Борьба между светской и духовной властями в транзитивном армянском средневековом обществе

Борьба между светской и духовной властями в транзитивном армянском средневековом обществе

Барсегян Альберт Сергеевич студент, второй курс, Юридический факультет, Ереванский государственный университет (Ереван) Научный руководитель:

канд. юрид. наук, доц.,.

заведующий кафедрой теории и истории государства и права Артур Вагаршян Предметом нашего исследования борьба между светской и духовной властями в Армении переходного периода от позднего эллинизма к раннему Средневековью А. Сукиасян, Общественно-политический строй и право Армении в эпоху раннего феодализма (III-IXвв.), Ереван, 1963. В течение IV века Армения вступила в период феодальной раздробленности. Крупные феодалы-нахарары (от др.-иран. нахарара — глава рода) — крупные владетели (князья) больших областей Армении 1-го тыс. н. э., обладавшие собственным войском и вассалами (см. Периханян А., Древнеармянские востаники, ВДИ, 1956, № 2, С. 49−50, Адонц Н., Армения в эпоху Юстиниана, СПб, 1908, С. 451). становились все более независимыми и часто восставали против центральной власти. Армянские цари часто бывали вынуждены бороться и с центробежными силами внутри страны, и с внешним врагом, давно стремившимися захватить Армению. Царям Трдату III и Хосрову III Царь Великой Армении (330/331−338 гг.), который дабы пресечь неповиновение нахараров, потребовал, чтобы их семьи постоянно проживали в столице в качестве заложников. еще удавалось держать в повиновении крупных нахараров Один из причин великого нахарарского восстания против царской, а в большей степени против церковной власти кроется в том, что в 301 году Армянский Царский Двор предал древнюю индоиранскую идеологию, на которой базировалась вся государственность Армении (Армения приняла христианство в качестве государственной религии согласно традиционной дате 301 г., но современные исследования относят это событие к периоду между 314 и 325 годами, см. Richard G. Hovannisian, The Armenian People from Ancient to Modern Times, 1997, Vol. I, P. 82, Edmund Herzig, Marina Kurkchiyan, The Armenians: past and present in the making of national identity, New York, P. 39). С исчезнованием эллинистических городов и порождаемых ими идеологий, системой хозяйственных и социальных взаимоотношений в Армении резко упала этическая значимость труда. Нарождающаяся христианская идеология усиленно насаждала культ бедности и нестяжательства. Об этом свидетельствует Фавстос Бузанд: «…и его (католикоса) любовь к бедным была так велика…» или же «…бедные всегда радовались вместе с ним…» Фавстос Бузанд, История Армении, перевод с древнеармянского акад. С. Малхасянца, Ереван, 1968, С. 123 (на арм. яз). и пр. Героизация образа бездомного нищего, безусловно, влияло на рост численности люмпенов и иных асоциальных элементов, паразитирующих общества. Для чего церкви понадобилось множить армию деклассированных элементов, которых, согласно тому же Фавстосу, общество было просто не в состоянии прокормить? Дело в том, что рассеянная масса люмпенов была неподконтрольна лишь светским властям, но никоим образом не церкви, которая в любую минуту могла тайно организовать волнения против властей, и наоборот, усмирить и остановить своих подопечных. В подобных условиях церкви для борьбы со своими политическими оппонентами не нужны были вооруженные силы, тайная полиция, жандармерия и другие институты подавления. Церковь осуществляла свою власть не посредством права, а наоборот — посредством воздействия на «покорные тела», через «разработку мельких деталей» и политических технологий. Таким образом, могущество армянской церкви основывалось не на законах, а на правилах поведения, не на санкции, а на дискурсе и до мелочей разработанных техниках Каноны содержали нормы, направленные против язычников, запрещали скотоложство, колдовство, прелюбодеяние. Наказания, предусмотренные за нарушение запретов, носили исключительно религиозный характер. В отличие от канонов Григория Просветителя, Аштишатские каноны стали первым актом в истории армянского права, затрагивающим социальные права человека (в частности, в канонах нашли отражение право человека на здоровье и право на получение образования). Исходя из содержания статей Аштишатских канонов, можно пологать, что государство было озабочено не только проблемой излечения больных, но и проблемой поддержания здоровья остального населения. Этот источник права практически не предусматривал мер наказания. См. Р. Авагян, Сокровищница армянской правовой мысли, т. I, Ереван, 2001, С. 17 (на арм. яз.). Отвергнутые обществом больные, покалеченные, а также различные деклассированные элементы были полностью исключены из жизни общин и корпораций, что усиливало ощущение собственной маргинальности и, как следствие, генерировало антагонистическое отношение к миру людей, живущих полноценной гражданской жизнью. Единственным институтом была церковь, которая не только принимало их такими, какие они есть, но и героизировала их, готовая использовать их услуги, от которых отказалось гражданское общество. Естественно, что ощущение своей значимости повышало самооценку этих элементов и даже порождало иллюзию причастности к некоему элитарному сообществу. Светская власть очень скоро замечало для себя серьезную опасность в технологиях церкви, эффективно применяемых ею для возвышения своей власти. Поэтому царь Ти (г)ран Царь Тиран (338−350) первым попытался остановить рост могущества духовной власти в Армении. В ответ церковь в лице католикоса (первоиерарх армянской церкви) объявила ему войну. Первыми жертвами в этой борьбе пали, дерзко выступивший против царя, Иусик, армянский католикос, а затем и сам царь. Характерно, что на начальном этапе борьба между царской и церковной властями носила открытый и ничем не скрываемый характер., его сын Аршак, а вслед за ним Пап начинают борьбу с духовной властью. Апогеем этой борьбы являлось строительство и падение царского города Аршакавана. Город был построен Аршаком II (350−368 гг.), по-видимому, во второй половине его правления. Будучи типичным эллинистическим городом, Аршакаван являлся res publica, несмотря на то обстоятельство, что создателем города был монарх. Это объясняется условиями основания этого города и формами синойкии. Историк V века Фавстос так описывает историю осно-вания города: «К этому времени царь построил для себя поселение в долине гавара Ког; и во все гавары своего государства разослал приказ, чтобы повсюду глашатаи кричали на площадях, во всех концах объявляли приказ о следующем: «Пусть все, кто кому-нибудь дол-жен, или кому-нибудь причинил убыток, или привлечен к суду кем-нибудь, да придут в этот город, поселятся там. И если кто-нибудь пролил чью-нибудь кровь, или причинил кому-нибудь вред и увел чью-нибудь жену, или состоит в долгу, или присвоил чье-нибудь имущество, или кто боится кого-нибудь, пусть все они придут в это место, и они изба-вятся от суда и расправы…» Фавстос Бузанд, История…, С. 159. Единственное, что требовалось от аршакаванцаев — это поддерживать царя в его борьбе против церкви и нахараров. В город не допускали попов, феодалов, ростовщиков и пр. Никто не мог вмешиваться во внутренние дела гражданской общины, которая, имея поддержку царя, упорно сопротивлялась попыткам церкви и нахараров навязать горожанам любую вертикальную иерархию власти. Для того чтобы покончить с этим маневром царя, церковь и представители ведущих нахарарских родов обратились к внешним силам, и в результате этого вмешательства город был разрушен до основания, а горожане были истреблены. Вскоре той же участи удостоились и другие города Армении, ни в чем не повинные перед духовной властью. А после мощной, но неудачной попытки царя Папа продолжить политику Аршака, Армянское государство ослабло и потеряло свою независимость, став провинцией Персии.

