Развитие медицины и фармации в эпоху ятрохимии

Федеральное агентство по здравоохранению и социальному развитию РФ

Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования

Первый Московский Государственный Медицинский Университет

им. И.М.Сеченова

Кафедра истории медицины, истории Отечества и культурологи

Курсовая работа на тему: «Развитие медицины и фармации в эпоху ятрохимии»

Подготовил: Эгин Дмитрий Семёнович Студент 20 группы 1 курса фармацевтического факультета Научный руководитель: Шептунова Зинаида Ивановна

«20» ноября 2010 г.

1. Что такое ятрохимия ?

2. Возникновение ятрохимии

3. Сущность работ ятрохимиков

4. Парацельс — основоположник ятрохимии

5. Опыты Ван Гельмонта

6. Влияние алхимии на развитие фармации и технологии

7. Развитие фармации в эпоху ятрохимии

8. Развитие медицины в эпоху ятрохимии

8.1 Развитие анатомии

8.2 Развитие физиологии

Список использованной литературы

ятрохимия фармация медицина анатомия физиология

С начала XVI века умозрительная алхимия стала постепенно вырождается. Новых произведений не появлялось, зато получали широкое распространение легенды о могуществе алхимиков прежних веков. Хотя алхимия и сохраняла своё название, в ней все большее и большее значение приобретали практические направления, связанные с ремесленным производством, перерастающем в мануфактуры. Развитие ремесел было более надежным способом накопления богатств, чем туманные обещания алхимиков добиться превращение любого металла в золото. При этом и короли, покровители ремесленников, и сами ремесленники, объединявшиеся в цехи, стали понимать, что очень важно точно описать процесс так, чтобы его можно было воспроизвести. С появлением в XV веке книгопечатания стали издаваться книги, в которых металлурги, стеклодувы, гончары делились своими профессиональными секретами.

В борьбе за создание лекарств на основе точных химических знаний зародилась новая наука, получившая название ятрохимия.

1. Что такое ятрохимия ?

Ятрохимия (Иатрохимия) (от греч. iatros — врач) - это направление в медицине, возникшее в начале XVI века в Западной Европе. Его представители рассматривали процессы в организме человека как химические явления, болезни как результат нарушения химического равновесия.

Появление ятрохимических идей связано условиями жизни при феодализме. Голод, как следствие войн и неурожаев, был причиной эпидемий чумы, проказы, сифилиса, оспы. Во всемирной истории эпоха ятрохимии совпадает с периодом упадка феодализма. Алхимическая вера во всемогущество философского камня в это время отодвигается на второй план. Руководящим началом в изысканиях ятрохимиков становятся служение медицине, борьба с болезнями с помощью химических средств. В период ятрохимии с особой силой проявилась тенденция использования химических знаний в медицинских целях.

2. Возникновение ятрохимии

Развитие всех средневековых наук происходило под сильнейшим и мертвящим воздействием бесплодной схоластической философии, не признававшей опытного исследования природы, довольствовавшейся комментированием старых авторов и решавшей различные вопросы с точки зрения соответствия мнению обязательных авторитетов (отцы церкви и главным образом Аристотель). Даже в начале XVII в. один из начальников иезуитского ордена, которому некий монах хотел показать в зрительную трубу недавно открытые солнечные пятна, отказался от этого, заявив: «Напрасно, сын мой, я дважды прочел всего Аристотеля и не нашел ничего подобного. Пятен нет. Они проистекают от недостатка твоих стекол или твоих глаз».

Когда новые открытия, которыми изобиловали XV и XVI вв., показали неопровержимо, что основные представления старых авторов не верны, то вся система должна была рухнуть. Крушение это произошло в XVI в. одновременно с Реформацией. Реформатором алхимии был Парацельс.

Личность Парацельса до такой степени окружена вымыслом, что невозможно установить биографические события с достоверностью. Источниками для биографии Парацельса служат, во-первых, его сочинения, в которых очень часто встречаются автобиографические данные; во-вторых, воспоминания современников и сочинения его последователей и противников. Однако его собственные сочинения, написанные в преувеличенно хвастливом тоне, переполненные явно неверными данными, могут быть материалом только для косвенных суждений.

Что же касается сочинений современников, то и они, написанные друзьями или врагами в пылу яростной полемической борьбы, дают яркое представление о буре, вызванной деятельностью Парацельса, характеризуют силу его личности, огненного темперамента, но ни в коей мере не могут претендовать на историческое беспристрастие. Насколько малодостоверны наши сведения о Парацельсе, можно судить хотя бы по тому, что сохранившиеся 35 его портретов очень мало походят один на другой.

Таким было время появления ятрохимии. Ятрохимию называли также «спагирикой», или «спагирическим искусством» (от греч. «стю» — разделяю и «агейро» — соединяю), целью которого было разделение веществ на составные части и их соединение в новые вещества. «Спагирическое искусство, — гласит врачебный трактат начала XVII в., — есть та часть химии, которая имеет своим субъектом природные тела — растительные, животные и минеральные и производит соответствующие операции с конечной целью их применения в медицине». Термин «Спагирическое искусство» был введен знаменитым врачом и алхимиком Парацельсом.

Сыграв положительную роль в борьбе с догмами схоластической средневековой медицины, ятрохимия во 2-й половине XVIII веке перестала существовать как направление в медицине, но дало начало экспериментальной химии.

3. Сущность работ ятрохимиков

Парацельс утверждал, что задача алхимии — изготовление лекарств; при этом медицина Парацельса основывалась на ртутно-серной теории. Он считал, что в здоровом организме три принципа — Ртуть, Сера и Соль, — находятся в равновесии; болезнь представляет нарушение равновесия между принципами. Для его восстановления Парацельс ввёл в практику лекарственные препараты минерального происхождения — соединения мышьяка, сурьмы, свинца, ртути и т. п., — в дополнение к традиционным растительным препаратам.

