Георгий Максимилианович Маленковым и его борьба с Хрущёвым

Со времени ареста Берии за Маленковым признается право быть первым и в партии, если он Председатель Совета Министров СССР, высшее должностное лицо в государстве. Но борьба продолжалась уже без Берии, между Хрущёвым и Маленковым.

Соперничество разворачивалось на фоне определения стратегии экономического развития. В целом линия Маленкова сводилась к идее приоритетного развития легкой промышленности и более сбалансированного развития групп «А» и «Б» в масштабах всего народного хозяйства. Предполагалось также ослабление пресса над сельским хозяйством. В качестве инструмента хозяйственной реформы Маленков видел снижение цен на товары широкого потребления при развитии производства в целом. Хрущев придерживался несколько иных приоритетов. Центральной проблемой он считал выведение сельского хозяйства из состояния полной разрухи, а колхозников из состояния социально-политической дискриминации при сохранении нормального обеспечения рабочих и служащих. Для выхода из продовольственного и аграрного кризиса Хрущев предлагал существенно повысить закупочные цены на продукцию сельского хозяйства и увеличить посевные площади. В этой ситуации освоение целины представлялось быстрым средством решения зерновой проблемы при обеспечении машиностроительных отраслей гигантским заказом на сельскохозяйственную технику. Ареной первого публичного столкновения Хрущева и Маленкова стал пленум ЦК, состоявшийся в сентябре 1953 г. В сельскохозяйственной полемике Хрущев напрямую обвинил Маленкова во лжи, когда тот на ХIX съезде партии говорил об успехах сельского хозяйства и заявил о решении зерновой проблемы в СССР. Хрущев противопоставил политике Маленкова в области сельского хозяйства и осуществил программу «освоения целины», предполагавшую громадные инвестиции в неосвоенные районы страны, а затем сформулировал амбициозную задачу «догнать и перегнать Америку» по производству сельскохозяйственной продукции. Эти меры привели к глубочайшему кризису сельского хозяйства, возрастанию продовольственной зависимости СССР от закупок за рубежом.

25 января 1955 г. начинает работу очередной пленум ЦК КПСС, официально созванный для обсуждения вопроса «об увеличении производства продуктов животноводства». Но 31 января Президиум ЦК дополняет его повестку дня «организационным вопросом о т. Маленкове». Докладывал его Н. С. Хрущев. Он высказал мнение «коллективного руководства», что Маленков не обеспечивает надлежащего выполнения обязанностей председателя Совета Министров СССР, так как не обладает достаточными качествами, а также «очень робко и нерешительно, а зачастую и беспринципно подходит к решению многих вопросов».

Особенно же досталось Маленкову за его социально-экономические и внешнеполитические новации. Так, о его речи на августовской (1953 г.) сессии Верховного Совета было сказано, что она «напоминала скорее парламентскую декларацию, рассчитанную на соискание дешевой популярности». Теоретически неправильным и политически вредным был назван лозунг форсированного развития легкой промышленности.

Выступило еще несколько членов Президиума ЦК. Они указали на то, что Маленков не имеет навыков и знаний руководства народным хозяйством. Много нареканий вызвал и его «личный склад характера».

Вопрос о «культе личности» продолжал сохранять ключевое значение. Парадокс ситуации заключался в том, что исход соперничества между соратниками Сталина все в большей степени зависел от того или иного поворота в борьбе с его «культом». На фоне общественных настроений второй половины 1953 г., всеобщего ожидания перемен преодоление «культа личности» не могло больше ограничиться только сферой пропаганды и устранением одной одиозной фигуры. Разное понимание Маленковым и Хрущевым дальнейших шагов в этом направлении, в конечном счете, и предопределило исход борьбы.

