Разработка программы оказания психологической помощи молодой семье с учетом гендерной идентичности супругов

ОГЛАВЛЕНИЕ ВВЕДЕНИЕ ГЛАВА 1. ТЕОРЕТИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ ПРОБЛЕМЫ ОКАЗАНИЯ ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ ПОМОЩИ МОЛОДОЙ СЕМЬЕ С УЧЕТОМ ГЕНДЕРНОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ СУПРУГОВ

1.1 Понятия «гендер» и «гендерная идентичность» в психологии

1.2 Проблема становления гендерной идентичности молодых супругов

1.3 Виды психологической помощи молодой семье с учетом гендерной идентичности супругов ВЫВОДЫ ПО ПЕРВОЙ ГЛАВЕ ГЛАВА 2. РАЗРАБОТКА ПРОГРАММЫ ОКАЗАНИЯ ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ ПОМОЩИ МОЛОДОЙ СЕМЬЕ С УЧЕТОМ ГЕНДЕРНОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ СУПРУГОВ

2.1 Пояснительная записка

2.2 Содержание программы оказания психологической помощи молодой семье с учетом гендерной идентичности

2.2.1 Диагностический блок

2.2.2 Психокоррекционный блок (индивидуальные и групповые психокоррекционные занятия для супругов, тренинг гендерной идентичности)

2.2.3 Психопросветительский блок

2.2.4 Рефлексивный блок ВЫВОДЫ ПО ВТОРОЙ ГЛАВЕ ЗАКЛЮЧЕНИЕ СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ

ВВЕДЕНИЕ

гендерный идентичность семья тренинговый Актуальность исследования.

Семейные отношения — это сложная психическая реальность, включающая в себя и индивидуальные, и коллективные, и онтогенетические, и социогенетические, и мифологические основания (Л.Б.Шнейдер, Е. Е. Сапогова, Н. Н. Лебедева, В.В.Абраменкова). Несмотря на активное развитие предметного поля психологии семьи, некоторые явления, порожденные семейным взаимодействием, так и остаются непознанными.

Сравнительно недавно выделился такой предмет внимания исследователей, как формирование представлений о маскулинности-фемининности. Изучение вербализованных представлений о мужественности и женственности актуально в связи с формированием «Я-образа» супругов и их представлений о семейных ролях, а также половозрастных особенностей формирования маскулинности-фемининности.

Отмечаемое рядом авторов (С.Айвазова, 1998, О. Здравомыслова, М. Арутюнян, 1998, В. В. Абраменкова, 2003) гендерное неблагополучие современной семьи отражает дисгармоничный характер взаимоотношений между полами, которое характеризует, по существу, отношение к своей и противоположной гендерной роли. Дисгармоничные взаимоотношения полов приводят к формированию неадекватной полоролевой идентичности, которая, в свою очередь, сама начинает влиять на эти взаимоотношении.

Проблемы развития полоролевой идентичности и взаимоотношений полов, отмеченные в работах Е. Т. Соколовой, Н. С. Бурлаковой, Ф. Лэонтиу (2001), Н. К. Радиной (1999), О. В. Митиной и В. Ф. Петренко (2000), О. Здравомысловой, М. Арутюнян (1998) связаны с особенностями культурно-исторического развития общества.

Маскулинность традиционно связывается с властью и мужской гендерной ролью (А.Адлер, 1998). В традиционных патриархальных обществах взрослый мужчина являлся главой семьи, и его полоролевая идентичность формировалась с четкой ориентацией на маскулинность, связанную с мужской гендерной ролью. Феминистское движение главной своей задачей считало не столько борьбу женщин за равные права с мужчинами, сколько освобождение человека от власти государства и развитие свободной личности (С.Айвазова, 1998). Таким образом, характер маскулинности и развитие мужской полоролевой идентичности имеет свои культурно-исторические особенности.

Семья представляет собой сложную систему отношений, поскольку, как правило, объединяет не только супругов, но и их детей, а также других родственников. Поэтому зачастую молодым супругам так необходим честный разговор о гендерных установках мужчин и женщин, о мужских и женских качествах, о ролях, которые они должны выполнять в социуме. Многие современные социальные стандарты, нормы и ценности становятся более гибкими, упрочнение гендерных стереотипов до сих пор является одной из главных их характеристик; общество в большей части воспроизводит стереотипы прошлого, поэтому изучение гендерной идентичности актуально и необходимо.

Объект исследования: молодая семья.

Предмет исследования — психологическая помощь молодой семье с учетом гендерной идентичности супругов.

Цель исследования — разработать программу оказания психологической помощи молодой семье с учетом гендерной идентичности супругов.

Задачи исследования:

1. Проанализировать теоретические подходы к проблеме гендерной идентичности супругов.

2. Изучить виды психологической помощи молодой семье по проблеме гендерной идентичности супругов.

3. Разработать программу оказания психологической помощи молодой семье с учетом гендерной идентичности супругов.

Гипотеза: комплексная программа оказания психологической помощи, включающая диагностический, психокоррекционный, психопросветительский и рефлексивный блоки, является эффективным средством оказания психологической помощи молодой семье с проблемой гендерной идентичности супругов.

Методологической основой нашего исследования выступили:

1. Принцип детерминизма — общенаучный принцип описания и объяснения закономерной связи и обусловленности развития и функционирования объектов в процессе их взаимодействия, развиваемый в психологии Л. С. Выготским, С. Л. Рубинштейном, А. Н. Леонтьевым и др.

2. Социокультурный подход к семейной социализации (Л.С.Выготский, А. Н. Леонтьев, А. В. Запорожец, М. Р. Битянова, Е. Е. Сапогова, В. В. Абраменкова и др.).

3. Концепция психосексуальной идентичности и представления о кризисе идентичности Э. Эриксона (1996, 2000)

4. Современные подходы к исследованию гендерной идентичности супругов (Н.В.Антонова, Н. Л. Иванова, Е. Т. Соколова, Л. Б. Шнейдер и др.).

