Школы под соснами

С первых дней оккупации немецко-фашистскими захватчиками территории нашей республики в белорусских лесах и чащах укрывались целые семьи и даже деревни. Конечно, всех желающих партизанские отряды принять не могли, и выход был найден в создании так называемых семейных лагерей. Они оборудовались самим населением под руководством и при непосредственном участии народных мстителей, как правило, в глубине лесных массивов и болот, между озерами, по берегам которых обычно располагались партизанские отряды. В годы войны во многих семейных лагерях Беларуси действовали уникальные по масштабу и характеру деятельности лесные партизанские школы.

Как вспоминал видный организатор партизанского движения в Беларуси Кирилл Трофимович Мазуров в книге «Незабываемое», «несмотря на трудности, создание школ в лесах шло полным ходом. Первыми подхватили призыв о создании школ для обучения детей в партизанских зонах (в деревнях и лесных лагерях для населения) комсомольцы Полесской области. Почин позже распространился в Минской, Пинской и других областях. Создание в тылу врага советских школ… служило не только объединению и воспитанию детей, но и вселяло веру людей в неизбежное изгнание гитлеровцев».

Только в Брестской области на 1 мая 1944 года в таких школах обучалось 490 детей. Все лесные школы были начальными, только с первыми четырьмя классами обучения. Они, как правило, размещались в землянках, различных сооружениях, построенных из лозы и других подручных материалов. В их организации принимал участие партизанский актив, учителя, родители, сами дети. Работа лесных школ протекала в невероятно трудных условиях — не было учебников, тетрадей, писчей бумаги, наглядных пособий, нормальных приспособленных помещений для занятий. Однако выручали, как всегда, народная смекалка и мудрость партизан. Так, при изготовлении письменных принадлежностей партизаны из коры дуба вырезали для первоклассников буквы для азбуки, из веточек делали классные счеты. Народные умельцы нашли способ изготовления чернил: делали отвар из дубовых желудей, бросали туда ржавый гвоздь или кусок железа. Некоторое время эта смесь отстаивалась, и получались чернила. Часто учебные пособия доставались у местного населения, а также через связных и разведчиков в населенных пунктах. Классных досок не было, вместо этого учащиеся писали выстроганными палочками на земле и песке. Нередко для счета использовали гильзы патронов. Ввиду отсутствия учебников и тетрадей, ручек и карандашей дети писали на полях газет и упаковочной бумаге, обратной стороне немецких листовок, а то и просто палочками на бересте или на песке. Партизаны оборудовали приспособленные помещения для занятий, делали парты. Из-за отсутствия учебников и программ педагоги-партизаны обучали детей по имевшейся в отрядах политической литературе. Часто учителя использовали в работе с детьми приказы Верховного Главнокомандующего, тексты из газет, брошюр или листовок-сводок Совинформбюро.

В некоторых бригадах даже существовали пионерские организации. Из воспоминаний бывшей ученицы школы № 2 при партизанском отряде имени М. И. Калинина бригады имени Ф. Дзержинского Т. К. Кот, которая после войны стала работать учительницей в школах Брестской области: «Командование отряда разрешило нам сшить из парашютного полотна пионерские формы. Мы сделали себе также пионерские галстуки. Особенно кропотливо и внимательно вышивали всем коллективом пионерское знамя. Вскоре в торжественной обстановке были приняты в пионеры еще 28 детей. После этого избрали штаб пионерской дружины».

Наибольшее распространение лесные школы получили в Брестской и Барановичской областях. Здесь при партизанских отрядах и соединениях работало около двадцати партизанских школ. Достоверно известно, что первая лесная школа на Брестчине была организована осенью 1943 года при отряде имени М. И. Калинина, где в трех классах обучалось 50 детей младших классов. Стенгазета «Пионер» отряда имени А. А. Жданова В Белорусском государственном музее истории Великой Отечественной войны как одна из самых ценных реликвий военной поры хранится письмо от 22 ноября 1942 года секретаря ЦК ЛКСМБ? К.?Т.?Мазурова первому секретарю Центрального Комитета комсомола Беларуси? М.?В.?Зимянину о работе лесных школ. Описывается, как по причине отсутствия письменных принадлежностей «комсомольцы отряда Николая Розова ходили по этим вопросам в разные деревни и собрали 150 карандашей, несколько учебников, несколько десятков тетрадей. В Октябрьском районе 14.09 провели конференцию учителей, 15.09 — родительское собрание. 16 сентября школы начали работу. Количество обучающихся в них — 271 человек. Карпиловская школа — 47 детей, Рудобельская — 10, Рудницкая — 20, Старо-Дубровская — 26, Ново_Дубровская — 52…».

Стенгазета «Наша учеба».

В музее хранятся стенные газеты «Наша учеба» и «Пионер» пионерских организаций партизанских бригад Брестской области. В них — жизнь юных пионеров, учеба и общественная работа. Помимо обучения детей письму, чтению и счету, учителя проводили с ними большую политико-воспитательную работу, прививали им трудовые навыки. В свободное время маскировали лагеря, проводили работу по их благоустройству, собирали ягоды, грибы, дрова. По сохранившимся воспоминаниям бывших учеников и учителей, занятия часто начинались со сводок Совинформбюро, которые принимали партизанские радисты. По сводкам дети писали диктанты, изучали географию. В стихотворении «Занятия под сосною», написанном в январе 1944 года М.?В.?Шляхтенко, есть такие незамысловатые строки:

Только солнце встает над землею И рассеется серый туман, Под кудрявой зеленой сосною Учатся дети семей партизан.