К представителям ятрохимии (спагирикам, как называли себя последователи Парацельса) можно отнести многих известных алхимиков XVI — XVII веков: А. Либавия, Р. Глаубера, Я. Б. Ван Гельмонта, О. Тахения.

Андреас Либавий (1540−1616) прославился первым в истории учебником химии — «Алхимия» , — вышедшим в 1597 году. Соглашаясь с Парацельсом в том, что главная задача алхимии состоит в служении медицине, Либавий, тем не менее, считал, что трансмутация возможна, и её осуществление явится венцом науки. В то же время Либавий яростно критиковал туманно-мистические элементы в учении Парацельса. Важную роль в развитии рациональной алхимии сыграл Иоганн Рудольф Глаубер (1604−1670), разработавший способы получения целого ряда неорганических веществ. Другой известный алхимик Отто Тахений (1620−1699) попытался внести изменения в ртутно-серную теорию, утверждая, что все соли образованы двумя принципами — кислотой и щёлочью. Ещё один представитель иатрохимии Ян Баптист ван Гельмонт (1577−1664) был одним из первых учёных, поставивших вопрос об истинных простых составных частях сложных тел.

Другими выдающимися деятелями ятрохимического направления были Сала, Тюрке де Майерк, Ван Минзихт, Сильбий. Им удалось изготовить различные препараты, важные для фармации. Среди них рвотный камень Андриана Минзихта и его еliхiг уitгiоli Мinsiсhti, составленный в 1631 году; ацетат аммония Раймунда Миндерера, известный в медицине как «миндереров спирта». Хлористый калий применялся как лекарство Сильвием и был известен под названием «сильвиева приотиволихорадочная соль», натрия сульфат (глауберова соль) использовали как слабительное. Неорганические соли аммония были получены и подробно описаны Либавием, Глаубером и Тахением. Хотя неумеренное употребление этих средств приводило к тяжелым последствиям, они рекомендовались врачами-ятрохимиками, а металлическая сурьма даже прописывалась в виде вечных пилюль.

4. Парацельс — основоположник ятрохимии

ПАРАЦЕЛЬС (Филипп Ауреол Теофраст Бомбаст фон ГОГЕНГЕЙМ) (1493 — 1541) — швейцарский врач и астролог, профессор университета. Родился в Швейцарии.. В 1510 году Теофраст поступил в Феррарский университет на медицинский факультет (Италия). Пребывание в Ферраре оказало большое влияние на формирование характера и мировоззрения Теофраста. Здесь он провел юношеские годы, когда особенно был обострен интерес к окружающим общественным явлениям, а социальные и научные идеи воспринимались как откровение.

В Ферраре он познакомился с великолепными произведениями искусства, с гуманистическими тенденциями в науке и получил первые уроки свободного отношения к авторитетам, которым схоластическая наука предавала роль непогрешимости. Во время учебы Теофраст посещал соседние университеты Падуи и Болоньи и принимал активное участие в студенческой жизни. В Ферраре же из желания греколатинизировать свое родовое имя он присоединил к нему прозвище Парацельс, т. е. «подобный Цельсу».

Медицина Галена, обновленная сочинениями Авиценны и других арабских ученых, преподавалась, в то время как церковная догма. Теофраст обладал глубокими знаниями трудов арабов и древних, Галена же он изучил столь досконально, что мог наизусть цитировать нужные места из его сочинений. Однако схоластическое преподавание наук вызывало у него бессильный протест.

Окончив обучение, доктор Теофраст фон Гогенгейм начал свое многолетнее странствование. Он побывал в Германии, Италии, Франции, Нидерландах, Дании, Швеции и России; считают, что он даже посетил Индию, когда был пленен татарами и доставлен к хану, сына которого впоследствии сопровождал в Константинополь. В своих странствованиях он собрал много полезных сведений, причем не только от врачей, хирургов и алхимиков, но и от общения с цирюльниками, пастухами, повитухами и предсказателями. Парацельс черпал знания от великих и от малых, у ученых и среди простонародья. Проведя в скитаниях десять лет, то, применяя на практике искусство врача, то, преподавая, по обычаю тех времен — алхимию и магию, в возрасте тридцати двух лет он возвратился в Германию.

Этот знаменитый врач-естествоиспытатель прожил недолгую жизнь, всего 48 лет. Но за этот срок сумел прославиться в веках, прежде всего правилом дозирования лекарств, которое сам вывел и установил. Несмотря на то, что к 1515 году Парацельс только получил звание врача, он был уже знаменит в Европе, а врачебно-философские постулаты лекаря, типа — задача доктора в том, чтобы притупить страдания и путем долгих опытов найти для страдальца избавление — абсолютно не признавались его коллегами по всему миру. Врачеватели XVI века отказывались верить в лекарства, полученные химическим путем, и по старинке использовали лишь лекарственные травы.

И еще, Парацельс запомнился человечеству, как один из основоположников ятрохимии: он отвергал учение о четырёх соках в организме человека и считал, что всё происходящее в нём, это химические процессы. Выделял лекарства из растений, развил новое представление о дозировке лекарств и использовал для лечебных целей минеральные источники. Пожалуй, никто не помнит, что Парацельс был тем первым, кто изобрел таблетку. С тех времен, таблетка слегка трансформировалась и деформировалась, но все же увлажнять и прессовать порошок придумал Парацельс.

