Жизнь и творчество А.К. Саврасова

Жизненный путь и реалистические пейзажи художника

Алексей Кондратьевич Саврасов родился 24 мая (12 мая по старому стилю) 1830 года в Москве. Некоторые исслеедователи указывают на то, что юность художника проходила в тяжёлом конфликте с собственным отцом, который хотел воспитать из сына купцахозяина, а мальчик желал посвятить свою жизнь искусству. Первый биограф А. К. Саврасова пишет: «Когда в летах самой ранней юности у мальчика Саврасова обнаружился художественный талант и непобедимое стремление к живописи, то прежде всего и то и другое сделалось для него немалым источником семейных бед и напастей» [Саврасов, А. К. Художественный альбом рисунков. (биографический очерк составил А. Соломонов). Киев. Кульженко, — 1894, — С.5]. Отец художника занимался мелкой розничной торговлей, и А. К. Саврасов никаких средств для прохождения учёбы в Московском училище живописи и ваяния не получал. Мальчик смог поступить учитьс лишь благодаря заботе А. Зыкова, в доме которого нашёл приют, и К. Рабуса, которому был всецело обязан своим воспитанием и образованием. «В его доме (К.И.Рабуса) на Садовой, неподалёку от Сухаревской башни, по чесвергам собирались поэты и писатели: А. Кольцов, Ф. Миллер, братья Н. и К. Полевые, воспитатель М. Лермонтова С. Раич, живописец-портретист К. Горбунов, скульптор и художественный критик Н. Рамазанов, знаменитый артист Пров Садовский» [Рамазанов Н. Материалы для истории художеств в России — М., — 1863, — С. 84−98].

Учёба юного Саврасова отмечается очень быстрыми его успехами в пейзажной живописи ещё в конце 1840-х годов. В собрании Государственной Третьяковской галереи имеются два рисунка Саврасова, изображающие Воробьевы горы. Оба рисунка не датированы, но в характере линии, в штрихе и в членении планов чувствуется если не робость, то скромность и неуверенность начинающего художника. По композиции рисунки близки к широко распространенным тогда мотивам видовой живописи. Их исполнение требовало от художника прочных знаний линейной и воздушной перспективы, уменья передать композиционные планы и сохранить черты «портретного» сходства данной местности. Оба рисунка, вероятно, являлись подготовительными рисунками к будущим картинам. В маленьком рисунке «Воробьевы горы близ Москвы» (16,8×22), исполненном на светло-коричневатой бумаге графитным карандашом и подцвеченном мелом, Саврасов дает общий вид на село, расположенное на высоком холме, склоны которого поросли лесом. Оставляя свободным передний план, художник переносит взгляд зрителя вдаль. Для выделения дальних планов он тонко отточенным графитным карандашом прорисовывает архитектуру церкви и расположенные вокруг маленькие домики, определяя освещенные места легким слоем пробелки.

За два года, с 1848 по 1850 год, он прошёл курс учёбы, на который многие ученики тратили от пяти до десяти лет [Горлов М.И. А.к. Саврасов основоположник русской реалистической пейзажной школы (1850-е годы). — М.: ОАО «Московские учебники и Картография», — 2002, — 176с.].

Особенно важным событием в творческой биографии Саврасова в годы учёбы явилось его путешествие в 1849 году на юг России на средства мецената И. Лихачёва, предпринятое совместно с художниками А. Зыковым и В.Дубровиным. «Результатом этой продолжительной поездки оказались несколько картин и этюдов такого достоинства, что автор их, возвратившись в Москву, сразу встал в положение самого видного ученика Училища, человека с огромными надеждами. Что ещё важнее: изэтой поездки Саврасов вынес так много мотивов и воспоминаний, при его громадной художественной памяти, навеки засевших в его воображении, что десятки лет позднее он почерпал из них удивительный материал для картин и рисунков"[Саврасов А. К. Художественный альбом рисунков. Киев. Кульженко, — 1894, — С.5]. Обстоятельства складывались таким образом, что Рабус, близкий в своем творчестве к романтизму, как бы вопреки себе способствовал изживанию его в искусстве, противопоставляя условным и слабым сторонам романтизма начала реалистического метода. Из класса Рабуса молодые художники выходили вооруженными знаниями прочных основ пейзажной живописи, которые они в самостоятельной работе на натуре могли развивать и углублять соответственно своим художественным интересам. Но, вместе с тем, Рабус, оставаясь во многом близким к романтизму, не мог не передать своим ученикам приверженность к романтическому мотиву. Такое впечатление производит знакомство даже с названиями работ Саврасова начала 50-х годов.

