Формы реализации текста телевизионного интервью как разновидности медиатекста

Формы реализации текста телевизионного интервью как разновидности медиатекста

медиатекст телевизионный интервью диалогический В качестве одной из важнейших субкатегорий текста в современном представлении выступает диалогический медиатекст. Диалог является первичной и наиболее естественной формой устной коммуникации. Это объясняет усиленное стремление современных электронных СМИ, в частности, телевидения, к продуцированию текстов, реализуемых в диалогической форме.

Текст был и продолжает оставаться на «гребне исследовательской волны». Об этом свидетельствуют цифры. На сегодняшний день существует свыше 250 определений текста, он является объектом исследования 17 наук. Постоянно растущий интерес к тексту как объекту изучения способен порождать и новые самостоятельные отрасли знания. Так, в 90-е годы прошлого столетия в месте пересечении смежных наук — лингвистики, журналистики и теории коммуникации — «отпочковалась» медиалингвистика, которая в течение без малого двадцати лет интенсивно формировалась и утвердилась сегодня, по мнению Х. Бургера, как самостоятельная область лингвистического знания.

Вот уже не одно десятилетие отечественные и зарубежные текстологи (см.: И. Р. Гальперин, К. А. Филиппов, Е. А. Гончарова, И. А. Щирова, Ю. А. Левицкий, Т.А. ван Дейк, В. Дресслер, Х. Вайнрих, Б. Зандиг и др.) стараются очертить контуры текста как одной из ключевых лингвистических категорий. С появлением новых СМИ и приобретением новых модификаций уже существующими (например, отраслевое телевидение) эта задача еще более усложняется. В фокус исследователей входят новые типы текстов, находившиеся ранее за его пределами. Расширяется и угол зрения языковедов при рассмотрении категории медиатекста, отмечается повышение интереса к «звучащему слову». В отечественной лингвистической науке данное направление представляет собой Terra incognita в сравнении с «печатным словом», которое является «протоптанной дорожкой» в советском и российском языкознании. С учетом вышесказанного мы полноправно можем говорить о повышенной актуальности исследуемого нами медиалингвистического направления.

Цель данной статьи заключается в выявлении многомерности текста телевизионного интервью и описании форм воплощения данного текстотипа в современных медиаусловиях.

Отметим, что медиатекст следует рассматривать как одну из важнейших категорий массовой культуры. И. А. Щирова и Е. А. Гончарова отмечают актуальность текста как лингвистической категории, называя его «ключевым понятием культуры и важнейшей универсалией времени».

Обратимся к этимологии понятия `текст'. Оно восходит к латинскому textum/us (ткань, связь, соединение). Ярким представляется образное сравнение К. Ломб, которая пишет следующее: «.всякий текст — будь то письменный или устный — представляет собою, по сути дела, сплетение. Из него можно изъять какое-либо слово или выражение, но, изолированные, они будут представлять целое лишь в той мере, в какой представляет цепь одно ее звено или вышитый узор — пара ниток. Нити сплетаются, закрепляют друг друга, подчеркивают цвет друг друга и вместе образуют гармонию красок, формы, крепкую ткань».

Следует отметить, что в лингвистической литературе различают понятие `текст' в узком и в широком смысле. В узком понимании, помнению Н. В. Петровой, текст представляет собой «любое речевое высказывание независимо от объема, но непременно обладающее признаком завершенного смыслового единства и коммуникативной значимостью».

В широком смысле слова, как полагает Е. А. Гончарова, текст — это «объединенная по смыслу последовательность знаковых единиц, основными свойствами которой являются связанность и цельность. Такая последовательность знаков признается коммуникативной единицей высшего уровня, поскольку она обладает качеством смысловой завершенности как цельное литературное произведение, т. е. законченное информационное и структурное целое». Такое научное видение является относительно молодым. Оно обусловлено «расширенным» рассмотрением текста через призму семиотики. Культура понимается при этом как система знаков, порождающая «сплошную текстуализацию», безграничность и тотальность текста.

Наиболее устоявшейся, традиционной дихотомией является оппозиция «письменный текст — устный текст». В отечественной лингвистике консервативной в этом отношении можно назвать позицию И. Р. Гальперина, считавшего, «.что текст представляет собой некое образование, возникшее, существующее и развивающееся в письменном варианте литературного языка. Только в этом варианте расчлененность текста, эксплицитно выраженная графически, выявляется как результат сознательной обработки языкового выражения». О. И. Москальская определяет «текст» как «. с одной стороны, любое высказывание, состоящее из одного или нескольких предложений, несущее в себе по замыслу говорящего законченный смысл, а с другой стороны, такое речевое произведение, как повесть, роман, газетная или журнальная статья, научная монография, документы различного рода и т. п.».

