Разработка занятия с использованием текстов — художественного и научного

Пример занятия с применением метода работы с научным текстом Предмет: общая психология Тема: Восприятие. Гештальт-принципы организации восприятия.

Это занятие предназначено для студентов (специализирующихся и не специализирующихся в психологии). Необходимый уровень теоретической подготовки: владение общей характеристикой процесса восприятия, знание физиологических основ восприятия, а так же его свойств и видов.

1. Стадия вызова.

Группам раздаются иллюстрации. С каждой иллюстрацией проводится работа (см. приложение 1).

Учащиеся обсуждают и делают предположения о том, почему:

некоторые иллюстрации воспринимаются неоднозначно (рис. 7); утверждения, которые появляются после восприятия некоторых иллюстраций, не соответствуют действительности (рис. 3); некоторые иллюстрации воспринимаются только определенным образом, а не как иначе (рис. 1, 2)

После обсуждения преподаватель рассказывает о принципы организации восприятия, не объясняя их с точки зрения гештальт-теории (приложение 2).

Группам студентов предлагаются гипотезы, с которыми они после обсуждения соглашаются или не соглашаются:

1. То, что мы видим, реально и однозначно.

2. Мы всегда воспринимаем мяч круглым, вне зависимости от угла зрения на него.

3. Восприятие — это процесс накопления отдельных признаков объектов.

4. Восприятие не зависит от высших мыслительных процессов.

5. Воспринимаемый образ представляет собой целостное явление.

Ответы всех участников обсуждения фиксируются в сводной таблице.

Группам предлагается определить:

— что они уже знают по теме; какой информации им не хватает.

2. Стадия осмысления.

Группам раздается текст с новой информацией (см. приложение 3). Студенты читают текст, выделяя уже известное и то, что является новым для них.

3. Стадия рефлексии.

Гипотезы обсуждаются ещё раз, ответы подтверждаются или опровергаются на основе новой информации.

Студентам предлагается подумать, как полученную на занятии информацию, можно использовать в повседневной жизни.

Приложение 1

Рисунок 1.

Задание: Опишите, что Вы видите?

Объяснение: мы воспринимаем кружки не каждый отдельно, а объединенными в три столбика.

Рисунок 2.

Задание: Опишите, что вы видите на рисунке?

Объяснение: На этом рисунке изображены 6 линий, а мы воспринимаем их как три фигуры.

Рисунок 3.

Задание: сравнить по длине правый и левый отрезок.

Объяснение: левый отрезок на линейке кажется нам длиннее правого, хотя на самом деле они равны.

Рисунок 4.

Задание: сравнить по длине стороны треугольников — ab и cd.

Объяснение: правый треугольник больше левого, однако отмеченные буквами части этих фигур равны, хотя они и кажутся значительно крупнее.

Рисунок 5.

Задание: сравнить размеры кругов.

Объяснение: внутренний круг слева кажется больше правого внутреннего круга, тогда как их размеры одинаковы.

Рисунок 6.

Задание: сравнить величину фигур.

Объяснение: Нам кажется, что правая фигура уже и выше (взгляд скользит по вертикали) левой фигуры. На самом деле обе эти фигуры — правильные заштрихованные квадраты с равными сторонами.

Рисунок 7.

Задание: описать, что изображено на картинке.

Объяснение: При восприятии фигуры и фона мы склонны видеть прежде всего пятна меньшей площади, а также пятна более яркие «выступающие», причем чаще всего фон нам кажется лежащим дальше от нас, за фигурой. Чем больше контраст яркости, тем лучше заметен объект и тем отчетливее видны его контур и форма. На рисунке большинство видит в первую очередь вазу, а затем два силуэта.

Приложение 2

Основные гештальт-принципы восприятия:

1. Близость. Элементы, которые близки в пространстве или во времени, кажутся нам объединенными в группы, и мы стремимся воспринимать их совместно. Вы скорее увидите три пары вертикальных колонок, чем просто набор маленьких кружков.

2. Непрерывность. В нашем восприятии существует тенденция следования в направлении, позволяющем связывать наблюдаемые элементы в непрерывную последовательность или придать им определенную ориентацию. Глядя на рис. 1, вы воспринимаете колонки из маленьких кружков в направлении сверху вниз.