Для решения поставленных задач и проверки исходных предположений был использован комплекс адекватных объекту и предмету исследования методов. В исследовании широко использовались: теоретический анализ социально-психологической и психолого-педагогической литературы по проблеме исследования; эмпирические и психодиагностические методы.

Теоретическая значимость работы состоит в том, что расширено и дополнено понятие гендерной идентичности как отношения личности к своей гендерной принадлежности, позволяющее уточнить представление о структуре полоролевой идентичности.

Практическое значение исследования.

Результаты исследования могут быть использованы для коррекции семейных и межличностных отношений, полового воспитания детей и подростков. Как агенты социализации, могут быть использованы в средствах массовой информации и рекламе для формирования положительных гендерных образов. Предложенные в эмпирической части психодиагностические методики могут быть использованы как для практических, так и исследовательских целей. Собранные данные могут использоваться в курсах по психологии гендерных отношений и психологии развития.

Структура курсовой работы. Курсовая работа состоит из введения, двух глав (теоретической и эмпирической), заключения, списка использованных источников, приложения («ТРЕНИНГ ГЕНДЕРНОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ МОЛОДЫХ СУПРУГОВ»). Общее количество страниц — 52, источников литературы — 41.

ГЛАВА 1. ТЕОРЕТИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ ПРОБЛЕМЫ ОКАЗАНИЯ ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ ПОМОЩИ МОЛОДОЙ СЕМЬЕ С УЧЕТОМ ГЕНДЕРНОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ СУПРУГОВ

1.1 Понятия «гендер» и «гендерная идентичность» в психологии Переживание идентичности актуализируется в различных сферах человеческой жизни: профессиональной, половой, этнической, социальной и др. Постановка проблемы идентичности, определении ее структуры генезиса и условий становления является актуальной по причине отмечаемого исследователями кризиса идентичности современного человека (Г.М.Андреева, Т. М. Буякас, А. В. Кузьмин, Д. Орлов, М. В. Закворотная, Л. М. Путилова, А. В. Лукьянов, П. Гуревич, A. Toffler), назревшими в связи с этим психотерапевтическими задачами.

Идентичность — это сложный феномен, сложная психическая реальность, включающая различные уровни сознания. Понятие идентичности как защиты личного, соответствие образа-Я его жизненному воплощению, состояние принадлежности индивида некоторому надиндивидуальному целому стало одной из главных тем человеческой мысли ХХ столетия.

В зависимости от сферы или вида социализации личности выделяют гендерную, этническую, профессиональную, религиозную идентичности личности.

С учетом возрастных закономерностей становления и развития идентичности различают зрелую (сформировавшуюся) идентичность и незрелую, формирующуюся идентичность.

В зависимости от степени принятия личностью себя речь может идти о позитивной или негативной идентичности.

В зависимости от глубины переживаний процесса трансформации самоопределений можно говорить о кризисе идентичности или об его отсутствии (о кризисной или некризисной идентичности).

Идентичность (лат. identicus — тождественный, одинаковый) — осознание личностью своей принадлежности к той или иной социально-личностной позиции в рамках социальных ролей и эго состояний.

Развитие идентичности человека — это процесс непрерывного диалектического взаимодействия личностной и социальной идентичности в соответствующем контексте.

Если в новое время проблема идентичности сводилась к тому, чтобы построить и затем охранять и поддерживать собственную целостность, то в современном мире не менее важно избежать устойчивой фиксации на какой-то одной идентичности и сохранить свободу выбора и открытость новому опыту. Как заметил великий русский историк В. О. Ключевский, «твердость убеждений — чаще инерция мысли, чем последовательность мышления». Но если раньше психологическая ригидность (жесткость) нередко помогала социальному выживанию, то теперь она чаще ему вредит. Самоидентичность все больше воспринимается сегодня не как некая твердая, раз и навсегда сформированная данность, а как незаконченный развивающийся проект (Э.Гидденс). В условиях быстро меняющегося социума и растущей продолжительности жизни личность просто не может не самообновляться, и это не катастрофа, а закономерный социальный процесс, которому соответствует новая философия времени и самой жизни.

Гендерная идентичность — базовая структура социальной идентичности, которая характеризует человека (индивида) с точки зрения его принадлежности к мужской или женской группе, при этом наиболее значимо, как сам человек себя категоризирует.

До последнего времени в работах отечественных исследователей, посвященных изучению гендерной идентичности, использовались термины психологический пол, полоролевая идентичность, полоролевые стереотипы, полоролевые отношения (В.С.Агеев, И. С. Кон, Т. А. Репина, Я. Л. Коломинский, М. Х. Мелтсас и др.). Однако даже близкие, на первый взгляд, понятия (как, например, гендерная идентичность и полоролевая идентичность) не являются синонимами.

Гендерная идентичность является более широким понятием, чем полоролевая идентичность, поскольку гендер включает в себя не только ролевой аспект, но и, например, образ человека в целом (от прически до особенностей туалета). Также понятие гендерная идентичность несинонимично понятию сексуальную иденчтиность (гендер — понятие не столько биологическое, сколько культурное, социальное). Сексуальная идентичность может быть описана с точки зрения особенностей самовосприятия и самопредставления человека в контексте его сексуального поведения в структуре гендерной идентичности.