Я. А. Чернявская и В. Г. Иванова — учителя лесной школы при семейном лагере отряда им. Е. Г. Макаревича бригады им. Я. М. Свердлова Брестской области Одним из отрядов в брестских лесах командовал лейтенант Евгений Макаревич — инициатор создания лесной школы, где обучались 98 детей. После гибели Макаревича в июне 1943 года отряд бригады был назван именем командира. В музее хранится отчет о воспитательной работе среди детей школьного возраста 4_го семейного лагеря этого отряда за июнь 1944 года. В отчете указывается, что «в семейном лагере школу посещают 46 детей, из них 1_го класса — 24, 2_го класса — 13, 3_го класса — 9 человек. На уроках изучаются следующие предметы: русский язык, арифметика, пение. Ребята выучили наизусть стихотворения „Взвилась ракета боевая“, „Ведут народы бой“, „Наша славная земля“. Во внеурочное время проведены беседы „О действиях партизан“, „О помощи населения партизанам“, „О героических действиях партизанки Тани“. По физкультуре во 2_м и 3_м классах изучены темы „Построение в шеренгу и колонну“, „Повороты на месте и в движении“, „Выход из строя“. Кроме того, с детьми проведены занятия по бегу на короткие дистанции, прыжкам в длину, подтягиванию на турнике, отработаны упражнения по гранатометанию, изучению устройства винтовки, тренировки с макетами стрелкового оружия». С гордостью организатор воспитательной работы сообщает в отчете, что в лесной школе систематически работал кружок художественной самодеятельности, кружок детских работ (мальчики вырезали из дерева и коры игрушки для дошколят, макеты оружия, а девочки учились вязать и шить). Ребята ухаживали за школьным огородом, занимались сбором лекарственных трав: за сезон собрали цветов ландыша — 0,5 кг, листьев папоротника — 6 кг, цветов ромашки — 1 кг, корней валерианы — 4 кг, липового цвета — 1,5 кг. В школьной тетради, подробно изложен отчет учительницы Полины Ясновской об учебно-воспитательной работе лесной школы отряда имени Жданова с 12 мая по 12 июля 1944 года. Отряд действовал в Дрогичинском районе Брестской области. Здесь обучением было охвачено 58 детей — 23 мальчика и 35 девочек младшего школьного возраста. Как видно из отчета, учебный день здесь был установлен в 4 урока по 45 минут каждый. Перемены между уроками следующие: малые перемены — по 10 минут, большая перемена — 30 минут. Занятия проводились в школе в две смены. Был составлен учебный план, твердое школьное расписание. Кстати, здесь, помимо упомянутых уже ранее предметов, были природоведение, рукоделие. Учительница лесной школы 123_й партизанской бригады Полесской области М. С. МартиновичУспевали учащиеся хорошо. В конце учебного года были проведены итоговые занятия и экзамены в присутствии командира партизанского отряда, комиссара, секретаря комсомольской организации и учительницы из другого отряда. По окончании школы учащимся выдавались специальные свидетельства. Занятия в лесных школах вели учителя, жившие в местах дислокации народных мстителей, порой к работе с детьми привлекали бывших студентов или старшеклассников из числа партизан. Это были самоотверженные люди, безгранично любящие свое дело, которых объединяло одно стремление — воспитать достойную смену, настоящих граждан родного Отечества, владеющих знаниями, а также навыками партизанской жизни и умением защищать Родину. Это такие педагоги, как М.?С.?Мартинович — учитель 123_й партизанской бригады Полесской области (она же — секретарь Октябрьского подпольного РК ЛКСМБ), а также Я.?А.?Чернявская и В.?Г.?Осипова — учителя семейного лагеря отряда имени Жданова и ряд других. Случалось, педагоги с оружием в руках защищали свои лагеря вместе с мужьями, старшими братьями-партизанами. В июле 1944 года учительницы М.?В.?Шляхтенко и Л.?А.?Грицова — партизанки отряда имени Кирова Брестской области — геройски погибли в бою с немецкими оккупантами. Лесные партизанские школы воспитывали детей в духе ненависти к врагу, любви и преданности к своей Родине. В этом их неоспоримая ценность и их посильный вклад в общую Великую Победу.