3. Сходство. Подобные элементы воспринимаются нами совместно, образуя замкнутые группы.

4. Замыкание. В нашем восприятии существует тенденция завершения незаконченных предметов и заполнения пустых промежутков. Фигуры, изображенные на рис. 2, вы воспринимаете как обычные фигуры, хотя на самом деле их контуры не замкнуты.

5. Простота. В любых условиях мы стремимся видеть фигуры настолько завершенными, насколько это возможно. Гештальт должен быть симметричным, простым и неизменным и не может быть упрощен или упорядочен каким-либо иным образом.

6. Фигура-фон. Мы стремимся организовать наше восприятие таким образом, чтобы видеть объект (фигуру) и задний план (фон), на котором она проявляется. При этом фигура представляется нам более заметной и яснее выделяется на общем фоне изображения.

Приложение 3

Гештальт-идеи находились в прямой оппозиции к традиционным взглядам немецкой психологии (учение Вундта).

После опытов по восприятию кажущегося движения (фи-феномен) гештальт-психологи принялись за исследование другого перцептивного явления. Опыт по исследованию константности восприятия позволили им укрепить свои научные позиции. Его суть состояла в сравнении результатов восприятия объекта при его различных положениях относительно наблюдателя. Например, когда мы стоим прямо перед окном. То его прямоугольный образ проецируется на сетчатку наших глаз, но когда мы отходим в сторону и смотрим на окно сбоку, его образ, воспринимаемый сетчаткой, становится трапецеидальным, хотя мы продолжаем воспринимать окно как прямоугольник. Т.о., наше восприятие окна остается постоянным, даже не смотря на то, что сенсорные данные, воспринимаемые органами чувств, изменились.

Можно сделать вывод, что существует различие между действительным образом восприятия и характером сенсорной стимуляции. Поэтому перцепция не может быть объяснена просто как набор сенсорных элементов или как сумма составляющих ее частей.

Воспринимаемый образ представляет собой целостное явление — то есть гештальт — и любая попытка разложения его на отдельные составляющие приводит к его нарушению.

Вертхеймер изложил принципы организации восприятия в своей работе, опубликованной в 1923 году. Базовая предпосылка этих принципов состоит в том, что организация восприятия происходит мгновенно, в тот же момент, когда мы видим или слышим различные формы или образы. Части перцептивного поля становятся связанными, объединяясь между собой. Чтобы создать структуру, которая выделялась бы на общем фоне. Организация восприятия происходит самопроизвольно, и ее возникновение неизбежно всякий раз, когда мы смотрим вокруг себя. Мы не должны учиться создавать образы, как это провозглашают сторонники ассоциативного подхода, хотя некоторые виды восприятия высшего уровня действительно зависят от научения.

Согласно гештальт-теории, первичная деятельность нашего мозга по визуальному восприятию объектов заключается не в накоплении их отдельных проявлений. Область мозга, отвечающая за зрительное восприятие, не реагирует на отдельные элементы визуальных входных сигналов и не связывает их вместе с помощью механического процесса ассоциации. Напротив, мозг представляет собой динамическую систему, в которой все элементы, которые являются одинаковыми или близкими друг другу, стремятся к объединении, а элементы, которые являются несходными или далекими друг от друга, не объединяются.

Принципы восприятия не зависят от высших мыслительных процессов или прошлого опыта; они свойственны самому процессу восприятия. Вертхеймер назвал их вспомогательными факторами. Но он так же признавал, что на перцепцию влияют и основные факторы самого организма: например. Высшие мыслительные процессы, определяющие предварительную осведомленность и установку, также могут влиять на восприятие. Однако, в общем, гештальтисты старались уделять больше внимания вспомогательным факторам организации восприятия, чем результатам научения или опыта.

Пример занятия с применением метода работы с художественным текстом

Работа с текстом рассказа А. П. Чехова «Спать хочется»

Цель: Провести введение в тему «Психофизиология сна». Показать важность сна для сохранения психического и физического здоровья.

Данный рассказ может быть использован на следующих занятиях:

1. Стадия вызова.

Реализация данной стадии проходит в группах по 5−7 человек. Цель — активизировать участников занятия (их внимание и мышление). Группам дается набор слов: нянька Варька (девочка лет тринадцати), колыбель, сверчок, толстая хозяйка, тяжёлые веки.