Парацельс всю сознательную жизнь и врачебную практику посвятил пропаганде гигиены и чистоты, будучи уверенным, в том, что мыло, которое, к слову сказать, именно он и начал варить первым, может не только уничтожить болезнетворные бактерии и очистить тело, но и стать настоящей панацеей от бушевавшей во времена Парацельса чумы. Первым, заговорив о гигиене, Парацельс убеждал непросвещенную, потную и грязную общественность в пользе принятия ванн. Потеряв сына и жену, будучи сам тяжело больным чумой Парацельс продолжил свои опыты в ятрохимии, естествоиспытатель был уверен, что правильное дозирование лекарств полученных химическим путем — это будущее науки. В этом, да и в остальном он оказался правым! Парацельс в посмертной записке написал всего три слова: борьба, жизнь, разум. Медицина и фармация эпохи Возрождения, как и все естествознание того времени, характеризовались решительным устремлением к опытному знанию.

Парацельс как человек был неуравновешенной личностью. Он предавался пьянству, временами страдал манией преследования, любил неологизмы и сквернословия, верил во влияние звезд и талисманов. И между тем, этот человек был предметом восхищения народа и профессиональной зависти коллег. Он произвел в медицине революцию.

С точки зрения интересов, направленности мышления и деятельности, Парацельс был естествоиспытателем. Он стремился познать природу, ее тайные силы, и с помощью этих знаний изменять природу, в первую очередь, природу самого человека, чтобы победить силу болезней. Развиваясь в этом направлении, Парацельс понял глубокую связь медицины и химии, и не только провозгласил это, но и поставил перед собой задачу: на этой основе переделать все врачебное дело. Он впервые ясно и просто показал, что процессы, совершающиеся в живом организме, «суть химические процессы, и химии суждено сыграть огромную роль в решении проблемы здоровья человека».

Парацельс одним из первых показал ложность пути алхимии, он попытался создать новую науку ятрохимию — химию, подчиненную медицине и занимающуюся отысканием, исследованием и изготовлением лекарств. При этом, однако, он придерживался воззрения Василия Валентина о том, что в живом теле участвуют «элементы», входящие в состав всех тел природы, а именно — сера, ртуть и соль. В здоровом организме они находятся в известном равновесии, а если же один элемент преобладает над другими или находится в недостаточном количестве, то возникают различные заболевания. Так, преобладание серы в организме вызывает лихорадку и чуму; преобладание соли — водянку и расстройство желудка, избыток ртути — параличи.

Все химические процессы в организме — по Парацельсу — управляются верховным началом — археем. Архей вложен в него творцом для отделения полезного от вредного и для препятствия действия яда. Теофраст учил: организм — реторта, в которой происходят химические реакции. Отсюда и первостепенное значение химии для лечения болезней: химия должна дать медицине эффективные лекарства. Считая причиной хронических заболеваний, расстройство химических превращений при пищеварении и всасывании, Парацельс ввел в лечебную практику различные химические вещества и минеральные Однако следует отметить, что Парацельс не отрицал возможности философского камня; в его сочинениях можно найти подробный рецепт приготовления гомункула.

Одной из величайших заслуг Парацельса была та, что он впервые ввел понятие о действующем начале как о химическом веществе. С целью лекарственного использования им изучались соединения различных металлов: ртути, свинца, меди, железа, сурьмы, мышьяка и др.

Состав лучших лекарств Парацельса остался неизвестным. Это были таинственные средства. Между тем, Парацельс считался популяризатором такого вещества, как сурьма. «Сурьма очищает тело так же, как она очищает золото», — писал он. Ряд препаратов сурьмы обладал явным лечебным действием. Распространение получило так называемое «Сурьмяное или Рвотное вино». Считалось, что не только соединения сурьмы, но к она сама по себе оказывает лечебное действие. В практику вошли бокальчики из металлической сурьмы для приема лекарств или даже просто как посуда. Были предложены «Вечные пилюли» — шарики из металлической сурьмы, которые предлагали глотать больным, а после того, как они выходили естественным путем, их отмывали и они снова были готовы к употреблению.

Широко применялась «золотая тинктура», которую ятрохимики назначали при проказе, водянке, эпилепсии, при сердечной недостаточности. Теофраст предложил также «железную тинктуру» — лекарство, содержащее соединения железа; лауданум — сложный лекарственный препарат, содержащий опий. «Огнепостоянный мышьяк» представлял собой арсенат калия. Парацельс широко использовал сильнодействующие препараты: «Все есть яд, и ничто не лишено ядовитости. Одна только доза делает яд незаметным».

Наряду с химическими препаратами, Парацельс применял в лечебной практике и лекарства растительного происхождения. При выборе лекарственного растения он придерживался возникшего еще в древности наивного учения о сигнатурах, согласно которому форма растения, его окраска, вкус и запах могут служить указанием на заболевание, при котором его следует применять. Например, при желтухе нужно использовать растения с желтыми цветками (бессмертник, чистотел), растения с почковидными листьями — при заболеваниях почек. Колючий чертополох применялся при коликах в желудке и для отпугивания «нечистой силы», а сходство корней женьшеня и мандрагоры с фигурой человека дало основание рассматривать их как панацею.

Парацельс впервые ввел в медицинскую практику спиртовые извлечения из растений (экстракты и настойки). С помощью спирта или «воды жизни», незадолго до этого полученного алхимиком Луллием, он попытался выделить из них «квинтэссенцию», т. е. лекарственное вещество в чистом виде. Галеновые препараты, получаемые с помощью других растворителей (воды, уксуса, меда), он считал недостаточно очищенными и поэтому мало эффективными. Однако после смерти Парацельса его «квинтэссенции» также стали называть галеновыми препаратами, так как они мало, чем от них отличались. Свои средства Парацельс называл спагирическими, но термин этот не удержался в позднейшей медицине и фармации.

Парацельс глубоко верил в целительные свойства минеральных источников. Им было написано сочинение о целебных источниках Бадена, Вильдбада.

