Природа гениальности

Колледж музыкально-театрального искусства № 61

Реферат по предмету «Психология» по специальности 70 104 «Вокальное искусство» (академическое и сольное народное) специализация 70 104.01 Пение академическое Природа гениальности Выполнила студентка 4 курса ГОУ СПО КМТИ № 61

Плюснина Елизавета Андреевна Москва

Содержание Введение Роль гениев в истории Понятие гения, сущность гениальности Теории возникновения гениальности Особенности психики и склада души гениальных людей Связь гениальности с помешательством Трудности жизненного пути гениев Заключение Список литературы

Введение

Тема гениев, их жизни и необычайной природной одарённости была, есть и будет одной из самых интересных и важных на протяжении многих веков. Великие люди характеризуют свою эпоху. Было много гениев за всю историю человечества, которые внесли свой вклад в развитие науки, государственного уклада, социальную сферу.

Они не появляются ни случайно, ни чудом, но представляют собой венец долгого прошлого, как бы концентрируя в себе величие своего времени и своей расы. Благоприятствовать их появлению и их развитию, значит благоприятствовать расцветанию прогресса, которым будет пользоваться все человечество.

Гении составляют целые эпохи в духовной истории человечества, и будущие поколения, идущие вслед за ними, готовы признать за гениями право на первородство, то есть считать гениев родоначальниками новых форм жизни, продолжающимися бесконечно во времени. Если взять лишь художественную культуру, то надо признать, например, за испанцами право называть М. Сервантеса своим национальным гением, за англичанами — В. Шекспира, за немцами — И. Гете, за русскими — А.Пушкина.

Любое приближение к раскрытию сущности гениальности, которая является высшим уровнем развития человека, позволяет найти ответы на ряд ключевых вопросов, возникающих в теории личности и творчества. Нахождение истинной сущности гениальности позволяет преодолеть теорию двух, непересекающихся миров, один из которых населяют гении, другой — обыкновенные люди. При этом границы между этими мирами перемещаются внутрь личности и состоят в способности человека совершать творческое усилие, самостоятельно, по-новому видеть реальность. Гений в данном понимании — это обретение и плодотворное воплощение индивидуальностью творческого универсного и, в то же время глубоко своеобразного видения мира.

Роль гениев в истории Гений творит культуру. Он выделяет принципы, лежащие в основе жизни, и — что принципиально важно — борется за их воплощение. Гений обязательно борется за реализацию новой идеи, он — личность особой исторической судьбы.

Отличительная черта гения состоит в том, что он действует в эпоху «разбитости и опасности», проникая в суть бытия «сквозь щели и царапины». Гений осознаёт свою особую историческую задачу и ищет её решения в условиях исторического кризиса. Он призывается к своей культурной миссии в эпоху великих социальных потрясений и переломов, когда «всё ставится под вопрос».

Великие духовно-политические деятели и пророки появились именно в этом коротком временном интервале, когда в ступенчатой структуре истории возникла необходимость культурно-исторической рефлексии и осознания смысла бытия. В последующие эпохи выдвинутые ими идеи лишь развивались и углублялись, но не более того.

В истории человечества было много поистине гениальных людей, которые внесли неимоверный вклад в развитие всего человечества, не только имевшее значение для их времени, но оказывающее своё влияние и на следующие года и века.

гений психика помешательство Понятие гения, сущность гениальности Понятие гения бывает обыденным (массовым) и научным. Популярного хоккеиста часто называют гением (или великим) даже при его жизни. Аргументация в данном случае чисто эмоциональная. Научная же трактовка понятия гения совсем иная. Она оформилась к 18 веку, когда определилось представление о человеке как личности (слово «личность» введено в России писателем и историком Н.М.Карамзиным). Романтики возвысили человека, придав слову «личность» сугубо духовный смысл. Особая личность получила название «гениальный»; в ней проявились наивысшим способом заложенные в человеке творческие способности. Они таковы, что человек может открыть законы бытия, доселе неведомые людям (законы движения планет, закон земного притяжения и т. д.). История этих открытий позволяет считать гения посредником между Богом, Творцом, Вселенной и людьми.

Гений не только «разгадывает» тайны существующего, но и создает новые миры, прежде всего духовные. Результаты его высшей творческой деятельности — явления такой художественной культуры, которая определяет общие законы развития интеллектуального мира всех людей, способных к ее восприятию. Гений открывает просторы для новых свершений, доступных уже многим.

