Понятие и критерии прогресса в истории философии

Содержание Введение

1. Понятие прогресса в истории философии

2. Критерии прогресса в истории философской мысли Заключение Список литературы

Введение

Специфика философского знания такова, что философские проблемы не могут быть решены однажды и раз навсегда. Они вновь и вновь встают в процессе развития общества, человечества и требуют нового осмысления, приобретая высшую важность на переломных этапах истории. В особенности это относится к проблемам, прямо затрагивающим жизнь и развитие общества. К числу последних принадлежит и проблема, связанная с трактовкой общественного прогресса.

Вопрос об общественном прогрессе не нов. Он затрагивался и специально рассматривался многими мыслителями. Они по-разному трактовали общественный прогресс, сам подход к его рассмотрению был у них не одинаков. Не обошла этого вопроса и русская мысль. У русских мыслителей он приобретал особую актуальность в связи с их поиском исторического пути России, выявлением места России в отношении Запада.

Общественный прогресс есть, прежде всего, определенная идея. Всякая идея имеет свою историю — она когда-то возникла, а затем претерпевала определенную трансформацию. История идеи обычно помогает понять суть реальности, которую она отражает. Поэтому изучение развития взглядов на прогресс и его критерии в истории философии является актуальным.

Само слово «прогресс» происходит от лат. progressus, означающего «движение вперед», «успех». Обычно понятие прогресса соотносят с понятием развития. Иногда развитие отождествляется с прогрессом, но подобное отождествление следует признать неверным. Развитие определенной системы — это процессы, сопряженные с возникновением в ней чего-то нового, качественно иного, ранее не бывшего. Однако не всякое развитие может быть оценено как прогрессивное. Помимо прогресса существует регресс, и само понятие прогресса обретает смысл лишь в отношении к своему противоположному понятию регресса. То есть, наряду с прогрессом существует развитие, которое следует признать регрессивным. Возможно и развитие, которое не есть ни прогресс, ни регресс. Именно таким образом преимущественно воспринимается философами развитие в неживой природе.

Признаком развития является возникновение нового, в определении же прогресса действуют иные признаки. Прогресс сегодня понимается как «направление развития от низшего к высшему, поступательное движение вперед, к лучшему». Социальный прогресс — «глобальный, всемирно-исторический процесс восхождения человеческих обществ от примитивных состояний (дикости) к вершинам цивилизованного состояния, основанного на высших научно-технических, политико-правовых, нравственно-этических достижениях» .

В определениях прогресса, таким образом, всегда присутствует указание на направление изменений, при котором они приобретают характер прогресса, но в разных определениях это направление обозначается не вполне одинаково. Соответственно, критерии прогресса в истории философии определялись по-разному.

Целью данной работы является: рассмотреть подходы к понятию прогресса и его критериям в истории философской мысли.

1. Понятие прогресса в истории философии Идея общественного прогресса является порождением Нового времени. Именно в это время укоренилось в сознании людей и стало формировать их мировоззрение представление о поступательном, восходящем развитии общества. В античности подобного представления не было. Античное мировоззрение носило космоцентрический характер. Эллинская философия как бы вписывала человека в космос, а космос в представлении античных мыслителей являл собой нечто вечное и прекрасное в своей упорядоченности. И человек должен был найти свое место в этом вечном космосе, а не в истории. Для античного мироощущения характерно было также представление о вечном круговороте — таком движении, при котором нечто, созидаясь и разрушаясь, неизменно возвращается к самому себе. Идея вечного возвращения глубоко укоренена в античной философии, ее находим у Гераклита, Эмпедокла, стоиков. Вообще движение по кругу рассматривалось в античности как идеально правильное, совершенное. Оно представлялось совершенным античным мыслителям потому, что не имеет начала и конца и происходит в одном и том же месте, являя собой как бы неподвижность и вечность.

Если же искать в античности концепции поступательного общественного развития, то можно обнаружить, прежде всего, представление не о восходящем, а о нисходящем развитии общества — развитии от лучшего к худшему. Именно такова интерпретация прошлого эллинов у Гесиода, содержащаяся в его поэме «Труды и дни». Гесиод устанавливал пять веков человеческой истории — золотой, серебряный, медный, героический и железный, из которых каждый последующий был хуже предыдущего.