Гендер создается (конструируется) обществом как социальная модель женщин и мужчин, определяющая их положение и роль в обществе и его институтах (семье, политической структуре, экономике, культуре и образовании, и др.). Гендерные системы различаются в разных обществах, однако в каждом обществе эти системы асимметричны таким образом, что мужчины и все «мужское/маскулинное» (черты характера, модели поведения, профессии и прочее) считаются первичными, значимыми и доминирующими, а женщины и все «женское/феминное» определяется как вторичное, незначительное с социальной точки зрения и подчиненное. Сущностью конструирования гендера является полярность и противопоставление. Гендерная система как таковая отражает асимметричные культурные оценки и ожидания, адресуемые людям в зависимости от их пола. С определенного момента времени почти в каждом обществе, где социально предписанные характеристики имеют два гендерных типа (ярлыка), одному биологическому полу предписываются социальные роли, которые считаются культурно вторичными. Не имеет значения, какие это социальные роли: они могут быть различными в разных обществах, но то, что приписывается и предписывается женщинам, оценивается как вторичное (второсортное). Социальные нормы меняются со временем, однако гендерная асимметрия остается. Таким образом, можно сказать, что гендерная система — это социально сконструированная система неравенства по полу. Гендер, таким образом, является одним из способов социальной стратификации общества, который в сочетании с такими социально-демографическими факторами, как раса, национальность, класс, возраст организует систему социальной иерархии.

Важную роль в развитии и поддержании гендерной системы играет сознание людей. Конструирование гендерного сознания индивидов происходит посредством распространения и поддержания социальных и культурных стереотипов, норм и предписаний, за нарушение которых общество наказывает людей (например, ярлык «мужеподобная женщина» весьма болезненно переживается людьми и могут вызывать не только стрессы, но и различные виды психических расстройств). С момента своего рождения человек становится объектом воздействия гендерной системы — в традиционных обществах совершаются символические родильные обряды, различающиеся в зависимости от того, какого пола родился ребенок; цвет одежды, колясок, набор игрушек новорожденного во многих обществах также определены его полом. Проведенные исследования показывают, что новорожденных мальчиков больше кормят, зато с девочками больше разговаривают. В процессе воспитания семья (в лице родителей и родственников), система образования (в лице воспитательниц детских учреждений и учителей), культура в целом (через книги и средства массовой информации) внедряют в сознание детей гендерные нормы, формируют определенные правила поведения и создают представления о том, кто есть «настоящий мужчина» и какой должна быть «настоящая женщина». Впоследствии эти гендерные нормы поддерживаются с помощью различных социальных (например, право) и культурных механизмов (например, стереотипы в СМИ). Воплощая в своих действиях ожидания, связанные с их гендерным статусом, индивиды на микроуровне поддерживают (конструируют) гендерные различия и одновременно построенные на их основе системы господства и властвования.

Дифференциация понятий «пол» и «гендер» означала выход на новый теоретический уровень осмысления социальных процессов. В конце 80-х годов феминистские исследовательницы постепенно переходят от критики патриархата и изучения специфического женского опыта к анализу гендерной системы. Женские исследования постепенно перерастают в гендерные исследования, где на первый план выдвигаются подходы, согласно которым все аспекты человеческого общества, культуры и взаимоотношений являются гендерными. В современной науке гендерный подход к анализу социальных и культурных процессов и явлений используется очень широко. В ходе гендерных исследований рассматривается, какие роли, нормы, ценности, черты характера предписывает общество женщинам и мужчинам через системы социализации, разделения труда, культурные ценности и символы, чтобы выстроить традиционную гендерную асимметрию и иерархию власти.

Существует несколько направлений разработки гендерного подхода (гендерной теории). К основным теориям гендера, принятым сегодня в социальных и гуманитарных науках, относятся теория социального конструирования гендера, понимание гендера как стратификационной категории и интерпретация гендера как культурного символа. Помимо этого, весьма популярным в отечественных работах остается псевдогендерный подход.

Согласно определению, гендерная идентичность — это вид социальной идентичности. Гендерная идентичность является одной из важнейших и, наряду с этнической, наиболее стабильной среди всех форм социальной идентичности человека.

Половой диморфизм относится к числу фундаментальных постоянных характеристик человеческого онтогенеза, а половое разделение труда в той или иной форме существует в любом человеческом обществе. Проблема соотношения и изменения традиционных стилей жизни и психических свойств мужчин и женщин вызывает жаркие споры, причем она имеет вполне реальное практическое значение. Однако, проблемы гендерной идентичности в настоящее время находятся лишь на стадии изучения. Исследователям, занимающимся вопросами формирования личности, необходимо иметь в виду, что все или почти все онтогенетические характеристики являются не просто возрастными, но половозрастными, а самая первая категория, в которой ребенок осмысливает собственное «Я» , — это половая принадлежность.

Вопреки житейским представлениям, что половая принадлежность индивида «дана» ему чисто биологически, половая идентичность, т. е. осознанная принадлежность, к определенному полу, — результат сложного биосоциального процесса, соединяющего онтогенез, половую социализацию и развитие самосознания.

В постнатальном онтогенезе биологические факторы половой дифференциации дополняются социальными. Генитальная внешность задает определенную программу взрослым, детерминируя определение акушерского (или паспортного) пола новорожденного, что, в свою очередь, сигнализирует, в духе какой половой роли, мужской или женской, он должен воспитываться (пол воспитания). Эта половая социализация, обучение ребенка половой роли, всегда производна от норм и обычаев соответствующего общества, культуры.

Сюда входят прежде всего система дифференциации половых ролей, т. е. половое разделение труда, специфические полоролевые предписания, права и обязанности мужчин и женщин, и связанная с ней система стереотипов маскулинности и фемининности, т. е. представления о том, какими являются или должны быть мужчины и женщины. Тем и другим определяются принятые в обществе поведения.

Половая идентичность основывается, с одной стороны, на соматических признаках (образ тела), а с другой — на поведенческих и характерологических свойствах, оцениваемых по степени их соответствия или несоответствия нормативному стереотипу маскулинности или фемининности. Причем, как и все прочие самооценки, они во многом производны от оценки ребенка окружающими. Все эти характеристики многомерны, зачастую неоднозначны.

Существуют различные подходы к формированию гендерной идентичности.

Теория идентификации, уходящая корнями в психоанализ, подчеркивает роль (эмоций и подражания, полагая, что ребенок бессознательно имитирует поведение представителей своего поля, прежде всего — родителей, место которых он хочет занять.