Гений (от лат. genius — дух) представляет собой явление планетарного масштаба и его разгадка соизмерима с раскрытием самых таинственных загадок Бытия, с выявлением наиболее универсальных законов строения и развития мира. Гений — это пробуждение глубинного творческого Я, достижение человеком своей истинной творческой индивидуальности, в которой вселенское и универсальное находит свое уникальное, самобытное выражение. Гений переосмысливает и пропускает через себя достижения предыдущих эпох и создает новые самобытные произведения и смыслы.

Сущность гения содержится в его произведениях, которые всегда больше самого творца. Как самостоятельные органические целостности, они обретают самостоятельную жизнь и развитие, бесконечно возрождаясь, насыщаясь новыми красками и смыслами вследствие духовного резонанса с потомками. В этом смысле можно сказать, что гений — это человек, который своей жизнью и творчеством оказал влияние на ход истории, утвердил новое видение мира и раскрыл его новые смыслы, создал новые парадигмы, концепции направления в науке и искусстве.

Критерием гениальности является величина проекции творчества личности на траекторию культурно-творческой эволюции, показывающей, насколько вклад гения продвинул и приблизил человечество, культуру и сам мир к идеальному целому.

Гениальность — онтологична, она пронизывает все уровни и формы движения материи. «Она редка только в больших дозах, а в малых — рассеяна повсюду» (М.А. Блох). Гений персонифицирует универсальные закономерности творческой природной и социокультурной эволюции, отражает сущность своей Эпохи и выражает в своем творчестве Дух времени. «В гении природа говорит свое последнее слово. Эволюция природы начинается с химических элементов и оканчивается в душе гения» (П.К. Энгельмейер).

Проблема раскрытия сущности гениальности состоит в неисчерпаемости, потенциальном богатстве как самой личности, так и ее жизненного мира-Универсума, а также ее сущностного способа существования и выражения — творчества. Сущность гениальности отражает и выводится из самых фундаментальных и всеобщих принципов и законов строения и развития Универсума.

Теории возникновения гениальности Задумаемся — а все-таки каковы причины появления гения в данную эпоху, в данной стране? Четыре совершенно разных объяснения причины появления гениальных людей дают биологическая и историческая наука, психология и эзотерические учения.

Биология, точнее, генетика связывает появление гениев с факторами наследственности. Последние годы в мировой науке ведутся интенсивные исследования по обнаружению генов, ответственных за те или иные биологические и поведенческие программы в человеке. Множество ученых в разных странах ведут кропотливую и настойчивую работу по выявлению гена гениальности. Сегодня наука склоняется к тому, что какого-то одного-единственного гена, ответственного за рождение моцартов и рафаэлей, нет, а есть комбинация целого ряда генов и генетических программ. Много вопросов возникает в связи с весьма сложным механизмом непосредственной передачи гениальности — ведь все хорошо знают остроумное высказывание: «на детях гениев природа отдыхает». Большинство ученых полагает, что появление гения есть результат генетической и биологической работы многих поколений.

Совершенно иную картину дает историческая наука, утверждая, что своим творчеством гений отвечает на общественный запрос. Успешная реализация творческой программы гения и осуществление его миссии зависит от того резонанса, который встречают его идеи и открытия в обществе. Если резонанс есть, гений получает всемирное признание, нередко уже при жизни. Но если резонанс отсутствует, а гений не только по своему общему развитию (что и так очевидно), но и по своим идеям далеко опередил среду, тогда общество отвергает его, подвергает остракизму, осмеянию и, в лучшем случае, забвению. Причина, по которой один из гениев успевает получить признание при жизни, а другой обречен на лишения и забвение, остается в исторической науке до конца не раскрытой.