Были, конечно, в античности и представления, которые оценивали те или иные предполагаемые изменения в жизни людей как движение от худшего к лучшему. Наиболее значительные представления такого рода связаны с попыткой античных мыслителей объяснить возникновение общества, отождествляемого ими с государством. Древние греки противопоставляли себя в качестве культурного, цивилизованного народа окружающим их негреческим племенам, варварам, не знавшим еще государства и находившимся, по мнению греков, в состоянии дикости. Греки знали, что раньше и они, эллины, находились в таком же состоянии. Поэтому у них возникала потребность объяснить, как же совершился у них этот переход от дикости к цивилизованному, государственному состоянию, — переход, понимаемый ими как сплочение, объединение людей, живших сначала разрозненно и не знавших закона. Древнегреческие философы полагали, что сначала люди вели неупорядоченную, звероподобную жизнь, а затем они стали жить сообща и у них появились ремесла и все другие достижения цивилизации. Однако если даже признать, что в этих воззрениях представлена идея прогресса, то это еще не идея исторического прогресса, не идея истории, а лишь мысль о возникновении государства, общества.

Представление о линейном историческом времени утверждается вместе с христианским сознанием. И главным в этом отношении является то свойство христианского сознания, которое состоит в его устремленности в будущее, ожидании нового пришествия Христа, Страшного Суда и конца Света. Это ожидание, пронизывающее жизнь человека, и сообщило христианскому мироощущению исторический характер. В христианском сознании выстраивается также четкое представление о прошлом в виде грехопадения первых людей и пришествия Спасителя. Историческое сознание предполагает четкую дифференциацию и в то же время связь настоящего, прошлого и будущего. И не случайно у Аврелия Августина, одного из отцов христианской церкви, находим глубокую философию времени — размышления о природе прошедшего и будущего. Он же разработал и христианскую концепцию истории — концепцию, явившуюся первой теорией исторического процесса.

Однако нельзя сказать, что христианское сознание содержало в себе идею прогресса. Историчность сознания является необходимым, но не достаточным условием идеи общественного прогресса, так как идея прогресса несет еще представление о восходящем движении — от худшего к лучшему. Но христианское мировоззрение не содержит представления об улучшении земной жизни человечества. Земная жизнь дана человеку для борьбы со злом, для искупления первородного греха, и в этом состоит назначение истории согласно христианскому учению, но люди различных времен не имеют в этом отношении предпочтения друг перед другом. Во все времена существовали праведники и грешники, и христианское учение не дает указания на то, что со временем число праведников относительно грешников возрастает, и не располагает сменяющиеся исторические эпохи в порядке убывания греховности. Скорее можно предположить обратное, так как особенная греховность того или иного общества всегда служила христианскому сознанию симптомом надвигающегося конца Света.

Тем не менее, именно христианское сознание с его обращенностью в будущее и представлением о царстве Божьем явилось духовным основанием формирования представлений об общественном прогрессе в Новое время.

Идея общественного прогресса утверждается в эпоху Просвещения. Эта эпоха поднимает на щит разум, знание, науку, свободу человека и под этим углом зрения оценивает историю, противопоставляя себя предшествующим эпохам, где, на взгляд просветителей, преобладали невежество и деспотизм.

Один из первых вариантов рационалистической теории общественного прогресса сформулировал А. Р. Ж. Тюрго, предвосхитив концепцию М. Ж. А. Кондорсе. Тюрго утверждал, что, несмотря на бесчисленные жертвы и опустошительные перевороты, «…нравы смягчаются, человеческий разум просвещается, изолированные нации сближаются, торговля и политика соединяют, наконец, все части земного шара» .

" Просветители определенным образом понимали современную им эпоху (как эпоху «просвещения»), ее роль и значение для человека, и сквозь призму так понятой современности они рассматривали прошлое человечества. Противопоставление современности, трактуемой как наступление эры разума, прошлому человечества, заключало в себе разрыв между настоящим и прошлым, но как только делалась попытка восстановить между ними историческую связь по основанию разума и знания, то сразу возникала идея о восходящем движении в истории, о прогрессе" .