Парацельс уделял особое внимание аптеке. В послании магистру г. Базеля он раскрывал недостатки работы аптеки, требовал принятия мер по повышению образования фармацевтов, разоблачал недобросовестность врачей и аптекарей. От фармацевтов Парацельс требовал хорошего знания химии, так как аптеки, по его мнению, должны быть одновременно и хорошими химическими лабораториями. Теофраст и его последователи намного увеличили количество лекарственных веществ, обосновали учение о дозе, усовершенствовали многие приборы и аппараты для изготовления и анализа лекарств. При изготовлении лекарственных средств Парацельс настоятельно рекомендовал пользоваться весами.

Во взглядах Парацельса присутствовали элементы мистики. Так явным отголоском идей о панацее была идея Парацельса о важнейшем лекарстве, которое он называл «квинтэссенцией» (quintfl essentia — пятое начало, пятая сущность) и стремился получить из растений и минералов. Однако он начал широко использовать для лечения самых разнообразных заболеваний множество новых, прежде всего неорганических препаратов. Среди них были препараты скорее призванные производить впечатление на больного, нежели действительно фармацевтически активные, например, Aurum potabile — «питьевое золото» (его коллоидный раствор). Вскоре появился коллоидный раствор серебра, препарат — действительно активный, сохранившийся до сих пор под названием «колларгол». Славу Парацельсу принесли его ртутные препараты против сифилиса, которые он предложил использовать вместо бесполезной по его мнению гваяковой смолы — лекарства, привезенного из Америки.

Парацельс впервые начал целенаправленно выделять из сырого материала действующие начала и применять их в качестве тинктур и экстрактов. В частности он рекомендовал использовать спиртовые экстракты, которые в ряде случаев были значительно активнее традиционных галеновых препаратов.

Парацельс давал и такие рецепты: «Чахотку можно вылечить так: возьми белый хлеб и один день и одну ночь размачивай его в добром вине. Через день, помолясь, выпей этого вина и не принимай ничего иного. Собирай мочу в сосуд, повесь его над очагом, и от испарения мочи чахотка твоя также ослабеет».

В фармакопеях появились такие препараты как ярь-медянка, свинцовые белила и т. п.

Великого врача с полным основанием считают одним из основоположником фармацевтического анализа.

5. Опыты Ван Гельмонта

Голландский естествоиспытатель, врач Ян Баптист ван Гельмонт родился в Брюсселе. В юности он изучал богословие, а затем обратился к медицине. В Лувене он получил теологическое и медицинское образование. Будучи в начале своей медицинской практики противником школы Парацельса, Гельмонт вскоре убеждается в преимуществах ятрохимии и примыкает к ней. Жизнь и характер этого человека прямо противоположны всему тому, что мы знаем об основателе ятрохимии — Парацельсе. Гельмонт получил основательное образование, но отказался от степени магистра, не придавая значения всякого рода отличиям. В противоположность беспутному пьянице Парацельсу Гельмонт — человек строго умеренного образа жизни.

Некоторое время он занимался врачебной практикой и много путешествовал, но затем вернулся на родину, поселился в деревне и стал заниматься исключительно наукой.

В своей работе Гельмонт, будучи горячим сторонником основной идеи ятрохимии — применения химических препаратов, отказывается от крайних взглядов Парацельса и его наиболее рискованных средств. В области химии Гельмонт проводит интересные исследования и высказывает некоторые положения, далеко опережающие его время.

Гельмонт в своих взглядах на строение материи делает шаг, на который не отваживался Парацельс. Он отрицает не только четыре элемента Аристотеля, но и три начала Парацельса. Сторонник эксперимента, он не может удовлетвориться приведением всего многообразия веществ живой и мертвой природы к трем воображаемым началам и полагает, что в состав всех веществ входят не предполагаемые носители определенных свойств, а реальные вещества. Этим утверждением Гельмонт положил начало учению о химических элементах.

Однако все это не помешало ему уверовать в «философский камень» после того, как какой-то неизвестный алхимик произвел при нем «превращение» ртути в золото.

Весьма примечателен опыт Ван Гельмонта с серебром: точно взвешенное количество серебра было растворено в крепкой водке (азотной кислоте), раствор выпарен, остаток прокалён и сплавлен. Вес полученного серебра оказался в точности равным исходному. «Серебро не теряет своей сущности оттого, что было растворено в крепкой водке, хотя оно исчезло с глаз и сделалось совсем прозрачным» — писал Ван Гельмонт. Этот опыт интересен и как один из первых примеров количественного исследования явления.

Ван Гельмонт впервые провёл экспериментальные исследования процесса питания растений, которые стали основой для т. н. водной теории питания растений. Вырастив ветку ивы в бочке он установил, что почти 40-кратное увеличение её в весе за 5 лет не сопровождалось сколько-нибудь значительным уменьшением веса земли. Несмотря на ошибочность, эта теория, рассматривавшая жизнь растений как процесс, происходящий только под влиянием материальных сил, нанесла удар религиозно-идеалистическому мировоззрению.

Ван Гельмонт одним из первых стал использовать нитрат серебра (ляпис) для прижигания ран, воспалений и бородавок. Он полагал, что в пищеварении решающую роль играет кислота желудочного сока, и поэтому предлагал лечить щелочами болезни, вызываемые избытком кислот в желудке. Ввёл в химию термин «газ», произведенного им от греческого слова chaosхаос, что дает некоторое указание на существование у Гельмонта представления о хаотическом движении частиц.

6. Влияние алхимии на развитие фармации и технологии

Большое влияние на развитие медицины и фармации в эпоху феодализма оказала алхимия. Алхимия — это донаучный период в развитии химии, который начался в Александрии в III — IV веках н.э. и продолжался в Западной Европе до начала XVI века. 4,5]

Слово «алхимия» происходит от арабского alchimia, которое восходит к греческому «хьюмос», «химевкис» — лью, отливаю, что указывает на связь алхимии с искусством плавки и литья металлов, либо от «хеми» — черная земля — древнее название Египта, что связывает ее с местом, где возникло это искусство.