Каждая группа составляет рассказ с использование вышеприведенных слов (в течение 3−5 минут). Получившиеся рассказы зачитываются.

2. Стадия индивидуальной работы с текстом.

Каждому ученику (студенту) раздается текст рассказа А. П. Чехова «Спать хочется». Автор, название, завершение (пять последних абзацев) не приводятся. Учащиеся должны внимательно текст прочитать и выписать три вида цитат:

1. Ассоциативные цитаты — любые ассоциации, мысли учеников, возникающие во время чтения.

2. Цитаты, мысли, которые хочется обсудить с одноклассниками (сокурсниками) и преподавателем.

3. Ключевые цитаты (наиболее значимые для понимания данного рассказа).

После завершения этой части работы, ученикам предлагается дописать заключение рассказа.

После того, как будут обсуждены цитаты и окончания, зачитывается авторское завершение рассказа.

Все учащиеся обсуждают оригинальную концовку и пробуют придумать название для рассказа (настоящее — «Спать хочется»).

СПАТЬ ХОЧЕТСЯ Ночь. Нянька Варька, девочка лет тринадцати, качает колыбель, в которой лежит ребенок, и чуть слышно мурлычет:

Баю-баюшки-баю, А я песенку спою…

Перед образом горит зеленая лампадка; через всю комнату от угла до угла тянется веревка, на которой висят пеленки и большие черные панталоны. От лампадки ложится на потолок большое зеленое пятно, а пеленки и панталоны бросают длинные тени на печку, колыбель, на Варьку… Когда лампадка начинает мигать, пятно и тени оживают и приходят в движение, как от ветра. Душно. Пахнет щами и сапожным товаром.

Ребенок плачет. Он давно уже осип и изнемог от плача, но все еще кричит, и неизвестно, когда он уймется. А Варьке хочется спать. Глаза ее слипаются, голову тянет вниз, шея болит. Она не может шевельнуть ни веками, ни губами, и ей кажется, что лицо ее высохло и одеревенело, что голова стала маленькой, как булавочная головка.

— Баю-баюшки-баю, — мурлычет она, — тебе кашки наварю…

В печке кричит сверчок. В соседней комнате, за дверью, похрапывает хозяин и подмастерье Афанасий… Колыбель жалобно скрипит, сама Варька мурлычет — и все это сливается в ночную, убаюкивающую музыку, которую так сладко слушать, когда ложишься в постель. Теперь же эта музыка только раздражает и гнетет, потому что она вгоняет в дремоту, а спать нельзя; если Варька, не дай бог, уснет, то хозяева прибьют ее.

Лампадка мигает. Зеленое пятно и тени приходят в движение, лезут в полуоткрытые, неподвижные глаза Варьки и в ее наполовину уснувшем мозгу складываются в туманные грезы. Она видит темные облака, которые гоняются друг за другом по небу и кричат, как ребенок. Но вот подул ветер, пропали облака, и Варька видит широкое шоссе, покрытое жидкою грязью; по шоссе тянутся обозы, плетутся люди с котомками на спинах, носятся взад и вперед какие-то тени; по обе стороны сквозь холодный, суровый туман видны леса. Вдруг люди с котомками и тенями падают на землю в жидкую грязь. «Зачем это?» — спрашивает Варька. «Спать, спать!» — отвечают ей. И они засыпают крепко, спят сладко, а на телеграфных проволоках сидят вороны и сороки, кричат, как ребенок, и стараются разбудить их.

— Баю-баюшки-баю, а я песенку спою… — мурлычет Варька и уже видит себя в темной, душной избе.

На полу ворочается ее покойный отец Ефим Степанов. Она не видит его, но слышит, как он катается от боли по полу и стонет. У него, как он говорит, «разыгралась грыжа». Боль так сильна, что он не может выговорить ни одного слова и только втягивает в себя воздух и отбивает зубами барабанную дробь:

— Бу-бу-бу-бу…

Мать Пелагея побежала в усадьбу к господам сказать, что Ефим помирает. Она давно уже ушла, и пора бы ей вернуться. Варька лежит на печи, не спит и прислушивается к отцовскому «бу-бу-бу». Но вот слышно, кто-то подъехал к избе. Это господа прислали молодого доктора, который приехал к ним из города в гости. Доктор входит в избу; его не видно в потемках, но слышно, как он кашляет и щелкает дверью.

