Педагогическая деятельность Боткина

На протяжении 29 лет преподавательской деятельности С. П. Боткина у него было 103 ученика — ординатора, 85 из них защитили диссертации на степень доктора медицины, 25 человек прошли доцентский стаж при клинике Боткина и 23 при других клиниках и кафедрах. Из числа доцентов 37 человек получили звание профессора, из них 25 по терапии и 12 — по другим дисциплинам: Т. И. Богомолов (по медицинской химии), И. В. Забелин (по фармакологии), К. В. Ворошилов и И. П. Павлов (по физиологии), Д. А. Соколов и В. Н. Рейтц (по педиатрии), Н. П. Симановский, А. Ф. Пруссак и Б. В. Верховский (по ото-ларингологии), А. Г. Полотебнов и Т. П. Павлов (по дерматологии и венерологии) Из 25 профессоров терапевтов некоторые даже работали при советской власти: Нечаев трудился до 1922 года, Яновский — до 1925, Чистович — до1926 года.

Первое поколение профессоров — терапевтов — учеников С. П. Боткина — в свою очередь воспитало 82 профессораЮ в том числе 60 терапевтов, среди них: Аринкин, Георгиевский, Глинчиков, Гранстрем, Крылов, Куршаков, Ланг, Пастернацкий, Троицкий и т. д.

Таким образом, наша отечественная терапевтическая школа, имеющая своим истоком школу Боткина, насчитывала значительное число учеников.

В.А. Манассеин один из учеников Боткина Манассеин главным образом занимался в клинике С. П. Боткина. 31 декабря 1866 года наконец-то заканчивается девятилетнее обучение, и он сдает лекарский экзамен и остается при академии на три года для дальнейшего усовершенствования. Он продолжает заниматься в клинике С. П. Боткина, а последний год в качестве ассистента в клинике В. А. Бессера. Затем он сдает докторский экзамен, защищает диссертацию «Материалы к вопросу о голодании». Профессор Боткин вносит предложение о командировке Манассеина за границу. В 1870 году Вячеслав Авксентьевич едет на два года за границу, где работает в Вене и Тюбингене в лабораториях и клиниках известных в то время ученых. В 1872 году он возвращается и получает одобрение представленных им работ. После пробной лекции Манассеин был утвержден доцентом общей патологии и диагностики и в октябре 1873 года приступил к чтению лекций и практическим занятиям со студентами 3-го курса Лекции Манассеина активно посещались не только студентами всех курсов, ходили к нему на лекции и врачи. Читал он блестяще. Материалы давал не только по своему предмету, но и по гигиене и профилактике, к которым он был особенно расположен. Особое внимание он уделял будущей роли врача и его нравственным обязанностям по отношению к больным и обществу. «Врач должен отдаваться принимаемому на себя долгу всей душой, бескорыстно, с любовью и самоотвержением», — говорил Манассеин.

В этих лекциях В. А. Манассеин объективно остаётся последователем клинической концепции С. П. Боткина, которая для того времени, действительно, явилась наиболее передовой и наиболее сильной в теоретическом отношении. В своих лекциях вступает в воинственную полемику с европейскими идеологами, принципы которых были враждебны принципам концепции С. П. Боткина.

Официальное издание «Материалы к истории кафедры» дает такой отзыв о Манассеине: «Как преподаватель профессор Манассеин был одним из выдающихся и блестящих лекторов не только при нашей кафедре, но и вообще за весь исторический период академии. Это был идеальный преподаватель, какой только мог быть на кафедре частной патологии и терапии. Он был человеком, обладающим критичным умом, обширными историко-литературными сведениями, превосходным даром слова и тонкой способностью читать содержательные лекции, используя при этом большое количество материалов.

Особенно были богаты по содержанию его лекции по этиологии и по истории медицины". Манассеин не только преподаватель медицины, это был «учитель жизни». Он готовил не просто врачей, а воспитывал ответственных работников, любящих свою профессию и относящихся к больным с любовью, как к своим близким. Деятельность Манассеина как клинициста характеризуется физиологической трактовкой медицинских проблем. В своих исследованиях Вячеслав Авксентьевич широко пользовался экспериментами на животных, проводил индивидуализацию в лечении больных, использовал санитарную статистику для решения клинических вопросов; пропагандировал физические методы лечения, гидротерапию, лечебное питание; разрабатывал диететические основы борьбы с туберкулезом.

В 1869 году он публикует «Материалы для вопроса о голодании» (диссертация), а в 1879 году — «Лекции по общей терапии». Наряду с учеником С. П. Боткина, профессором дерматологии Алексеем Герасимовичем Полотебновым (1838−1907 гг), Манассеин открыл антибиотическое свойство плесневых грибков.

В 1871 году Вячеслав Авксентьевич сообщил о замечательных свойствах плесени, о способности пенициллюма подавлять рост бактерий. Наряду с его статьей Алексей Герасимович Полотебнов (1838−1907 гг.) в публикации «Патологическое значение плесени» (1872 г.) открыл антибиотические свойства плесневых грибков. Так мир узнал об использовании пенициллюма для лечения гнойных ран.

Из числа терапевтов, учеников Боткина, следует также назвать В.П. Образцова. Он не прошёл клинической школы Боткина, будучи студентом, слушал лекции. В дальнейшем был терапевтом — клиницистом Киевского университета. В основном его заслуга как клинициста — диагностика. Он классик диагностики в нашей и мировой клинической медицине. По двум разделам диагностики его талант проявился с наибольшей полнотой: по разделу диагностики изменений органов брюшной полости и по разделу патологии сердца. И в том, и в другом случае В. П. Образцов следовал примеру Боткина. Боткин первым применил метод пальпации брюшной полости не только в лежачем, но и в стоячем положении больного. Виртуозный метод пальпации брюшной полости, разработанный В. П. Образцовым (методическая, глубокая, скользящая, топографическая пальпация органов брюшной полости), явился результатом талантливой разработки им этого оригинального диагностического приёма С. П. Боткина.

Образцов сам подчёркивал преемственность его метода пальпации с указанным пальпаторным приёмом С. П. Боткина. Образцов, также как и Боткин, внимательно выслушивал сердце. Установил такие тонкости, как нормальный третий тон сердца, как бистолия при недостаточности клапанов аорты. Исключительное внимание Образцова и Н. Д. Стражеско к диагностике сердечных болезней позволило им первым в мире поставить прижизненный диагноз тромбоза коронарных сосудов сердца с описанием развивающейся при этом клинической картины.