Однако позиция лингвистов, рассматривающих текст лишь в письменной или печатной форме его воплощения, представляется сегодня утратившей актуальность. Текст вообще и медиатекст как его субкатегория — явления многомерные.

Одним из множества подтверждений тому является дефиниция, предложенная О. С. Ахмановой, которая определяет текст как «произведение речи», т. е. «реально высказанное (написанное и т. п.) предложение или совокупность предложений (включая отрезок устной или письменной речи любой длины, вплоть до целого литературного произведения, произведения устного творчества и т. п.), могущее, в частности, служить материалом для наблюдения фактов данного языка».

Большинство исследователей сходятся во мнении, что текст зависит от формы его овеществления. Так, еще В. Адмони в рамках классификации текстов (воспроизводимых высказываний) выделял 1) сакральные тексты; 2) художественные тексты; 3) утилитарные тексты, к которым наряду с научными, административными и судебными, производственными и рекламными автор относил публицистические тексты, вычленяя однако в особый класс звучащие медиатексты, подчеркивая их изначальную ориентированность на аудитивное и аудитивно-визуальное восприятие.

Определенный интерес вызывает также позиция В. Г. Костомарова, который выделяет следующие формы воплощения текста: устная, письменная, монологическая, диалогическая, прозаическая, стихотворная, речитативная, песенная, чисто вербальная, вербальноневербальная и т. д. Континуум текстов автор делит на дискретные отрезки, кладет в основу текстовых группировок «сферу (принадлежность к той или иной области жизнедеятельности людей, типу деловой и духовной информации, схемам и уровням познавательного процесса и пр.) и среду (статус общающихся, культурный и профессиональный ценз, целевую установку, условия, ситуацию и пр.)», объединяя тексты в три глобальные группировки:

• 1) книжную,
• 2) разговорную,
• 3) массово-коммуникативную.

На основании данной классификации текст телевизионного интервью следует отнести к массово-коммуникативной группировке текстов, в которых автор видит «новое и очень влиятельное стилевое явление или особую разновидность употребления единого языка, которая в известной мере синтезирует разговорную и книжную разновидности его употребления.». Необходимо особо подчеркнуть устную и диалогическую формы реализации текста телеинтервью, определив его следующим образом: телевизионное интервью — тип диалогического медиатекста, предполагающий устное общение журналиста с респондентом/ами, структурированный в виде последовательности вопросно-ответных единств и транслируемый в прямом эфире (live) или в записи (live on tape), целью которого является получение информации, мнений и суждений, представляющих общественный интерес.

Подробнее раскрыть суть интервью как утилитарного текстотипа можно, используя наиболее полную типологию утилитарных текстов, разработанную Б. Зандиг (типология включает как лингвистические, так и экстралингвистические параметры текста, всего 20) и охватывающую 18 различных типов текста, среди которых встречаем и медиатексты: интервью, телеи радионовости, новости в прессе, письмо, телефонный разговор, прогноз погоды, текст закона, медицинский рецепт, кулинарный рецепт, устный текст лекции, конспект лекции, рекламный текст, объявление о вакансии, некролог, телеграмму, пользовательскую инструкцию, неформальную беседу, дискуссию. В основу построения матрицы утилитарных текстов Б. Зандиг положена бинарная дифференциация таких признаков текста, как, например: 1) устность,.

11) спонтанность, 3) монологичность, 4) диалогическая форма текста, 5) контакт в пространстве, 6) контакт во времени, 7) акустический контакт, 8) форма начала текста, 9) форма финала текста, 10) стратегия построения текста, 11 выбор темы, 12) наличие императивных форм, 13) ограничения в использовании временных форм, 14) формы языковой экономии, 15) избыточность, 16) экстралингвистические моменты; 17) равноправие коммуникантов и др. Вычленив медиатексты, охватывающие большинство признаков, получим фрагмент матрицы следующего вида (знаки «+/-» служат для обозначения наличия / отсутствия признака):

Здесь следует уточнить, что интервью имеет двойственный характер. С одной стороны — это тип медиатекста, а с другой — метод сбора информации. Оба интервью являются разновидностями диалогического текста, однако неизменным критерием в первом случае останется публичность диалога, а во втором может сохраняться его персональный характер.