После поступления В Московское училище, юный Саврасов был уж настолько подготовлен, что его заветная мечта стать художником наконец осуществилась. Но чтобы получить звание от Академии художеств, требовалось как непременное условие свидетельство о выходе из податного сословия. В связи с такой необходимостью его отец обращается в Дом Московского градского общества с ходатайством за сына об увольнении его из податного сословия с внесением за него подати 75 рублей серебром. 29 сентября 1849 года Саврасов подаёт прошение в Совет императорской Академии художеств с просьбой удостоить его звания художника по ландшафтной живописи. [Рамазанов Н. Нечто по поводу выставки, бывшей в московском Училище живописи и ваяния //Москвитянин. — 1851, октябрь. — № 19 — 20. — Кн. 1−2. Отд. «Совремнные известия». — С.220−221.]. За «Вид Кремля при закате луны», представленный вместе с этюдом «Камень у маленького ручья», Саврасов 29 октября 1850 года получил звание неклассного художника. По окончании училища Саврасов остался для усовершенствования при пейзажном классе и участия в выставках.

Уже в 1851 году он пишет картину «Вид на Кремль от Крымского моста в ненастную погоду», которая является следующим этапом на пути новых реалистических завоеваний. Здесь романтический пейзаж и «видопись слились воедино. Появилась новая черта, которую не знала ранее пейзажная живопись предшествующего времени. Как писал Н. Рамазанов: «Созерцательный реализм в видовой живописи не знал активного человеческого начала, так как в жанровом пейзаже человек был или статически спокоен или созерцательно-мечтателен. В пейзаже Саврасова чквственное созерцание было заменено активным человеческим началом, которо стало новым качеством в его искусстве и поэтомк знаменовало новый этап русского реалистичского пейзажа"[Рамазанов Нечто по поводу…].

Важным событием явилась вторая поезжка на Украину в 1852 году. В результате этой поездки были написаны: два вида степи, закат солнца и «Вид Киева с Днепра на Печерскую лавру». В следующем году А. Саврасов продолжил писать картины на украинские сюжеты. Из кратких записей отчёта Совета Московского художественного общества известны названия его картин 1853го года: «Утро», шесть видов Малороссии, «Водопад» и пейзаж «Буря». Пейзажи используются большим успехом и спросом у московской публики [ЦГАЛИ. — Ф.680. — Оп.3. — Ед. хр. 15. — Л. 35 и об].

В 1854 году по распоряжению президента Академии художеств Саврасов прибыл в Петербург для написания видов Сергиевского Ораниенбаума. Созданная им осенью картина «Вид в окресностях Ораниенбаума» — важнейший этап на пути становления реалистического метода художника. В ней уже выступает то материалистическое мироощущение в восприятии природы, которое было достигнуто художником упорным и длительным её изучение.

Саврасов напряжённо работал в окресностях Петербурга, изучая натуру, делал множество этюдов. В Государственной Третьяковской галере хранится альбом Саврасова, насчитывающий до 30 рисунков не только пейзажей, но и отдельных деталей… деревьев, пней, камней и т. д. Кроме этого многи рисунки, выполненные на отдельных листах, датируются так же 1854 годом. В них раскрывается суть создания Саврасовым реалистического образа природы. Эти рисунки послужили этюдамии эскизами к двум большим картинам, за которые он и получил звание академика. Такова летопись первых лет его самостоятельной творческой жизни. Летние месяцы 1854 года Саврасов работал в окрестностях Петербурга по приглашению великой княгини Марии Николаевны, обратившей внимание на его произведения, представленные на выставке в Московском Училище Живописи и Ваяния. Судя по рисункам в альбоме с пометкой «Рисунки с натуры А. Саврасов, 1854. Дача Сергиевское великой княгини Марии Николаевны», можно считать, что в то лето художник собирал материалы для заказанных ему картин, которые осенью он представил в Академию Художеств для соискания звания академика. В альбоме, в первую очередь, можно выделить рисунки, которые исполнены непосредственно для картины «Вид в окрестностях Ораниенбаума». Так, на листе 3-м, подписанном 29 августа, старые пни спиленных деревьев с выступающими из-под земли обнаженными корнями представляют собою очень выразительный мотив, почти целиком перенесенный художником в картину. Рисунок исполнен итальянским и графитным карандашами, растушкой и белилами.