Психологическая теория гениальности исходит из его уникальной неповторимой природы. В. Шмаков считал, что главным признаком гениальности можно смело считать неповторимую оригинальность, самобытность, невыводимую ни из каких прежних открытий и достижений. Способности, качества и свойства гения, сочетания его интеллектуальных и нравственно-психологических черт образуют тот сплав качеств, который наилучшим образом подходит для выполнения высокой миссии гения. Это же касается и психофизиологии гения. Исследовательница природы гениальности Е. Е. Лап-Ценок пишет на эту тему следующее:

«Если мы обратимся теперь к решению вопроса — в чем именно состоит физиологическое отличие гениального человека от обыкновенного, то, на основании биографий и наблюдений, сделаем вывод, что по большей части вся разница между ними заключается в утонченной и почти болезненной чувствительности первого. Дикарь или идиот мало чувствительных физическим страданиям, страсти их немногочисленны, из ощущений же воспринимаются ими лишь те, которые непосредственно касаются их в смысле удовлетворения жизненных потребностей. По мере развития умственных способностей впечатлительность растет и достигает наибольшей силы в гениальных личностях, являясь источником их страданий и славы. Эти избранные натуры намного более чувствительны, чем простые смертные, а воспринимаемые ими впечатления отличаются глубиною, долго остаются в памяти и комбинируются различным образом. Мелочи, случайные обстоятельства, подробности, незаметные для обыкновенного человека, глубоко западают им в душу и перерабатываются на тысячу ладов, чтобы воспроизвести то, что обыкновенно называют творчеством, хотя это только бинарные и кватернарные комбинации ощущений».

И все-таки наиболее полным и целостным взглядом на истоки гениальности является взгляд эзотерических учений, утверждающих, что феномен гениальности имеет Божественное Начало, которое в гении нашло идеальный проводник для своего выражения. Вот что писал об этом Лафатер:

«Кто замечает, воспринимает, созерцает, ощущает, мыслит, говорит, действует, создает, сочиняет, выражает, творит, сравнивает, разделяет, соединяет, рассуждает, угадывает, передает, думает так, как будто все это ему диктует или внушает некий дух, невидимое существо высшего рода, тот обладает гением, если же он делает все это так, как будто он сам существо высшего рода, то он есть гений. Отличительный признак гения и всех дел его есть появление; как небесное видение не приходит, а является, не уходит, а исчезает, так и творения и деяния гения. Не выученное, не заимствованное, неподражаемое, Божественное — есть гений, вдохновение есть гений, называется гением у всех народов, во все времена и будет называться, пока люди мыслят, чувствуют и говорят».

Эзотеризм утверждает, что гениальный человек — существо не от мира сего, независимо от того, рукоплещет ли ему мир в данный момент или, наоборот, освистывает его. Поэтому самое страшное преступление — это предать собственную миссию.

Отсюда очевиден вывод: искусственно создать гениев невозможно, ибо его родина — небо, Высший Мир, с велением которого он соотносится прежде всего. Попытки вырастить гения с помощью специальных усилий или даже прекрасного воспитания обречены на провал — вместо гениев они порождают злодеев. Это касается даже тех парадоксальных случаев, когда в качестве воспитателей выступают сами гении или выдающиеся таланты. Вспомним, что Нерона воспитал Сенека, а Александра Македонского — Аристотель.

Однако создать благоприятные условия для прихода гения вполне по силам человеческим. Для этого народ должен проникнуться волной творчества, как это, например, было в Италии в эпоху Возрождения.

Особенности психики и склада души гениальных людей Успех зависит от усилий, которые прилагаются для достижения цели. Как отметил в своём дневнике Лев Толстой (22.08.07 г.):

«Сосредоточить только все силы на малейшую точку — и ты совершишь великое».

У талантливых людей заметно это сосредоточение сил в одном направлении. Для них мир как бы сошёлся клином на одной определённой профессии, а всё остальное интересно лишь постольку, поскольку содержит что-то полезное для этой профессии. Чарльз Чаплин рассказывает:

«Я продавал газеты, клеил игрушки, работал в типографии, в стеклодувной мастерской, в приёмной врача и так далее, но чем бы я ни занимался… помнил, что всё это временно и в конце концов я стану актёром».

А Михаил Булгаков, когда его пьесы были запрещены, отправил письмо правительству с просьбой предоставить ему должность режиссёра:

«Если меня не назначат режиссёром, я прошусь на штатную должность статиста. Если и статистом нельзя — я прошусь на должность рабочего сцены».

Любой человек имеет свои склонности и оказывает предпочтение некоторым видам деятельности, но у гения это предпочтение проявляется в особой степени.