Теория половой типизации, (sex typing), опирающаяся на теорию социального научения придает решающее значение механизмам подкрепления: родители и другие люди поощряют мальчиков за поведение, которое принято считать мальчишеским, и осуждают их, когда они ведут себя «женственно»; девочки же получают положительное подкрепление за фемининное поведение и отрицательное — за маскулинное. Как пишет У. Мишел, половая типизация — это процесс, посредством которого индивид приобретает полодиморфические образцы поведения, сначала он учится различить образцы поведения, дифференцируемые по полу, затем обобщать этот частный опыт на новые ситуации и, наконец, выполнять соответствующие правила.

Теория самокатегоризации, опирающаяся па когнитивно-генетическую теорию, подчеркивает познавательную сторону этого процесса: ребенок сначала усваивает половую идентичность, определяя себя в качестве «мальчика» или «девочки», а затем старается сообразовать свое поведение с тем, что кажется ему соответствующим такому определению. В свете теории половой типизации ребенок мог бы сказать: «Я хочу поощрения, меня поощряют, когда я делаю „мальчиковые“ вещи, поэтому я хочу быть мальчиком», а в свете теории самокатегоризации: «Я мальчик, поэтому, а хочу делать „мальчиковые“ вещи, и возможность делать их меня вознаграждает» .

Гендерные исследования в психологии представляют собой попытку дать ответ на вопрос: как биологическое различие преобразуется в проблему различных форм субъектности, проблему «я» и «другого». Социальная психология фокусирует внимание на нормах и ролях, которые формируют поведение как «маскулинное» или «феминное». Особенности социализации подростков юношей и девушек связаны со спецификой тех ролей, к которым они должны быть готовы при вступлении во взрослую жизнь, гендерные различия влияют на становление и демонстрацию агрессии. Женская агрессивность, например, часто носит более адресный характер и связана с исторически обусловленным местом женщины в системе общественных отношений, ее социальными ролями и функциями, биологическими и психологическими особенностями, в том числе и характерологическими.

В зарубежной гендерной психологии в настоящее время доминирует парадигма социального конструирования гендера. В рамках этого подхода тендер рассматривается как социально сконструированное отношение неравенства по признаку пола. Отечественные психологи склоняются к тому, что за исключением параметров, обусловленных генетической программой созревания организма, большинство наблюдаемых психологических различий между полами детерминировано влиянием социального контекста. Анализ литературных данных позволяет сделать вывод о том, что между мужчинами и женщинами существуют различия относительно агрессии, которые порождаются не только биологическими предпосылками, но и противоположностью гендерных ролей. Но влияние на процесс социализации стереотипов, имеющихся в культурах, специфика проявления характерных типов мужественности и женственности, обусловленных воздействием социальных факторов, уровнем развития общества, до сих пор является недостаточно исследованной областью социально-психологического знания.

В современной литературе можно встретить, по крайней мере, еще два термина, соотносимых по смыслу с понятием «гендерная идентичность». Это термины: половая идентичность и психологический пол. Рассмотрим содержание этих понятий, чтобы, показать специфику гендерной идентичности личности.

Психологический пол — комплекс психологических, социокультурных и поведенческих характеристик, обеспечивающих индивиду личный, социальный и правовой статус мужчины и женщины.

Наиболее распространенное определение половой идентичности, представленное в отечественном психологическом словаре, выглядит следующим образом: «Половая идентичность — единство поведения и самосознания индивида, причисляющего себя к определенному полу и ориентирующегося на требования соответствующей половой роли.

В этом определении подчеркивается согласованность сознания и поведения человека как представителя определенного пола, т. е. связанность когнитивного и конативного компонентов идентичности личности. Ориентирами для такого согласования выступают требования половой роли. Чтобы понять, что же это за требования половой роли, обратимся к определению данного понятия.

" Половые роли — вид социальных ролей, они имеют нормативный характер, выражают определенные социальные ожидания (экспектации), проявляются в поведении. На уровне культуры половые роли существуют в контексте определенной системы половой символики и стереотипов маскулинности и фемининности. Принятие и усвоение индивидом определенной половой роли дает ему половую идентичность, с которой в дальнейшем соотносятся самосознание личности и все свойства его поведения" [21, с. 282].

В современной зарубежной литературе в основном используется понятие «гендерная идентичность» а не «половая идентичность». «Гендерная идентичность — осознание себя связанным с культурными определениями мужественности и женственности. Понятие действует отнюдь не за пределами субъективного опыта и служит психологической интериоризацией мужских или женских черт, возникая в результате процесса взаимодействия „Я“ и других» [8, с. 110].

" Гендерная идентичность связана с нашим представлением о своем поле — чувствуем ли мы себя в действительности мужчиной или женщиной" [34, с. 330].

В приведенных определениях психологического пола, половой и гендерной идентичности мы видим общие моменты. Речь идет об аспекте самосознания личности, описывающем переживание человеком себя как представителя пола, как носителя конкретных полоспецифичных характеристик и особенностей поведения, соотносимых с представлениями о маскулинности/фемининности. Обобщающим понятием выступает категория «маскулинность/фемининность», являющаяся маркером и коррелятом мужской или женской идентичности.

Однако, несмотря на видимое сходство анализируемых категорий «половая идентичность» и «гендерная идентичность», важно отметить, что внешне похожие описания этих феноменов строятся на различных методологических основаниях. Представления о половой идентичности, разрабатываемые в 80-е годы XX столетия опирались на биолого-эволюционную парадигму и полоролевой подход, а современные концептуализации гендерной идентичности опираются на социально-конструктивистскую парадигму.

Таким образом, в феномене половой идентичности в первую очередь акцентируются соматические признаки, на основе которых формируется идентичность человека как представителя определенного пола; в феномене психологического пола, наряду с биологическими основаниями особую значимость приобретают психологические и поведенческие проявления личности как индикаторы мужского и женского, наполняющие содержанием аспект самосознания личности, связанный с полом; в гендерной идентичности на первый план выходят социокультурные параметры категорий «мужское» и «женское», в соответствии с которыми человек идентифицирует себя с конкретной гендерной группой, конструируя свою идентичность как представитель какого-либо пола.