Маленков понимал «культ личности» как неограниченную власть главы партии, панацею от этого он видел в идее «коллективного руководства», о чем впервые заявил на июльском пленуме 1953 г. «Коллективное руководство» должно было на практике реализовываться в Президиуме ЦК, где высший партийный аппарат должен был уравновешиваться широким представительством руководителей Совмина. Вести заседания Президиума должен был, согласно представлениям Маленкова, Председатель Совета Министров СССР. Такое партийно-государственное «коллективное руководство» стало бы органом реальной власти, гарантировало от монополии партаппарата и, тем более, от непомерной концентрации власти в руках первого лица в партии.

Хрущев, в отличие от своего соперника, альтернативных механизмов управления страной не искал. Для него «культ личности» — это, прежде всего, признание «нарушений» норм партийной жизни и вопрос об их виновниках. В исторической же оценке самого Сталина Хрущев постоянно сбивался на противоречия, то возвеличивая отдельные стороны «сталинского гения», то констатируя «отдельные перегибы» и недостатки. С точки зрения Хрущева, ошибки были допущены сталинским окружением и прежде всего «концентрированным злом» — Берией. Поиск виновных в преступлениях «периода культа личности» становится для Хрущева все в большей степени основным козырем в устранении политических соперников.

При принятии мер по меры по улучшению международного положения СССР, по снижению уровня военного противостояния СССР его потенциальным противникам. Смерть Сталина и приход в Белый дом нового президента Д. Эйзенхауэра позволили достичь договоренностей о перемирии в Корейской войне. Военный конфликт длился три года. 27 июля 1953 г. было подписано соглашение о прекращении огня. С прекращением боевых действий была устранена угроза «расползания» войны, превращения ее в мировую. В августе 1953 г. Маленков, выступая на сессии Верховного Совета СССР, впервые употребил слово «разрядка», призвал к снижению военного противостояния. 12 марта 1954 г. он заявил, что «Советское правительство стоит за дальнейшее ослабление международной напряженности и решительно выступает против политики „холодной войны“, потому что это политика подготовки новой мировой бойни, которая при современных средствах войны означает гибель мировой цивилизации».

Высказывания Г. М. Маленкова свидетельствовали о возникавшем понимании невозможности добиться средствами ядерной войны желательных политических результатов. Его взгляды отнюдь не совпадали с мнением других членов политического руководства СССР. Позже рассуждения Маленкова о возможной гибели человечества в условиях ядерной войны будут поставлены ему в вину. Зато Хрущеву удалось сохранить и укрепить образ СССР как угрозы для всего капиталистического мира. Форсированное развитие советской ракетно-ядерной программы стало средством держать паритет СССР с США, странами НАТО, со всем миром. СССР уверенно втягивался в гонку вооружений.

Хрущёв обвинил Маленкова в попытках увеличить финансирование легкой промышленности за счет некоторого сокращения темпов развития тяжелой; в неверном, с его точки зрения, утверждении о возможности гибели мировой цивилизации в случае третьей мировой войны, так как оно было способно породить у людей настроение безнадежности; в поддержке бериевской идеи о создании единой нейтральной Германии. Но главным пунктом, предопределившим политическую карьеру Маленкова, стало впервые произнесенное публично обвинение в сотрудничестве с Берией, в ответственности за фабрикацию «ленинградского дела» и ряда других политических процессов 1940—1950;х годов.

После пленума февральская сессия Верховного Совета освободила Маленкова от должности Председателя Совета Министров СССР — ключевой в тогдашней политической системе — и назначила на этот пост Булганина, человека нерешительного, давнего друга Хрущева. Вакантный пост министра обороны занял Жуков.