— Засветите огонь, — говорит он.

— Бу-бу-бу… — отвечает Ефим.

Пелагея бросается к печке и начинает искать черепок со спичками. Проходит минута в молчании. Доктор, порывшись в карманах, зажигает свою спичку.

— Сейчас, батюшка, сейчас, — говорит Пелагея, бросается вон из избы и немного погодя возвращается с огарком.

Щеки у Ефима розовые, глаза блестят и взгляд как-то особенно остр, точно Ефим видит насквозь и избу и доктора.

— Ну, что? Что ты это вздумал? — говорит доктор, нагибаясь к нему. — Эге! Давно ли это у тебя?

— Чего-с? Помирать, ваше благородие, пришло время… Не быть мне в живых…

— Полно вздор говорить… Вылечим!

— Это как вам угодно, ваше благородие, благодарим покорно, а только мы понимаем… Коли смерть пришла, что уж тут.

Доктор с четверть часа возится с Ефимом; потом поднимается и говорит:

— Я ничего не могу поделать… Тебе нужно в больницу ехать, там тебе операцию сделают. Сейчас же поезжай… Непременно поезжай! Немножко поздно, в больнице все уже спит, но это ничего, я тебе записочку дам. Слышишь?

— Батюшка, да на чем же он поедет? — говорит Пелагея. — У нас нет лошади.

— Ничего, я попрошу господ, они дадут лошадь.

Доктор уходит, свеча тухнет, и опять слышится «бу-бу-бу» … Спустя полчаса к избе кто-то подъезжает. Это господа прислали тележку, чтобы ехать в больницу. Ефим собирается и едет…

Но вот наступает хорошее, ясное утро. Пелагеи нет дома: она пошла в больницу узнать, что делается с Ефимом. Где-то плачет ребенок, и Варька слышит, как кто-то ее голосом поет:

— Баю-баюшки-баю, а я песенку спою…

Возвращается Пелагея; она крестится и шепчет:

— Ночью вправили ему, а к утру богу душу отдал… Царство небесное, вечный покой… Сказывают, поздно захватили… Надо бы раньше…

Варька идет в лес и плачет там, но вдруг кто-то бьет ее по затылку с такой силой, что она стукается лбом о березу. Она поднимает глаза и видит перед собой хозяина-сапожника.

— Ты что же это, паршивая? — говорит он. — Дитё плачет, а ты спишь?

Он больно треплет ее за ухо, а она встряхивает головой, качает колыбель и мурлычет свою песню. Зеленое пятно и тени от панталон и пеленок колеблются, мигают ей и скоро опять овладевают ее мозгом. Опять она видит шоссе, покрытое жидкой грязью. Люди с котомками на спинах и тени разлеглись и крепко спят. Глядя на них, Варьке страстно хочется спать; она легла бы с наслаждением, но мать Пелагея идет рядом и торопит ее. Обе они спешат в город наниматься.

— Подайте милостынки Христа ради! — просит мать у встречных. — Явите божескую милость, господа милосердные!

— Подай сюда ребенка! — отвечает ей чей-то знакомый голос. — Подай сюда ребенка! — повторяет тот же голос, но уже сердито и резко. — Спишь, подлая?

Варька вскакивает и, оглядевшись, понимает, в чем дело: нет ни шоссе, ни Пелагеи, ни встречных, а стоит посреди комнатки одна только хозяйка, которая пришла покормить своего ребенка. Пока толстая, плечистая хозяйка кормит и унимает ребенка, Варька стоит, глядит на нее и ждет, когда она кончит. А за окнами уже синеет воздух, тени и зеленое пятно на потолке заметно бледнеют. Скоро утро.

— Возьми! — говорит хозяйка, застегивая на груди сорочку. — Плачет. Должно, сглазили.

Варька берет ребенка, кладет его в колыбель и опять начинает качать. Зеленое пятно и тени мало-помалу исчезают, и уж некому лезть в ее голову и туманить мозг. А спать хочется по-прежнему, ужасно хочется! Варька кладет голову на край колыбели и качается всем туловищем, чтобы пересилить сон, но глаза все-таки слипаются, и голова тяжела.