1.2 Проблема становления гендерной идентичности молодых супругов Безоблачное начало семейной жизни еще не гарантирует устойчивости и продолжительности семейных взаимоотношений. Около половины разводов в первые месяцы после брака связаны с обманом супругов, другая половина — недостаточным знанием супруга/супруги или его/ее семьи.

Как отмечается в ряде работ, посвященных изучению функционирования молодой супружеской пары, с момента начала семейной жизни молодая семья входит в первый кризис, который связан с адаптацией к браку и партнеру. Активное непринятие контраста в поведении партнеров в добрачный период и повседневной жизни, рост числа ситуаций, в которых обнаруживается различие во взглядах, ценностях, вкусах молодых супругов, ведут к усилению межличностной напряженности, проявлению негативных эмоций, что усугубляет характер протекания кризиса.

Согласно О. А. Карабановой [17], важной задачей, которая стоит перед молодой семьей, является адаптация молодых супругов к новым ролям — мужа и жены. На смену осознанию отношения «Я и Ты» приходит осознание нового качества отношений — «Мы». Завершение медового месяца знаменует собой начало перестройки прежних отношений близости и интенсивности переживания чувства любви и обращение к решению всего спектра задач данной стадии.

Способность пары к близким и независимым отношениям зачастую определяется тем, насколько каждому из супругов удалось стать самостоятельной личностью в родительской семье. М. Боуэн утверждает, что тех, кому не удалось обрести автономию в рамках родительской семьи, отличает эмоциональная холодность или склонность к слиянию с партнером. Высокий уровень слияния супругов достаточно часто встречается в молодых семьях, что в определенной мере помогает паре достичь ценностно-ориентационного единства — своеобразного «мы» пары. Это процесс, в котором, по словам К. Витакера [8], двое отказываются от своего лица и становятся никем ради того, чтобы стать частицами симбиотического союза под названием брак. Данные отношения формируются, как правило, за счет сильного подавления индивидуальных потребностей одного или обоих супругов, что вызывает страх утраты своего «Я» и приводит к аккумуляции напряженности в паре. Однако когда «нарциссический» период идеализации партнера проходит, попытки выйти из слияния и отстоять свое «Я» могут стать источником высокого напряжения и конфликтов в паре.

Помимо решения эмоциональных проблем, связанных с установлением оптимальной психологической дистанции, молодым супругам также необходимо распределить семейные роли и области ответственности, решить вопросы семейной иерархии, выработать приемлемые формы сотрудничества, разделить обязанности, согласовать систему ценностей, пройти сексуальную адаптацию друг к другу. Именно на этом этапе партнеры ищут ответы на вопросы: «Каковы приемлемые пути разрешения конфликта?», «Выражение каких эмоций в семье считается допустимым?», «Кто за что несет ответственность и при каких условиях?». Таким образом, в течение данного кризисного периода супруги адаптируются друг к другу, ищут такой тип семейных отношений, который удовлетворил бы обоих. Умение супругов разрешать проблемы, возникающие на начальном этапе семейной жизни, способствует выработке долговременных устойчивых форм поведения, действующих на протяжении всего жизненного цикла семьи и помогающих переживать последующие нормативные и ненормативные семейные кризисы.

Противоречивость личных и групповых начал в человеке — противоречия между личностной и социальной идентичностью — это противоречия между внутриличностными системами: «Я как индивидуальность — Я как представитель социальной группы». Любая противоречивая ситуация «запускает» процесс возникновения когнитивного диссонанса в сознании личности, затрагивает эмоциональную сферу человека, влияет на его самооценку и самоотношение.

Гендерный контекст идентичности раскрывается через анализ соотнесения внешней, социальной оценки, получаемой личностью в процессе взаимодействия с другими людьми, и собственной оценки себя как носителя гендерных характеристик и субъекта полоспецифичных ролей. Широко представленные в общественном сознании нормативные эталоны «Настоящий мужчина» и «Настоящая женщина» побуждают мужчин и женщин оценивать себя с точки зрения соответствия этим эталонам. Мнения, суждения и оценки окружающих людей относительно выраженности у субъекта полоспецифичных характеристик, особенностей его поведения, как соответствующего или не соответствующего эталонам «мужское» и «женское» стимулируют рефлексию личности в направлении сравнения себя с эталонными моделями «настоящей» маскулинности и фемининности. Результат сравнения себя как индивидуальности и себя как носителя типичных качеств, характерных для представителей гендерной группы может либо удовлетворять, либо не удовлетворять личность, что, несомненно, будет отражаться на отношении личности самой к себе (самоотношении).

Идеалы маскулинности и фемининности сегодня, как никогда, противоречивы. Во-первых, традиционные черты в них переплетаются с современными. Во-вторых, они значительно полнее, чем раньше, учитывают многообразие индивидуальных вариаций. В-третьих, и это особенно важно, они отражают не только мужскую, но и женскую точку зрения. Согласно идеалу «вечной женственности», женщина должна быть нежной, красивой, мягкой, ласковой, но в то же пассивной и зависимой, позволяя мужчине чувствовать себя по отношению к ней сильным и энергичным. Эти качества и сегодня высоко ценятся, составляя ядро мужского понимания женственности. Но в женском самосознании появились также новые черты: чтобы быть с мужчиной на равных, женщина должна быть умной, энергичной, предприимчивой, т. е. обладать некоторыми свойствами, которые раньше составляли монополию мужчин (только в принципе).

