Расцвет японской поэзии в эпоху Хэйан. 
Растущая роль женщины в литературном процессе: причины и последствия

Как говорит история, в древности в Японии не было своей системы письма, пользовались китайскими иероглифами. Соответственно, языком литературы был китайский. Так как образованием женщин в то время не занимались, китайский знали лишь мужчины, что стало результатом отсутствия женской поэзии вплоть до появления слоговой азбуки. С её появлением женщины начали приобщаться к миру поэзии. Первые образцы женских вака сохранены в «Манъёсю», однако все они анонимны. Постепенно выработалась традиция поэтической переписки между аристократами императорского двора. Стихи сочиняли все — и мужчины, и женщины. Уникальность поэтического процесса эпохи Хэйан в том, что поэзия вышла за привычные рамки искусства как такового, прочно закрепившись в структуре ежедневных отношений и став неотъемлемой частью быта. Она была своеобразным дневником, средством диалога, предметом для соперничества. Конечно, это не касалось крестьян. Участниками стихотворного процесса была придворная аристократия. Именно поэтому творчество этой эпохи является обособленным, касающимся жизни лишь высшего круга людей. Не зря литературу эпохи Хэйан называют именно аристократической.

Расцвет женской поэзии пришёлся на середину эпохи Хэйан — Х век. Что же спровоцировало такой резкий культурный подъём? Можно было бы ответить, что причиной была обязанность женщины того времени уметь сочинять стихи. Таким образом, женщины фактически были вынуждены постоянно творить. Тем не менее, при таком раскладе возникает вопрос: действительно ли был бы возможен такой поэтический всплеск, если бы основополагающую роль играло принуждение? Мы считаем, что для этого нужен был гораздо больший стимул. Можно сделать вывод, что женщины изначально были заинтересованы в самовыражении с помощью творчества. Действия, продиктованные этикетом, превратились в увлечение, а затем в острую необходимость. Почему же так произошло?

Во-первых, создание поэзии было единственным доступным для женщины-аристократки времяпровождением. Ей не нужно было выполнять работу по дому — за неё это делала прислуга. Между придворными дамами часто царил дух соперничества, поэтому дружба между ними случалась редко. У женщины не было никаких прав, политическая жизнь проходила мимо неё, а все её социальные функции заключались в развлечении императора или императрицы умением петь, танцевать и слагать стихи. Почти всю свою жизнь она проводила взаперти, за плотными занавесками, всегда скрывающими её лицо от мужчины, зашедшего с визитом. Подобное существование ввергало женщину в уныние, так что возможность заполнить своё время поэзией стала спасительной отдушиной в её повседневности. В итоге, женщины с отчаянным рвением принялись записывать всё, что с ними происходило, в виде стихотворений. В эпоху Хэйан большую популярность приобрёл такой новый жанр как «дневниковая» литература, которая часто приобретала именно поэтическую форму. Женщины описывали свои мысли, чувства, дворцовые сплетни и картины природы, в которые часто тоже вкладывали скрытый смысл. Образ, который лидирует в поэзии Хэйан — одинокая, страдающая женщина, при этом страдающая красиво и создающая из своих переживаний своеобразный культ. «Мне нравится, если дом, где женщина живёт в одиночестве… Мне нравится, если дом, где женщина живёт в одиночестве, имеет ветхий, заброшенный вид. Пусть обвалится ограда. Пусть водяные травы заглушат пруд зарастет полынью, а сквозь песок на дорожках бьются зеленые стебли… Сколько в этом печали и сколько красоты! Мне претит дом, где одинокая женщина с видом опытной хозяйки хлопочет о том, чтобы все починить и подправить, где ограда крепка и ворота на запоре.» Записки у изголовья. — Сэй Сёнагон. Записки у изголовья. Пер. со ст.-яп. Маркова В. — М.: Эксмо 2011. — с. 192- пишет Сэй Сёнагон в своём романе «Записки у изголовья», — единственном её произведении, — литературном дневнике. Таким образом, можно утверждать, что женщины едва ли не испытывали потребность в страдании. Любовь обязательно должна была быть несчастной, рукава вечно влажными от слёз, а дни и ночи бесконечно долгими. Печаль делала женщину изысканной и таинственной, а оттого ещё более прекрасной, так что придворные поэтессы тосковали всегда, как, например, это изображено в танка Оно-но Комати:

Краса цветов Поблекла…

Бесцельно годы пронеслись, Пока в тоске любовной Смотрю на долгий дождь… http://japanpoetry.ru/brand/35 (2.04.14).