Однако, характерно, что падение государственности существенно не отразилось на внутренней или внешней жизни страны. Еще в IV в. значительная часть функций светской власти перешла к армянской церкви, ставшей «христианской республикой», сформировавшейся под защитой светского государства, а затем надолго сменившей его. Вскоре армянская церковь отделилась от Византийской церкви и стала автокефальной Энциклопедия «Христианская Армения», гл. ред. Ов. Айвазян, Ереван, 2002, С. 542−543 (на арм. яз.). Очевидно, одной из причин для этого стало неприятие армянской церковью тенденций византийского православия к самоограничению и подчинению светским властям Избрание патриарха в Византии осуществлялось синодом под председательством императора (василевса): члены синода выбирали трех кандидатов в патриархи, после чего император избирал одного из них, см. O. Treitinger, Die ostrцmische Kaiserund Reihsidee nach ihrer Gestaltung im hцfischen Zeremoniell, Vom ostrцmishchen Staatsund Reichsgedanken, 2-te unverдnderte Auflage, Darmstadt, 1956, P. 223, Б. Успенский, Царь и патриарх: харизма власти в России (Византийская модель и ее русское переосмысление), М., 1998. Если дохристианской Армении духовная власть была действительно духовной, так как властвовала лишь над душами людей, а отцы церкви осознавали, что истинная власть над душой человека может быть достигнута только через контроль над его телом. На долгое время церковь стала доминирующим институтом в армянском обществе, определяющим духовный облик и своеобразие армянского народа.

борьба светская духовная власть армения.