Неоднозначен и образ мужчины. Раньше ему предписывалось быть сильным, смелым, агрессивным, выносливым, энергичным, но не особенно чувствительным (другое дело — проявление «сильных» чувств, вроде гнева). Эти качества и сегодня очень важны. Для мальчика-подростка важнейшие показатели маскулинности — высокий рост и физическая сила; позже на первый план выступает сила воли, а затем — интеллект, обеспечивающий успех в жизни. В подростковом и юношеском возрасте соответствующие нормативные представления особенно жестки и стереотипны; желая утвердиться в своей мужской роли, мальчик всячески подчеркивает свое отличие от женщин, стараясь преодолеть все, что может быть воспринято как проявление женственности. У взрослых эта поляризация ослабевает. Мужчина начинает ценить в себе и других такие тонкие качества, как терпимость, способность понять другого, эмоциональную отзывчивость, которые раньше казались ему признаками слабости. Но эти качества весьма трудно совместить с несдержанностью и грубостью. Иначе говоря, нормативные наборы социально-положительных черт мужчины и женщины перестают казаться полярными, взаимоисключающими и открывается возможность самых разнообразные индивидуальных их сочетаний. Человек, привыкший ориентироваться на однозначную, жесткую норму, этих условиях чувствует себя неуютно. Отсюда — переориентация теоретической психологии.

Первоначально понятия маскулинности и фемининности конструировались строго дихотомически, альтернативно, а всякое отступление от норматива воспринималось как патология или шаг в направлении к ней. Затем жесткий нормативизм уступил место идее континуума маскулино-фемининных свойств. На основе этой идеи западные психологи в 1930;1970;х гг. сконструировали несколько специальных шкал для измерения маскулинности-фемининности умственных способностей, эмоций, интересов и т. д. (тест Термана-Майлз, шкала М-F MMPI, шкала маскулинности Гилфорда и др.). Эти шкалы предполагают, что индивиды могут в пределах какой-то нормы различаться по степени М и F. Однако свойства М-F представлялись при этом альтернативными, взаимоисключающими: высокая М должна коррелировать с низкой Ф, и обратно, причем для мужчины нормативна, желательна высокая М, а для женщины — F. Вскоре, однако, выяснилось, что далеко не все психические качества поляризуются на «мужские» и «женские». Кроме того, разные шкалы (интеллекта, эмоций, интересов и т. д.) в, принципе не совпадают друг с другом — индивид, имеющий высокую по одним показателям, может быть весьма фемининным в других отношениях. Например, соревновательные виды спорта издавна считались мужскими. Женщины-спортсменки обычно обнаруживали низкие показатели го традиционным измерениям фемининности, и ученые были склонны считать их характер скорее маскулинным. В ряде случаев это подкреплялось эндокринологически. Однако недавнее исследование группы канадских теннисисток и гандболисток и сравнений их со спортсменами-мужчинами выявило ложность этого представления. Оказалось, что эти девушки прекрасно сочетают целый ряд маскулинных качеств (соревновательность, упорство, бескомпромиссность.) с высоким уровнем фемининности.

Сравнение показателей одного и того же индивида по шкалам М и F позволяет вычислить степень его психологической андрогинии; андрогинными считаются индивиды, обладающие одновременно фемининными и маскулинными чертами, что позволяет им менее жестко придерживаться полоролевых норм, свободнее переходить от традиционно женских занятий к мужским. При этом выяснилось что максимальное соответствие установок и реакций полоролевому стереотипу, т. е. высокая М у мужчин и высокая F у женщин, отнюдь не является гарантией психического благополучия. Высокая F у женщин часто коррелирует с повышенной тревожностью и пониженным самоуважением; эти черты тоже входят в набор фемининности. Высоко маскулинные мальчики-подростки чувствовали большую уверенность в себе и удовлетворенность своим положением среди сверстников, но после 30 лет эти мужчины оказались более тревожными, менее уверенными в себе и менее способными к лидерству. Высоко фемининные женщины и высоко маскулинные мужчины хуже справляются с деятельностью, не совпадающей с традиционными нормами полоролевой дифференциации. Дети, поведение которых строже всего соответствует требованиям их половой роли, часто отличаются более низким интеллектом и меньшими творческими способностями. Напротив, индивиды, относительно свободные от жесткой половой типизации, обладают более богатым поведенческим репертуаром и психологически более благополучны.

Эти данные, конечно, не следует абсолютизировать. Не говоря уже о неудачности понятия андрогинии, невольно ассоциирующегося с сексопатологией или отсутствием всякой половой дифференциации, самополовой дифференциации, сами шкалы М и F неоднозначны. Одни исследователи измеряют интересы, другие — эмоциональные реакции, третьи — отношение к тем или иным аспектам мужских или женских социальных ролей.

Характерный для нашей страны дефицит возможностей для формирования и проявления маскулинности позволяет предположить, что у нас этот процесс протекает еще более сложно и драматично и завершается значительно позже. Так, изменения быта, происшедшие за последние десятилетия, привели к тому, что «мужских дел» почти не осталось и у мальчика нет возможности проявить себя настоящим мужчиной в семье, где прежде всего и происходит усвоение ребенком половой роли. Хотя подобные изменения в бытовой сфере произошли практически во всех развитых странах и у нас выражены даже в меньшей степени, особенность ситуации состоит в том, что мальчику не менее трудно проявить себя за пределами семьи. Интенсивный запрет на негативные проявления маскулинности в нашем обществе с отрицательным отношением к активности, конкурентности и к различным формам проявления агрессии. (Следует отметить, что терпимость родителей и воспитателей к детской агрессивности сильно варьирует в различных культурах; так, по данным кросскультурных исследований, американские родители в 8−11 раз терпимее относятся к агрессии, чем во всех других изучавшихся обществах). При этом социальных каналов для проявления агрессии в допустимых формах (спорт, игры) у нас явно недостаточно. Немногим лучше обстоит дело и с другими «социализированными» видами маскулинной активности детей и подростков (техническое конструирование, хобби самостоятельное участие в профессиональной деятельности), которые могли бы стать мощным источником формирования позитивной мужской идентичности.

