Сравнительно-историческое языкознание. 
Типологическое языкознание

язык современный термин слово Сравнительно-историческое языкознание рассматривает историю выражения конкретных значений и эволюцию языка в связи с его историей. Оно дополняет типологию языков. Типология языков исследует языковую форму как средство выражения значений. Сравнительно-историческое языкознание исследует историю конкретных значений (лексических и грамматических) в связи с эволюцией их выражения в языковой форме.

Сравнительно-историческое языкознание начинает анализ с того, что, заимствуя типологические данные, очерчивает круг языков, которые могут восходить к общему источнику, т. е. круг предположительно родственных языков. Однако типологическое сходство не доказывает родства языков. Например, тюркские и монгольские языки обладают заметным типологическим сходством, но относятся к разным семьям.

Тем не менее до доказательства родства языков формируется гипотеза о вероятном родстве некоторой группы языков на основании сходства их типологических черт. Эта гипотеза верифицируется, принимается или отвергается в ходе сравнительно-исторического исследования. Многие языковые семьи в настоящее время намечены гипотетически по типологическим данным, но не верифицированы сравнительно-историческим языкознанием или верифицированы не полностью. Например, кавказские языки по типологическим данным составляют как бы одну семью, но эта гипотеза верифицирована только для групп кавказских языков. Поэтому по данным сравнительно-исторических исследований можно говорить пока только о трех языковых семьях типологически близких кавказских языков. Семитские и хамитские языки, несмотря на типологическую близость, считались разными языковыми семьями, пока не было доказано их происхождение из общего языка-основы.

До начала сравнительно-исторического исследования гипотеза о родстве группы языков поддерживается еще и наличием некоторого количества слов, имеющих сходное звучание и значение. Однако сходство словаря не считается доказательством родства языков, оно может быть следствием культурного влияния. Например, в японском языке до 70 процентов слов — китайского происхождения, но эти языки неродственны. В кхмерском языке очень много слов, заимствованных из пали, но эти языки также неродственны. Однако сходство словаря — исключительно важный гипотетический признак родства языков.

Типологические признаки в сочетании со сходством словаря позволяют наметить гипотезу родства языков более уверенно. Например, малайско-полинезийские языки обладают заметным типологическим сходством между собой и демонстрируют сходство словаря. Это позволяет высказать мысль об их родстве и гипотетически предположить, что эти языки составляют единую семью. Однако это только гипотеза, пока она не верифицирована (фонетическими законами, морфологическими соответствиями). Гипотезы такого рода могут оказаться в общем справедливыми, на очень неточными в деталях. Так, английский и латинский языки обладают заметной общностью словаря и большим типологическим сходством, но, как выяснилось, относятся к разным группам одной языковой семьи. Иногда такие гипотезы могут оказаться совершенно неверными. Например, существовало предположение о родстве вьетнамского языка с китайским. Оно основывалось на разительном типологическом сходстве и общности значительной части словаря. Но исследования показали, что эти языки относятся к разным языковым семьям — китайско-тибетской и монкхмерской, а общность словаря является следствием культурного влияния.

Тем не менее, построение гипотез о родстве языков необходимо: это позволяет установить круг языков, подлежащих исследованию. Гипотеза ограничивает состав сравниваемых языков, так как подбор любых произвольно избранных языков привел бы к напрасной трате сил и времени.

После того как с помощью гипотезы о родстве языков образована база сравнения, переходят к верификации гипотезы, которая составляет суть сравнительно-исторического исследования. Основой сравнительно-исторического метода является полная индукция. Вывод делается по всей совокупности языковых фактов. Неполная индукция применяется только тогда, когда вся совокупность фактов почему-либо недоступна. Поскольку всю совокупность языковых фактов получить и обозреть сразу не удается, постольку в процедуру сравнения постоянно включаются новые факты, а это нередко изменяет выводы.

Кроме отбора языков, важно разработать язык сравнения. Это термины, характеризующие слово и его части, и термины, характеризующие звуки.

Из характеристик слова и его частей можно вывести понятие границ слова. Это понятие определяется соотносительно с понятием морфемного состава слова: корень, основа, аффиксы и позиционные классы аффиксов (префиксы, суффиксы, окончания), явления, переходные между аффиксами и отдельными звуками, такие, как внутренняя флексия, тематические звуки, инфиксы, особенно представленные отдельными звуками, и типы ударения. Кроме этого, устанавливаются термины для характеристики морфологических процессов: переразложение, опрощение, редукция, гаплология. Иногда вырабатывается символика для обозначения морфологических явлений.

