Семиотические аспекты статусной идентификации

Семиотические аспекты статусной идентификации

Идентичность, согласно В. С. Малахову, — это «категория социально-гуманитарных наук (психологии, социальной философии, культурной антропологии, социальной психологии и др.), применяемая для описания индивидов и групп в качестве относительно устойчивых, „тождественным самим себе“ целостностей. Идентичность есть не свойство (т.е. нечто присущее индивиду изначально), но отношение. Она формируется, закрепляется (или, напротив, переопределяется, трансформируется) только в ходе социального взаимодействия. В строгом смысле слова идентичность может быть атрибутирована только индивидами, поскольку только индивиды обладают качеством субъектности и, соответственно, способны относить или не относить к себе определённые значения» [1].

Идентичность есть в определённых границах есть состояние, тогда как идентификация и самоидентификация суть процессы. Идентификация направлена от индивидов, групп или общества в целом к данному индивиду; самоидентификация же направлена индивидом на самого себя (т. е. является моментом его рефлексии), однако в единстве с ориентацией на других индивидов, группы индивидов или общество в целом. Иными словами, самоидентификация индивида осуществляется на фоне других и всего общества.

Существуют самые различные основания идентификации человека — возрастные, половозрастные, гендерные (так принято именовать социальный пол индивида в отичие от его биологического пола), этно-национальные, профессиональные, имущественные, конфессиональные, политические и т. д. и т. п. Возьмём для примера половозрастную идентификацию. Новорожденный младенец первоначально сам себя не идентифицирует. За него это делают взрослые. Он — мальчик или девочка. Это — его объективные характеристики. И лишь с определённого (чаще всего это пяти-семилетний возраст) времени начинает осознавать, идентифицировать себя как мальчик или девочка и вести себя соответственно своей идентичности.

Но существует такой вид идентичности, идентификации и самоидентификации как статусная идентичность, идентификация и самоидентификация. Связаны они с феноменом статуса (прежде всего социального статуса). Понятие статуса, выработанное первоначально в социологии, восходит к латинскому существительному «status». В классической латыни данное слово имело несколько значений: «1) стояние…; 2) поза…; 3) рост, вышина…; 4) позиция5) состояние, положение…; 6) обеспеченность, благосостояние…; 7) гражданское состояние, сословие, звание, общественная ступень.; 8) положение дела, состояние вопроса…; 9) глагольная форма 10) совершеннолетие (мужчины), т. е. 25-летний возраст.» [2]. Понятие статуса (оно было введено в 1885 г. английским историком Г. Д. С. Мейном) вобрало в себя и синтезировало моменты четвёртого, пятого и седьмого значений. Под социальным статусом понимается «соотносительное положение (позиция) индивида (или группы) в социальной системе, определяемое по ряду признаков, специфичных для данной системы (экономических, профессиональных, этнических и др.). Люди, обладающие одним и тем же статусом, обнаруживают ряд сходных личностных черт, обозначаемых как „социальный тип“ личности. В зависимости от того, занимает ли человек данную позицию благодаря наследуемым признакам (раса, пол, социальное происхождение и т. п.) или благодаря собственным усилиям (образование, заслуги), различаются соответственно „предписанный“ и „достигаемый“ статус» [3].

Тот или иной статус может быть сопоставлен с любым другим статусом, подобно тому как в простом товарном обмене сопоставляются друг с другом товары. Критерием такого сопоставления является господствующая в данном социуме система ценностей. Аналогом товарной цены здесь выступает социальный престиж. Престиж тесно связан с общественным мнением: он придаёт тем или иным статусам значимость («вес») в общественном мнении.

Социальный статус во многом связан с социальной стратификацией, с ролевой структурой социума, с существующей в нём системой разделения деятельности и труда. Кроме того, каждый статус связан с более или менее определённым стилем жизни, включая нежёсткий набор ценностных установок, предпочтений, привычек, верований (и даже суеверий), представлений о справедливости, чести и честности и т. д. Каждый стиль жизни в обществе и в общественном мнении обладает оценкой — положительной или отрицательной, выражающей почёт, пренебрежение или порицание. И так далее. Существует также личный статус, выражающий то положение, которое индивид занимает в первичной группе (в семье, учебном заведении, трудовом коллективе и т. д.) в зависимости от того, как его оценивают просто как человека.

Всё, что связано со статусной идентичностью, оснащено культурной семиотикой. То есть существуют семиотические средства выражения и фиксации социального и личного статуса человека и соответствующей его идентичности, идентификации и самоидентификации. При этом семиозис статусной идентификации, как и всякая социокультурная семиотика, осуществляется в двух взаимосвязанных формах: 1) в форме придания семиотической значимости (семиотического статуса) тем или иным аспектам статусной идентичности и 2) в форме создания и закрепления специальных семиотических (знаковых) средств.

При этом семиотизации подвергаются и сами индивидуумы. В контексте наличной культуры, функционирующих в ней ценностей, обычаев, стандартов, стереотипов и т. д. только что родившийся индивид уже с самого начала окутан определённой статусной семиотикой. Он — мальчик или девочка; это его объективные характеристики. Но он изначально обладает конкретными значением и значимостью, а следовательно — и вполне определённым статусом. Так, у многих древних народов (и даже у некоторых современных) рождение мальчиков считалось предпочтительнее, чем рождение девочек. Различие по биологическому полу по мере взросления и социализации превращается в различие по социальному полу (гендеру): дети становятся мужчинами и женщинами. И гендерная определённость индивида в той или иной форме и в той или иной степени сказывается на его социальном статусе. Данный статус также оснащён семиотическими средствами и семиотически значимыми атрибутами. Так, с определённого возраста семиотическим средством различения является одежда мальчиков и девочек, их игрушки и т. д. У взрослых людей гендерная идентификация обеспечивается не только одеждой, но другими средствами (преимущественно женщины пользуются косметикой, украшениями и т. п.).