«Простой человек может перейти от одного занятия к другому; он может быть и матросом, и заводским рабочим, и землекопом, и т. д. Он должен работать вообще, но никакой внутренний демон не заставляет его заниматься только чем-то одним и ничем больше, не заставляет его быть именно таким или погибнуть. Шаляпин должен быть Шаляпиным или ничем, Павлов — Павловым, Глазунов — Глазуновым. И пока они могут продолжать заниматься своим единственным делом, эти люди живут полнокровной жизнью», — писал Герберт Уэллс.

Жизненные трудности, с которыми сталкивается человек, активируют гениальность, если эти трудности преодолимы. Наследственные богачи, которые располагают идеальными условиями для творчества (как Рокфеллер, купцы Демидовы, Савва Морозов) становятся не гениями, а меценатами.

Наиболее обеспеченным из всех гениев был Лев Толстой, но и он для содержания семьи в значительной степени рассчитывал на свою литературную работу. Творческие успехи дали ему немалые средства, однако обеспечить широкую жизнь и мотовство детей было невозможно.

У других гениев положение было хуже. Пушкин перед гибелью имел долгов на 140 тысяч рублей, Достоевский расплатился с долгами незадолго до кончины, Чайковский 13 лет получал денежное пособие от Н.Ф. фон Мекк. Некоторые пережили бедственное положение: голодали Шуберт, Шаляпин, Мандельштам, Михаил Булгаков, Марина Цветаева.

Накануне своего 60-летия Горький писал одному из литераторов:

«Знали бы Вы… сколько на путях моих я встретил замечательно талантливых людей, которые погибли лишь потому, что в момент наивысшего напряжения их стремлений — они не встретили опоры, поддержки».

Да и сам Горький в молодости пытался застрелиться, но по счастливой случайности не попал в сердце и отделался тяжёлым ранением.

Гений имеет лишь один путь для преодоления жизненных трудностей — творческие достижения. В результате эти достижения приобретают исключительное значение, а всё остальное становится малозаметным. К. И. Чуковский, который хорошо знал Репина, рассказывает:

«В течение многих лет я был в этой мастерской завсегдатаем и могу засвидетельствовать, что он замучивал себя работой до обморока, что каждая картина переписывалась им вся, без остатка, по десять-двенадцать раз…»

От подобных перегрузок можно конечно и с ума сойти, так что Ломброзо верно почувствовал какую-то связь между гениальностью и помешательством.

Для творчества требуется обеспеченность и благоприятные условия. Но положение гения не может быть настолько роскошным, чтобы он давал себе какие-то поблажки. Чем острее жизненная борьба, тем ярче проявится гениальность, если, конечно, выдержит человеческий организм. Самоубийство или преждевременная смерть, как у Гоголя, Левитана, Чехова, Булгакова, Больцмана, Дунаевского, Высоцкого показывают, что организм выдерживает не всегда.

Какая страсть движет гениями? Эта страсть — одержимость творчеством. Если полагать, что гениальные люди являются посредниками между высшим космическим разумом и остальными людьми, это предположение легко объясняет невероятную творческую плодовитость великих, но насколько близко оно к истине и насколько оно принижает их безграничный труд? Невозможно объяснить здравым смыслом невероятную продуктивность работы Леонардо и Микеланджело, Ньютона и Лейбница, Баха и Моцарта, Гете и Байрона, Толстого и Достоевского. Одержимость проистекает из кардинальной диспозиции. Одержимость — это та ось, вокруг которой вращается со всеми своими хитросплетениями судьбы стиль жизни гения. В индивидуальной психологии Адлера стиль жизни зависит от уникальной совокупности соединения черт, способов поведения и привычек, иными словами, всех факторов творчества, которые выстраивают жизнь человека. Стиль жизни зависит не только от личностных характеристик гения, но и от динамического взаимодействия внутренних механизмов творчества и социальной среды. Судьба вершит эволюцию стиля жизни на различных отрезках жизненного пути гения или неповторимая картина творческой одержимости каждого гения вынуждает к покорности саму судьбу? Так ли уж важно, кто над кем господин, но одна всепоглощающая страсть гения к творчеству пронизывает его жизнь. Чтобы усилия одержимости не пропадали даром, у нее должен быть союзник, и он есть. Это поистине безграничное терпение. Бесконечно шлифовал свои скульптуры в поисках нужной формы Микеланджело. Его тщательность и терпение в подборе нужного мрамора поражала даже каменотесов, видавших многое на своем веку. Вот как описывает И. Стоун в романе «Муки и радости» одержимость молодого Микеланджело: «Рустичи говорил ему: „Ты Микеланджело все время постишься, потому что не можешь заставить себя прервать работу, когда наступает полдень!“. Вспоминая это ядовитое замечание, Микеланджело скорчил гримасу. Разве он не чувствует в себе решимости безраздельно отдаться своему делу… и разве он не готов, если необходимо, к посту и молитве, к любому искусу, лишь бы у него достало сил хоть ползком ползти в эти Сады, в эту мастерскую?»