Молодежная политика германских оккупационных властей образовательный военный советский воспитательный Опираясь на аппарат местного самоуправления, оккупанты стремились получить надежную опору среди молодого поколения, пытаясь воспитывать его в духе национал-социализма. Разумеется, только демагогические пропагандистские лозунги не способствовали решению этой проблемы. Кроме того, сильное влияние на молодежь оказывало патриотическое настроение партизан и подпольщиков. Тем не менее, Кубе, по-видимому, не терял надежды на успех, когда писал в журнале «Белорусская школа»: «Школьная политика решает самую важную задачу в каждой стране. Школьное управление для нас, немцев, дело само собой разумеющееся. Государственный муж Адольф Гитлер видит в руководстве народом самую важную задачу. И она начинается в школе. К этому мы и обратились». 5, c.9] В газете «Минскер цайтунг» Кубе прямо указывал, что цели системы образования — онемечивание белорусской молодежи. Чтобы полнее представить намерения захватчиков в организации школьного дела, обратимся к документу, определявшему временный школьный порядок, который был обнародован в октябре 1941 г. В нем говорилось: «Забота о белорусской культуре, обычаях и просвещении является одной из существенных задач школ генерального округа Беларусь. Другие народности, поляки и русские, проживающие на этом жизненном пространстве, должны усвоить белорусскую культуру. В связи с этим должны быть привлечены к учительской работе с дальнейшей проверкой знаний по специальности, моральных и политических взглядов все мужчины и женщины, способные работать учителями. Преподавание в школах будет на белорусском языке. В местностях, заселенных польским меньшинством, в школах в каждом классе должно быть не менее 6 часов в неделю занятий на белорусском языке. К работе в школе привлекаются не только народные учителя, но и все другие силы, которые были до этого заняты в других учреждения, включая специальные и высшие школы». 9, c17] Более циничное заявление трудно представить. Ведь в это время происходили массовые убийства детей и учителей, разрушались школьные здания, музеи и библиотеки. Только в Барановической области было убито более 400 учителей. За годы войны «защитники» белорусской культуры уничтожили и повредили 8826 школьных зданий, и их 20-миллионный книжный фонд. В ином разделе документа подчеркивается, что «высшей инспекцией в области руководства и надзора за школой является генеральный комиссар, другими инстанциями является уездные надзоры за школой». Как видим, германская сторона не допускала и мысли выпускать из поля зрения эту важнейшую сферу формирования мировоззрения молодежи. Именно школе отводилось одно из ключевых мест в системе воспитания подрастающего поколения в духе национал-социализма. С этой целью «Временный школьный порядок» предписывал:"В начале первой лекции каждого дня следует показывать знания новой Европы под руководством Адольфа Гитлера. Любое большевистское влияние, выходящее из школы, будет наказываться смертью, так как подрастающая молодежь генерального пространства Беларуси должно быть выращена в духе новой Европы под руководством Адольфа Гитлера". 6, c79] Чтобы не упустить из-под идеологического воздействия детей, было введено обязательное общее начальное образование (кроме детей евреев). За отказ посылать своих детей во всенародные школы родители и учащиеся подвергались различным наказаниям. Родители штрафовались от 500 до 1000рублей, некоторые лишались хлебных карточек. 6, c.79] Чтобы основательно укрепить свое влияние на школьную молодежь Беларуси, учебный процесс носил ярко выраженную прогерманскую окраску как по форме, так и по содержанию. Каждый класс должен был иметь портрет фюрера. Учитель обязывался, войдя в класс, приветствовать учеников известным нацистским жестом и восклицанием «Хайль Гитлер» или «Жыве Беларусь». Ученики должны были в такой же форме отвечать учителю. Перед началом уроков в течение 30 минут проводились беседы по биографии Гитлера и его соратников. В октябре 1941 г. при генеральном комиссариате был создан Инспекторат белорусских школ, который возглавил чешский немец И. Сивитца. Определенное влияние на систему школьного образования имели созданные с разрешения оккупационных властей общественные организации Белорусская народная самопомощь, а также Союз белорусской молодежи, Белорусская Рада Доверия. Идеологическое воспитание планировалось начинать с дошкольного возраста, опираясь на некоторый советский опыт. Так, на территории генерального округа были открыты 23 детских садика и 25 детских домов, где воспитывались 2807 детей, С октября 1941 г. открывались начальные школы. По данным «Белорусской газеты», в 1941/42 учебном году действовало около 3 тыс. школ, в которых обучалось 270 тыс. детей, учебную работу вели около 9 тыс. учителей. В 1942/43 учебном году начали работать 7 прогимназий, 16 профессиональных школ, 6 учительских семинарий. Но в связи с недостатком школьных помещений и педагогических кадров, довоенный уровень не был достигнут. Например, в Минске до войны работало 49 школ, а в 1941/42 учебном году — только 12, где обучалось 6 тыс. детей. Политика оккупантов в системе школьного образования была только частью общего плана восточных территориального порабощения белорусской молодежи. Осуществлялось воздействие на молодежь и вне школы. С этой целью 22 июня 1943 г. по инициативе немецких властей был создан Союз белорусской молодежи (СБМ). С самого начала возникновения СБМ планировался как самостоятельная белорусская молодежная организация, подчиненная немецким оккупационным властям. Создание СБМ преподносилось как акт «гуманизм» и «лояльность» германских властей по отношению к населению Беларуси. Цели, задачи, функции и рамки деятельности были изложены в уставе и программе организации, которые утвердил В. Кубе. Они преследовали цель подготовки новой генерации белорусов в духе национал-социализма. Еще в мае 1942 г. руководители молодежной фашистской организации гитлерюгенд Артур Аксман, подписал приказ об организации при имперском руководстве гитлеровской молодежи (ГМ) главного отдела АФ VI (работа среди молодежи оккупированных восточных областей).