Основное значение пленума состояло в том, что самым весомым аргументом против Маленкова стала его причастность к репрессиям. Был ускорен и процесс реабилитации, который теперь был уже непосредственным образом связан с восстановлением репрессированных в партии. В течение 1955—1956 гг. тема репрессий и отношения к Сталину постепенно становится главной в обществе, а от ее развития, в конечном счете, зависела не только судьба партийно-политического руководства, но и место партии в политической системе страны. Особую остроту дискуссии наверху приобретают перед ХХ съездом. Ключевыми становятся вопросы восстановления прав репрессированных по политическим мотивам; суда над непосредственными участниками репрессий; установления политической ответственности за совершение преступлений. Страсти приобретали особый накал, поскольку практически вся элита страны в той или иной мере участвовала в проведении репрессивной политики. 31 декабря 1955 г. на заседании Президиума ЦК, посвященного вопросам реабилитации, была создана специальная комиссия для детального изучения всех материалов во главе с секретарем ЦК академиком П. Н. Поспеловым, тогдашним директором Института Маркса — Энгельса — Ленина — Сталина. 8 февраля 1956 г. «комиссия Поспелова» представила в Президиум доклад о репрессиях главным образом против партийно-политического руководства и обвинениях в антисоветской деятельности. На следующий день доклад был заслушан на Президиуме, все члены которого испытали глубокий шок от документально подтвержденных фактов. Основное содержание последовавшей дискуссии сводилось к тому, надо ли говорить об этом на съезде и в какой форме. Мнения разделились: сторонниками прочтения доклада на съезде были Аристов, Шепилов и Маленков, против выступили Молотов, Ворошилов и Каганович. Хрущев пытался найти компромиссное решение, которое сводилось к манере подачи материала, чтобы, по его выражению, «не смаковать прошлое». Иными словами, проблему надо было «взять под контроль» .

25 февраля на секретном заседании Хрущев прочел свой доклад «О культе личности и его последствиях», позднее известный как «секретный доклад». Фактически Хрущев показал, что вся история партии с того времени, как Сталин стал во главе ее, была историей преступлений, беззаконий, массовых убийств, некомпетентности руководства. Хрущев рассказал, хотя и кратко, о систематической фальсификации истории, проводившейся самим Сталиным и по его указанию. Тем не менее, он с одобрением отозвался о борьбе Сталина с оппозицией. И это было понятно, что-то ведь должно было остаться в арсенале заслуг Сталина и руководимой им партии, каждый шаг которой был кровавым.

Хрущев совершил великое историческое дело — он открыл дорогу к пониманию сущности советской социалистической системы, как самой антигуманной системы, которая когда-либо существовала в истории человечества.

В какой мере доклад оставался секретным? — Было решено довести его до сведения всех членов партии, ё уже испытанную форму письма. Это означало ввести в курс дела миллионы людей. Через неделю доклад зачитывался на открытых собраниях, на предприятиях, в учреждениях и в вузах.

В тоже время, текст доклада без особых трудностей попал в руки американских спецслужб, которые поторопились опубликовать его, и это потрясло весь мир. Особенная растерянность царила в наиболее консервативных, сталинских коммунистических партиях, таких как компартия США, Великобритании, Франции.

В восточноевропейских странах, находившихся во время войны либо под фашистским господством, либо под фашистской оккупацией, а затем превращенных в советских сателлитов, реакция также была различной. У руководства партии стояли в то время стопроцентные сталинисты, проводившие под контролем советских советников ту же самую политику террора, что и в СССР.

Лидеры компартий, особенно Китая и Албании, были встревожены и оскорблены манерой Хрущева, который не счел нужным предупредить их заранее о секретной речи, и поставил их в тяжелое положение перед своими партиями. Начались требования смены своего руководства.

Несмотря на то, что 30 июня 1956 г. была принята резолюция «О преодолении культа личности и его последствий», которая фактически подменяла решения ХХ съезда, волны недовольства и тревог от «секретного доклада» Хрущева уже докатились до социалистических стран, союзников СССР.

В июне 1957 г на пленуме ЦК Хрущев столкнулся с организованной оппозицией; против Хрущева открыто выступили Молотов, Маленков, Каганович, Первухин и Сабуров. Их поддержал секретарь ЦК Шепилов. При голосовании за освобождение Хрущева от обязанностей первого секретаря вместе с оппозицией голосовали Булганин и Ворошилов. 7 голосами против 4 это решение было принято. Всем этим Хрущёв добился того, что он «отсеял» Маленкова из претендентов на власть СССР.