Разум у просветителей играл роль движущей силы истории. Разум развивается и, по мере своего развития внедряясь в человеческую жизнь, он меняет ее к лучшему. Разум одерживает победу в борьбе с невежеством, суевериями и предрассудками. Полное торжество разума будет означать и благоденствие человечества. При этом под развитие разума просветители подводили и совершенствование производственной деятельности людей, и смягчение нравов, и установление определенных — «разумных» — форм общественно — государственного устройства и все остальное, что они относили к достижениям цивилизации.

Сам разум трактуется Просвещением в целом натуралистически. Вступая в оппозицию к клерикальной идеологии и ведя с ней борьбу, просветители апеллируют к природе и человека рассматривают как природное существо, а разум — как способность, дарованную человеку природой. Подобный подход к разуму порождает у них стремление подчинить разум законам природы и рассматривать его самого как некий закон природы. На этой основе они строят свои социальные концепции. Так, Д. Локк, отличая естественное состояние человека от гражданского, утверждает, что и в естественном состоянии действует закон разума, или закон природы, направленный на обеспечение мира и сохранение человечества. Натуралистическое основание просветители подводят и под идею общественного прогресса. Ж. А. Кондорсе в историческом прогрессе Разума усматривал тот же закон, что и в индивидуальном развитии человеческого ума. И О. Конт, основоположник позитивизма и наследник просветителей, свои три стадии умственного развития человечества (теологическую, метафизическую и позитивную) увязывает со ступенями развития индивидуального человеческого ума (детство, юность, зрелость).

В немецком Просвещении натуралистическая тенденция в обосновании разума и прогресса делается еще сильнее. И. Кант историю человечества толкует как реализацию замысла природы — замысла, состоящего в последовательном развертывании задатков, изначально заложенных в человеке природой. Эти природные задатки, отличающие человека, связаны с наличием у него разума — его полное проявление и воплощение в человеческой жизни и составляет, по Канту, содержание истории и цель природы. Эта цель наполняет историю смыслом, а движение к ней есть прогресс. «…Поскольку нельзя предполагать у людей и в совокупности их поступков какую — нибудь разумную собственную цель, — пишет он, — нужно попытаться открыть в этом бессмысленном ходе человеческих дел цель природы, на основании которой у существ, действующих без собственного плана, все же была бы возможна история согласно определенному плану природы «.

Натуралистический характер имеет обоснование истории и у И. Г. Гердера. Он опирался на идею развития, каковое охватывает у него неживую природу, живую природу и общество. По Гердеру эти сферы действительности связаны единой цепью развития, так что развитие общества (история) являет собой продолжение развития, имевшего место в природе. Законом же развития, по Гердеру, является восхождение от низших форм к высшим, то есть прогресс. Таким образом, история у него подчиняется закону прогресса, а прогресс является всеобщим законом природы. Гердер, как и Кант, стремился подчинить историю закону, но делал это таким образом, что совершенно стирал грань между развитием общества и природой. Поскольку человек есть продукт развития природы, то и его история, по мысли Гердера, должна подчиняться естественным законам Мощным стимулом к расширительной трактовке прогресса явилось затем утверждение эволюционной картины живой природы. Эволюция в мире растений и животных истолковывалась как прогресс. Ж. Ламарк, создатель первой целостной концепции эволюции органического мира, трактовал ее именно таким образом — как прогрессивный процесс усложнения организации живых организмов. Эволюция, по Ламарку, находит выражение в движении от простого к сложному, в повышении организации живых организмов, и эту направленность эволюции он объяснял стремлением к прогрессу, заложенным в живом, присущим жизни как таковой. Прогресс оказывался у него законом живой природы, а на вершине прогресса вырисовывался человек в качестве цели эволюции и мерила совершенства. Закономерный характер эволюции в концепции Ламарка определялся именно стремлением к цели.

В отличие от Ламарка, Ч. Дарвин считал, что эволюция полностью определяется адаптацией к условиям среды и не содержит никакой цели. Так понимаемая эволюция не допускает отождествления ее с прогрессом, потому что адаптация не предполагает обязательного повышения уровня организации организмов. И сам Дарвин не отождествлял эволюцию с прогрессом.