Гений то молниеносно, то терпеливо достигает совершенства, оставаясь неудовлетворенным от достигнутого, ищет глубину и новые смыслы там, где их еще никто не обнаружил, отрываясь от современников во времени и пространстве. В этом и сила гения, и в этом трагизм его творчества.

Писатель И. Стоун сам являл пример человека, обладающего осью одержимости в чертах характера. Поражают не только его психологические характеристики этих людей, но и объем произведений. Книги Стоуна стали бесценным материалом для научных исследований о сущности творческого процесса. Но художественные биографии, как и исключительно научные исследования, никогда не отразят всей глубины творческого процесса. Никому не под силу осмыслить творчество и судьбу гения только в научных терминах или только в литературных сочинениях, ибо в творчестве гения всегда присутствует магическое начало.

Как фундаментальное свойство характера личности одержимость по своей значимости не уступает ни воле, ни инстинктам. Это особое психическое качество, но это не воля. Одержимость, как и воля, иррациональна, поэтому источник её лежит в бессознательном. Вот почему одержимые гении могут быть бессознательно безвольными. Иногда одержимость может выступать как компенсация воли и часто одержимый гений кажется волевым. Хотя, на самом деле, одержимость, а не воля помогает ему преодолеть бессилие, неуверенность и даже пораженчество. В результате этого одержимый может добиться успеха и признания. Тесная связь одержимости и пассионарности как осуществление непреоборимого стремления к намеченной цели нередко является иллюзорной, соединяя эти два уникальных качества незаурядной человеческой натуры. Когда пассионарность достигает своего максимума, как отмечает Л. Гумилев, она становится антиинстинктом самосохранения, потому что влечение к жертвенности оказывается запредельным.

Одержимость волнообразна. Когда напряжение разряжается, потом снова идет нарастание одержимости до максимальной фазы, и этот цикл повторяется. Вот почему творчество бесконечно движется по спирали. И так процесс продолжается — до тех пор, пока не возникает усталость, а вместе с ней исчезает вдохновение и энергия. Касаясь природы одержимости, можно предполагать, что это свойство является наследственным фактором гениальности, но за этим предположением следует другое.

Душевная и творческая жизнь гениев протекает в океане сущностей, но ничто так не отличает гения как одержимость творчеством. Их одержимость несравнимо выше, чем одержимость алчного человека, стремящегося к накопительству. Ортега-и-Гассет подчеркивает, что почти все великие люди были одержимыми, только последствия их одержимости, их навязчивой идеи представляются нам полезными и достойными уважения. Когда Ньютона спросили, как ему удалось открыть законы всемирной механики, он ответил: «Nocte dieque incubando» (Думаю об этом денно и нощно). Это признание в одержимости. Ортега-и-Гассет обнаруживает другой, не менее интересный оттенок одержимости, отличающий ненормально заинтересованного мыслителя от человека толпы. Он говорит, что человека толпы утомляет и удручает медлительность мыслителя, внимание которого подобно неводу, цепляющемуся за бугристое морское дно.

Противоречива природа одержимости. Она как будто бы держит гения в цепях, не дает ему покоя, иссушает его силы, но что стало бы с гением, если бы одержимость внезапно навсегда покинула его сознание? Однажды Бетховен признался: «…Если приходит мысль, я сейчас же её записываю… Я живу только в моих нотах». «Я встаю даже ночью, если мне что-нибудь приходит в голову, иначе я мог бы позабыть свою мысль». Большую часть сознательной жизни композитор провел «с пером в руках» записывая свои музыкальные идеи везде, где придется — в записных книжках, на обеденных меню, на счетах и даже на стенах. «Многие из нас, слушая симфонию сегодня, вполне уверены в том, что она вылилась у Бетховена ровным потоком, с самого начала ясная и совершенная. Ничего подобного. Бетховен отбрасывал страницы за страницами в таком количестве, что из них получилась бы книга солидного размера», — писал Л. Бернстайн о Пятой симфонии Бетховена.

