Военная служба Толстого на Кавказе. 
Участие в героической обороне Севастополя

В 1841 году годах деревенские уединения чередовались с периодами шумной, как сам Толстой определял «безалаберной» столичной жизни — в Москве, в Петербурге. Молодой человек был принят в высшем свете, бывал на балах, музыкальных вечерах, спектаклях. Всюду его принимали ласково, как сына достойных родителей, о которых сохранилась добрая память. В Москве Лев Николаевич бывал в семье декабристов П. И. Колошина, в дочь которого Сонечку он был влюблен в детстве. По именем Сонечки Валахиной она изображена в повести «Детство».

Литературные занятия все больше привлекают Толстого, он задумывает повесть «из цыганского быта», но рассеянная светская жизнь мешает сосредоточенному труду. Недовольство собой, желание круто переменить жизнь, сменить пустую болтовню светских гостиных на настоящее дело привели его к внезапному решению уехать на Кавказ.

Николай Николаевич, возвращаясь в полк, предложил брату ехать с ним, и они отправились. Об этой поездке Толстой вспоминал как «об одно из лучших дней своей жизни». От Саратова до Астрахани плыли по Волге: «…взяли косовушку (большую лодку), уставили в нее тарантас и с помощью лоцмана и двух гребцов поехали где парусом, где на веслах вниз по течению воды».

Он впервые наблюдал природу южных степей и их обитателей — киргизов, много читал в дороге. 30 мая 1851 года Тослтые прибыли в казачью станицу на левом берегу реки Терека — Старогладковскую. Здесь располагалась артиллерийская бригада, в которой служил Николай Николаевич. Здесь началась и военная служба Льва Николаевича. К этому времени относится дагерротип (изображение фотографическим способом на серебряной платинке), запечатлевший братьев Толстых.

Толстой сначала участвовал в военных действиях волонтеров (добровольцев), затем успешно сдал экзамен на фейерверкера и был зачислен прапорщиком, то есть младшим артиллерийским офицером, на военную службу.

Военная служба на Кавказе в те времена была опасной: шла война с отрядами горцев, объединившихся под предводительством Шамиля. Однажды (это было в 1853 году) Толстой чуть не попал в плен к чеченцам, когда их отряд двигался к их крепости Воздвиженская в Грозный. Под Толстым была очень резвая лошадь, и он мог легко ускакать. Но он не оставил приятеля Садо Мисербиева, мирного чеченца, лошадь которого отставала. Они удачно отбились и прискакали в Грозный за подкреплением.

Военная служба не могла занять Толстого всецело. Чувство смятения, недовольство собой не покидают его и на Кавказе. В день рождения, 28 августа 1852 года Толстой записывает в дневнике: «Мне 24 года, а я еще ничего не сделал. Я чувствую, что недаром вот уже восемь лет, что я борюсь с сомнением и страстями. Но на что я назначен? Это откроет будущность». Случилось так, что на следующий день он получил из Петербурга письмо Н. А. Некрасова, содержащее похвалу рукописи его первой законченной повести «Детство».

На Кавказе Толстой сделал свой самый главный выбор в жизни — он стал писателем. «…Помните, добрая тетенька, что когда-то вы посоветовали мне писать романы; так вот я послушался вашего совета — мои занятия, о которых я вам говорю, — литературные. Не знаю, появится ли когда в свет то, что я пишу, но меня забавляет эта работа» — так писал Толстой с Кавказа в Ясную Поляну Татьяне Александровне Ергольской. Он задумал роман «четыре эпохи развития», в котором хотел изобразить процесс духовного роста человека, «резко обозначить характеристические черты каждой эпохи жизни: в детстве теплоту и верность чувства; в отрочестве скептицизм, в юности красоту чувств, развитие тщеславия и неуверенность в самом себе».

На Кавказе написана первая часть задуманного романа — «Детство»; позднее были созданы «Отрочество» (1854) и «Юность"(1856); четвертая часть — «Молодость» — остались ненаписанной.

Так же написаны рассказы о буднях армии — «Набег», «Рубка леса». В них правдиво, с большой теплотой писатель обрисовал образы русских солдат, их непоказную храбрость, преданность воинскому долгу.

Когда в 1853 году началась война России с объединенными военными силами Англии, Франции и Турции, Толстой подал прошение о переводе его в действующую армию, как он сам объяснил впоследствии, «из патриотизма». Его перевели в Дунайскую армию, и он участвовал в осаде турецкой крепости Силистрия.

7 ноября 1854 года Толстой прибыл в Севастополь. Под сильным впечатлением увиденного Лев Николаевич пишет письмо брату Сергею. Точность описания, глубина патриотического чувства заставляют современного читателя воспринимать этот листок из семейной переписки как замечательный документальный памятник эпохи «Дух в войсках выше какого описания, — пишет Толстой. -Во времена древней Греции не было столько геройства. Корнилов, объезжав войска, вместо: «Здорово, ребят!» — говорил: «Нужно упреть, ребят, умрете?" — и войска кричали: «Умрем, ваше превосходительство! Ура!..» и уже 22 тысячи исполнили это обещание. Рота моряков чуть не взбунтовалась за то, что их хотели сменить с батареи, на которой они простояли тридцать дней под бомбами. Солдаты вырывают из бомб. Женщины носят воду на бастионы для солдат… Чудное время… Мне не удалось ни одного раза быть в деле, но я благодарю бога за то, что я видел этих людей и живу в это славное время».

Вскоре Толстой был назначен в 3-ю легкую батарею 11-й артиллерийской бригады на 4-й бастион, прикрывавший доступ к центру города — один из самых опасных и ответственных участков Севастопольской обороны, находившийся постоянно под огнем противника.

На 4-м бастионе Толстой хорошо изучил характер русского солдата. Ему были по душе солдатская веселость и удалость, когда, например, радуясь весне, солдат соорудили летучего змея и запускали его над неприятельскими траншеями, вызывая на себя ружейный огонь. ТО, что видел и понял, он описал в рассказе «Севастополь днем и ночью».

Вслед за первым рассказом написаны «Севастополь в мае» и «Севастополь в августе 1855 года». Рассказы потрясли современников суровой правдой о войне.

В «Севастопольских рассказах» писатель впервые сформулировал принцип, которому оставался верен на протяжении всего своего творческого пути: «Герой моей повести — правда».

В годы Великой Отечественной войны подвиги героев Севастопольских рассказов" воодушевляли советских воинов. В осажденном Севастополе Толстой постиг ту истину, что главная движущая сила истории — народ. Героем эпопеи Севастополя был для него русский народ. Вместе с народом, солдатами, матросами он испытал радость борьбы и горечь поражения. То, что он пережил в дни падения Севастополя, оставило навсегда неизгладимый след в его душе. В 1902 году во время своей тяжелой болезни в Крыму Толстой в бреду повторял: «Севастополь горит! Севастополь горит…» Военный и исторический опыт Севастополя помог Толстому создать в «Войне и мире» такие реалистические картины войны, каких еще не знала мировая литература.