Асимметрия текстов в переводческом пространстве

АСИММЕТРИЯ ТЕКСТОВ В ПЕРЕВОДЧЕСКОМ ПРОСТРАНСТВЕ

Н. Г. Гончар асимметрия текст перевод Целью данной статьи является выявление асимметрии как сущностного свойства процесса перевода, определение ее характера и воздействия на результат перевода, а также сопоставительный анализ проявлений асимметрии в текстах на русском и немецком языках.

Герменевтическую основу исследования составляют следующие понятия: асимметрия, текст, переводческое пространство. Целесообразно дать их определение.

В эпоху интеграции, дифференциации и математизации научного знания, лингвистика и теория перевода также испытывают на себе влияние данных процессов. В этой связи особую актуальность приобретают лингвопереводческие исследования с позиций заимствованных категорий, к числу которых относятся категории симметрии и асимметрии. Данные категории, представляя собой диалектическое единство, могут выступать в качестве объектов исследования как взаимосвязано, так и изолированно.

Трактовка асимметрии основана на общенаучном понимании категорий симметрии и асимметрии. Так, симметрия часто определяется как совокупность свойств: порядка, однородности, соразмерности, гармоничности. Определение асимметрии часто отсутствует в словарях, т. к. очевидно, что под асимметрией обычно понимают отсутствие признаков симметрии — беспорядок, неоднородность, несоразмерность, дисгармонию.

Рассматривая асимметрию как сущностное свойство перевода, мы ввели в наше исследование термин «этноязыковая асимметрия» для обозначения двупланового явления: межъязыковой и кросс-культурной асимметрии. Напомним, что термин «межъязыковая асимметрия» употребляется Н. К. Гарбовским, но исследователь толкует его, в первую очередь, как межъязыковую лексическую асимметрию1. Мы понимаем под межъязыковой асимметрией явление, которое проявляется при сопоставлении систем языков в виде лексической, грамматической, фонетической асимметрии. Кросс-культурная асимметрия проявляется при сопоставлении систем культур как асимметрия концептов, фреймов, стереотипов, невербального поведения и др. Не всегда представляется возможным зафиксировать проявление данных типов асимметрии в системе перевода в изолированном виде, в таком случае речь может идти о комплексном явлении — этноязыковой асимметрии.

Переходя к толкованию понятия «текст», следует отметить, что традиционно текст рассматривается в лингвокультурологическом (Ю. М. Лотман), когнитивном (Е. С. Кубрякова), переводческом (И. С. Алексеева, Л. К. Латышев, В. Сдобников, Ю. П. Солодуб, С. В. Тюленев, И. С. Алексеева и др.) аспектах, что позволяет проследить несколько тенденций в понимании текста.

Основополагающим для данного исследования, в котором перевод понимается как система взаимодействия языков и культур, является определение Ю. М. Лотмана. Ученый отмечал, что понятие «текст» является одним из центральных понятий при изучении культуры. Им была высказана мысль о том, что «культура есть совокупность текстов или сложно построенный текст"2.

Когнитивный аспект изучения текста, по мнению Е. С. Кубряковой, акцентирует внимание на такой его характеристике, как информационная самодостаточность с четко поставленной целью и ориентацией на адресата, который обрабатывает языковой материал текста и извлекает из него знания. Эта когнитивная деятельность адресата проходит не только на рациональном уровне, но связана с эмоциями и оценками3. Такое понимание текста является особенно актуальным при анализе текста перевода, так как основное предназначение перевода состоит в том, чтобы текст ПЯ стал достоянием адресата, принадлежащего другой лингвокультурной сообщности.

Исследованию текста в теории перевода посвящены труды И. С. Алексеевой, Л. К. Латышева, В. В. Сдобникова, Ю. П. Солодуба, С. В. Тюленева и др. Создание каждого текста подчинено определенной коммуникативной цели, достижению которой служат как план выражения, так и план содержания текста. В. В. Сдобников пишет: «Форма текста есть выражение коммуникативной интенции отправителя, реализуемой через посредство языка. Анализируя исходный текст, переводчик ставит перед собой вопрос: какую цель преследует отправитель и какие он использует для этого языковые средства? При этом важно не только то, что выражено эксплицитно, но и то, что подразумевается» .