Это ведомство занималось разработкой молодежной политики на захваченных Германией восточных территориях. Согласованным решением министра восточных областей Розенберга и молодежного лидера Германии Аксмана в начале сентября 1942 г. образовано Восточное управление имперского руководства молодежи в составе восточной областной организации Национал-социалистической рабочей партии Германии (НСДАП) с резиденцией в Берлине. При администрациях генеральных округов Литва, Латвия, Эстония, Беларусь рейхскомиссариата «Остланд» были открыты отделы по работе с юношами и девушками. Молодежный отдел генерального комиссариата Беларусь возглавлял банфюрер В. Шульц. Имперское руководство гитлерюгенда разработало план создания общеевропейского союза германской молодежи. С целью изучения возможностей создания такой организации Аксман побывал в 1942 г. на оккупированных территориях. Первым шагом на пути осуществления этой идеи стала организация национальных союзов молодежи. Уже в сентябре 1942 г. в прибалтийских республиках были основаны первые на оккупированной территории Советского Союза молодежные союзов. Подобные решения принимались на самом высоком уровне и не являлись инициативой отдельных немецких «гуманистов» вроде Кубе. Реализация молодежной политики оккупантов зависела в значительной степени от событий на советско-германском фронте. Когда первые успехи сменились неудачами под Москвой, Сталинградом, особенно под Орлом и Курском, немецкой администрации пришлось решать множество других проблем, кроме идеологических. К тому же оккупанты убедились в том, что подавляющая масса молодежи настроена патриотически и не приемлет ни «нового порядка», ни нацистской идеологии. Не зря руководитель политического отдела генерального комиссариата Беларусь Мирш отмечал: «Идеологическое воспитания молодежи в Советском Союзе достигло цели, в чем могли убедиться германские солдаты, которым пришлось сражаться с воинскими частями, укомплектованными из комсомольцев». 9, c.18] Разумеется, требовалось время, чтобы воспитать подрастающее поколение в новом измерении морально-политических ценностей, а для этого нужны были соответствующие кадры. Поэтому еще в начале войны в Германии были организованы 6-месячные курсы по подготовке пропагандистов национал-социализма. Главными задачами выпускников были подготовка кадров для СБМ и создание организаций этого союза. Значительная часть центрального и окружного аппаратов, руководители школ СБМ являлись выпускниками этого политического курса. Как правило, это были выходцы из Беларуси, бывшие молодые офицеры Красной Армии, добровольно сдавшиеся в плен. Например, шеф руководящего штаба СБМ Михаил Ганько в 1941 г. сдался в плен немцам. Он окончил курсы пропагандистов. Работал переводчиком отдела пропаганды, являлся тайным доносчиком Кубе. За преданность оккупантам Кубе назначил его шефом руководящего штаба СБМ. Следует отметить, что по инициативе коллаборационистов попытки создания молодежных организаций предпринимались и ранее. Так, школьный инспектор Барановичского округа еще в 1942 г. обратился в генеральный комиссариат Беларусь по поводу создания организации «Молодой дубок». Организационно это формирование было аналогично организации немецкой молодежи. В уставе определялась основная задача: «Воспитание белорусской молодежи вне школы в духе новой Европы, избавление молодого поколения от влияния жидобольшевизма». Организации должны были создаваться в основном в школах. Однако власти не дали официального разрешения. 13, c.95] Наибольшее же распространение на оккупированной территории Беларуси получил Союз белорусской молодежи, который активно поддерживался руководством генерального комиссариата молодежь. Уже в апреле 1943 г. на совещании гебитскомиссаров, которое проходило в Минске, руководитель политического отдела генерального комиссариата Беларусь заявил: «Молодежь на сегодняшний момент либо пассивно относится к нам, либо совсем нас отвергает. Когда на родине последние силы мобилизуются для тотальной войны, здесь тысячи и тысячи молодых людей ничего полезного для нас не делают и являются балластом для немецких властей. Мы должны использовать эти резервы на войну и потому ищем необходимые методы». Далее говорилось, что для более эффективного использования белорусской молодежи она будет организована в союз наподобие гитлерюгенда. Задачи союза были сформулированы предельно ясно: «Создание молодежной организации имеет цель поднять среди белорусского народа доверие к немецкому руководству. СБМ возглавляется немцами. Руководство организацией возлагается на отдел политики, культуры и СД. Чтобы придать организации самостоятельный характер, будет организован главный штаб из белорусов. Руководителей назначает генеральный комиссар. В штаб каждого округа входят трое немцев и один белорус."[13,c.120] Выступая на этом совещании, руководитель молодежного отдела генерального комиссариата Беларусь баннфюрер Шульц обозначил цели СБМ, главная из которых — использование потенциала белорусской молодежи на нужды Германии. Всеми возможными средствами необходимо завоевать доверие белорусского народа, чтобы он «проникся политикой немецкого руководства и добровольно участвовал в осуществлении германского дела». Обращаясь к гибитскомиссарам, Кубе потребовал уделить молодежной проблеме наибольшее внимание, взять в свои руки работу по вовлечению молодежи в организацию, планирование работы и обслуживание молодежи. Вопросы создания СБМ обсуждались неоднократно на всех уровнях управления. На совещании в Слонимском округе, которое проходило в начале мая 1943 г. в присутствии 400 бургомистров, старост, полицейских, один из лидеров союза СБМ Б. Суровый призывал руководителей оккупационной администрации включиться в работу по созданию организаций СБМ в каждой области в районе. Проводимая работа по созданию СБМ убедительно раскрывает замыслы германского оккупационного руководства — привлечь подрастающее поколение на сторону нацистской Германии. Заранее было укомплектовано руководящее ядро СБМ, лидеры которого обучение и национал-социалистскую обработку на специальных курсах. Отмечу, что захватчики всячески скрывались истинные цели создания молодежных союзов. Большинство принятых документов о создании и основных направлениях их деятельности носили строго конфиденциальный характер. Официально СБМ был провозглашен 22 июня 1943 г. После этого три месяца велась активная организаторская работа. 