Алхимический период в истории химии и фармации (IV-XVI вв.) характеризуется развитием практической, ремесленной химии. В каждом направлении алхимии можно увидеть зачатки положительных знаний. Алхимикам принадлежит открытие или усовершенствование способов получения ценных соединений и смесей (минеральных и растительных красок, кислот, щелочей, солей, лекарственных препаратов); создание и улучшение приемов лабораторной работы (перегонка, возгонка, фильтрование), изобретение новых лабораторных приборов (печи для длительного нагревания, перегонные кубы и др.).

Не имея научных знаний о процессах, происходящих в природе, алхимики стремились проникнуть в тайны природы путем бесчисленных экспериментов. В лаборатории алхимиков были разработаны многие химические процессы: фильтрование, кристаллизация, осаждение, перегонка воды и спирта, получение эфирных масел, сублимация. В ряде случаях их открытия свидетельствуют о способах получения лекарственных средств.

Египет был колыбелью алхимии. Еще в предалхимический период получение сплавов для монет и драгоценных изделий держалось в секрете и было достоянием узких каст. В Лейденском папирусе (XIII в. до н.э.) подробно описано изготовление сплавов, похожих на золото. Грекоегипетские алхимики сначала рассматривали ртуть как главную составную часть металлов; затем такой частью стали считать серу. Ртуть и сера разной чистоты, соединяясь в различных количествах, дают, как считали, начало металлам, в том числе и благородным. В этот период возникло золочение и беление (серебрение), имевшее большое практическое значение. Египетские алхимики первыми получили нашатырь. 2]

Завоевав Египет в VII веке, арабы приобрели научно — практические познания, которые затем передали Западу после вторжения в Испанию и Италию.

Самый известный арабский алхимик Джабир ибн Хайян (ок. 721 — ок.815 гг.), известный в Европе как Гебер, подытожил знания древних алхимиков. В его сочинениях основное место занимали описания практических операций: возгонки, перегонки, растворения, кристаллизация, методы получения азотной кислоты, азотнокислого серебра, нашатыря, сулемы, выплавки металлов, окраски тканей.

Арабские алхимики умели получать химические соединения: киноварь, сулему для лечения глазных и кожных заболеваний, сульфат меди, соду, квасцы; ввели в практику лекарство «питьевое золото», которому приписывали свойства, сходные с панацеей; владели многими химическими операциями. Используя простейшие способы перегонки, получали эфир, эфирные масла, дистиллированную воду. Они же изобрели ряд аппаратов: перегонный куб, химические печи, фильтры.

На Западе алхимия становится вполне самостоятельной. Наибольшее распространение она получила в Испании, Италии, Франции, Германии, Англии. Из числа выдающихся личностей этого периода можно назвать Бонавентуру, установившему факт растворения серебра в азотной кислоте и золота в царской водке; Василия Валентина, открывшего соляную кислоту, хлористое железо, хлористую сурьму и др. Роджер Бэкон — искатель истинного знания, один из самых ярких фигур среди средневековых мыслителей, провозглашавший в качестве единственного критерия истинного знания прямой опыт. Он изучал свойства селитры, нашел способ изготовления черного пороха.

Наряду с поисками философского камня шел процесс накопления знаний о реальных лечебных свойствах самых различных веществ — от минеральных солей до вытяжек из растений или тканей животных. Накопителями этих знаний были многочисленные аптекари.

Заслугой западной алхимии явилось значительное расширение знаний в области практической и прикладной химии. Кроме водяной бани, были созданы аппараты для выпаривания, нагревания, кристаллизации. Производя манипуляции с веществами, воздействуя на них различными способами (обжиг, растворение, растирание) с целью получения сокровенной квинтэссенции, алхимики непроизвольно начинали изучать зависимость свойств веществ от их состава.

Западноевропейская алхимия умножила сведения о многих химических соединениях, найдя лучшие способы получения одних и впервые открыв другие. Особого упоминания заслуживают продукты брожения (вино, уксус), поскольку именно там берет свое начало получение чистого спирта перегонкой крепких вин. Перегонные аппараты стали применяться в Италии с IX века и быстро распространились в других странах. Именно в этот период были получены азотная, серная, соляная кислоты, царская водка, соединения ртути, серы; открыты фосфор, эфир и т. д. Эти опытные данные и составили основу научной химии.

7. Развитие фармации в эпоху ятрохимии

Медицина фармация эпохи Возрождения характеризовались устремлением к опытному знанию. В борьбе за создание лекарств на основе точных химических знаний зародилась новая наука, получившая название ятрохимии.

Зарождение и развитие ятрохимии связано с деятельностью Парацельса. Именно он сформировал основные ее положения.

Парацельс понял глубокую связь медицины и химии и поставил перед собой задачу: на этой основе переделать все врачебное дело. Он впервые просто и ясно показал, что процессы, совершающиеся в живом организме, «суть химические процессы, и химии суждено сыграть огромную роль в решении проблемы здоровья человека». Парацельс одним из первых показал ложность пути алхимии, он попытался сделать ятрохимию наукой, подчиненную медицине и занимающуюся отысканием, исследованием и изготовлением лекарств. «Химия — один из столпов, на которые должна опираться врачебная наука. Задача химии не в том, чтобы делать золото и серебро, а в том, чтобы готовить лекарства», — говорил Парацельс. При этом он придерживался воззрения о том, что в живом теле участвуют «элементы», входящие в состав всех тел природы, а именно — сера, ртуть и соль. Парацельс считал, что в здоровом организме эти вещества находятся в равновесии, а болезнь — это, когда их равновесие нарушается. Теофраст учил: организм — это реторта, в которой происходят химические реакции. Отсюда и первостепенное значение химии для лечения болезней: химия должна дать медицине эффективные лекарства.