На листе 11-м стволы и ветви дубов, образующие в картине центральную группу, нарисованы графитным карандашом и подцвечены легким тоном сепии, поверх которой вверху и внизу положены белила. Выразительно передано строение ветвей и стволов. Густая листва дана легким контуром тонко отточенного карандаша, тени, подчеркнутые сплошной штриховкой, кажутся почти черными. Работая над этюдами, художник, как видно, стремился возможно больше приблизить исполнение рисунка к живописным задачам будущей картины.

Саврасову в значительной мере помогал это выполнить так полюбившийся ему прием подцвечивания рисунка сепией. Таким приемом Саврасов пользовался, чтобы усилить впечатление от могучих, раскинувшихся ветвей дуба с густо разросшейся листвой. Пронизанный мягким золотистым светом этюд кажется благодаря этому особенно пространственным. Художник добился в известной мере уже в рисунке нужной ему пластической выразительности, которая является существенным достоинством и самой картины.

Рисунок на листе 12-м изображает старые корявые стволы дубов и камень. Исполненный сепией, в широкий манере письма, очень быстрой и смелой, рисунок близок к живописному этюду. Объединенная цветом, с сильными ударами света и глубоких теней, форма изображенных предметов кажется очень живой. На листе 13-м дан этюд дерева. Все внимание художника было сосредоточено на густой кроне разросшегося дерева. Изучая натуру, Саврасов, вместе с тем, стремился дать в этюде и некоторые черты обобщения. Рисунок ствола и ветвей местами подчеркнут энергичным контуром. Линия и штрих, отличаясь большой свободой и многообразием, подчиняются в то же время натуре, повторяя прихотливый рисунок ветвей дерева, одетых листвой. Легкой тушевкой, идущей поверх штрихового рисунка графитным карандашом, Саврасов искусно передает движение света и теней по ветвям.

Используя излюбленный им прием подцвечивания белилами (в верхней части, вокруг кроны дерева), художник создал впечатление большой глубины. Рисунок на листе 22-м — этюд камней, слегка нависших над ручьем. В глубине, за камнями дан легкий набросок старой ели с широкими опущенными ветвями. Художник энергично прорисовал глубокие бороздки, проходящие по поверхности камней, наросты земли и мха. Исполненный графитным карандашом, подцвеченный белилами, этот рисунок также был использован Саврасовым при работе над картиной. Отрывистой, повторяющейся линией, смелым мазком белил, наложенных в отдельных местах поверх легкой тушевки, художник заканчивает работу над моделировкой формы, подчеркивая и обобщая то, что разрабатывал он в дальнейшем, в картине.

Всем этим рисункам присуще, если можно так выразиться, ярко выраженное пластическое начало, которое является и достоинством самой картины «Вид в окрестностях Ораниенбаума». В исполнении картины Саврасов обнаружил в полной мере свое профессиональное мастерство и большой композиционный дар.

Пейзаж отличается очень ясным членением планов. Центром композиции является освещенная солнцем поляна, замкнутая справа полукругом густых деревьев и большими камнями; вдали открывается вид на море. В глубине на поляне дана художником фигура сидящей женщины, обращенной лицом к морю. Над поляной широко раскинулась на свободе ветвь старого дуба, со светлой, пронизанной солнцем, листвой. Вырисовываясь на фоне неба, она кажется особенно легкой и прозрачной. Солнце, освещая поляну, играет и на мшистой поверхности камней, выделяя красоту и богатство их цвета. На переднем плане Саврасов с большой тщательностью передает и характер почвы, и рисунок ползущих по земле корней спиленного дерева, и красные шапочки растущих возле них грибов. Но благодаря тому, что весь передний план дан затененным, детали в пейзаже не отвлекают внимания от центрального плана — они лишь красноречиво говорят о творческом методе художника, о его верности натуре. Подготовительные рисунки, собранные художником, были, несомненно, очень существенным звеном в работе над картиной — они помогли Саврасову передать форму каждого предмета с исключительной законченностью ее пластической характеристики. Это важное художественное качество является одной из основных черт, присущих данному пейзажу, оно говорит о реалистическом содержании.

В композиции второй картины, представленной Саврасовым в Академию, «Морской берег в окрестностях Ораниенбаума», художник широко использовал приморский пейзаж, о чем свидетельствуют рисунки в том же альбоме. Альбомный рисунок на листе 26-м (имеющий авторскую подпись: «7 июля Сергиевское А. Саврасов») является одним из композиционных этюдов для этой картины. Он представляет берег морского залива с отмелями, группой деревьев и купальней. Вдали видны стоящие на рейде корабли. Хорошо передана гладь воды и прозрачность воздуха, позволяющая художнику дать четкий рисунок в дальних планах.