Однако после появления дарвиновской концепции эволюции ее тоже интерпретировали как обоснование прогресса в живой природе. В результате прогресс становился общим признаком, объединяющим биологическую эволюцию и общественное развитие. Тенденция к отождествлению эволюции с прогрессом нашла законченное выражение у Г. Спенсера. Сближая социальное и биологическое развитие, Г. Спенсер рассматривал эволюцию как повышение уровня организации организмов (биологических и социальных). «…Общественное развитие, — пишет он, — выполняет со всех сторон общую формулу развития (эволюции), — в смысле прогресса к большему объему, к большей связности, к большему разнообразию и к большей определенности» .

Эволюционная теория, таким образом, стала фактором, воздействовавшим на сциентизированное направление в концепции прогресса, свободное от ценностей, идеалов, «субъективизма», которое стремилось «беспристрастно» констатировать объективные явления. Наряду с ним философизировалось второе — аксиологическое — направление, внутри которого стала разрабатываться теория ценностей. Так, Г. Гегель трактовкой разума в качестве движущей силы истории примыкал к традиции Просвещения, но разум наделялся у него чертами субстанциальности. У Гегеля, как и у Гердера, прогресс отождествлялся с развитием. Но если у Гердера это отождествление происходило на натуралистической основе (прогресс объявлялся законом развития вообще), то по Гегелю развитие мыслится исключительно как развитие духа, для которого характерны преемственность и удержание достигнутого.

Один из виднейших представителей неокантианства Г. Риккерт настаивал на ценностном характере прогресса, отвергая возможность прогресса в природе. Он подчеркивал положение о том, что понятие прогресса имеет ценностный характер, а понятие эволюции дает индифферентный к ценности ряд изменений.

Оригинальной концепцией прогресса, в которой неразрывно были связаны оба подхода, явилась теория русского писателя и философа второй половины XIX в. К. Н. Леонтьева. С одной стороны, он исходил из необходимости борьбы с ростом энтропии, провозглашал важность процессов, ведущих к разнообразию, на этой основе — к единениям, а с другой — не мыслил прогресс без эстетического аспекта, без контрастности человеческих чувств (добра и зла, красоты и уродства и т. п.). Равенство, подчеркивал он, есть путь к небытию; стремление к равенству, единообразию гибельно.

К.Н. Леонтьев открывает как бы предустановленную гармонию законов природы и законов эстетики, т. е. признает эстетический смысл природной жизни. Он считает, что прогрессу в природе соответствует и основная мысль эстетики: единство в разнообразии, так называемая гармония, не только не исключающие борьбы и страданий, но даже требующие их. В прогресс, по мнению К. Н. Леонтьева, надо верить, но не как в улучшение непременно, а как в новое перерождение тягостей жизни, в новые виды страданий и стеснений человеческих. Правильная вера в прогресс должна быть пессимистической, ничего не имеющей общего с благодушием. В целом прогресс по Леонтьеву — это постепенное восхождение к сложнейшему, постепенный ход от бесцветности, от простоты к оригинальности и разнообразию, увеличению богатства внутреннего.

В 70-е гг. XIX в. в России под влиянием социальных перемен — отмены крепостного права, осуществления демократических реформ — получила распространение теория прогресса, с которой идентифицировала себя радикально настроенная молодежь народнического лагеря. Особенность познавательной ситуации была связана с обращением к социологии, которая понималась как наука об общих законах развития общества и в такой интерпретации нередко толковалась в качестве «философии истории на научной почве». Первыми проводниками такого подхода в философии истории стали П. Л. Лавров (1823−1900) и Н. К. Михайловский (1842−1904), разработавшие в его рамках «формулу прогресса», которая стала исходной в философско-историческом моделировании.

С точки зрения названных мыслителей история как движение человечества по пути прогресса начинается с постановки критически мыслящей личностью сознательных целей и организации усилий масс на их достижение. С этого момента человек из царства естественной необходимости переходит в царство возможности свободы. (В трактовке этой идеи чувствуется влияние философии истории Гегеля и антропологического подхода Фейербаха.) Для Лаврова приведенный ход рассуждений являлся логическим раскрытием нравственного императива, который он сформулировал следующим образом: «Развитие личности в физическом, умственном и нравственном отношении; воплощение в общественных формах истины и справедливости — вот краткая формула, обнимающая, как мне кажется, все, что можно считать прогрессом» .