Особенно печальным феноменом в плане формирования моделей маскулинности является школа. Так, исследование, проведенное А. С. Волович, продемонстрировало, что среди тех учащихся выпускных классов, которые в наибольшей степени соответствуют школьным требованиям, подавляющее; большинство (85%) составляют девушки. Да и юноши, попавшие в эту категорию, отличались от других скорее традиционно женскими качествами (примерное поведение, усидчивость, исполнительность), в то время как качества, характеризующие интеллект или социальную активность, практически не были представлены.

Постоянные и настойчивые требования: «будь мужчиной», «ты ведешь себя не по мужски», «ты же мальчик», сочетаются с отсутствием возможностей сформировать и проявлять мужской тип поведения в какой-либо из сфер жизни. Можно предположить, что подобная ситуация приносит прежде всего к пассивности, отказу от деятельности, которую предлагается выполнять в феминной форме и наравне с девочками. Лучше быть пассивным, чем «не мужчиной», ведь при этом остается возможность приписать себе целый набор маскулинных качеств, считая, что они могли бы проявиться в иной, более подходящей ситуации.

Как показала в своих работах Сандра Бэм некоторые мужчины и женщины постоянно отслеживают множество аспектов собственного поведения с точки зрения степени его мужественности либо женственности, в то время как для других это не является слишком значимым параметром, и они просто пытаются реагировать на возможности или ограничения, существующие в той или иной ситуации. Тем не менее, для каждого человека в той или иной степени важны размышления в контексте ответа на вопрос: «Каков я как мужчина?», «Какова я, как женщина?» Последствиями сравнения своих характеристик и особенностей поведения с нормативными моделями является осознание меры несоответствия этим идеализированным эталонам, поскольку достичь идеала в принципе невозможно. Значительное рассогласование реального и нормативно заданного на уровне субъективного сознания может приводить к негативному самовосприятию и, как следствие, к негативному отношению к самому себе. В этой ситуации возможно возникновение внутриличностного гендерного конфликта.

Гендерный конфликт вызван противоречием между нормативными представлениями о чертах личности и особенностях поведения мужчин и женщин и невозможностью или нежеланием личности соответствовать этим представлениям-требованиям. Этот конфликт отражает противоречие между подструктурами личности: «Я как индивидуальность — Я как представитель гендерной группы». Любой гендерный конфликт базируется на явлениях полоролевой дифференциации и иерархичности статусов мужчин и женщин, существующих в современных обществах.

Можно выделить следующие типы гендерных внутриличностных конфликтов: ролевой конфликт работающей женщины, конфликт боязни успеха, экзистенциально-гендерный конфликт.

Прежде чем мы обратимся к описанию сущности перечисленных типов конфликтов, раскроем психологическое содержания понятия «внутриличностный конфликт». Внутриличностные конфликты представляют собой противоречия, возникающие между несовместимыми (или, по меньшей мере, трудно совместимыми) интересами, потребностями, представлениями, ролями. Ситуацию внутреннего конфликта человек воспринимает и переживает как психологическую проблему, требующую своего разрешения. Внутриличностный конфликт порождается амбивалентными стремлениями субъекта, которые ограничивают возможности нормального функционирования личности. Характеризуя данную ситуацию, психолог Р. Мэй пишет: «Различные напряжения внутри личности блокируют друг друга, как два борца в захвате, что не могут сдвинуться с места. Человек теряет способность свободно говорить, думать и выражать свои чувства, чтобы быть адекватно понятыми окружающими» [25, с. 45].

В состоянии внутриличностного конфликта типичными становятся такие эмоциональные проявления, как:

— деструктивные чувства (раздражительность, обида, агрессия, досада, упрямство, придирчивость, мнительность, зависть);

— чувство одиночества (ненужность, непонимание, ощущение «тупика»);

— депрессия (апатия, равнодушие, разочарование, усталость, тоска, подавленность, безразличие).

Конструктивное разрешение внутреннего конфликта приводит к достижению согласования между личными устремлениями, социальными ролями, ожиданиями и требованиями, т. е. между личностной и групповой идентичностью человека. В соответствии с психоаналитической ориентацией внутренний конфликт побуждает человека к решению проблемы, к осуществлению выбора в значимой социальной ситуации. В интеракционистской ориентации подчеркивается, что осознание противоречий своей идентичности — это осознание социальных норм и соотнесение их со своим индивидуальным Я. С позиций когнитивистской ориентации в психологии конструктивное разрешение внутреннего конфликта — это достижение согласования личностной и социальной подструктур идентичности человека на качественно новом уровне, что будет способствовать освобождению от самодискриминации и раскрытию личностного потенциала субъекта.

Рассмотрим типы гендерных конфликтов. Наиболее ярким проявлением столкновения традиционных нормативных требований к ролевому поведению женщин и реальной ситуации их жизнедеятельности служит феномен, который в социально-психологической литературе описан как «ролевой конфликт работающей женщины» .

Ролевой конфликт — социальная ситуация, в которой от одного и того же индивида ожидаются несовместимые друг с другом ролевые действия. Когда женщина одновременно выполняет три свои основные роли (супружескую, родительскую, профессиональную) вероятность возникновения ролевого внутриличностного конфликта очень велика, так как у женщины просто не хватает физических ресурсов для полноценного выполнения этих ролей.

Конфликт между ролями чаще возникает, если женщина в равной мере ориентирована и на профессиональный рост, и на свою семью, на профессиональную и семейную самореализацию. В этом случае многочисленные предписания-требования различных социальных ролей, выполняемых личностью, препятствуют их успешной реализации.

К объективным факторам возникновения ролевого конфликта у работающих женщин относятся: чрезмерное напряжение, связанное с профессиональной и домашней работой; отсутствие полноценного отдыха; дефицит времени; неблагоприятные жилищные условия; маленькие дети.