17 июля были назначены руководители отделов главного штаба, 5 окружных и 5 исполняющих обязанности окружных руководителей. По уставу в члены СБМ могла вступать молодежь 10−20-летнего возраста, кроме евреев. Каждый вступающий должен был дать письменную клятву безоговорочно выполнять все требования своих руководителей. В июне 1943 г. были открыты специальные школы В Минске, Альбертине (около Слонима) и в Флорианове (недалеко от Ляховичей) по подготовке руководящих кадров. Уже в первом выпуске Минской школы был подготовлен 21 курсант. В Флорианове проходили обучение руководители женской молодежи, в Альбертине-среднего звена СБМ. Известно, что только Альбертинскую школу окончили около 700 юношей. Курсанты отбирались из наиболее образованной части молодежи в возрасте15−25 лет. Руководящие кадры СБМ готовились не только для территории генерального округа Беларусь. Выпускники направлялись в прифронтовые районы, а также для организаций СБМ, создававшихся в Германии среди молодежи, насильно вывезенной из Беларуси. Многочисленные призывы вступать в «ряды европейской молодежи», обещания лучшей жизни мало способствовали росту членов СБМ. В декабре 1943 г. руководители оккупационной администрации вынуждены были издать постановление, которое обязывало директоров школ заставлять всех детей, достигших 10-летнего возраста, вступать в члены СБМ. Но и эти меры не дали необходимых результатов. К июню 1944 г. было подготовлено не менее 1300 организаторов СБМ, которые сумели создать организации СБМ в 56 районах генерального округа и в 4 округах прифронтовой зоны Беларуси, а также среди молодежи, вывезенной в Германию. По данным различных источников, численность СБМ достигала 12,5 тыс. членов, из них в генеральном округе — до 8 тыс., в прифронтовой зоне — около 1тыс. и среди вывезенных в Германию не менее 3,5 тыс. человек. Недостаток архивных сведений не позволяет определить полностью социальный и возрастной состав союза. Однако можно представить облик отдельных организаций. Например, ивацевичская организация в сентябре 1943 г. насчитывала 87 человек, из которых 8 служили в полиции, 20 были служащими различных оккупационных учреждений, 9 работали на предприятиях и 35 учащиеся школ. Койдановская организация вначале 1944 г. объединяла 105 детей: 91 — до 14 лет и только 14 — старше. По неполным данным можно установить, что до 70% членов СБМ не достигали 14-летнего возраста, половину из них составляли девочки. Организации преимущественно удавалось создать в населенных пунктах, где размещались немецкие или полицейские гарнизоны. СБМ имел форму полувоенной организации. Члены союза носили униформу, руководители имели звания, носили погоны или нашивки. С конца 1943 г. началась активная вербовка во вспомогательные воинские формирования и отряды СС. В декабре 1943 г. шеф СБМ Ганько издал секретный приказ о мобилизации в роту СС юношей 1920;1927 гг. рождения. Окружные руководители обязались до 10 января 1944 г. закончить подбор кандидатов. По имеющимся сведениям, в первую из сформированных рот СС набрали 116 юношей. Весной 1944 г. оккупанты и их помощники вынуждены были начать принудительную вербовку 15−20-летних юношей для службы на фронте и в тылу. Радио, газеты, листовки призывали молодежь вербоваться в Германию. «Ты будешь иметь хорошее питание, хорошую одежду и заработную плату»: «Твоя семья будет поддержана и защищена"-такими обещаниями и призывами оккупанты рассчитывали пополнить свои ряды. 2, c.18] Оккупационные власти прилагали усилия к созданию и пополнению СБМ, надеясь с его помощью решить несколько проблем. Во-первых, необходимо было склонить на свою сторону ту часть населения, которая оставалась нейтральной по отношению к немцам и не участвовала в сопротивлении им. Во-вторых, участие молодежи в СБМ должно было ослабить партизанское движение и подпольную борьбу. В-третьих, СБМ, по расчетам оккупантов, мог стать источником трудовых ресурсов для промышленности и сельского хозяйства Германии, а также пополнить ряды понесшего большие потери вермахта. Перелом в войне в пользу СССР вынуждал даже ортодоксальных нацистов менять свои расовые представления, искать на захваченных территориях политических союзников. Местным коллаборационистским силам было разрешено создавать различные партии, союзы, национальные движения, деятельность которых не противоречила политическим целям Третьего рейха. Представляется, что эти шаги должны были обеспечить устойчивое управление оккупированными регионами, с одной стороны, а с другой стороны-межнународный резонанс. Германские власти стремились демонстрировать западной общественности привлекательность оккупационной политики, ее широкую поддержку местными жителями. Наряду с организацией Союза белорусской молодежи создавались и другие национальные молодежные организации. Причиной послужило то, что после поражения германских войск под Орлом и Курском на территорию Беларуси прибыло значительное количество беженцев, в основном тех, кто спасался от преследований за сотрудничество с оккупационными властями. Скопилось много и военнослужащих из восточных воинских формирований, которые сражались на стороне вермахта. Весна 1944 г. стала периодом объединения всех антибольшевистских сил. Чтобы противостоять массовому развитию партизанского движения и подпольной борьбы, а также наступлению Красной Армии, германские власти инициировали создание в Бобруйске Союза борьбы против большевизма (СБПБ).Согласно манифесту и программе СБПБ, которая была опубликована в газете «Речь», главной целью союза являлась борьба против все проявлений иудо-большевизма. Руководителем организации был назначен капитан М. Октан. Имелись и региональные отделения в Осиповичах, Лапичах, Пуховичах и других местах. Юноши и девушки в возрасте 10−18 лет объединялись в молодежное объединение союза. Предполагалось, что в будущем СБПБ выступит консолидирующим ядром всех прогерманских молодежных союзов. Однако имевшиеся противоречия организационного и идеологического характера не позволили реализовать этот замысел. Созданные молодежные союзы призваны были стать надежным средством идеологического воспитания молодежи, вовлечения ее в борьбу на стороне нацистской Германии против Красной Армии и партизан. Однако расчеты оккупантов оправдались частично. В ряды прогерманских молодежных союзов, включая СБМ, вступило немногим более 13 тыс. человек. Белорусские юноши и девушки в большинстве своем не восприняли национал-социалистскую идеологию. Даже пропагандируемая идея национально-государственного возрождения Беларуси не могла стать привлекательной на фоне массовых репрессий, чинимых различными карательными органами оккупантов.