В рисунках, помещенных в том же альбоме (на обороте 6-го листа, на листах 9-м, 21-м и 23-м), можно найти различные варианты того же пейзажа. В композиции сохраняется неизменной правая часть с изображением морского залива; неизменными остаются и дальние планы с кораблями, стоящими на рейде, и замыкающей залив линией берега, на котором рисуются крепостные сооружения Кронштадта. Но вместе с тем композиция переднего плана и левой части пейзажа в этих рисунках несколько различна, поскольку художник вводит в каждый рисунок новые места, расположенные на ближнем берегу. Близок к ним по изображенному мотиву и рисунок «Берег моря» (Государственная Третьяковская галерея), выполненный Саврасовым на отдельном листе. В нем выразительна спокойная, светлая поверхность воды, с выступающей в залив косой, окутанной тенью. На переднем плане у воды — большие камни.

Все изображенное в пейзаже передано художником лишь в общих чертах, но, несмотря на крайний лаконизм рисунка, наступление сумерек и тишина в природе выражены Саврасовым очень тонко. На рисунке слева надпись: «Сумерки 1854 А. Саврас». Все эти рисунки являются подлинными документами к истории создания Саврасовым одной из картин, принесших молодому художнику почетное звание академика. Благодаря наличию этих рисунков в последнее время удалось выявить и самое произведение среди мало известных и забытых пейзажей художника.

Мотив, изображенный художником в этом пейзаже, полностью совпадает с рисунком в альбоме: тот же морской залив с кораблями, стоящими вдали на рейде. В очертаниях ближнего берега картина почти совпадает с последним из описанных рисунков, исполнение которого, вероятно, непосредственно предшествовало работе над картиной.

Так же, как в рисунке, художник помещает в картине на переднем плане у воды большой камень. Так же, как в рисунке, узкой полосой врезывается в море линия берега, окутанного тенью. Слева вдали берег замыкается густым темным лесом. Тонко и правдиво передано состояние природы в час наступающих сумерек, когда уже погасли все яркие краски заката и на гладкой, почти зеркальной, поверхности залива отражается светлое, сиреневое по тону вечернее небо. На берегу все предметы выступают несколько обобщенными в своих очертаниях. Колорит их приглушен и мягок. Коричневато-золотистыми кажутся растянутые на шестах сети (предварительные наброски с натуры этих сетей сепией и акварелью встречаются в альбоме на листах 4-м и 19-м). Темным силуэтом вырисовываются причаленные к берегу лодки, частью заслоненные большим камнем; в одной из них, спиной к зрителю, сидит рыбак, склонившись над водой. Видно, что этот мотив привлек к себе внимание Саврасова не только богатым нюансами освещением — в его исполнении раскрылась и склонность художника к лирическому пейзажу.

Этот пейзаж, представленный в Совет Академии Художеств вместе с картиной «Вид в окрестностях Ораниенбаума», был прекрасным дополнением к картине. Оба произведения показывали творческие возможности Саврасова очень широко и разнообразно. В одной из них он выступал пейзажистом, умеющим передать пластическое начало в явлениях природы, в другой Саврасов обнаружил свое мастерство в передаче поэтического содержания природы. И вместе с тем, обе картины, раскрывая свойственный Саврасову композиционный дар, показывали и его метод работы над картиной, направленный на изображение богатства и многообразия живой природы. Работа шла, очевидно, очень быстро и напряженно, так как большинство рисунков датировано июлем, августом и сентябрем 1854 года, картины же были представлены в Академию 6 октября того же года.

Мастерство кисти Саврасова обратило на себя внимание в Петербурге. Все внешние обстоятельства благоприятствовали художнику. По заказу коллекционеров он не раз копировал Айвазовского и исполнял композиции в «духе Калама» (как указывает Рабус в своих отчетах). К тому же времени относятся и его рисунки, исполненные графитным карандашом и растушкой на «Papier Pellee» (так называлась особо приготовленная бумага, широко распространенная в 50-х-60-х годах. Ею пользовались, главным образом, пейзажисты, передавая сложные эффекты освещения, что достигалось проскребанием грунта; в передаче общего тона и теней применялась растушка). саврасов пейзаж художник картина Большое количество произведений, исполненных Саврасовым этой, очень сложной техникой, хранится в настоящее время в Государственной Третьяковской галерее, что и позволяет достаточно полно судить об особенностях этих рисунков, в сравнении с натурными рисунками тех же пятидесятых годов. Собранные вместе листы, относящиеся к 50-м годам, делают более ощутительным, чем в живописи, еще не вполне изжитое влияние на Саврасова романтического пейзажа. В отличие от живописных произведений и, тем более, от рисунков с натуры, в композициях на «Papier Pellee» художник иногда как бы оказывался во власти материала.