В обществе существуют специальные виды деятельности — так называемые службы, которые насыщены повышенной семиотичностью. Это — армия, полиция, служба государственной (национальной) безопасности, железнодорожная служба и т. п. Сотрудники этих служб носят форменную одежду, которая прежде всего и является их первейшей семиотической характеристикой. Данные службы, особенно армия, органы государственной (национальной) безопасности и полиция построены на жёсткой субординации чинов и званий, а также соответствующих им должностей. Существуют, прежде всего, семиотические средства различия. К ним относится в первую очередь сама форменная одежда. Для рядового и сержантского состава она одна, для офицерского состава другая, для генералов (адмиралов) и маршалов третья. Существуют также специальные эмблемы, обозначающие род войск (мотострелковых, бронетанковых, артиллерийских и т. д.) и размещаемые на форменной одежде и на погонах. Кроме того, существуют знаки различия, размещаемые на погонах или (и) на одежде. Поскольку статус и престиж воинских званий в государстве и в общественном мнении весьма высок, постольку и семиотические средства, которые являются их идентификаторами, соответственно обладают высоким социальным статусом, И чем выше воинское звание и чем престижнее род войск, тем большим семиотическим статусом обладают сами семиотические средства.

У представителей армии имеются — наряду со знаками различия — ещё и специальные знаки отличия. Они присваиваются военнослужащим за особые воинские заслуги (за отвагу и доблесть в боевых действиях и т. д.). К ним относятся ордена, медали, разного рода нагрудные знаки. Специальными орденами, медалями и другими знаками отличия государство награждает и гражданских лиц (за трудовые достижения и т. д.). Люди, имеющие такие награды, также обладают некоторой повышенной семиотичностью.

Но сфера общества и культуры, конечно, не сводится к армии, полиции и т. п. Реальная культура предстаёт в виде относительно обособленных и внутренне автономных сферэкономики, политики, науки, искусства, религии и т. д. Поэтому помимо обще-общественного статуса каждый индивид обладает в той или иной мере и социальным статусом в границах такой сферы. Скажем, художник или актёр обладает высоким профессиональным статусом прежде всего в границах искусства, учёный — в границах науки, религиозный деятель — в пределах своей конфессии; и так далее. Но, конечно, многое определяется общим социокультурным статусом того рода деятельности, которой занят данный индивидуум. Если, к примеру, брать наше время, то каждому очевидно, что популярностью, а следовательно и высоким социальным статусом обладают не представители науки или изобразительного искусства и не создатели и исполнители классической музыки, а представители шоу-бизнеса, «поп-звёзды» — исполнители эфемерных «хитов», киноактёры, снявшиеся в главных ролях в триллерах и «культовых» боевиках и т. п. Поэтому у публики пользуется и тот, подчас шокирующий нормальный вкус семиозис, посредством которого эти «звёзды» или музыкальные ансамбли стремятся оснастить себя, дабы их однозначно могли идентифицировать «фанаты», и отличить себя от множества подобных им.

Но в социуме существуют не только позитивные, социально приемлемые формы деятельности и общественного поведения. В каждом обществе существуют и формы социально негативные формы деятельности и формы девиантного поведения. Таков, например, мир криминала. Это — относительно замкнутый в себе мир и этот мир давно выработал свой семиозис, отдельные элементы которого не очень интенсивно, но исторически изменяются. Прежде всего, это особый жаргон (именовавшийся в первой половине ХХ в. «блатной музыкой», «феней» и т. д.). Это язык для своих; два криминальных элемента могут спокойно обсуждать свои дела при посторонних, не понимающих из их разговора ни слова. Это также особый набор татуировок, который обычному человеку не говорит ничего, но зато криминальному элементу, будь то на свободе («на воле») или в местах лишения свободы, даёт почти полную информацию. По этим татуировкам сообщаются сведения о сроке лишения свободы, число судимостей, уголовная специализация и т. д. При этом определены участки тела, на которые наносятся соответствующие татуировки. Кроме того, различаются мужские и женские татуировки.

Таким образом, в социуме всякая идентификация, в том числе и статусная, имеет свои семиотические аспекты. В то же время следует иметь в виду, что подобно тому, как в сфере рынка семиотические средства оформления товаров и услуг (в частности, торговые марки) могут фальсифицироваться, т. е. использовать чужие, пользующиеся доверием, для рекламы или реализации некачественной продукции, так же может обстоять дело и с семиотическими средствами идентификации социального статуса. Индивид может вводить в заблуждение других людей посредством присвоения и эксплуатирования семиотических средств, обеспечивающих идентичность более высоких социальных статусов. Чаще всего в таких случаях используются формы придания семиотической значимости более высокого социального статуса. Например, членам некоторой референтной группы, со статусом которой индивид соотносит себя в глазах других, присущи свои манеры одеваться, жесты, вокабуляр, коллекционирование каких-либо диковинок и т. д. и т. п. И данный индивид, объективно имея более низкий социальный статус, перенимает всё это и тем самым вводит других в заблуждение. Такое ложное статусное поведение, конечно, существовало во все времена, но особенно оно характерно для современной массовой культуры.

семиотика социум культура идентификация.

• 1. Малахов В. С. Идентичность //Новая философская энциклопедия. В 4-х т. Т. II. М., 2001. С. 78.
• 2. Дворецкий И. Х. Латинско-русский словарь. М., 1976. С. 952.
• 3. Ольшанский В. Социальный престиж // Философская энциклопедия. Т. 5. М., 1970. С. 130.