В разъяснение своей «формулы прогресса» Лавров обозначил три сферы ее проявления: 1) прогресс как процесс, который развивает в человечестве сознание истины и справедливости при помощи работы критической мысли индивидов; 2) прогресс как физическое, интеллектуальное, нравственное развитие индивидуумов, осуществляемое в социальных формах истины и справедливости; 3) прогресс как сознательное развитие солидарности на основе критического отношения индивидуумов к себе и к окружающей их действительности. Последнее является высшей формой прогресса. Сказанное делает понятным, почему формула прогресса Лаврова стала альфой и омегой самосознания радикальной части русской интеллигенции и в определенном смысле программным принципом революционной деятельности народовольцев.

Несколько в ином направлении идею прогресса развивал Н. К. Михайловский на страницах журнала «Русское богатство», ставшего легальным органом народнической интеллигенции.

Не отрицая законосообразности общественного развития, Михайловский акцентировал роль личности в истории, связывая ее с моральной позицией, с непокорностью человека ходу вещей, с сознанием им свободного выбора деятельности. Собственно, суть прогресса — это приближение истории к личности, живущей полной и всесторонней жизнью; в основе прогресса лежит развитие человека как «неделимого», т. е. гармоничного и свободного, субъекта истории. Михайловский утверждал, что личность никогда не должна приноситься в жертву, ибо она свята и неприкосновенна, все усилия нашего ума должны быть направлены на то, чтобы «самым тщательным образом следить в каждом частном случае за ее судьбами и становиться на ту сторону, где она может восторжествовать». Отстаивая эту идею, мыслитель, конечно же, видел, что пока природа и общественное развитие отнюдь не благоволят человеку, подчиняя его естественной и исторической необходимости. Поэтому отдельному человеку — «профану», в терминологии Михайловского, приходится вести постоянную и упорную борьбу с обществом за свою индивидуальность. «Пусть общество прогрессирует, но поймите, что личность при этом регрессирует, — писал Михайловский в своей программной работе „Борьба за индивидуальность“ — … Общество самим процессом своего развития стремится раздробить личность, оставить ей какое-нибудь одно специальное отправление, а остальное раздать другим, превратить ее из индивида в орган». И что из того «профану», что кому-то — критически мыслящей личности, достанется завидная судьба двигателя прогресса? «Мне дела нет до ее совершенства, — решительно заявляет Михайловский от лица профана, — я сам хочу совершенствоваться» .

Философ отстаивал право каждого человека вмешиваться в «естественный ход вещей», следовательно, право нравственного суда над неправдой истории, которое является одновременно правом вмешательства в ее развитие. Моральная позиция человека (в том числе человека «из толпы») наделяет его способностью противостоять слепым силам исторического процесса, актуализирует присущее ему сознание свободного выбора собственной линии поведения и деятельности.

Таким образом, и у Лаврова и у Михайловского философия истории предстает как применение к судьбам человечества идеи прогресса, в ходе которого осуществляются идеалы разумности, добра и справедливости, что позволяет понять историю как движение человечества не только от прошлого к настоящему, но и от настоящего к будущему. Разработка теории прогресса выявила к началу 80-х гг. новый этап в развитии философии истории. Можно сказать, что философско-историческая мысль к этому времени оформилась в качестве системы знания, ориентированного на выявление смысла истории по критериям «лучшее» и «худшее», «истинное» и «ложное», «осуществившееся» и «должное». Так понятая философия истории вытесняла Провидение, утверждая позитивный смысл исторического знания.

Наиболее последовательным и активным проводником этого направления был Николай Иванович Кареев (1858−1931). Он был убежденным защитником связи истории и социологии как двух взаимодополняющих наук.

В силу того, что исторические построения осуществляются на основе социологической «формулы прогресса», отражающей наши представления об общественном идеале, они предполагают известный домысел. Это с необходимостью, считал Кареев, обращает нас к философской рефлексии по поводу того, как возможно познание истории.