Деятельность советских организаций в период немецкой оккупации Организация и работа советских школ на оккупированной территории Беларуси в годы войны была непростой. На захваченной территории Беларуси в 1941;1944гг. развернулась острая военно-политическая и идеологическая борьба между немецкой оккупационной властью и патриотическим движениям за будущее Беларуси. Разумеется, осуществить в полном объеме учебный процесс и воспитательную работу в условиях жестокого оккупационного режима было сложно и даже невозможно. Так, с большой идейно-политической работой в тылу врага значительное внимание с бока подпольных партийных и комсомольских комитетов и организаций придавалась детям. Потому там, где было возможно, они брали на себя воспитание детей. В местах, где гитлеровцы открывали школы, подпольщики и партизаны видели свою задачу в том, чтобы сорвать замыслы врага и осуществлять занятий в советских школах. Одной с наиболее активных форм идеологической борьбы белорусского народа против школьной политики немецких властей было тайное обучение детей в тех населенных пунктах, которые находились под контролем оккупантов. Огромное распространение получила такая форма обучения, как тайные, или подпольные, школы и группы. Они были строго законспирированными, и до нас почти не дошли документы о их учебно-воспитательной работе. Тем не менее, некоторые собранные материалы позволяют показать историю организации тайных школ, которые работали на оккупированной территории. Тайные школы начали стихийно возникать уже в первые дни оккупации Беларуси."Надо убедить школьную молодежь, — писала в своем дневнике 15 августа 1941 г. учительница одной с подпольных школ Лиды, — что она не должно тратить время и нельзя оставаться без обучения даже в такое тяжелое время"[7,c.45]. Учителя организовывали обучение детей непосредственно в домах. В деревне Заполичи Свислочского района с первых дней оккупации была организована тайная школа. Ее начальные классы стали посещать 15 детей школьного возраста. Обучались они по советским учебникам. От окружных и уездных школьных руководителей в инспектрият белорусских школ неоднократно поступали жалобы на широкое распространение тайного обучения. Школьный инспектор Лидского округа И. Пратасевич писал, что «много детей стали навещать тайные школы"[7,c.46]. Начиная с осени 1942 г. тайное обучение принимает более организованные формы. Под руководством партийных органов комсомольские организации прикладывали много усилий в деле организации и налаживания тайного обучения детей. ЦКЛКСМБ в известном постановлении отметил, что комсомол Беларуси несет большую ответственность за большевицкое воспитание детей. Далее подчеркивалась необходимость широкого использования разнообразных методов работы с детьми, которые соответствуют их положению и возраста."Дети младшего возраста, какие не имели возможности учится в школах, — говорилась в нем, — должны учится дома по советским учебникам. В работы с детьми старшего возраста использовать формы легальных и полулегальных кружков, используя методы индивидуальной или массовой работы в зависимости о обстоятельствах. Во всех случаях работу с детьми необходимо строго конспирировать, чтобы не ставить под удар врага ни комсомольцев, ни самих детей"[7,c.46]. Эти положения стали достояниям всех комсомольских организаций республики, появился неофициальный устав об тайных советских школах на оккупированной территории Беларуси. В процессе исследования было выявлено немало случаев, которые свидетельствуют о широком распространении тайного обучения по всей территории Беларуси и в особенности в западных районах республики. Только в одном с районов Гродненской области, по неполным сведениям, работала 20 тайных школ домов. Барановичской области, северно-западных районах Минской и северных районах Пинской области, в тайных советских школах в 1941;1942гг. училось около 180−200тыс. детей, их обучали примерно 7тыс. учителей[7,c.48]. Вместе с организацией тайного обучения яркую страницу в историю народного образования Беларуси в период ее оккупации вписали школы партизанских зон. В условиях, которые способствовали зарождению школ такого типа, определялись прежде всего размахом партизанской борьбы. Уже к 1943 г. партизанские зоны охватили более чем 60% от всей территории Беларуси. Работа школ являлась одной с неотъемлемых существенных признаков советского строя жизни населения партизанских зонах. Первые партизанские школы начали открываться зимой и весной 1942 г. В большинстве своем это было стихийное явление, вызванное необходимостью дальнейшего обучения детей, которые из-за войны остались вне школ. Согласна архивным документам, первая сеть организованных школ появилась в деревнях Ветринского района Витебской области, где с 1 сентября 1942 г. начали работать советские школы [7,c.50]. С осени 1942 г. подпольное партийное и комсомольское руководство Беларуси в связи с расширением партизанского движения активизировала свои действия, которые касались организации советских школ в партизанских зонах. Инициативу и настойчивость в этом деле проявлял ЦК ЛКСМБ и в особенности его секретари К. Т. Мазурав и М. В. Зимянин. Они посещали партизанские соединения, проводили совещания с партийными и комсомольскими работниками, беседовали с населением и учителями."Мы были очень озабоченный в это время, — вспоминал К. Т. Мазурав,-не только тем, как сберечь детей, но и как организовать их обучение"[23.c.146]. В первой половине ноября 1942 г. районный комитет КП (б)Б совместно с ЛКСМБ разослал во все партизанские отряды и населенные пункты районы сообщение о том, что в Октябрьском районе созывается первая за все время немецкой оккупации конференция учителей по поводу открытия в этих районах советских школ. Уже 14 ноября на конференцию прибыли учителя С. С. Кавалевич, С. М. Сосновский и др.(всего 21 человек)[7,c.48]. Конференцию открыл секретарь комсомола В. Г. Козырь. В своем выступлении он поставил задачу открытия во всех населенных пунктах Октябрьского района советских школ. Было принято решение проводить занятия по довоенным программам, учителям и ученики должны изучать огнестрельное оружие, санитарное дело. На конференции говорилась о политической необходимости работы советских школ в тылу врага, о создании их материальной базы, помощи с бока коммунистов, партизан и население в деле налаживания их работы. Учители на конференции сразу получили назначения на работу и разъехались по школам."Получив указание и понимая политическое значение организации школ в глубоком тылу врага, — вспоминала после конференции учительница М. С. Марцинович, — учителя сразу взялись за работу. Было проведено родительское собрание, на котором ознакомили с программами преподавания, сообщили о важности работы школы"[7,c.49]. 16 ноября были проведены первые занятия в школе поселке Октябрь. Школу посещало 40 учеников: 3 класс — 13 человек, 4 класс — 13 человек, 5 класс — 6 человек, 6 класс — 8 человек. В этот же день начали работать другие школы района: Заволенская — 30 учеников, Залеская- 28 учеников, Зацишская — 28 учеников, Карпиловская — 47 учеников, Новадубравская — 52 ученика, Рудницкая — 20 учеников, Рудобельская — 10 учеников, Старадубравская — 26 учеников (всего 241 человек). Уже 22 ноября Т. К. Мазурав сообщил в ЦКЛКСМБ, что несмотря на трудности — отсутствие помещений учебных, бумаги, письменных приборов — школы все же открываются. Октябрьском районе было открыто 13 школ [23, с.158]. Сведении об открытии школ Октябрьском районе начали распространилась на другие районы Любанские и Старобинские партизанские зоны. Первыми подхватили призыв о создании школ в партизанских зонах и лесных лагерях для населения, потом инициатива комсомольцев распространилось по Минской, Пинской, а затем и по другим областям. В штабы партизан начали поступать сообщения из-под Глуска, Харомцав, Любани, Слободы и других населенных пунктов, что там также начали работать советские школы.