— Варька, затопи печку! — раздается за дверью голос хозяина.

Значит, уже пора вставать и приниматься за работу. Варька оставляет колыбель и бежит в сарай за дровами. Она рада. Когда бегаешь и ходишь, спать уже не так хочется, как в сидячем положении. Она приносит дрова, топит печь и чувствует, как расправляется ее одеревеневшее лицо и как проясняются мысли.

— Варька, поставь самовар! — кричит хозяйка.

Варька колет лучину, но едва успевает зажечь их и сунуть в самовар, как слышится новый приказ:

— Варька, почисть хозяину калоши!

Она садится на пол, чистит калоши и думает, что хорошо бы сунуть голову в большую, глубокую калошу и подремать в ней немножко. И вдруг калоша растет, пухнет, наполняет собою всю комнату, Варька роняет щетку, но тотчас же встряхивает головой, пучит глаза и старается глядеть так, чтобы предметы не росли и не двигались в ее глазах.

— Варька, помой снаружи лестницу, а то от заказчиков совестно!

Варька моет лестницу, убирает комнаты, потом топит другую печь и бежит в лавочку. Работы много, нет ни одной минуты свободной.

Но ничто так не тяжело, как стоять на одном месте перед кухонным столом и чистить картошку. Голову тянет к столу, картошка рябит в глазах, нож валится из рук, а возле ходит толстая, сердитая хозяйка с засученными рукавами и говорит так громко, что звенит в ушах. Мучительно также прислуживать за обедом, стирать, шить. Бывают минуты, когда хочется, ни на что не глядя, повалиться на пол и спать.

День проходит. Глядя, как темнеют окна, Варька сжимает себе деревенеющие виски и улыбается, сама не зная чего ради. Вечерняя мгла ласкает ее слипающиеся глаза и обещает ей скорый, крепкий сон. Вечером к хозяевам приходят гости.

— Варька, ставь самовар! — кричит хозяйка.

Самовар у хозяев маленький, и, прежде чем гости напиваются чаю, приходится подогревать его раз пять. После чаю Варька стоит целый час на одном месте, глядит на гостей и ждет приказаний.

— Варька, сбегай купи три бутылки пива!

Она срывается с места и старается бежать быстрее, чтобы прогнать сон.

— Варька, сбегай за водкой! Варька, где штопор? Варька, почисть селедку!

Но вот, наконец, гости ушли; огни тушатся, хозяева ложатся спать.

— Варька, покачай ребенка! — раздается последний приказ.

В печке кричит сверчок; зеленое пятно на потолке и тени от панталон и пеленок опять лезут в полуоткрытые глаза Варьки, мигают и туманят ей голову.

— Баю-баюшки-баю, — мурлычет она, — а я песенку спою…

А ребенок кричит и изнемогает от крика. Варька видит опять грязное шоссе, людей с котомками, Пелагею, отца Ефима. Она все понимает, всех узнает, но сквозь полусон она не может только никак понять той силы, которая сковывает ее по рукам и по ногам, давит ее и мешает ей жить. Она оглядывается, ищет эту силу, чтобы избавиться от нее, но не находит. Наконец, измучившись, она напрягает все свои силы и зрение, глядит вверх на мигающее зеленое пятно, и, прислушавшись к крику, находит врага, мешающего ей жить.

Этот враг — ребенок.

Она смеется. Ей удивительно: как это раньше она не могла понять такого пустяка? Зеленое пятно, тени и сверчок тоже, кажется, смеются и удивляются.

Ложное представление овладевает Варькой. Она встает с табурета и, широко улыбаясь, не мигая глазами, прохаживается по комнате. Ей приятно и щекотно от мысли, что она сейчас избавится от ребенка, сковывающего ее по рукам и ногам… Убить ребенка, а потом спать, спать, спать…

Смеясь, подмигивая и грозя зеленому пятну пальцами, Варька подкрадывается к колыбели и наклоняется к ребенку. Задушив его, она быстро ложится на пол, смеется от радости, что ей можно спать, и через минуту спит уже крепко, как мертвая…