Текст СМИ в целом можно обозначить как основной инструмент массовой коммуникации. Его более узкое понимание определяется «исследовательским углом зрения». Некоторые ученые рассматривают его как процесс, другая группа исследователей — как продукт массовой коммуникации. Так, например, немецкий медиалингвист Х. Бургер видит его продуктом речевой деятельности коммуниканта. Я. Н. Засурский называет текст СМИ «полифоническим коммуникационным продуктом», подчеркивая его многомерность, рассматривает его в нескольких ипостасях.

— в бумажной, звучащей и в визуальной, в качестве традиционных соответствий которых выделяет газетные, радиои телевизионные медиатексты. Т. В. Чернышова рассматривает публицистический текст как процесс и результат коммуникативного воздействия автора и адресата, состоящий из упорядоченных событийных концептов.

При этом не существует единого обозначения самого понятия 'тексты СМИ. В. Г. Костомаров называет эти тексты «массмедийные тексты» и «массово-коммуникативные тексты». В ряде работ встречаем термины «публицистические тексты, медиатексты, тексты МК, тексты массовой информации, а также аббревиатуру ТМИ». Наиболее удачным представляется термин 'медиатекст который мы и будем использовать в дальнейшем.

Следует отметить, что разведение по разные стороны понятий 'звучащий текст' и 'устный текст' и возведение в ранг абсолютных синонимов разговорного текста и устного текста, по мнению В. Г. Костомарова, является «силлогически некорректной подменой».

Сопоставив результаты наличия текстуальных признаков у каждого типа медиатекста, отметим, что наибольшим их количеством обладают именно тексты интервью.

Так, некоторые лингвисты, рассматривая критерий устности текстов, «хирургическим способом» исключают, например, речи, имеющие «письменные заготовки», из числа таких типов устных медиатекстов, как беседа, дискуссия, интервью по радио и телевидению. Другие избирают более гибкий способ разграничения, выделяя подтипы устности.

Немецкие медиалингвисты В. Холли и У. Пюшель, к примеру, ведут речь о «вторичной» устности на телевидении, противопоставляя ее «первичной», спонтанной, «дикорастущей» (primtire — sekundtire Oralitat). Телевизионная устность, по мнению авторов, носит «культивированный» характер: нередко базируется на письменной речи, порождается искусственно, контролируема, что отчетливо прослеживается при сравнении «спонтанной» речи «телевизионщиков» и непрофессионалов.

При рассмотрении устности широкое распространение в последние десятилетия получили понятия `медиальной' и `концепциональной' устности, однако единого их толкования не существует. Некоторые исследователи вкладывают, к примеру, в понятие `медиальный' всякую звуковую реализацию текста, другие — отождествляют термины `медиальный и `медийный'.

Применительно к медиатекстам Х. Бургер развивает идею «первичной» и «вторичной» устности в дихотомию `устность — письменность, выделяя «первично / вторично устные / письменные тексты», видя возможными различные комбинации:

Наиболее типичным для текста телеинтервью будет следующее сочетание:

То есть текст телевизионного интервью можно охарактеризовать как «первично письменный» и «вторично устный» медиатекст в соответствии с приведенными выше критериями телевизионной устности.

Далее немецкий медиалингвист предлагает следующие «отраслевые» группировки медиатекстов, объединяющие различные их типы:

• 1) журналистские тексты;
• 2) художественные тексты;
• 3) объявления (нерекламного характера);
• 4) рекламные тексты;
• 5) тексты, продуцируемые в рамках спонсорства;
• 6) тексты реципиентов.

Телевизионные медиатексты имеют собственную классификацию. Впервые проблема выявления и систематизации различных форм телевизионной медиапродукции в Германии была поднята в конце 70-х годов прошлого века немецкими литературоведами. Результатом изысканий «первой волны» в этом направлении стал вышедший в свет в 1979 году сборник научных трудов «Телевизионные программы и их формы».

Очевидно, что с появлением нового вида СМИ лингвистов среди прочих начинает волновать вопрос о текстотипах данного средства коммуникации. Здесь срабатывает так называемый «закон стилистической инерции» (stilistisches Tragheitsgesetz), согласно которому осуществляется последовательный «трансфер» типов текста. Его можно условно представить в виде простой схемы:

газета => радио => телевидение

Данная схема актуальна для новостей, репортажей, викторин и др., применима, однако, не ко всем типам медиатекста. В их число не входят, например, музыкальные развлекательные программы — вечерние и субботние телешоу, уходящие корнями в оперетту, мюзик-холл и кафешантан. Предположительно, закон стилистической инерции применим и к интервью.