Там, где нельзя было организовать школу, учителя-партизаны обучали детишек по кружкам в крестьянских домах. Так, в Столинскам районе Пинской области партизаны не только выполняли боевые задачи, но и проводили занятия с детьми в деревнях Варони, Струя, Пуховичи, Ольшаны, Комары и др. [7,c.49]. В процессе подготовки школ приходилась преодолевать многочисленные трудности. Не хватала помещений, учебников, отсутствовали школьные пособия. Их приходилась добывать в ходе боевых операциях. Всем партизанам, которые отправлялись на боевые задания, были обязаны отыскивать учебники, тетради, все что необходимо для обучения детей. Однако в большинстве случаев сами учителя и ученики выходили с тяжелого положения и обеспечивали школу всем необходимым для обучения. 13 учителей учили детей без книг и тетрадей. Они писали на песке и на небольших кусочках бумаги. Азбуку учителя и ученики делали с дубовой коры, на березовой коре писали расписание занятий, таблицу умножения. [7,c.50]. Архивные документы свидетельствуют о том, что подпольные партийный и комсомольские органы, придавали большое внимания воспитанию и обучению детей, в деревнях, семейных лагерях, партизанских зонах, и в других местах, где позволяли обстоятельства, открывались советские школы. Эти школы были представлены разветвленной сетью, которая охватывала значительное количество детей. Деятельность в тыле врага советских школ служила не только объединению и воспитанию детей, но и укреплению веры взрослых в неизбежное изгнание немцев. С первых дней организации советских школ началось напряженное обучение детей. Учителя учили школьников чтению и письму, знакомили с другими дисциплинами. Занятия проходили на основе самостоятельно разработанных планов, на основе каких были положены программы, утвержденные наркоматами просвещения БССР еще в 1940 г. большое внимание придавалось изучению русского, белорусского языка и литературы, арифметике, истории, географии и физическому воспитанию. Основной формой обучения была классно-урочная система. Но что касается тайных школ, то там в основным планом была индивидуально-групповая система. В отдельных местах работали семилетки. В их записывали детей от 7 к 15 лет. Основной контингент учеников складывался из первоклассников. На уроках письма и чтения ученики младших классов усваивали букварь, учились правильно складывать простые предложения. На таких уроках педагогами проводилась работа по развитию языка: заучивание небольших стихотворений, пересказов оглавления, рассмотрение картинок и так далее. Значительное внимание придавалась наглядности, глубокому и прочному освоению знаний учащимися. Важное место отводилась самостоятельной работе. На уроках арифметики ученики младших классов обучались сложению и вычислению в границах 20, решали устные задачи. С большим желанием дети решали задачи, которые касались боевых действий партизанских отрядов. Подсчитывали, сколько бойцы их соединения убили, взяли в плен немецких солдат, а также количество трофея. На уроках географии учителя учили школьников теоретическим и практическим навыкам правильно ориентироваться на местности. Эти знания были нужны не только для изучения географии. Но и имели важное военное значение. Ученики знакомились с методами маскировки и жизни в лесу. Немаловажное значение имели уроки песен. Так, учительница одной с лесных школ Брестчины А. Н. Караткова вспоминала, что дети очень любили петь патриотические песни, в особенности про партизан. 7, c.51]. Условия военного времени наложили отпечаток на характер преподавания в советских школах. Большинство уроков, когда была возможность, всегда начинались со сводки Совинфорбюро. Дети не только усваивали информацию, но и записывали, распространяли ее среди своих родителей, родных и знакомых. Сводки нередко служили материалам для изучения географии и истории СССР. Сообщая о продвижения войск Советской Армии на запад, учителя рассказывали школьникам о городах, озерах, реках, промышленных центрах страны, о тех богатствах, что находятся в недрах земли. Конечно, в итоге военно-идеологической борьбы учебный процесс в советских школах был пропитан глубокой идейностью, политической заостренностью. Педагоги прививали детям ненависть к врага, преданность сваей Родине и веру в победу советского народа над фашистской Германией. Несмотря на невзгоды, исключительно тяжелые материальные и бытовые условия, советские школы добивались значительных успехов в учебно-воспитательной работе. Ученики в большинстве окончили 1943/44 учебный год с хорошими отметками. Так, с 490 учеников, которые занимались в школах при партизанских отрядах имени М. И. Калинина и имя А. М. Василевского Брестской области, 430 успешно окончили 1943/44 учебный год и были переведенный в следующий класс. В одной со школ отряда имени М. И. Калинина, где работали учителя П. И. Ивановски и Ф. П. Карабецян, с 50 учеников 42 были переведены в следующий класс, 22 с их — с отличными отметками. [7,c.52] Вместе с ответственными партийными и комсомольскими работниками, учителя в партизанских зонах регулярно проводили педагогические советы и совещания, на