Для характеристики звуков устанавливаются термины, определяющие качество звуков, номенклатура дифференциальных признаков звуков (обычно путем классификации звуков речи), термины основных фонетических процессов (аккомодация, ассимиляция, редукция и ее разновидности), термины, определяющие соотношение звуков речи с буквами. Вырабатывается транскрипция.

Основные термины для обозначения семантических процессов берутся из риторической и поэтической стилистики: метафора, метонимия, литота, гипербола, ирония, перенос названия по функции.

Вслед за этим даются правила орфографии разных языков с целью описания стоящих за ними явлений в единых терминах. Эта работа аналогична выработке языка-эталона в типологии, так как данная терминология устанавливает единое основание сравнения.

Отыскание языкового родства связано с проникновением в дописьменное состояние языков. Но это проникновение совершается от произведений словесности, существующих в письменной фиксации. Письменная фиксация определенным образом искажает картину звукового (живого, т. е. подвижного в реализации) языка.

Разработка терминологии решает, таким образом, две задачи: установления основания сравнения и критики письменных текстов с точки зрения раскрытия стоящего за ними звукового языка. Легко видеть, что разработка терминологии, устанавливающей основание сравнения, позволила детально представить действие артикуляционного аппарата и уточнить детали структуры слова, что помогло выявить многие тонкости в выражении словесного значения с помощью звуков.

Сравнение предположительно родственных языков начинается со сравнения словаря. В составе общего словаря могут находиться как исконные слова, так и заимствования. Поэтому для первоначального сравнения берется не весь массив общих слов, а только те, которые по своему значению могли бы оказаться наиболее древними словами. Это следующие смысловые группы слов: имена божеств, термины родства, названия частей тела, животных, основных стихий и частей ландшафта, простых видов пищи, основных орудий и инструментов, простые числительные. Эти смысловые группы слов, объединяющие предположительно самые старые слова языка, должны быть равно представлены в сравниваемых языках, так как в бесписьменных языках отсутствует лексика, связанная с цивилизацией (слова, содержащие понятия о государстве, гражданстве, относящиеся к документально-письменной речи и т. п.). Поэтому отбираются слова, которые могли бы составить основу дописьменной речи.

Слова данных тематических групп сравниваются в предположительно родственных языках. При этом близкие по значению и звучанию слова становятся предметом непосредственного анализа, а слова, различающиеся по звучанию и значению, оставляются для последующего анализа. Например, русск. мать сопоставляется с лат. mater, а русск. уй не находит аналога в латинском и исключается. При таком сопоставлении возникают свои списки общих слов для каждой пары родственных языков. Эти списки частично перекрывают друг друга, а частично расходятся.

Целью такого сравнения, помимо установления характера соотношения общих слов в разных языках, является также анализ фонетической и морфологической структур слова. Дело в том, что близкие по звучанию слова в сравниваемых языках обладают и сходством и различием. Различие может быть связано с различием морфологического или фонетического состава слов. Например, лат imus и нем. ist различаются фонетическим составом, тоща как лат. gnosio и нем. wieв различаются еще и морфологачески.

Морфологические и фонетические различия могут быть суммированы. Для этой цели составляются списки родственных частей слов: корней и аффиксов. Сопоставление далее может вестись уже не по словам, а по корням и аффиксам. Сопоставление частей слов существенно расширяет базу сравнения. Общих частей слов в родственных языках значительно больше, чем общих слов. Это является одним из признаков родства языков: если число общих частей слов превышает число общих слов, то языки родственны, если же число общих слов превышает число общих частей слов, то неродственны или отдаленно родственны [10].

В индоевропейском языкознании, в тюркологии и монголистике первым доказательством родства языков внутри семей было установление сходства аффиксаций (единство систем склонения и спряжения для индоевропейских, тюркских и монгольских языков соответственно). Сходство грамматических частей слов по звучанию и значению доказало этимологическое единство грамматических систем внутри каждой семьи языков.