Неумолима одержимость к тому, кто благодаря своему великому дару способности творить попал в её сети. Неукротимо бурное напряжение сил, дающее высокую психическую энергию. Это напряжение сил и стихия жизненной активности становятся решающими факторами в моменты творческого подъема. В своем непрерывном развитии одержимый таинственными силами и бурлящими в нём вулканическими страстями гений создает для себя новый мир и мир своих творений. Драма гения в том, что его одержимость ненасытна, она подобна Зевсу, который поедает своих детей. Гений просит отдых и позволения у своей одержимости: «Разве не самое время остановиться и жить, как живут все люди?» — размышляет Цвейг в романе «Бальзак» от лица писателя. «Отдыхать, наслаждаться, позабыть о своем неумолимом творчестве… об этом непрерывном созидании — не из кирпичей, а из себя, из собственной плоти и духа, покуда другие, счастливые, беззаботные, впивают жизнь и наслаждаются ею? Кто отблагодарил его за все: за безграничное самопожертвование, за яростное самоотречение…». Одержимость Бальзака не знала границ. Такая концентрация психической энергии тесно связана с аномальным состоянием психики художника. Это почти лучевое направление психической энергии только в одно русло — русло творчества.

Картина этого важнейшего феномена деятельности автономного комплекса творчества, каким является одержимость, приоткрывает завесу тайн психики гения и внутренней сущности творчества вообще. Кипучесть и неутомимость одержимого в своих целях человека начинается с сильного возбуждения информационно-смысловых структур в сознании. Структура рождает цель, цель бессознательно побуждает структуру к развитию. Это позволяет мгновенно оценивать приходящую в сознание всю цепь образов, мыслей, идей. Находящиеся в сознании информационно-смысловые образы из-за возникшего психического напряжения стремятся к разрядке путем приращений к ним новых элементов. После этого напряжение падает. Приращение смысловых структур осуществляется с очень высокой скоростью, поскольку эти приращения идут не одиночными элементами, а сразу целыми образами. Этот эффект согласуется с теорией Адлера, объясняющей рост напряжения неизбежным стремлением к достижению цели. В психике происходит круговорот. Одержимость вызывает цели, а цели недостижимы без одержимости. Цели и одержимость совместно держат в напряжении весь автономный психонейрофизиологический комплекс гения и, тем самым, запускают все механизмы творчества. Весь комплекс творческих сил (вдохновение, воображение, фантазия, сосредоточенность и др.) направлен на продвижение переднего фронта смысловых структур в область непознанного. Одержимость целью — один из самых необходимых элементов движения к расширению, углублению смыслов и росту структуры в целостном творческом процессе. Но как только граница изменилась, на пограничных элементах структуры вновь развивается напряжение; оно побуждает структуру развиваться и передвигать границу. В процессе развития структур их передний фронт (граница) непрерывно и скачкообразно передвигается в сторону непознанного. Так осуществляется творческий процесс в его безграничных сущностях.

Связь гениальности с помешательством Как влияют аномальные проявления психики гениев на их художественное творчество? У человека средних способностей редко присутствуют сразу несколько составляющих, свойственных гению (например, развитая интуиция, способность к ассоциативному мышлению и одержимость), поэтому факторы творчества у него имеют невысокие значения, следовательно, вектор факторов, отображающий личность такого человека, находится далеко за пределами области гениальности Q. К тому же, у обычного человека нет того уникально разветвленного иерархического множества смысловых структур, запечатленных в памяти, которыми обладает гений. У таланта многое есть из того, что есть у гения. Может быть, талант отличается от гения тем, что ему не удается войти в эту предельную зону, когда прозрение осуществляется как иррациональный мистический акт.

Богатство эмоционального мира, уникальное множество подвижных смысловых структур, бесконечные возможности устанавливать новые смысловые связи между явлениями и необычайная гиперчувствительность психики, фактически, составляют различные вклады в психику гения. Психические отклонения не обязательно сопровождают гения всю жизнь, но эпизодически, например, под воздействием сигналов внешней среды, жизненных обстоятельств или внутреннего конфликта, вторгаются в творческую жизнь, поражая автономный психонейрофизиологический комплекс и даже всю психику, но одновременно придавая высочайшую оригинальность творениям. История изобилует множеством примеров о временных психических расстройствах у великих людей. Страх посещал Микеланджело и из-за него он не доводил до конца начатые работы.