Во-вторых, поэзия была наиболее приемлемым способом построения отношений с противоположным полом. Переписка в виде поэтического диалога использовалась для знакомства с понравившейся дамой, для общения во время развития отношений и поддержания любовных чувств во время разлуки или после охлаждения. Итак, чаще всего отношения между мужчиной и женщиной начинались с того, что мужчина, заметив привлекательную женщину или же прослышав о её красоте, писал ей послание. Послание обязательно должно было быть построенным таким образом, чтобы завуалировать свой интерес, а также проверить, насколько высоким интеллектом или сообразительностью обладает собеседница. Почти каждое стихотворение несло в себе скрытые подтексты, что реализовывались с помощью многочисленных символов, чаще всего представляющих собой природные объекты или явления. Таким образом, несколько строк несли в себе гораздо больше смысла, чем могло показаться с первого взгляда. Переписка, которая не завершалась личной встречей, могла длиться очень долгое время. По сути, это был своеобразный период ухаживания. Когда же возлюбленные наконец решали встретиться, следовало соблюсти некоторые правила. Например, женщина не могла открыто принять у себя дома мужчину, рискуя быть осуждённой обществом. Мужчина тайно проникал к ней в дом под покровом ночи. Поэтому фоном в поэзии Хэйан чаще всего является луна, ночное небо и звёзды:

В небо смотрю ;

Когда ж наконец появится Обещанный свет?..

Ах, наверное, свеченье холодной луны Я за яркость чувств приняла. Идзуми Сикибу, Собрание стихотворений. — Пер. с яп. Соколова-Делюсина Т. Л. — Идзуми Сикибу. Собрание стихотворений. Дневник. — СПб.: Гиперион, 2004. — 91 с.

Уйти нужно было до восхода солнца. После этого, несмотря на то, что с окончания встречи прошло несколько часов, мужчина обязательно писал женщине письмо, чтобы показать, что эта ночь была для него важной, что у него серьёзные намерения. В послании следовало намекнуть на то, что его чувства по отношению к ней лишь усилились, и он ожидает повторения встречи. Женщина же в ответ лишь кокетничала, выражая сомнения по поводу его искренности.

Бывали долгие периоды, когда возлюбленные по каким-либо причинам не могли видеться. Проблему снова решали письма-стихи, которые служили постоянному поддержанию интереса друг к другу. Писали о горечи разлуки и одиночестве, обязательно вплетая это в канву природных образов. Женщины тосковали и отчаянно желали получить хотя бы несколько строк от объекта своей любви. У Мурасаки Сикибу есть стих на эту тематику:

С гусями, что на север полетят, Ты весть пришли, ;

Пусть принесут на крыльях.

Всё время мне в разлуке вести шли, Ведь облака плывут всё время! http://japanpoetry.ru/brand/39 (2.04.14).

Если же случалось так, что кто-то охладевал в своих чувствах, об этом тоже следовало сообщить в стихах. Мужчина бывал жестоким с женщиной, ничего не сообщая о себе долгое время. Иногда, устав от чрезмерного внимания и бесконечного потока печали, сквозящего в письмах своей возлюбленной, или же влюбившись в другую даму, он прекращал посещать её дом. Но женщина всегда продолжала ждать его, и иногда эти периоды отчаянной надежды, которые сопровождались денными и нощными страданиями об ушедшей любви, длились месяцами и даже годами. Поэтому один из самых распространённых мотивов женской поэзии Хэйан — ожидание возлюбленного. Это отображено, например, в пятистишии, написанном второй дочерью императора Госиракава — Сикиси-найсинно:

Дожидаясь тебя,.

Сяду здесь у порога и в спальню Одна не войду.

О, луна, помедли и ты, Не исчезай за горою. Бычков, Японская поэзия. — Бычков М. Н. Японская поэзия. Сборник. — Северо-Запад, СПб, 2000. — с.47.

Даже если отношения не угасали, женщину постоянно преследовало неутолимое чувство ревности, ведь мужчина в то время официально мог иметь сколько угодно любовниц, а потому каждую ночь, проведённую в одиночестве, она гадала, занят ли её любимый важными делами или просто предпочёл пойти к другой женщине. Неизвестность и подозрения мучили её, в результате вызывая бессонницу, которая стала распространённым поэтическим образом. Как пример представим танка, которая была написана Акадзомэ-эмон:

Ах, не заснуть Одной на холодном ложе.

А тут этот дождь ;

Так стучит, что даже на миг Невозможно сомкнуть глаза. http://japanpoetry.ru/brand/86 (2.04.14).

К сожалению, очень много имён и произведений не сохранились до наших дней. Некоторые стихотворения остаются анонимными, о некоторых поэтессах не осталось никакой информации. Тем не менее, даже тех скудных сведений, которые мы имеем, достаточно для того, чтобы утверждать, что эпоха Хэйан действительно была расцветом женской поэзии, подарив миру образцы высочайшего искусства и заложив основу для творчества всех последующих поэтесс.