Для некоторых языков установить родство по данным грамматики не удается. Это бывает в том случае, когда в языках либо отсутствует система склонения и спряжения, как в древнекитайском, либо она нова и образовалась в исторически обозримое по наличным текстам время. Поэтому, например, сравнение аффиксации китайского (современного и древнего) и тибетского языков бессмысленно.

Аффиксы родственных слов при систематическом сравнении выстраиваются обычно в определенную систему, где представлены общие и необщие элементы. В некоторых случаях это позволяет наметить типологическую гипотезу о происхождении аффиксации в данной языковой семье. Ф. Бопп (1791 -1867) из сравнения аффиксов склонения и спряжения вывел гипотезу о соединении и позднейшем слиянии личных местоимений с корнями как типологическом механизме образования аффиксации. Однако данные тюркологии и монголистики обнаруживают только исторически более древние и более новые аффиксы, типологическая же сторона тюркской и монгольской аффиксации в ее историческом развитии остается неизменной.

Вслед за аффиксами сравниваются корни гипотетически родственных языков, что также дает возможность показать фонетическое сходство и несходство слов и частей слов родственных языков. Это сходство и несходство получает название фонетических соответствий. Например: греч. мж, лат. ms, скр. ms, ст.-слав. myi, др.-в.-нем. ms мышь.

Если устанавливается историческая преемственность сравниваемых языков, то соответствия в звуках общих слов, корней и аффиксов в исторически преемственных родственных языках получают название фонетических (или звуковых) законов. Фонетический закон устанавливается сравнением звуков по их позициям в словах и морфемах. Например: готск. widuw — н.-в.-нем. wituwa 'вдова'. Закономерное изменение рядов звуков распространяется не только на слова с однородным значением, но и на другие исконные слова и обнаруживает относительную самостоятельность эволюции звуков речи. Фонетические законы объясняют историческую преемственность языков. Наличие фонетических законов, связывающих сходные и не сходные по значению слова, указывает на историческую непрерывность и историческую изменчивость материала речи и является важным методологическим достижением сравнительно-исторического языкознания.

Морфологические соответствия и фонетические законы позволяют раскрыть и историческую преемственность и относительную нестабильность морфологического состава слова. Исторические изменения в членимости слов на морфемы происходят под влиянием эволюции звуков, с одной стороны, и систематизации чле-нимости слов (аналогий) — с другой. Например: пеку — печешь, пекарь — печенье, пред — перед — предок — передок.

Эволюция звуков, морфологического состава слова и фонетического состава морфем позволяет зафиксировать историческую непрерывность и изменчивость состава морфем и эволюцию их значения. Сравните: смерть — мертвый — смертный, падать — падёж — падеж, на-ча-ло — кон-ец, в голове — во главе.

Прослеженная непрерывность эволюции языков является основным доказательством их родства. Все языки, гипотетически выделенные как родственные, признаются родственными лишь тогда, когда доказана непрерывность эволюции их звуков и морфемного состава до современного состояния и показана точка дивергенции на линии непрерывности. Доказательством непрерывности эволюции завершаются аналитические процедуры сравнительно-исторического метода.

Анализ позволяет рассмотреть непрерывность отношений между языками и тем самым доказать происхождение всех языков одной семьи из общего языка-основы. В задачу синтеза входит упорядочение исторических отношений между языками, классификация звуков внутри семьи по их историческим соотношениям и систематизация всех фактов непрерывности эволюции в их отношении к посторонним (относительно непрерывности эволюции) влияниям.

Синтез осуществляется с помощью построения реконструкций, классификаций и выведения этимологии. Эти методы находятся во взаимной связи, каждый из них и все вместе представляют гипотезы об историческом процессе. Эти гипотезы верифицируются и прямо — языковыми фактами, и косвенно — свидетельствами разных исторических источников, данными истории материальной культуры, свидетельствами документов, дешифровкой письменных памятников.

Реконструкция бывает общей и частной. Общей реконструкцией называют реконструкцию какого-либо яруса языка (например, реконструкция звукотипов фонетического яруса, реконструкция парадигм склонения и спряжения). Частной реконструкцией называют реконструкцию отдельных языковых единиц, например конкретных аффиксов или корней. Реконструируются состояния языка, не данные нам памятниками письменности, но предполагаемые. Реконструкция производится по данным двух и более языков, зафиксированных письменными памятниками. Так, для реконструкции общеславянского языка берутся звукотипы известных славянских языков и восстанавливаются, т. е. предполагаются, звукотипы общеславянского языка до его разделения на восточные, западные и южные славянские языки [7].