Вместе с текстотипом из прессы может заимствоваться и структура текста. В этой связи небезынтересной представляется позиция Л. С. Бархударова, полагающего, что «текст как единица языка может быть определен как-то общее, что лежит в основе отдельных конкретных текстов, то есть, так сказать, схемы построения или „формулы строения“ текста (или текстов разных типов)». Иными словами, текст может выступать синонимом к своей архитектонической модели.

В качестве наиболее популярной модели построения современного медиатекста исследователи называют «принцип перевернутой пирамиды» (inverted pyramid style, или IP-style), возникшей на «газетной полосе» еще в XIX веке. Суть данного построения текста заключается в изложении материала от наиболее значимых к менее значимым аспектам, основная информационная нагрузка приходится на вводную часть (the lead).

Схематично данная структура может быть представлена следующим образом:

Очевидно и то, что тексты, попав в новую медиасреду, адаптируются и эволюционируют. Так, интервью предстает перед нами на телеэкране в новом «отформатированном обличии» — в виде телевизионной программы. Поскольку телевидение — это в первую очередь визуальное СМИ, нельзя не затронуть диаду «изображение — текст».

По мнению Я. Н. Засурского, сегодня СМИ претерпевают значительные структурные, лингвистические изменения, автор подчеркивает важность экстралингвистических моментов при исследовании текстов СМИ, с чем, особенно в отношении телевизионных программ, нельзя не согласиться.

По сути телевизионная программа является новомодным лингвовизуальным медиапродуктом — креолизованным текстом, «в котором вербальный и изобразительный компоненты образуют одно визуальное, структурное, смысловое и функциональное целое…». Креолизованный текст сложно организован. Тексты телевизионных программ-интервью, например, наряду с вербальными знаками, содержат разного рода графики, таблицы и схемы. В таких «модернизированных» медиатекстах можно выделить лингвистическую и нелингвистическую семиотические системы. В лингвистической семиотической системе далее вычленяются письменный и устный компоненты: первый может включать в себя, например, название канала и телепрограммы, дату и время ее трансляции, тему и последовательно сменяющие друг друга тематические микроблоки интервью, имена и фамилии коммуникантов, наименования компаний, которые они представляют, бегущие строки, названия книг и т. п., вторая — звучащую речь интервьюера и респондента (ов). В нелингвистической семиотической системе также выделяются две составляющие — звуковая и визуальная. К звуковым знакам телеинтервью причисляются естественные шумы (например, звук сирен за пределами студии) и музыкальная заставка программы, «звуковая дорожка» и т. д., а к визуальным — интерьер студии, освещение, движения коммуникантов и т. д.

Для медиатекстов характерно новое соотношение устной, письменной и изобразительной, звуковой передачи информации. Можно предположить, что перевес вербальной и невербальной составляющих определяется особенностями типа медиатекста. Применительно к телеинтервью перемещение «центра тяжести» произойдет в сторону устности, степень ее «вторичности» будет здесь ниже, чем, например, в новостном тексте или в тексте репортажа. Не следует умалять, однако, функцию «видеокартинки», поскольку в рамках медиа-инсценировки интервью, как полагают В. Холли и У. Пюшель, важная роль отводится именно визуализации коммуникации. Из чего следует, что тексты телеинтервью как разновидность креолизованных текстов являются «паралингвистически активными». Паралингвистические компоненты (преимущественно иконические средства, шрифт, цвет) не только участвуют во внешнем оформлении текста, но и наполняют его содержательный аспект, усиливая прагматическую нагрузку телеинтервью.

Итак, резюмируя вышесказанное, отметим, что наиболее важными параметрами телеинтервью как медиатекста являются устная, диалогическая и вербально-невербальная формы его реализации. Телеинтервью как речевое произведение представляет собой симбиоз устно-литературной и устноразговорной речи и относится к массовокоммуникативной группировке текстов, точнее, к звучащим медиатекстам. Данный текстотип сконструирован из последовательности вопросно-ответных единств, в основе его архитектоники лежит принцип «перевернутой пирамиды». В «отформатированном» варианте — это телевизионная программа, транслируемая в прямом эфире (live) или в записи (live on tape). Телеинтервью может представлять собой также особый лингвовизуальный феномен — креолизованный текст, для которого характерно единство вербальной и изобразительной, лингвистической и нелингвистической составляющих.