Динамическая афазия. 
Механизм порождения речи по данным афазиологии

Синдром динамической афазии возникает при поражении областей лобной доли левого полушария, расположенных кпереди от «зоны Брока». Проявления этой формы афазии весьма разнообразны: от очень легких, почти незаметных для постороннего наблюдателя нарушений до грубого распада экспрессивной речи. Общим для всех форм динамической афазии является то, что у больных при отсутствии развернутой фразовой речи нет трудностей в повторении, в назывании, в понимании речи, то есть у них нет ни сенсорных, ни акустико-мнестических нарушений и нет или почти нет моторных нарушений. Такие больные легко перечисляют дни недели, месяцы, им доступно воспроизведение упроченных штампов (речевые стереотипы, поговорки, стихотворные строчки), они без труда отвечают на те вопросы, которые не требуют распространенного ответа. Речевые трудности у этих больных появляются лишь при необходимости построить активное развернутое высказывание. Такие больные не могут подробно рассказать о себе, пересказать увиденное или услышанное, написать письмо.

В целях анализа из разнообразных проявлений динамической афазии можно выделить два различных варианта. Один из них ближе к явлениям общей аспонтанности, возникающей при более передней локализации, второй — ближе к эфферентной моторной афазии, вызываемой более задними нарушениями. В клинической практике оба варианта встречаются чаще всего вместо. Но обычно один из вариантов преобладает. Описывая их отдельно, мы несколько схематизируем материал, но это неизбежно при любом анализе.

Первый вариант динамической афазии. Как пишет А. Р. Лурия: «В группу лобных «динамических афазий» входят и такие варианты, при которых … вся картина начинает сводиться к глубокому нарушению активного, плавно развертывающегося речевого процесса. Обычно за этим нарушением стоит распад единства мышления и речи, проявляющийся в резком затруднении создания речевого «замысла» «.

Нарушения замысла могут быть разными по степени выраженности: в тяжелых случаях больной вообще молчит и не пытается начинать говорить; в более легких случаях нарушение может быть почти незаметным для постороннего наблюдателя, проявляясь лишь при необходимости планировать достаточно развернутые высказывания. (Такие больные не могут составить сочинения, связно рассказать сюжетную картинку, но относительно легко составляют рассказ по серии картинок, где последовательность картинок создает план рассказа).

По словам А. Р. Лурия, «…эти больные жалуются на какую-то «пустоту в голове», отмечают, что их мысль «стоит, не двигается», что они испытывают большое затруднение, когда им нужно начать что-нибудь активно рассказывать. Они указывают на то, что у них отсутствует ясное внутреннее представление о том, что и предстоит сказать. («Раньше я ясно знал, что мне нужно сказать вот так и вот так, а теперь хочу начать, а впереди — ничего, пустота» «.

А.Р. Лурия высказывает предположение, что у больных с этой формой афазии страдает внутренняя динамическая схема высказывания, в результате чего «общая мысль, не воплощающаяся в известную внутреннюю речевую схему, не выходит за пределы общей, неоформленной интенции» и не может служить поэтому основой для построения высказывания. По мнению А. Р. Лурия, это нарушение вызывается распадом внутренней речи, которую он вслед за Л. С. Выготским рассматривает как производное от внешней речи образование, отличающееся от нее своей структурой и функциями. Согласно этой точке зрения, внутренняя речь непосредственно связана с сокращением развернутого предложения до общей смысловой схемы и развертыванием общей смысловой схемы до целого высказывания.

Таким образом, у больных, страдающих лобной динамической афазией, грубые дефекты активного построения развернутой экспрессивной речи вызываются распадом тех сокращенных внутренних речевых схем, которые служат основой для развертывания высказывания. Из этого следует, что внутреннеречевая схема высказывания является необходимым звеном порождения речи.

Второй вариант динамической афазии, как мы уже указывали выше, близок эфферентной моторной афазии. Общим для обоих видов афазии является патологическая инертность, которая в синдроме эфферентной моторной афазии проявляется ярко во всех пробах, а при динамической афазии — лишь в усложненных.

Отличие этого варианта динамической афазии от первого заключается в том, что у больных с вторым вариантом динамической афазии меньше выражены дефекты речевой инициативы, но зато резче проявляются трудности в грамматическом построении фразы. Хотя речь больных первой группы грамматически упрощена и в ней нет сложных «дистантных» и «инвертированных» конструкций, но аграмматизмов в ней нет или почти нет. В то же время в речи больных второй группы нередко появляются ошибки в согласовании, управлении, в порядке слов, в употреблении видо-временных форм глагола. Больные затрудняются и в выполнении изолированных грамматических операций: образовании родственных слов, склонении существительных, спряжении глаголов. Все эти данные свидетельствуют о глубоком распаде грамматического строя речи у этих больных.

Подытоживая вышеизложенное, мы можем заключить, что для обоих вариантов динамической афазии характерно нарушение активной развернутой речи при сохранении речевых стереотипов и «рядовой речи» (перечисление дней недели и т. п.). Но если в первом варианте это объясняется нарушением внутреннеречевой схемы высказывания, то во втором — нарушением грамматического структурирования. Этот вывод заставляет предположить, что в механизме порождения речи есть звено грамматического структурирования, грамматической схемы предложения.