Реконструкция представляет собой гипотезу, историческую модель ушедшего явления. Как всякая историческая модель (в палеонтологии, антропологии, археологии и других науках), это воспроизведенная прошлая историческая реальность. Точнее, модель этой реальности, отражающая определенную совокупность черт ушедшего явления. Модель может быть более или менее достоверной.

Для приближения модели к подлиннику в общей реконструкции используются данные генеалогической классификации языков. В генеалогической классификации языков каждый язык располагается в определенных исторических отношениях к другим языкам. Так, романские языки обязаны своим происхождением латинскому. Это значит, что современные романские языки развились путем непрерывной эволюции из латинского языка. Доказано, что расхождение этих языков началось с устно-разговорных диалектов латинского, корреспондировавших с классической литературной латынью. Всякий литературный язык есть фиксация лишь некоторых черт устно-разговорного языка, который почти всегда имеет различия в диалектах, тем не менее классический латинский в какой-то мере обобщает данные диалектов, сосуществовавших с ним, и с известной условностью может восприниматься как язык-основа, породивший современные романские языки.

В славянских языках дело обстоит иным образом. Старославянский (церковнославянский) язык основан на одном из диалектов древнеболгарского языка. Хотя он оказал сильное влияние на восточнославянские и южнославянские языки, тем не менее славянские языки не могут быть связаны со старославянским отношениями непрерывной эволюции. Поэтому приходится реконструировать старославянский язык как язык, объединяющий в себе черты всех трех групп славянских языков, т. е. создать модель его фонетического строя и морфологии.

Приведенные примеры показывают, что предмет реконструкции зависит: 1) от генеалогической классификации индоевропейских языков, разделяющей эти языки на группы — индийскую, иранскую, кельтскую, германскую, романскую, славянскую и др.; 2) от состояния письменной фиксации древних и новых языков и взаимного отношения современных языков.

С развитием сравнительно-исторических исследований точность реконструкции повышается. А. Шлейхер, реконструируя индоевропейский праязык, исходил из данных древних языков, имевших письменную фиксацию: санскрита, зенда, греческого, латинского, готского, старославянского. В наше время новые данные заставляют вести реконструкцию индоевропейского праязыка и опираясь на данные промежуточных реконструкций старославянского, древнегерманского и других языков-основ, от которых исходят и к которым по непрерывности эволюции языка возводятся современные языки. Задачи и материал реконструкции постоянно изменяются с расширением исторических знаний.

Реконструкция, помимо воспроизведения исторической модели явления, представляет собой применение лингвистического метода описания языка. Данные разных языков, служащие для реконструкции явлений, обобщаются по принципу восстановления инварианта по вариантам. Исходные данные разных языков считаются вариантами, а реконструируемое явление — инвариантом. В современной науке предложено применять фигуры дистрибуции для уточнения и описания методики реконструкций. В соответствии с этой методикой получается, что если два звука в разных языках находятся в отношении дополнительной дистрибуции, то в языке-основе необходимо реконструировать один звук, обладающий дифференциальными признаками звуков языков, дающих материал реконструкции. Если в материале реконструкции в одних языках на определенном месте встречается один звук, в других на том же месте — другой звук, а в третьих на том же месте встречаются два звука, то в языке-основе надо реконструировать два звука и констатировать объединение двух звуков языка основы в один звук в языках первой и второй групп. Если во всех языках в одной и той же позиции встречаются два родственных звука и эти звуки являются следствием позиционного варьировния, то в языке-основе надо восстановить один звук с дифференциальными признаками, общими для обоих звуков. Если же родственные звуки на одном месте не объясняются позиционным варьированием, то в языке-основе надо восстановить два звука.

Этот принцип общей реконструкции сопровождается приписыванием качественных признаков. По принципу непрерывности языковой эволюции реконструируемой единице приписываются все общие признаки, присущие аналогичной единице в реконструируемых языках, и в случае необходимости добавляются признаки, связанные с позицией реконструируемой единицы в языке-основе.