Формула прогресса, с которой у Кареева связан необходимый исследователю «философский домысел», есть «мерка», которую он «прикладывает» к действительной истории, имея в виду возможности развития общества и личности. Это нечто вроде «одеяния», скроенного из опыта, которое он примеряет, чтобы понять связь прошлого, настоящего и будущего. Но именно «мерка», а не план, заданный априори. «Формула прогресса» — это только «гипотетическое построение законов, основанное на внесении в научное исследование духовной и общественной эволюции — объединяющего принципа разумной цели, к которой должна стремиться эта эволюция» .

По ряду причин социологическое направление в философско-исторической мысли во многом определяло лицо русской философии истории последней трети XIX в. Но было бы ошибкой думать, что это направление не подвергалось критике. В этом плане следует назвать работу С. Н. Булгакова «Основные проблемы теории прогресса» и серию статей П. А. Сорокина. Обращаясь к анализу существующих учений о прогрессе, Сорокин дает, пожалуй, наиболее суровую и аргументированную критику связанного с ними субъективного метода как знания, оправдывающего определенный социальный идеал.

Критикуя формулу прогресса Лаврова за непозволительный субъективизм, он доказывал, что «Правда-истина» и «Правда-справедливость» лежат в разных плоскостях и мерить одну из них мерилом другой нельзя" .

К началу XX века понятие прогресса уже глубоко вошло в науку, особенно в социологию, историю, философию.

Несмотря на растущее число теорий, и в XX, и в начале XXI столетий по — прежнему остаются ведущими два направления разработки проблемы прогресса: сциентистское и аксиологическое; в некоторых из концепций предпринимаются попытки синтезировать направления.

Ряд мыслителей отвергает идею прогресса в общественном развитии, рассматривая историю как циклический круговорот с чередой подъемов и спадов (Дж. Вико), предсказывая скорый «конец истории» либо утверждая представления о многолинейном, независимом друг от друга, параллельном движении различных обществ (Н. Я. Данилевский, О. Шпенглер, А. Тойнби). Так, А. Тойнби, отказавшись от тезиса о единстве всемирной истории, выделил 21 цивилизацию, в развитии каждой из которых он различал фазы возникновения, роста, надлома, упадка и разложения. О «закате Европы» писал и О. Шпенглер. Особенно ярок «антипрогрессизм» К. Поппера. Понимая под прогрессом движение к какой-либо цели, он считал его возможным только для отдельного человека, но не для истории. Последняя же может быть объяснена и как прогрессивный процесс, и как регресс.

2. Критерии прогресса в истории философской мысли Понятие прогресса нерасторжимо связано с вопросом о критерии прогресса. В различных концепциях философии истории выдвигаются разные критерии прогресса. У просветителей главным критерием прогресса было развитие разума и его внедрение в жизнь. Вообще прогресс может мыслиться или как движение к какому — то конечному высшему состоянию, или как бесконечное восхождение и развертывание. Прогресс, определяемый как развитие разума, допускает и то, и другое понимание, и оба эти понимания можно обнаружить у просветителей.

В первом случае конечная цель прогресса трактуется как некое полное торжество разума и воплощение разумных начал в жизни людей и общественном устройстве, и тогда под это разумное общественное устройство могут подводиться различные социальные идеалы, связываемые со свободой, справедливостью, развитием личности, равенством, гуманностью.

Во втором случае прогресс рассматривается как беспредельное совершенствование и развертывание разума, что хорошо соотносится с развитием научного знания.

Социалисты-утописты выдвигали нравственный критерий прогресса. А. Сен-Симон считал, например, что общество должно принять такую форму организации, которая бы привела к осуществлению нравственного принципа: все люди должны относиться друг к другу, как братья. Современник социалистов-утопистов немецкий философ Ф. В. Шеллинг писал, что решение опроса об историческом прогрессе осложнено тем, что сторонники и противники веры в совершенствование человечества полностью запутались в спорах о критериях прогресса. Одни рассуждают о прогрессе человечества в области морали, другие — о прогрессе науки и техники, который, как писал Шеллинг, с исторической точки зрения является скорее регрессом, и предлагал свое решение проблемы: критерием в установлении исторического прогресса человеческого рода может служить только постепенное приближение к правовому устройству.