Исследуя текст как объект перевода, С. В. Тюленев отмечает тот факт, что «тексты могут оказаться дефектными и в плане содержания, и в плане выражения"5. Дефектами плана выражения являются нелогичность, непродуманность изложения мысли, оформление, затрудняющее восприятие текста. К дефектам плана содержания ученый относит лексические ошибки, приводящие к нарушению связи между высказываниями, логики построения и расхождению плана выражения и плана содержания текста, неправильный порядок слов в предложении, искажающий коммуникативную цель высказывания и пр. Особый интерес представляет мысль С. В. Тюленева о том, что «чем менее информационноцентричным является текст-оригинал, тем менее близким к нему окажется его перевод (или переводы). Чем больше ставка в оригинале на форму (как, например, в художественных текстах), тем сложнее передать оригинал на ПЯ и тем больше потерь"6. Ученый объясняет данный факт относительной универсальностью содержания, общечеловеческих понятий, логики у всех народов и большей разницей формы выражения у разных народов, в разных культурах и языках.

Перейдем к трактовке переводческого пространства, разработанного в ис-следованиях Л. В. Кушниной, которое является методологической основой настоящего исследования. Концепция переводческого пространства представляет собой интегративную модель перевода, отражающую взаимодействие языков и культур в процессе перевода и раскрывающую систему транспонирования эксплицитных и имплицитных смыслов из текста ИЯ в текст ПЯ. Система смыслов в переводческом пространстве представляется в виде полевой структуры, содержащей ядро и периферию. При этом ядром выступает эксплицитно выраженный текст, определяемый как содержательное поле — носитель фактуального смысла. Периферию создают эксплицитные текстовые поля: энергетическое поле, в котором формируется иррадирующий смысл и фатическое поле текста (поле культуры), порождающее ассоциативно-семиологический (культурологический) смысл. Кроме того, в переводческом пространстве выделяются поля трех субъектов процесса перевода: автора, переводчика и реципиента, каждое из которых является носителем смысла, соответственно: модального, индивидуально-образного, рефлективного. Синергия смысловых полей приводит к порождению гармоничного текста перевода, что обусловлено порождением и восприятием смыслов, соразмерных смыслам текста оригинала. Согласно данной концепции, процесс гармонизации смыслов может сопровождаться как их симметризацией, так и асимметризацией.

Наибольший исследовательский интерес представляет асимметризация, что обусловлено дихотомическим характером данного феномена. С позиции переводческого пространства это означает асимметричные отношения между смыслами текстов ИЯ и ПЯ, что придает им как позитивный характер в виде переводческой гармонии, так и негативный характер в виде переводческой дисгармонии — ошибок и несоответствий.

Представленный ниже иллюстративный материал показывает дихотомическую природу этноязыковой асимметрии. Сопоставительный анализ текстов на немецком и русском языках позволил выявить следующие типы этноязыковой асимметрии.

Во-первых, речь идет о лексико-грамматических расхождениях в системе немецкого и русского языков, что приводит к расхождению объемов текстов ИЯ и ПЯ, т. е. к асимметрии плана выражения, не зависящей от переводчика, что обусловлено объективными причинами. Приведем пример.

Таблица 1

Асимметрия плана выражения.

Из таблицы 1 ясно, что в результате перевода возникает асимметрия плана выражения, в частности, увеличение или уменьшение объема. Перевод на русский язык сложных временных форм немецких глаголов способен привести к уменьшению объема текста, а перевод немецких композитов — к его увеличению.

Во-вторых, мы констатировали асимметрию плана содержания на материале этноязыковой асимметрии. Рассмотрим подробнее этот тип асимметрии, проявления которого в переводческом пространстве приводят к разным результатам.

Как показали наши наблюдения, такие результаты обусловлены глубинными процессами в поле переводчика в процессе транспонирования смыслов и формирования образа-гештальта как отражения индивидуально-образного смысла текста. В одних случаях образ-гештальт переводчика, будучи асимметричным образу-гештальту автора, становится соразмерным ему, что приводит к переводческой гармонии. В других случаях образ-гештальт переводчика, также являясь асимметричным образу-гештальту автора, оказывается несоразмерным ему, что приводит к переводческим несоответствиям и ошибкам.

Проиллюстрируем проявление асимметрии смыслов, возникшей вследствие асимметрии форм. В таблице 2 представлены текст оригинала, его профессиональный и буквальный переводы.

Как явствует из таблицы, планы выражения текстов ИЯ и ПЯ асимметричны: объем текста ИЯ составляет 259 печатных знаков, тогда как объем текста ПЯ — 395 печатных знаков. Подчеркнем, что асимметрия объемов текстов связана с грамматической асимметрией, обусловленной существенным расхождением грамматических структур и способом словообразования в немецком и русском языках. Такой тип асимметрии можно квалифицировать как формальную объективную асимметрию. Так, в немецком языке ведущим способом словообразования является словосложение. При переводе немецких композитов на русский язык, стремясь к гармонизации грамматической сущности, переводчик вынужден прибегать к разного рода трансформациям с целью передачи смысла. При этом наблюдается изменение плана выражения, оправданное с точки зрения систем обоих языков. Проанализируем подробнее представленный фрагмент текста (см. таблицы 3, 4, 5) с позиции асимметрии смыслов в переводческом пространстве. Начнем анализ с асимметричного перевода отдельных лексем, что связано с асимметрией образа-гештальта текста, возникшей в поле переводчика.