Некоторые рисунки альбома нуждаются в более подробном анализе. Так, выделяется рисунок «Пни» (ГТГ). Темная бумага, белила, линии беспорядочно как будто набросанных форм характеризуют рисунок. Вместе с тем достигнута целостность композиции при общей незаконченности рисунка; рисунок отличается большой силой и правдивостью. В рисунке «Камень у воды» (на цветной бумаге), выполненном карандашом, кистью и белилами, форма несколько расплывается, но сам камень крепко и сильно передан в его объеме и фактуре (мох, трещины), освещении. Отражение в воде придает рисунку особенную пространственность.

«Стволы и ветви деревьев» того же альбома 1854 г. — рисунок карандашом с легкой размывкой, без «верха» и «низа». Дробная, детальная и живая характеристика коры и листьев, узорная красота которых (в глубине — темнее) напоминает. И «камень», и данный рисунок связаны с картиной «Вид в окрестности Ораниенбаума» 1854 г. «Морской берег с купальней» в альбоме 1854 г.— широкий, расплывчатый, нежный. Серый цвет самой бумаги объясняет, почему потребовались белила. Пространственность достигнута широко и свободно. «Берег моря, сумерки» — рисунок с подписью и датой 1854 г. (карандаш) — характеризован энергичными росчерками слева, отдельные горизонтальные штрихи напряженно черны; рисунок также связан с картиной «Морской берег в окрестности Ораниенбаума», где слева очень напряжена темная масса. Рисунок «Сосны» с надписью «27 июля 1854» выполнен карандашом. Это — хороший беглый набросок с натуры, еле помечены справа и слева очертания деревьев, центральное дерево характеризовано сильнее, наиболее напряженно—крона. Рисунок «Старые сосны» (подписан) композиционно доведен до конца, картинно завершен. Некоторые места, наиболее темные — передний план, древесные кроны, выполнены карандашом и размывкой. Очень легко тронуты облака. Пространственность вполне достигнута, как и ритмичность композиции; задний план расплывчат. Воздушная перспектива представляет собой новое достижение художника.

На большой высоте стоят рисунки Саврасова, выполненные по возвращении в Москву. Для «Вида в Кунцеве» 1855 г. (связан с этюдом «Дубы») характерны широта композиции, использование светотени. Облака, темное небо справа, маленькая группа трех фигур слева, отражение в воде, — все это воплощено не без романтизма, если под романтизмом рисунка понимать его контрастность и декоративность. «Лес у озера, освещенный солнцем» (подписан 1856 г., карандаш и размывка) усиливает затенение слева; контраст освещения почти искусствен. Дробность листвы, ее «кружевной» контур придают рисунку определенную «красивость». Очень интересный рисунок «Пейзаж с мельницей» 1861 г. (подписан, карандаш, белила). Поле ржи, на заднем плане слева мельница-ветряк, опереди — дерево с опущенными ветвями, тень, выделение травы на переднем плане напряжением всех средств рисунка — все это ново и интересно.

В 1860-х годах пейзажный рисунок делает замечательный шаг вперед в сторону сознательно-реалистической трактовки действительности. Техника усложняется. Указанные три рисунка Саврасова, как и ряд других 1850— 1860-х годов, выполнены на грунтованной, специально продававшейся в магазинах французской бумаге. Графитный карандаш и белила и рядом с этим — проскребывание или процарапывание характерны для возможной на этой бумаге сложной техники, не мешающей у Саврасова общей простоте восприятия, содержательно-поэтической образности пейзажа. Последнее не всегда может быть сказано об акварелях Саврасова. Из биографии мастера мы знаем, что будучи еще мальчиком 12 лет, он освоил уже цветную технику — акварели и гуаши —для копирования картинок, которые он продавал на московском рынке. В 1862 г., побывав за границей, Саврасов исполнял пейзажи акварелью, гуашью, даже с добавлением лака. В отчетах, подаваемых Саврасовым в Московское художественное общество, говорится об исполнении им «акварельных рисунков по заказам частных лиц». Они являлись интерпретациями увиденных Саврасовым мотивов Швейцарии и других западных стран. Подлинно новое и по-настоящему замечательное понимание пейзажа, исключительно живописно сильное, дает Саврасов несколько позднее, в 1870-х годах.