Общая реконструкция добавляет необходимое звено в генеалогическую классификацию языков, которая строится обычно в виде графа с одной вершиной. Ребра графа представляют классифицируемые языки, а вершину графа занимает реконструированный язык-основа. Группировка языков в генеалогической классификации обусловлена близостью языков друг другу, определяемой по совокупности признаков, таких, как число общих слов, корней, аффиксов, степень удаленности по фонетическим законам. Но эта группировка контролируется принципом непрерывности языковой эволюции, определяемой прежде всего по фонетическим законам. Наиболее близкие языки должны иметь больше общих фонетических законов; причем законы должны действовать в то время, когда эти языки представляли собой единство [6].

Поскольку фонетические законы действуют каждый на своем отрезке исторического времени и на своем языковом материале, эти законы подчеркивают общественно-исторический характер языка (законы физики и химии действуют как причинно-следственные отношения в предметах вне исторического времени и всегда одинаково), а генеалогическая классификация языков представляет историю действия фонетических законов. Генеалогическая классификация языков, как и реконструкция, постоянно уточняется по мере раскрытия новых фактов, открытия новых языков данной системы, новых фонетических законов.

Частная реконструкция представляет собой восстановление сложных языковых единиц в языке-основе, например восстановление корней, аффиксов или целых слов из уже реконструированных звукотипов. Поэтому частная реконструкция создается на основе общей. Для частной реконструкции необходима общая реконструкция единиц нижележащего яруса, наличие аналогичных единиц в языках, дающих материал реконструкции, и знание гипотетических фонетических законов, связывающих языки — материал реконструкции с языком-основой. Восстановление сложных единиц языка-основы позволяет проследить судьбу их изменений в разных языках, следовательно, объяснить со всей полнотой исторических данных единицы современных языков. Поэтому правы были младограмматики, когда говорили, что основной интерес лежит в современных языках. Сравнительно-исторический метод обращен на современные языки: чем более в глубь истории прослежена судьба какого-либо языка, тем более обстоятельно и широко освещено его современное состояние.

Историческое истолкование современного языка (единиц и системы) есть его этимология. Слово «этимология» имеет узкий и широкий смысл. Этимология в узком смысле слова есть прослеживание исторической судьбы значений слов и морфем по данным сравнительно-исторического анализа языка. Слово, корень или аффикс прослеживаются в их фонетической и смысловой трансформации вглубь истории и в корреспонденциях по родственным языкам. При этом происходит анализ слов и морфем с точки зрения их исконного происхождения или заимствования. Если звуковой состав слова не объясняется фонетическими законами, а звуковой облик слова близок к звуковому облику сходного по значению слова в родственном языке, то можно предположить либо заимствование из родственного языка, либо исключение из фонетических законов (исключения по типологическим данным из фонетических законов встречаются с разной степенью частоты в языках разных типов). Если слово сохраняет звуковой облик, характерный для определенного периода существования родственного языка, то можно определить и примерное время заимствования. Если этого сделать не удается, то приходится признать возможность действия исключения из фонетических законов. Если звуковой состав слова не напоминает звуковой состав слова в родственных языках, то приходится признать его либо заимствованием из неродственных языков, либо результатом некоторого спонтанного образования. Это проверяется обращением к неродственным языкам.

Определение происхождения слова позволяет проследить динамику изменений значений слова. Правда, это происходит без обращения к текстам и потому лишено конкретности, но общее направление изменения значений прослеживается достаточно точно. Так составляются этимологические словари современных языков, представляющие собой один из видов синтеза в сравнительно-историческом методе. Этимологические словари (например, «Этимологический словарь русского языка» М. Фасмера) обычно рассчитаны на практическое применение в области стилистики и культуры речи.

Этимология в широком смысле слова есть общий итог применения сравнительно-исторического метода. Она представляет собой историческое обоснование внутренней формы современного языка. Внутренняя форма языка, т. е. специфический для данного языка способ передавать звуками значения, раскрывается сравнительно-историческим методом относительно всей совокупности связей звука и смысла слов: общих отношений способов выражения лексического и грамматического значений в слове, истории звуков речи, истории форм словообразования и словоизменения. Этимология в широком смысле слова используется при построении специальных лингвистических дисциплин, таких, как история языка, история литературного языка, диалектология и др.