которых обсуждались вопросы школьной жизни, осуществлялся обмен опытам в деле организации учебно-воспитательной работы. Для улучшения работы лесных школ Брестский области, подпольный обком партии и обком комсомола провели собрание учителей области. На нем большое внимание уделялась первоочередным задачам — задачам воспитания детей и дальнейшей организации советских школ. Большую работу проводили учителя с родителями учеников. Заметное место в истории советских школ Беларуси в годы оккупации занимает внешкольная деятельность. Важную роль в ней сыграло пионерское движение. Первый секретарь ЦК КП (б)Б П. М. Машеров в своей речи на VI съезде учителей Беларуси отметил «Среди миллиона тех, кто мужественно и стойко сражается с врагом, есть много пионеров и школьников, которые с гордостью выдержали вместе с взрослыми экзамен на верность своей Родине». 7, c.53] Тяжело себе вообразить учебно-воспитательную работу советских школ без деятельности пионерских организаций. В одном с документов того времени подчеркивается: «Пионеры оказывали большую помощь в налаживания дисциплины и обучения"[7,c.53]… Летом 1941 г. в Беларуси начала действовать первая подпольная пионерская организация в деревни Карповцы Гродненской области. 15 пионеров создали отряд «Пионерский тайник». Подпольные пионерские отряды и группы начали действовать также в Борисове, Жлобине, Лиде и других городах и населенных пунктах[7,c.54]. В одной со школьных отчетов говорилось: Вся работа в школе должно быть направленно на то, чтобы наше подрастающие поколение было воспитано в духа советского патриотизма, самоотверженной преданности Родине, в духа непримиримой ненависти к врагу. 7, c.54] Ведущую роль здесь должны были играть пионерские организации. Одной с наиболее распространенных форм их работы стал сбор пионерских отрядов, дружин, встречи с интересными людьми, подготовка и проведения советских праздников, участие в общественно-культурном и хозяйственно-трудовой жизни школы, лагеря, отряда. Ученики участвовали в работе хоровых, танцевальных, спортивных, военных и литературных групп, сдавали нормы по противовоздушной защите, учились оказывать первую медицинскую помощь, исполняли хозяйственные работы в семейных лагерях партизанских зон, собирали лекарственные травы, смотрели за раненными, которые при необходимости учили детей пользоваться оружием и взрывчато-опасными предметами. При каждой школе создавались специальные пионерские звено по сбору лекарственных трав. Собирали ландыш, кору крушины. Нередко школьники-пионеры помогали партизанам искать оружие. В донесения, которое было отправлено секретарем комсомола К. Т. Мазуравым в ЦК ЛКСМБ 30 октября 1942 г., сообщалась: «Детишки — до конца преданный народ. Для них партизаны — герои, и они помогают им чем возможно. [23,c.152] Самыми массовыми были кружки художественной самодеятельности. Пионеры были инициаторами многочисленных концертов для партизана, раненых бойцов, деревень и лесных поселений. Только пионеры лесной школы при партизанском отряде имени М. И. Калинина организовали 16 выступлений художественной самодеятельности. Пионеры и школьники с большим желанием готовили советские праздники. 1 января 1944 г. все партизанские и лесные школы отмечали 25-лет провозглашения БССР. В эти дни пионерам и школьникам от имени руководства партизанских отрядов и школ были вручены подарки. Широкое распространение в лесных школах получила физкультурно-оборонная работа. Школа была военизировано, потому партизаны помогали детям строить спортивные площадки. По воспоминаниям секретаря Брестского обкома комсомола Ф. Рома, в одном с семейных лагерей под руководством летчика В. Ф. Кавалева (Героя Советского Союза) построили площадку с перекладиной, беговой дорожкой, шестом и местам для бросания гранат. 7, c.55] Важное значение в работе пионерских отрядов, лесных школ имела организация трудовой деятельности учеников в после учебное время. В особенности высокая трудовая активность пионеров и школьников выявилась в процессе хозяйственных работ при семейных лагерях и партизанских отрядах. Так пионерам школы № 2 2-га семейного лагеря при партизанском отряде имени Макаревича был посажен огород. В одном с документов отмечается, что «во всех хозяйственных работах школьники принимали самое непосредственное участие». 7, c.55] Таким образом, советская школа, созданная на территории Беларуси во условиях оккупации, рассматривалась как один из средств борьбы с немцами. Массовая политическая и культурная работа, которая проводилась комсомольскими органами и организациями под руководством партийных органов, сыграла важную роль. Она содействовала идейному объединению и организованности партизан помогала втягивать молодежь в борьбу против немецких оккупантов. Школы становились центрами пропагандистской и агитационно-массовой работы не только с детьми, но и взрослыми. Их создание и деятельность происходили в невероятно тяжелых условиях. Учителя несли ученикам знания, которые оберегали бы их от морального гнету и физического уничтожения, вырастить детей в духе ненависти к гитлеровцам и преданности своей Родине.