Субъективные факторы, порождающие ролевой конфликт, это: повышенное чувство ответственности; высокий уровень притязаний; патриархатные установки по отношению к семье (например: «Несмотря ни на что, я должна быть хорошей женой и матерью») и, вместе с тем, выраженное стремление к профессиональной самореализации. В ответах опросника «Кто я?» у женщин, переживающих такой ролевой конфликт, можно встретить такие самоопределения: «Я — белка в колесе, я — кухонный комбайн и стиральная машина» .

Так, по данным исследования профессионально занятых женщин, имеющих малолетних детей, проведенного М. Е. Баскаковой, число женщин, которым не удалось достичь равновесия между семьей и профессиональной деятельностью, составляет 28,8%. Эти женщины ежедневно находятся в конфликтной ситуации «дом-работа», что не только препятствует личностной и профессиональной самореализации, но и сказывается на общей удовлетворенности семейными отношениями и жизнью вообще. Исходя из данных исследования М. Ю. Арутюнян, негативные последствия ролевого конфликта испытывают 30% женщин. В таких семьях муж не делит поровну все бытовые заботы и ответственность за семью, а лишь иногда помогает жене выполнять ее основные обязанности. Для женщин, которые гармонично сочетают семейные и профессиональные роли характерен более партнерский образ жизни семьи. В таких семьях хорошо развита взаимопомощь супругов, мужья активно и результативно включены в домашнюю работу и воспитание детей, они положительно и заинтересованно относятся к работе жены.

Женщины испытывают тревогу не по поводу достижений вообще, а лишь в тех областях, где они нарушают общепринятые полоролевые нормы. Успех в деловой сфере, особенно нетипичной для женщин, ассоциируются с нежелательными для женщины последствиями в личной жизни. Исследование страха успеха, проведенное отечественным психологом Г. В. Турецкой [37, с. 37 — 46], позволило прийти к следующим выводам:

— центр тяжести этого феномена находится не во внутриличностной сфере, а вовне, в контексте отношений и культуры в целом;

— страх успеха как социально-психологическое явление присущ нашей культуре;

— удельный вес характеристик ранней социализации в раскрытии феномена страха успеха очень высок;

Экзистенциально-гендерный конфликт. Еще одним примером внутриличностного конфликта, порождаемого гендерными представлениями о разной ценности и значимости профессиональных и семейных ролей для мужчин и женщин, является экзистенциальная кризисная ситуация. Это ситуация, которая затрагивает основы существования человека и обращает его к проблеме своего отношения с миром, поиску и обретению смысла своего бытия. Экзистенциальный конфликт инициирован противоречием, возникающим между утратой или переоценкой прежних основных смыслов, на основе которых выстраивалась жизнь личности, и несформированностью новых смысложизненных ориентаций. Экзистенциальный конфликт связан с переоценкой смысложизненных ориентаций, он затрагивает наиболее важные, жизненно значимые ценности и потребности человека, становится доминантой внутренней жизни человека и сопровождается сильными эмоциональными переживаниями. Типичными вариантами ответов мужчин и женщин на вопрос «Кто я?» являются такие, ответы: «Я — человек, утративший основной смысл жизни; Я — человек, потерявший опору под ногами» .

Экзистенциально-гендерный конфликт могут переживать мужчины и женщины, смысложизненные ориентации которых базируются на исполнении традиционных половых ролей, другими словами, если главный смысл своей жизни женщина видит только в создании семьи для рождения и воспитания детей, а для мужчины основным смыслообразующим фактором его жизни является профессиональный успех и карьера.

Так, мужчины, воспринимающие профессиональную деятельность и карьеру как единственное и самое главное предназначение своей жизни, оказываются в ситуации экзистенциального конфликта в случае потери работы или выхода на пенсию. «Шок отставки», связанный с потерей значимого места в обществе, разрывом связей с референтной группой, утратой значимой социальной роли в сознании таких мужчин отражен, как «потеря главного смысла жизни», а на эмоциональном уровне отмечен всеми признаками острого стрессового расстройства.

Женщины, реализуя «истинно женское предназначение быть матерью и хранительницей домашнего очага», часто переживают экзистенциальный кризис в период психологического отделения повзрослевших детей от семьи. Если раньше вся жизнь женщин была насыщена эмоциональной и бытовой заботой о детях, то теперь, когда такое привычное течение жизни нарушается, возникает ощущение пустоты, ненужности, бессмысленности жизни. Живя жизнью детей, многие женщины совсем забывают о своей собственной жизни.

По мнению К.А.Абульхановой-Славской [1], если человек выбирает самовыражение через выполнение долга, т. е. через самопожертвование, то происходит постепенная утрата своего «Я», он оказывается в позиции, униженной и зависимой от других, и жизнь его часто кончается крахом, так как другие далеко не всегда отвечают взаимностью. Служение людям из чувства долга не сочетается с личностной самоактуализацией и самореализацией.

Экзистенциальный конфликт, нарушая привычный ход жизни, дезорганизуя или даже делая невозможной обычную жизнедеятельность, требует от человека переосмысления своей жизни и ее наиболее существенных составляющих, переоценки своих жизненных целей, отношений с окружающими, образа жизни и др. Успешное преодоление конфликта является жизненно значимой задачей для человека, а результатом его разрешения часто становится появление каких-то новых качеств и условий жизни.

Итак, мы описали особенности гендерных конфликтов личности как представителя определенного пола. Вероятность внутриличностных гендерных конфликтов возрастает, если человек, вопреки своим желаниям и потребностям следует социокультурным предписаниям (например, «Мужчины так себя не ведут»; «Женщины так не поступают») и подчиняет свои индивидуальные поведенческие проявления традиционным нормативным моделям поведения в рамках мужской и женской роли. Степень подверженности этим предписаниям обусловлена условиями первичной и вторичной социализации и психологическими особенностями личности.

Человеку не всегда удается осознать те явления дискриминации, которым он подвержен, и самостоятельно продуктивно разрешить внутриличностные конфликты, порождаемые дискриминационными практиками. Помочь ему в этом может взаимодействие с профессиональными психологами, как при индивидуальном психологическом консультировании, так и при участии в психологических тренингах.