Французский драматург Расин с острой болезненностью реагировал на критику, его необычайная чувствительность заставляла забывать многочисленные похвалы, которыми его осыпали.

В среде ученых склонность к безумию встречается очень редко, но великий психолог и мистик К. Г. Юнг после тяжелейшего разрыва со своим учителем З. Фрейдом в течение четырех лет находился в состоянии душевного кризиса, причем сила его была такова, что Юнг даже не мог читать обычный курс лекций. В его духовном и физическом кризисе смешалось все: чувство вины перед Фрейдом, желание идти своим путем в науке, опасность вражды. Юнг, будучи, по природе типом с необыкновенно развитой интуицией, жил в состоянии, которое сам охарактеризовал как состояние преследовавших его необычайных снов и фантазий. Этот творческий и душевный кризис, по мнению некоторых ученых, едва не привел Юнга к помешательству, но когда кризис закончился, Юнг пришел к созданию основ своей аналитической психологии. Можно предположить, что выход Юнга из тяжелого депрессивного состояния произошел, когда он осмыслил кардинальные идеи своей теории.

Однако пограничное состояние психики между помешательством и нормальным психическим состоянием не обязательно является условием для великого творчества. Но там, где фантазия и воображение находятся в близком соседстве с безумными галлюцинациями, одаренный выдающимися способностями человек, способен выразить многое. Психиатр П. Б. Ганнушкин пишет о связи психопатии, фантазии и гениальности: «…нельзя не упомянуть об отношении, существующем между психопатией и гениальностью. Здесь надо исходить из того факта, что в не резко выраженной форме те или другие психопатические особенности присущи почти всем „нормальным“ людям. Как правило, чем резче выражена индивидуальность, тем ярче становятся и свойственные ей психопатические черты».

Трудности жизненного пути гениев Закомплексованный неудачник. Унылый, рассеянный, вечно наступающий на собственные шнурки. Малопривлекательная картинка? А между тем, это портрет несостоявшегося гения, коему природа отмерила во много раз больше таланта, нежели остальной «массе», но он по какой-то причине не раскрылся.

Впрочем, и реализованный гений нередко выглядит не лучшим образом в глазах современников. Над Колумбом потешались передовые умы его времени, великий мореплаватель сидел в цепях, а открытый им материк даже не носит его имени. Сократа за развращение молодого поколения заставили выпить яд. Лев Толстой был отлучен Синодом от церкви, и только счастливая случайность спасла его от каменного мешка.

Судьба гения кажется зачастую незавидной. И все же ими восхищаются, им стараются подражать, а иногда даже пытаются присвоить чужие лавры.

Гениальность — очень непредсказуемая и хрупкая вещь. Проявляется она, как правило, очень рано. Буквально с пеленок сверходаренные дети подозревают, что они отличаются от окружающих. Сальвадор Дали писал: «Еще с самого нежнейшего возраста у меня обнаружилась порочная склонность считать себя не таким, как все прочие простые смертные. И посмотрите, как мне блестяще это удается».

Судьба маленьких гениев так же, как и судьба взрослых, далеко не всегда счастливая. Превосходя своих сверстников в развитии, вундеркинд с самого раннего детства «неудобен» для окружающих. Такого ребенка трудно воспитывать, учить. Неудивительно, что «нестандартных» детей педагоги часто стараются поскорее «остричь под одну гребенку». Интересно, что среди прошедших детский сад вундеркиндов практически не бывает.

Некоторые родители, понимая это, стремятся дать одаренному сыну или дочери домашнее образование. Оно избавляет малыша от неврозов в школе. но обрекает малыша на одиночество. «Из меня получился нелюдимый и неуклюжий подросток с весьма неустойчивой психикой», — писал в книге «Я вундеркинд» Норберт Винер, усвоивший школьные премудрости от отца, который, между прочим, мечтал вырастить гения. Эксперимент удался. Уже к 14 годам Норберт изучил высшую матеметику, а в 18 получил ученую степень в Гарвардском университете. Но, по признанию самого Винера, он всю жизнь страдал от опустошающего одиночества и непонимания со стороны даже самых близких людей.