Широкий и не акцентирующий никаких деталей рисунок Саврасова ранних лет показывает, по сравнению с более поздними его рисунками, что начал Саврасов, как и другие московски художники, от «общего», чтобы потом перейти к «частному». Это частное для него в пятидесятые годы воплощалось, вполне естественно, иначе, чем для его сверстников, учившихся в Академии. Многие рисунки Саврасова сделаны на открытом воздухе. С изумительной тщательностью изучал он рост стволов, их изгибы, интересуясь порой не только их жизнью, но и их болезнями. «Общее» к нему возвращается в более поздней группе его рисунков через композицию, через картинный замысел, через внимание к воздушной среде и проблемам освещения. Петербургские и ораниенбаумские рисунки Саврасова в этом отношении уступают его более поздним московским. Свою знаменитую картину «Грачи прилетели» Саврасов мог создать только на новой ступени своего роста.

Среди этих более поздних рисунков Саврасова находятся подлинно замечательные примеры живописного, целостного, станкового искусства. Без цвета Саврасов работал карандашом, пером, кистью, тушью, черной акварелью и белилами. Его, порой крупного размера, рисунки такого характера, наряду с перовыми рисунками Шишкина, дают примеры новой станковой графики, не уступающей живописи по силе художественного воздействия. В выдающемся по качеству подбора произведений искусства собрании; А. В. Гордона в Москве хранится такой большой рисунок А. К. Саврасова изображающий известную «кутузовскую» избу в Филях под Москвой. Использование «сухой кисти» непосредственно в работе с натуры делает Саврасова и в этом отношении одним из самых замечательных новаторов русского живописного рисунка. К 1870-м годам относится рисунок (ГТГ), выполненный кистью, известный под названием «Лунная ночь. Болото».

Это одна из вершин творческого пейзажного рисунка, быть может, не только одного Саврасова. Известная скудость средств бескрасочного, однотонного рисунка становится здесь его добродетелью. Художник выявляет своеобразное единство своей композиции игрой контрастов света и тени. Он не боится напряженности густого, почти черного, насыщенного до предела цвета. Спецификой всех этих живописных станковых рисунков, которые мы считаем высоко законченными, является как раз то, что у Саврасова тон и цвет образуют некое единство; густота туши или черной акварели в трактовке земли, воды, неба различна; она вызывает представление колористической силы разного качества и характера. Необычайно значительно в этих рисунках Саврасова использование цвета. Освещение решается в единстве изобразительной, контрастно-композиционной и выразительной задач. Саврасов во всем этом нов. Упоминаемые здесь его рисунки не имели себе подобных в прошлом. Тональные пейзажные рисунки 1850-х годов А. Ф. Чернышева, В. В. Самойлова не были так сильны. Следует, конечно, сказать—и не так содержательны. В упомянутом собрании А. В. Гордона хранится еще один недатированный рисунок А. К. Саврасова на мелованной бумаге. Он изображает пустое, безлюдное печальное поле, глухой сумрак, оживленный стаей ворон на переднем плане, но посередине в глубине пейзажа художник поместил черту белил, вызван представление о догорающем закате. Мы склонны отнести рисунок к более позднему творчеству Саврасова. [А.К. Саврасов. Из книги А. А. Сидорова «Рисунок русских мастеров». 1959. Автор: Сидоров А.А.].

Таким образом, всего рисуночного наследия А. К. Саврасова в данной работе, как и любого иного русского крупного художника, мы никак здесь исчерпать не смогли бы. Мы понимаем свою задачу как выявление наиболее важного и интересного в историческом развитии культуры русского рисунка. Таких подлинно живописных, глубоко содержательных рисунков кистью, как характеризованные рисунки Саврасова, как его «Пейзаж с отражением деревьев в воде», было мало; быть может, только Шишкин, после Саврасова, использовал порой его метод. В творчестве самого Саврасова поздних лет можно найти самые разные примеры рисунка, внимательно-точные в одном варианте, более беглые и живые в других случаях. В их числе имеются и акварели, иногда глубоко насыщенные, несколько темные по колориту. Передовая роль замечательного русского пейзажиста сохранена Саврасовым и в его рисунках.