догматический и т. д.).

Стрессогенная модель ФФП. Психологи разных направлений отмечают, что причины фиксированных форм поведения могут быть связаны с тревогой, страхом, фрустрацией, шоком напряжения (стрессы), вызваны сильно и кратко либо слабо и длительно действующими стрессорами. Последние оказываются теми особыми причинами, под влиянием которых привычное, известное так бережно и упорно охраняется, что к новому, к изменениям проявляется недоброжелательность (Левитов, 1969). Он же, наряду с другими исследователями, считает возможным рассматривать психическую ригидность в качестве состояния и выступающим в этом качестве диспозиционным фактором фиксированных форм поведения. По мнению Вольперт, «этот синдром может быть вызван у любого индивида» (Wolpert, 1955). В наших исследованиях (Залевский, 1976, 1993) мы также экспериментальным путем выявили наличие связи между действием стрессоров и фиксированными формами поведения, выделив наряду с trait-rigidity и state-rigidity, выступающих в отдельности или в синергической связи. Это особенно часто имеет место при нервно-психической патологии.

Патогенетическая модель ФФП. Клиническая практика и многочисленные патопсихологические исследования, в том числе и наши собственные (Залевский, 1993), позволяют считать правомерным выделение и «патогенетической» концепции фиксированных форм поведения. Некоторая ее глобальность может быть конкретизирована за счет более частных объяснительных схем: например, психодинамической, научения — бихевиорально-когнитивной и др. Дело в том, что фиксированные формы поведения, во-первых, заметно нарастают по параметрам интенсивности и экстенсивности в направлении от нормы к нервнопсихической патологии и, во-вторых, это нарастание наблюдается и далее, при качественном своеобразии, в направлении от легких форм нервно-психических расстройств (например, неврозы) к более тяжелым их формам (например, шизофрения).

• 1. Психодинамические схемы ФФП. Чаще всего в рамках этих схем фиксированные формы поведения выступают при неврозах как проявление защитных механизмов. «Невротик защищается, — писал Фрейд, — формируя фиксированные привычки, ведущие к предпочтете нию определенных способов решения личных проблем» (Freud, 1948, р. 376). Согласно Адлеру (Adler, 1974), невротик, защищаясь, формирует ригидный стиль жизни с ложной ее схемой. Мэрфи также считал, что «любая схематизация, любая стереотипизация есть невротическое средство защиты» (Murphy, 1947).
• 2. Научения (бихевиоралъно-когнитивная) схема ФФП. Сторонники этого подхода придерживаются того мнения, что фиксированные формы поведения (философия должествования и иррациональные мысли, неадекватные когнитивные схемы и ошибочные, неадекватные суждения и установки, плохие и вредные привычки, страхи и депрессии, «выученная беспомощность») есть результат «неправильного научения/воспитания», в том числе и социального, хотя конкретные механизмы этого научения могут быть самыми разными (Вольпе, Лазарус, Бандура, Эллис, Бек, Селигмен и др.).

Акционалъная структурно-уровневая модель ФФП. Многолетние экспериментально-психологические исследования личности в норме и патологии (Залевский, 1970—2003) позволили предложить оригинальную психологическую концепцию фиксированных форм поведения, интегрирующую, как мне кажется, и некоторые другие подходы к ним. Я ее обозначил как акциональную структурно-уровневую концепцию. Идеи данного подхода к ФФП восходят, прежде всего, к трудам Пьера Жане и М. С. Роговина — моего непосредственного учителя.

Основными составляющими предлагаемой концепции являются положения: а) о структурно-уровневой организации личности и поведения (деятельности, действия или акции — от action), в котором личность, проявляясь, «становится действительной» (Гегель); б) пространственной (структурно-уровневой) ригидизации личности, обусловливающей особенности проявления фиксированных форм поведения; в) нарушении, в случае фиксированных форм поведения, отношений внутри структуры такого поведения — между высшим акциональным уровнем цели и низшим акциональным уровнем средств. Возможны, главным образом, два варианта таких нарушений, когда фиксирогенным является средство (средства) и когда фиксирогенной является цель действия (поведения). В первом случае неадекватное средство (как материальное, так и идеальное) сливается/сращивается с целью, делая акцию неадаптивной, а личность — функционирующей на более низком акциональном уровне. Во втором — неадекватная цель становится самоцелью, сращиваясь со средством, делает акцию тоже неадекватной, а личность — функционирующей на более низком акциональном уровне.

Системная модель ФФП. В данном случае фиксированные формы поведения, рассматриваемые как системные явления, могут проявляться в качестве таковых как на уровне индивида, личности, т. е. индивидуальных систем, так и на уровне микрои макрогрупп людей (семья, производственные и общественные организации, этнос, общество и государство в целом), т. е. на уровне групповых систем. Их влияние наблюдается в разных сферах жизнедеятельности человека: в образовании (в закрытости образовательных систем, в трудностях инновационных процессов), науке (неоправданное отстаивание своих идей и «излюбленных» теорий, а также нередко неприятие идей, предложенных коллегами или «другими» школами), культуре (устаревшие традиции, этноцентризм, проявляющий себя нередко в ригидных этнических стереотипах, ксенофобии). Определяя любую систему как «комплекс элементов, находящихся во взаимодействии», еще Берталанфи различал «открытые» и «закрытые» системы: в первых, возможен лишь обмен энергией, а во вторых — обмен энергией и веществом. Интересна в обсуждаемом контексте и его мысль о том, что «необходимым условием устойчивости органических систем является постоянное обновление их элементов» (Bertalanffy, 1968). Можно предположить, что в «закрытых системах», не только органических, но и социальных, скорее всего, отсутствует это «постоянное обновление элементов» как внутри них, так и во взаимодействии с другими системами. Это происходит, на мой взгляд, потому, что любая система, стремясь к устойчивости, в силу нарушения, прежде всего, обратной связи, «проскакивает» оптимально необходимую меру устойчивости и устремляется к гиперустойчивости, иначе говоря, ригидизируется (коснеет, застывает), становится закрытой, о чем свидетельствуют нарастание числа фиксированных форм поведения и рост их интенсивности.

О крайнем (патологическом) случае закрытости индивидуальной системы говорил, как мы отмечали выше, хотя и в других терминах, один из классиков немецкой психиатрии В. Гризингер. Рокич (Rokeach, 1960) писал об «открытом и закрытом сознании» («the open and closed mind»). Может ли нечто подобное происходить и с групповой системой? Наверное, может, коль скоро известны случаи существования таких малых групп, как, например, определенный тип семей (Сатир, 1992), религиозные секты, мафиозные образования и даже большие социальные группы — целые государства, например, известные в истории тоталитарные режимы, для которых характерна групповая ригидность, проявляющаяся в фиксированных формах группового поведения. Философский контекст этой идеи мы находим уже у Берксона: «Мораль закрытого общества статична. Мораль открытого общества динамична… фундамент открытой морали — творческая личность, ее свойство — дух новаторства, ломающий все фиксированные схемы закрытого общества» (Bergson, 1932). В. Сатир (1992) совершенно справедливо считала, основываясь на своем богатом опыте психотерапевтической работы с семьей, что в закрытой системе люди не могут процветать. В лучшем случае они могут только существовать, но людям нужно значительно больше.