Поиск смысла привел переводчика к существенному увеличению объема текста ПЯ и, следовательно, к асимметрии плана выражения. Подчеркнем, что асимметрия плана выражения сопровождается в данном случае асимметрией плана содержания, как показал дефиниционный и семантический анализ.

В словарной статье словаря ABBYY Lingvo 12 предлагаются следующие варианты перевода немецкой лексемы Aussichtsturm — наблюдательная вышка, смотровая башня, башня с видом на окрестность. Семантический анализ основан на осмыслении переводчиком-исследователем образа-гештальта текста, что сопровождается включением иконического компонента. Для выбора варианта перевода, необходимо ответить на вопрос, что представляла собой смотровая башня (Aussichtsturm), расположенная с запада от Берлинской стены, являвшейся реалией немецкой истории? Ответ мы получили при просмотре документальных фотографий и фильма Л. Хаусманна «Солнечная аллея» («Sonnenallee» 1999). Выяснилось, что это небольшое деревянное сооружение для жителей Западного Берлина и туристов, чтобы они могли посмотреть «на ту сторону» через Берлинскую стену, максимальная высота которой достигала 6 м.

Как явствует из проведенного анализа, созданный профессиональным переводчиком образ-гештальт не совпадает с авторским, что означает асимметрию смысловых полей автора и переводчика в переводческом пространстве и одновременно асимметрию порождаемых в них смыслов, что приводит к асимметрии рефлективного смысла в поле реципиента.

Продолжим анализ проявления асимметрии в других полях переводческого пространства на примере того же текста.

Таблица 4.

Асимметрия плана выражения — асимметрия смыслов.

• — johlten, pfiffen, riefen
• — (начинали) ржать, свистеть, улюлюкать, орать горланили, свистели, кричали

Как видим, стремясь передать систему смыслов текста ИЯ, переводчик вводит в текст перевода слова и словосочетания, отсутствующие в тексте ИЯ, что влечет за собой как асимметрию плана выражения, так и асимметрию плана содержания. Проиллюстрируем это на следующем примере. Изображая подростков с запада, автор использует лексические средства, свидетельствующие о количестве человек и об их действиях, не давая характеристику подростков и их поведения, но имплицитно она содержится в лексических средствах, описывающих их действия. Переводчик, стремясь передать смысл, прибегает дополнительно к эксплицитной характеристике и негативной коннотации, введя в текст перевода такую лексику как: капиталистических недорослей; эти буратино там оттягивались; улюлюкать. Использование в тексте перевода данного лексического материала привело, с нашей точки зрения, не только к увеличению объема текста ПЯ (асимметрия плана выражения), но и к столкновению смыслов, к асимметрии плана содержания, т. е. и к асимметрии систем смыслов текстов ИЯ и ПЯ.

Проанализируем проявление асимметрии в фатическом поле переводческого пространства на примере лексемы Zoni.

Таблица 5.

Асимметрия в фатическом поле.

Немецкое Zoni — ироничное, почти оскорбительное наименование граждан ГДР, произошло от названия Советской зоны (Sowjetische Bеsatzungs-zone) в Германии, которая, прежде всего со стороны ФРГ, называлась неуважительно восточная зона (Ostzone) или просто зона (Zone). Данное понятие использовалось также после образования ГДР, чтобы поставить под сомнение государственный суверенитет страны. После падения Берлинской стены в 1989 году наряду с названием Zoni появилось также Ossi (житель Восточной Германии, гэдээровец) в противопоставление с Wessi (житель Западной Германии, фээргэшник).

В данном случае мы имеем дело с абсолютной лакуной, которую можно определить как маркер этноязыковой асимметрии: 1) отсутствие в русском языке лексемы «зонни», 2) отсутствие в русской культуре концептов «восточный немец», «зонни», «западный немец». Выбранный профессиональным переводчиком вариант перевода данной немецкой лексемы и данных концептов немецкой культуры сопровождается последующим разъяснением, которое, однако, не передает коннотативного значения данного понятия. Элиминация этноязыковой лакуны путем компенсации и заполнения снижает проявление асимметрии, увеличивая одновременно гармонизацию смыслов.

Таким образом, перевод и ремарка в тексте ПЯ представляют собой проявление этноязыковой асимметрии, но мы признаем данный вариант перевода гармоничным, т. к. переводчику удалось гармонизировать образ-гештальт в переводческом пространстве, что формирует соответствующий образ-гештальт реципиента и его рефлективный смысл. Это значит, что в сознании русскоязычного читателя воз;

никает именно тот образ, который был запланирован автором, и текст перевода станет достоянием русского языка и русской культуры.