Одной из величайших заслуг Парацельса была та, что он впервые ввел понятие о действующем начале как о химическом веществе. С целю лекарственного пользования им изучались соединения различных металлов: ртути, свинца, меди, железа, сурьмы, мышьяка и др. Наряду с химическими препаратами, Парацельс применял в лечебной практике и лекарства растительного происхождения. При выборе лекарственного растения он придерживался возникшего еще в древности наивного учения о сигнатурах, согласно которому форма растения, его окраска, вкус и запах могут служить указанием на заболевание, при котором его следует употреблять. Например, при желтухе нужно использовать растения с желтыми цветками (бессмертник, чистотел), растения с почковидными листьями — при заболевании почек. Парацельс впервые ввел в медицинскую практику спиртовые извлечения из растений (экстракты и настойки). С помощью спирта он пытался выделить из них «квинтэссенцию», то есть лекарственное вещество в чистом виде. Галеновые препараты, получаемые с помощью других растворителей (воды, уксуса, меда), он считал недостаточно очищенными и потому мало эффективными. Парацельс глубоко вверил в целительные свойства минеральных источников. Им было написано сочинение о целебных источниках Бадена, Вильдбада, Баден-Бадена.

Особое внимание он уделял аптеке. От фармацевтов Парацельс требовал хорошего знания химии, так как аптеки, по его мнению, должны быть одновременно и хорошими химическими лабораториями. Теофраст и его последователи намного увеличили количество лекарственных веществ, обосновали учение о дозе, усовершенствовали многие приборы и аппараты для изготовления и анализа лекарств. При изготовлении лекарственных средств Парацельс настоятельно рекомендовал пользоваться весами. Великого врача с полным основанием считают одним из основоположников фармацевтического анализа.

Параллельно с иатрохимией исключительное развитие получила фармацевтическая ботаника — фармакогнозия. Этому особо способствовало изобретение книгопечатания и прогресс в изготовлении книжных иллюстраций — гравюра на дереве была заменена точной и натуралистичной гравюрой на металле — это было также примером влияния искусства Возрождения на науку.

Наиболее известным печатным травником сталаагата Петра Маттиола

(1552 г.). Распространение многочисленных печатных травников содействовало становлению ботаники как науки, важную роль в этом процессе сыграл швейцарский врач Конрад Гесснер. В Падуанском университете Дж. Буонафеде в качестве Lector simplicios впервые читает курс фармакогнозии. В 1540 г. Валерий Корд (Кордус) преподает фармакогнозию в университете в Витгенберге. Появляются первые подлинные фармакопеи и совершенствуются рецепты. Взамен — «устных приказов» появляются рецепты, на писанные на ставшей дешевой бумаге, их форма совершенствуется.

8. Развитие медицины в эпоху ятрохимии

8.1 Развитие анатомии

Внимание к человеку, столь характерное для эпохи Возрождения, породило живой интерес к человеческому телу и его строению. Анатомия увлекала не только врачей, но и великих живописцев и скульпторов. Сохранившиеся до наших дней анатомические зарисовки Микеланджело и Рафаэля, свидетельствуют о том, как прилежно занимались они анатомическими исследованиями строения мышц и скелета, столь необходимыми им для реалистического изображения тела человека.

После изобретения книгопечатания (И. Гуттенберг, 1440) в Венеции был издан учебник анатомии Мондино де Луцци (1478). В 1521 г. Беренгарио да Капри опубликовал свои комментарии к этому учебнику, снабженные рисунками, они стали первым анатомическим пособием для художников в Европе.

Все это не могло не отразиться на деятельности естествоиспытателей и врачей и становлении анатомии как науки.

Одним из ее основоположников был гениальный итальянский ученый и художник Леонардо да Винчи (Leonardo da Vinci, 1452—1519). Ему принадлежат ценные технические изобретения в области военно-инженерного дела и гидротехники, своими открытиями он обогатил физику, геометрию, механику, архитектуру, астрономию, геологию, ботанику, анатомию.

Утверждая опытный метод в науке, Леонардо да Винчи одним из первых в Европе стал вскрывать человеческие трупы и систематически изучать строение человеческого тела. Он внедрил новые методы анатомического исследования: промывание органов проточной водой, инъецирование воском желудочков мозга и сосудов, распилы костей и органов.

Леонардо описал и зарисовал многие мышцы, кости, нервы и внутренние органы. Его анатомические зарисовки по своей точности и мастерству превосходят не только современные ему работы, но и многие последующие. Примером может служить зарисовка положения плода в матке при ягодичном предлежании. «Мои знания, — писал он, — более чем из чужих слов почерпнуты опытом, который был наставником тех, кто хорошо писал; так и я беру его себе в наставники и во всех случаях буду на него ссылаться».

Работы Леонардо да Винчи на полвека опередили исследования основоположника современной научной анатомии Андреаса Везалия, но остались неизвестными современникам. После его смерти все зашифрованные записные книжки и рукописи объемом около 7 тысяч листов унаследовал его ученик, друг и компаньон Франческо Мельци, который систематизировал только то, что имело отношение к искусству.

Андреас Веяалий (Vesalius, Andreas, 1514—1564) учился в трех университетах — в Ловене (Фландрия) по курсу гуманитарных наук, в Монпелье и Париже, где изучал медицину. В 1537 г. в возрасте 23 лет в Падуе он получил степень доктора медицины и вскоре по приглашению Венецианской Республики стал профессором Падуанского университета — передового научного центра того времени.

Везалий жил в эпоху, когда важнейшим авторитетом в области анатомии был Гален. Его труды Везалий хорошо знал, относился к нему с большим уважением, переводил его книги и даже подготовил их к изданию. Однако, анатомируя человеческие трупы, Везалий убедился, что взгляды Галена на строение тела человека во многом ошибочны, так как они основаны на изучении анатомии обезьяны и других животных.