Заключение

Тема гениев имеет для меня большую значимость. Она всегда вызывала у меня сильный интерес, особенно когда где-нибудь заходила речь о жизненном пути известного человека.

Можно сколько угодно читать о гениях, смотреть фильмы про них, изучать творчество, биографии, но так до конца и не разгадать их тайну. А тайна, на мой взгляд, — в особом складе их души, резко отличающемся от склада души других людей. У них, гениев, другое видение мира, другое восприятие, другие ценности, другое мышление. И поэтому, на мой взгляд, чтобы понять гения, нужно пообщаться с ним и постараться понять его, заглянуть ему в душу.

К сожалению, гении часто бывают лишены понимания со стороны других людей. Это происходит из-за того, что их духовный мир гораздо шире, богаче, глубже, чем у других людей, и им трудно найти такого человека, с которым было бы легко и интересно общаться. Часто одаренные люди в детстве по уровню духовного развития намного превосходят своих сверстников, что приводит к трудностям общения, и у них возникает чувство одиночества.

Очень многое здесь зависит от родителей. Если они способны правильно относиться к своему «странному» ребенку, прощать некоторые его недостатки, быть к нему внимательны, если они постараются его понять, — гений будет гораздо меньше страдать в жизни. Но, к сожалению, родители иногда жестоко обращаются со своими одаренными детьми, и, так как они болезненно чувствительны и эмоциональны, полученные в детстве психологические травмы делают их несчастными на всю жизнь или накладывают неизлечимый отпечаток на их психику. То же, кстати, касается и учителей. Приведу несколько примеров из жизни тех людей, чье творчество наиболее близко мне.

Александр Грин родился в бедной семье. Отец брался за что угодно, только бы прокормить семью. Слабая здоровьем мать была вечно раздражена. А Саша ждал внимания и ласки. Однажды, чтобы заслужить похвалу родителей, он выдал чужие стихи за свои. С тех пор отец Сашу ни в грош не ставил. «Ты лгун. Ничего путного из тебя не выйдет!» Он даже не отговаривал сына, когда тот в 16 лет решил уйти из дома: «На тебе 25 рублей, и дуй на все четыре стороны»…

Музыкальные способности проявились у Бетховена рано, и отец мечтал при помощи таланта сына поправить свои материальные дела. Если отец Моцарта лелеял талант сына и развивал его систематическими занятиями, то безалаберность Иоганна Бетховена проявилась и в воспитании сына. Он заставлял Людвига до бесконечности повторять скучные упражнения, нередко доводя ребенка до слез. Иногда будил мальчика среди ночи и полусонного, плачущего, усаживал за клавесин, заставляя играть до утра.

Майкл Джексон всегда был очень развитым ребенком. Он начал петь, когда ему было около трех лет. У него был настолько красивый голос, что даже тогда было наслаждением слушать его. Но иногда он был очень непослушным.

Каждый раз, когда отец его ударял, Майкл кричал так, будто его убивают.

Джозеф не задумываясь наказывал детей, если считал, что они этого заслужили. Но даже если у них не осталось особенно заметных физических рубцов, то души их были глубоко ранены теми мерами воспитания, которые к ним применялись. Джермен, который особенно болезненно воспринял «воспитание» своего отца, заикался в детстве и юности.

Майкл позже скажет: «Отец всегда был загадкой для меня, и он знает это. Наверно, больше всего я жалею о том, что никогда не мог быть по-настоящему близок с ним».

Профессор Эфроимсон подсчитал, что гении рождаются один на 10 тысяч, а становятся — один на 5 — 10 миллионов. Это означает, что уже сегодня, в начале ХХI века, около ста тысяч людей на миллиард жителей планеты могли бы развиться до уровня гения. Но, как убеждают психологи, никакие биологические «допинги» вроде редких болезней не срабатывают, если гения не любят, плохо воспитывают и скверно обучают. Это как семечко растения прекрасного сорта и качества, за которым если не ухаживать, то оно погибнет.

vikent.ru

philolog.ru

s-genius.ru

Сергей Ключников «Откуда берутся гении» (Газета Оракул № 4)

geniusrevive.com

журнал «Планета» (сентябрь 2010)

Т. Сухоцкая, фильм «Гении и злодеи уходящей эпохи» (Александр Грин) Р. Тараборелли «Жизнь короля»

А. Кенигсберг «Людвиг ван Бетховен»