Подводя итог, отметим, что сопоставительное исследование текстов на немецком и русском языках показало их асимметричный характер. Было установлено, что типы асимметрии обусловлены с одной стороны асимметрией формы текстов ИЯ и ПЯ, с другой стороны асимметрией содержания, что мы понимаем как этноязыковую асимметрию, которая приводит к разновекторным результатам, что связано с формированием образа-гештальта в переводческом пространстве.

Следовательно, асимметрия как сущностное свойство процесса перевода, отражает переводческое мировоззрение, его индивидуальную переводческую картину мира, в зависимости от чего текст ПЯ может стать гармоничным тексту ИЯ, либо дисгармоничным, что сопровождается несоответствиями и ошибками.

Согласно сказанному выше, процессы асимметризации в переводческом пространстве имеют самые разнообразные проявления, и реальная переводческая коммуникация содержит всю палитру проявлений глобальной этноязыковой асимметрии.

Примечания

• 1. Гарбовский, Н. К. Теория перевода: учебник/ Н. К. Гарбовский. — М.: Изд-во Моск. ун-та, 2004. — 544 с.
• 2. Лотман, Ю. М. Семиосфера / Ю. М. Лотман. — СПб.: Искусство — СПБ, 2004. — С. 436.
• 3. Кубрякова, Е. С. О тексте и критериях его определения / Е. С. Кубрякова // Текст. Структура и семантика. Т. 1. — М., 2001. — С. 72−81.
• 4. Сдобников, В. В. Теория перевода: учебник для студентов лингвистических вузов и факультетов иностранных языков / В. В. Сдобников, О. В. Петрова. — М.: АСТ: Восток — Запад, 2006. — С. 83.
• 5. Тюленев, С. В. Теория перевода: учеб. пособие / С. В. Тюленев. — М.: Гардарики, 2004. -С. 105.
• 6. Там же. — С. 113.
• 7. Кушнина, Л. В. Динамика переводческого пространства / Л. В. Кушнина. — Пермь: Изд-во Перм. ун-та, 2003. — 232 с.; Кушнина, Л. В. Взаимодействие языков и культур в переводческом пространстве: гештальт-синергетический подход: автореф. дис. … д-ра филол. наук / Л. В. Кушнина. — Челябинск, 2004. — 32 с.; Кушнина, Л. В. Языки и культуры в переводческом пространстве / Л. В. Кушнина. — Пермь: Перм. гос. тех. ун-т, 2004. — 163 с.

• 8. Гарбовский, Н. К. Теория перевода: учебник / Н. К. Гарбовский. — М.: Изд-во Моск. ун-та, 2004. — 544 с.
• 9. Кубрякова, Е. С. О тексте и критериях его определения / Е. С. Кубрякова // Текст. Структура и семантика. Т. 1. — М., 2001. — С. 72−81.
• 10. Кушнина, Л. В. Динамика переводческого пространства / Л. В. Кушнина. — Пермь: Изд-во Перм. ун-та, 2003. — 232 с.
• 11. Кушнина, Л. В. Взаимодействие языков и культур в переводческом пространстве: гештальт-синергетический подход: автореф. дис. … д-ра филол. наук / Л. В. Кушнина. — Челябинск, 2004. — 32 с.
• 12. Кушнина, Л. В. Языки и культуры в переводческом пространстве / Л. В. Кушнина. — Пермь: Перм. гос. тех. ун-т, 2004. — 163 с.
• 13. Лотман, Ю. М. Семиосфера / Ю. М. Лотман. — СПб.: Искусство — СПб, 2004. — 704 с.
• 14. Сдобников, В. В. Теория перевода: учебник для студентов лингвистических вузов и факультетов иностранных языков / В. В. Сдобников, О. В. Петрова. — М.: АСТ: Восток — Запад, 2006. — 448 с. — (Лингвистика и межкультурная коммуникация: золотая серия)
• 15. Тюленев, С. В. Теория перевода: учеб. пособие / С. В. Тюленев. — М.: Гардарики, 2004. — 336 с.
• 16. Электронный словарь ABBYY Lingvo 12. 2006.

Иллюстративный материал.

• 17. Brussig, Thomas. Am kurzeren Ende der Sonnenalle / Th. Brussig. — Frankfurt/Main: Fischer Taschenbuch Verlag, 2001. — 157 S.
• 18. Бруссиг, Томас. На нашем кончике солнечной аллеи / Т. Бруссиг; пер. с нем. М. Рудницкого. — М.: Слово/slovo, 2004. -188 с.