Везалий исправил более 200 ошибок Галена, правильно описал скелет человека, его мышцы и многие внутренние органы, установил отсутствие в сердечной перегородке отверстия, через которое, согласно учению Галена, кровь должна была проникать из правого желудочка в левый и там контактировать с пневмой, описал клапаны сердца и таким образом создал предпосылки для последующего обоснования кругового движения крови.

Свои наблюдения Везалий изложил в анатомических таблицах («Tabulae sex», 1538), включавших 6 гравюр, выполненных талантливым учеником Тициана Йоганом Стефаном еан Калькаром, который иллюстрировал все книги Везалия. Совершенствуя преподавание анатомии, Везалий издал краткий учебник анатомии «Извлечение» («Epitome», 1543) — сокращенную анатомию для обучающихся в анатомическом театре.

В этом же году в Базеле в издании Иоанна Опорина вышел в свет основополагающий труд Везалия «О строении человеческого тела» в семи книгах («De humani corporis fabrica», 1543). В нем не только обобщались достижения в области анатомии за предшествовавшие столетия, — Везалий обогатил науку собственными достоверными данными, полученными в результате многочисленных вскрытий человеческого тела, исправил большое количество ошибок своих предшественников и, главное — впервые привел все эти знания в систему, то есть сделал из анатомии науку.

Первый том его труда посвящен исследованию костей и суставов, второй — анатомии мышц, третий — кровеносным сосудам, четвертый — периферической нервной системе, пятый — органам брюшной полости, шестой — строению сердца и легких, седьмой — головного мозга и органов чувств. Текст сопровождают 250 рисунков, блистательно исполненных И. С. ван Калькаром. Фронтиспис (фр. frontispice — иллюстрация титульного листа) изображает момент анатомирования: в центре группы — А. Везалий, вокруг — выдающиеся ученые и общественные деятели того времени, многочисленные ученики, единомышленники и противники. [8]

В то время, когда в Европе полыхали костры инквизиции, и церковь физически расправлялась с инакомыслящими, Везалий был обвинен в посягательстве на авторитет канонизированного церковью Галена и осужден на смерть. Впоследствии этот приговор был заменен паломничеством в Иерусалим, где, согласно преданию, находится гроб основателя христианской религии (гроб Господний). На обратном пути в результате кораблекрушения Везалий оказался на острове Занте, где и умер в расцвете сил и таланта.

8.2 Развитие физиологии

Рождение физиологии как науки, как правило, связывают с именем выдающегося английского врача, физиолога и эмбриолога Уильяма Гарвея (Harvey, William, 1578—1657), которому принадлежит заслуга создания стройной теории кровообращения.

В возрасте 21 года У. Гарвей окончил Кембриджский университет. В 24 года в Падуе стал доктором медицины. Вернувшись на родину, Гарвей стал профессором кафедры анатомии, физиологии и хирургии в Лондоне.

Основываясь на достижениях своих предшественников — Галена, Веза-лия, Коломбо, Фабриция — Гарвей математически рассчитал и экспериментально обосновал теорию кровообращения, согласно которой кровь возвращается к сердцу по малому и большому кругам. По мнению Гарвея, на периферии кровь переходила из артерий в вены по анастомозам и через поры тканей, — при жизни Гарвея в физиологии еще не применяли микроскопической техники, и он не мог увидеть капилляров. Их открыл Марчелло Мальпиги (Malpighi, Marcello, 1628—1694) через четыре года после смерти Гарвея.

После многолетней проверки в эксперименте У. Гарвей изложил свою теорию в фундаментальном сочинении «Анатомическое исследование о движении сердца и крови у животных» («Exerdtatio anatomica de motu cordis et sangvinis in animalibus», 1628) и сразу же подвергся ожесточенным нападкам со стороны церкви и многих ученых. Первым теорию Гарвея признал Р. Декарт, затем Г. Галилей, С. Санторио, А. Борелли и другие ученые. И. П. Павлов видел в ней не только «редкой ценности плод» научной мысли, но отмечал и «подвиг смелости и самоотвержения» ее автора.

Большое влияние на развитие естествознания (и физиологии) в этот период истории оказала деятельность английского философа и политического деятеля Френсиса Бэкона (Bacon, Francis, 1561—1626). Не будучи врачом, Бэкон во многом определил пути дальнейшего развития медицины. Его основной философский трактат «Великое восстановление наук», посвященный вопросам формирования науки и научного познания, не был закончен. Однако вторая его часть — «Новый Органон» («Novum organum scientianim») был опубликован в 1620 г. В этом сочинении Ф. Бэкон, в частности, сформулировал три основные цели медицины: первая — сохранение здоровья, вторая — излечение болезней, третья — продление жизни. Наука представлялась ему основным средством решения социальных проблем общества, — вот почему он был убежденным сторонником союза науки и власти.

Основными орудиями познания Ф. Бэкон считал чувства, опыт, эксперимент и то, что из них вытекает. Гегель писал о нем: «Бэкон полностью отверг схоластический способ рассуждения на основе совсем отвлеченных абстракций, слепоту по отношению ко всему, что мы имеем перед глазами»⁵⁰. Прогнозируя развитие науки, Ф. Бэкон заглядывал вперед на многие столетия. Так, в области медицины он выдвинул ряд идей. реализацией которых занимались многие последующие поколения ученых. К ним откосятся: изучение анатомии не только здорового, но и больного организма; изобретение методов обезболивания; широкое использование при лечении болезней прежде всего природных факторов и развитие бальнеологии. Таким образом, Ф. Бэкон во многом определил пути формирования философского мышления и развитие наук грядущего Нового времени.

Современник Френсиса Бэкона выдающийся французский ученый Рене Декарт (Deecartes, Rene, 1596—1650) также знаменует переход к философскому мышлению и естествознанию нового времени. По словам Гегеля, «Декарт направил философию в совершенно новое направление… Он исходил из требования, что мысль должна начинать с самой себя. Все предшествующее философствование, в частности то, которое исходило из авторитета церкви, было начиная с этого времени отвергнуто».