Еще одна точка зрения на общественный прогресс принадлежит Г. Гегелю. У Гегеля историческим основанием прогресса и его критерием выступала свобода, точнее, осознание человеком свободы. Свобода находит у Гегеля выражение в конкретных формах государственного устройства.

Философы и социологи используют различные подходы к изучению общественного прогресса.

В материалистическом понимании истории критерием общественного прогресса выступает уровень развития производительных сил общества, причем развитие производительных сил характеризует, по мысли К. Маркса и Ф. Энгельса, степень овладения человеком природой. К. Маркс и Ф. Энгельс разделили жизнь общества на духовную и материальную, разумея под материальной жизнью общества материально — производственную деятельность людей; духовную жизнь они интерпретировали как вторичную, производную по отношению к материальной. В развитии материального производства они усматривали и движущую силу истории, и основание общественного прогресса. По мысли К. Маркса и Ф. Энгельса, человек является важнейшим элементом производительных сил общества и потому высший уровень развития производства предполагает в качестве своей предпосылки развитие самого человека.

В марксистской концепции присутствует представление и о цели истории. В этом качестве здесь предстает коммунистическое общество, в котором находят разрешение все противоречия и конфликты, с которыми была сопряжена история человечества.

В марксистской философии был разработан формационный подход. С точки зрения формационного подхода, исторический прогресс понимается как смена общественно-экономических формаций. Общественно-экономическая формация — это исторически конкретное общество на данном этапе его развития. Она включает в себя все явления, которые имеются в обществе: материальные, духовные, политические, социальные, семейно-бытовые. Основу общественно-экономической формации составляет способ производства материальной жизни в единстве производительных сил и производственных отношений. В развитии, исторического процесса Маркс выделял пять формаций: первобытнообщинную, рабовладельческую, феодальную, капиталистическую и коммунистическую. Формационный подход к развитию общества существует наряду с культурологическим и цивилизационным подходами.

Культурологический подход к идее прогресса основными его критериями считал прогресс культуры. Данный подход использовал Освальд Шпенглер (1880- 1936). Он исходил из того, что каждая культура существует изолированно и замкнуто. Появляясь на определенном этапе исторического процесса, она переживает возрасты отдельного человека (детство, юность, зрелость и старость) и затем погибает. Смерть культуры, по Шпенглеру, начинается с возникновения цивилизации.

Понятие «культура» относится к числу фундаментальных в современном обществознании. Культуру часто определяют как «вторую природу», т. е. культура есть природа, обработанная человеком в целях удовлетворения тех или иных потребностей. Однако культуру нельзя свести только к вещам, произведенным человеком. Понятие культуры охватывает собой и продукты духовного производства, распространяется на общественные отношения. Суть культуры заключается в том, что она несет в себе систему и природных, и социальных качеств. Культура обнаруживает себя в истории. Одним из главных критериев жизнестойкости и прогресса культуры является способность одной культуры вбирать и осваивать достижения других культур. Культура обусловлена потребностью общества в закреплении и передаче совокупного духовного опыта.

Категория цивилизации охватывает природу и уровень развития материальной и духовной культуры. Цивилизация воплощает в себе технологический аспект культуры. Главное в цивилизации — это непрерывная смена технологий для удовлетворения столь же непрерывно растущих потребностей и возможностей человечества.

Философско — религиозная традиция за критерий прогресса брала рост добра в мире. Так, русский философ XX столетия Н. А. Бердяев считал, что сущность общественного прогресса — увеличение добра и уменьшение зла.

Как видим, вопрос о критерии прогресса занимал великие умы разных эпох. Недостатком многих попыток решить эту задачу было то, что во всех случаях в качестве критерия рассматривалась лишь одна сторона, или одна сфера общественного развития. И разум, и мораль, и наука, и техника, и правовой порядок, и осознание свободы, и рост добра — все это показатели очень важные, но не универсальные, не охватывающие жизнь человека и общества в целом.

Чтобы преодолеть односторонность критериев, отражающих состояние лишь одной сферы жизни общества, необходимо найти понятие, которое характеризовало бы сущность жизни и деятельности человека. В этом качестве современными мыслителями предлагается понятие свободы.