Р. Декарт явился одним из творцов ятрофизики (греч. iatrophysike; от iatros — врач и physi" — природа) — направления в естествознании и медицине, которое рассматривало жизнедеятельность всего живого с позиций физики. Ятрофизика изучала явления природы в состоянии покоя и отражала метафизическое направление в философии XVII—XVIII вв. По сравнению со средневековой схоластикой метафизическое мышление XVII в. было явлением прогрессивным. Его корни восходят к философским сочинениям Аристотеля, помещенным в конце его трактата «Наука о природе» т. е. после науки о природе (после «физики»: греч. «Meta ta physike»), откуда и произошло название метода мышления и целого философского направления — метафизики.

Механистические взгляды Декарта оказали положительное влияние на дальнейшее развитие философии и естествознания. Так, Декарт считал, что жизненные действия подчиняются механическим законам и имеют природу отражения (названную позднее «рефлекторной»). Все нервы он разделил на те, по которым сигналы поступают в мозг (позднее «центростремительные»), и те, по которым из мозга сигналы движутся к органам (позднее «центробежные»), и, таким образом, в простейшем виде разработал схему рефлекторной дуги. Он изучал анатомию человеческого глаза и разрабатывал основы новой теории света.

Однако наряду с естественнонаучным пониманием мира Декарт в ряде вопросов придерживался идеалистических воззрений. Так, например, он считал, что мышление является способностью души, а не тела.

Другими прогрессивными направлениями в естествознании того времени были ятроматематика (греч. iatromathematike от mathematike — наука о количественных отношениях) и ятромеханика (греч. iatromechanikeoTniechane — орудие, машина).

С позиции ятромехаников живой организм подобен машине, в которой все процессы можно объяснить при помощи математики и механики. Основные положения ятромеханики изложены в сочинении «О движении животных» итальянского анатома и физиолога Джованни Альфонса Борелли (Borelli, Giovanni Alfonso, 1608—1679), одного из основоположников биомеханики.

Среди выдающихся достижении эпохи Возрождения, имевших отношение как к физике, так и к медицине — изобретение в конце XVI в. термометра (точнее, воздушного термоскопа). Его автор один из титанав эпохи Возрождения итальянский ученый Гйлилео Галияей (Galilei, Galileo, 1564—1642), подтвердивший и развивший гелиоцентрическую теорию Н. Коперника (1543). Множество его драгоценных рукописей было сожжено инквизицией. Но в тех, что сохранились, обнаружены рисунки первого термоскопа: он представлял собой небольшой стеклянный шар, к которому припаивалась тонкая стеклянная трубочка; ее свободный конец погружался в сосуд с подкрашенной водой или вином. В отличие от современного термометра, в термоскопе Галилея расширялся воздух, а не ртуть: как только шар остывал, вода поднималась вверх по капилляру.

Почти одновременно с Галилеем профессор Падуанского университета С. Санторио (Santorio, S. 1561—1636), врач, анатом и физиолог, создал свой прибор, с помощью которого он измерял теплоту человеческого тела. Прибор Санторио также состоял из шара и длинной извилистой трубки с произвольно нанесенными на все делениями; свободный конец трубки заполнялся подкрашенной жидкостью. Испытуемый брал шарик в рот или согревал его руками. Теплота человеческого тела определялась в течение десяти пульсовых ударов по изменению уровня жидкости в трубке. Прибор Санторио был достаточно громоздким; его установили во дворе его дома для всеобщего обозрения и испытания.

Санторио сконструировал также экспериментальную камеру-весы для изучения количественный оценки усвояемости пищи (обмена веществ) путем систематических взвешиваний себя, пищи и выделений организма. Результаты его наблюдений обобщены в труде «О медицине равновесия» («De statica medicina», 1614).

В начале XVII в. в Европе было сделано множество оригинальных термометров. Первый термометр, показания которого не зависели от перепадов атмосферного давления, был создан в 1641 г. при дворе Фердинанда П. императора Священной Римской империи, который был не только покровителем искусств, но и сам принимал участие в создании ряда физических приборов. При его дворе были выполнены забавные по своей форме термометры, похожие на маленьких лягушат. Они предназначались для измерения теплоты тела человека и легко прикреплялись к коже пластырем. Полость «лягушат» заполнялась жидкостью, в которой плавали цветные шарики различной плотности. Когда жидкость согревалась, объем ее увеличивался, а плотность уменьшалась, и некоторые шарики погружались на дно прибора. Теплота тела испытуемого определялась по количеству разноцветных шариков, оставшихся на поверхности: чем их меньше, тем выше теплота тела испытуемого.

Несмотря на большое количество оригинальных термометрических приборов, проникновение термометрии в клинику стало возможным только в начале XVIII столетия.

1. Рабинович В. Л. «Алхимия как феномен средневековой культуры.» — М.: Наука, 1979. — 311с.

2. «Всеобщая история химии. Становление химии как науки." — М.: Наука, 1983. — 464 с.

3. Альберт Пуассон, И.Канноников. «Книга алхимии. История, символы, практика» — М., Амфора, 2006. — 304 с.

4. Волков В. А., Вонский Е. В., Кузнецова Г. И. «Выдающиеся химики мира.» — М.: ВШ, 1991. — 656 с.

5. Гартман Франц «Жизнь Парацельса и сущность его учения» М.: «Новый Акрополь» 1997 г. — 233 с.

6. «Медицинская Энциклопедия» М.: 1997 г. — 965 с.

7. Терновский В. Н. Медицина эпохи Возрождения и ее изучение в Советском Союзе. — М.: Медгиз. 1954. — С. 4.

8. Гончаров Н. И. Зримые фрагменты истории. — Волгоград: Нижне-Волжское книжн. изд-во, 1988. С.21−38.