Критерием прогресса должна являться мера свободы, которую общество в состоянии предоставить личности для максимального раскрытия ее потенциальных возможностей. Степень прогрессивности того или иного общественного строя нужно оценивать по созданным в нем условиям для удовлетворения всех потребностей личности, для свободного развития человека (или по степени гуманности общественного устройства).

С конца XX века понятие прогресса общества и истории все более связывается с развитием телесных и духовных характеристик самого человека. С особой силой философия истории XX века поставила проблему коммуникации как основания человеческого существования. История возможна лишь в той мере, в какой люди открыты миру и друг другу. История реализуется через общение.

Заключение

Направление развития, для которого характерен переход от низшего к высшему, от менее совершенного к более совершенному, называется прогрессом.

Понятию прогресса противоположно понятие регресса. Для регресса характерны движение от высшего к низшему, процессы деградации, возврат к изжившим себя формам и структурам.

На протяжении почти всей истории развития философской мысли в ряду с другими фундаментальными идеями существенное место занимала идея прогресса.

В древности развитие общества понималось в основном как простая последовательность событий, либо как постепенная деградация от исходного золотого века. Кроме того, некоторыми античными философами история общества рассматривалась как циклический круговорот, повторяющий одни и те же стадии.

Христианское сознание с его обращенностью в будущее и представлением о царстве Божьем явилось духовным основанием формирования представлений об общественном прогрессе в Новое время.

В XVIII в. появилось немало представлений, основанных на беспредельном могуществе человеческого разума и способности общества к неограниченному движению вперед.

У Гегеля понятие прогресса обрело форму саморазвития мирового духа с центральной идеей теодицеи, т. е. оправдания Бога за существование зла в истории.

В марксистской концепции общества прогресс связывался с развитием производительных сил общества, ростом производительности труда, освобождением от гнета стихийных сил общественного развития и эксплуатации и овладением стихийными силами природы. Конечной целью и критерием прогресса выступало развитие человека в качестве гармонично развитой и свободной личности. Регрессом считалось движение общества в обратном направлении, вызванное реакционными общественно-политическими силами.

На протяжении XX в. с возникновением кризиса современной культуры и цивилизации, появлением глобальных проблем современности и нарастанием нестабильности в мире в целом, критерии общественного прогресса начинают изменяться. Прежде всего, надо осознать парадокс, четко выраженный одним из крупнейших мыслителей XX в. К. Ясперсом. Суть его в том, что прогрессирует знание, техника и т. д., но не сам человек.

История показала, что попытки «выведения» новых пород людей, даже с самыми благими целями, неизбежно ведут к деградации общества, к его регрессу. Поэтому понятие прогресса все более и более связывается с развитием человека в его телесных и духовных характеристиках, с созданием адекватных условий для достойного существования.

Раздумья о социальном прогрессе приводят к противоречивым вопросам, например: становится человечество физически и духовно более здоровым и счастливым или нет? Развивается ли утонченность ума и чувства людей или современные люди не продвинулись в своем умственном развитии ни на йоту по сравнению с великолепием умов, скажем, в древних цивилизациях? Что принесла людям современная техника? И многие другие.

прогресс философский марксистский мировоззрение

1. Аблеев С. Р. История мировой философии. М.: Прогресс, 2005. — 414с.

2. Алексеев П. В., Панин А. В. Философия. М.: Проспект, 2003. — 608 с.

3. Алферов А. А. Идея общественного прогресса: содержание и становление // Философия в пространстве культуры. Серия «Восток — Запад — Россия». Ростов н /Д: Феникс, 2001. С. 52 — 69.

4. Бердников В. А. Эволюция и прогресс. Новосибирск, 1991. — 129 с.

5. Губин В. Д., Сидорина Т. Ю. Философия. М.: Гардарики, 2005. — 528 с.

6. История философии: учебник для вузов /Под ред. В. П. Кохановского, В. П. Яковлева. Ростов н / Д: Феникс, 2008. — 730 с.

7. Панарин А. Философия истории. Формула прогресса. — М.: Гардарики, 1999. — 432 с.

8.Шапошников Л. Е., Федоров А. А. История русской религиозной философии. М.: Проспект, 2008. — 493 с.