Внешняя политика. 
Редакционная политика газеты "Новая жизнь" в 1917 году

Внешняя политика также являлась одной из проблем, которым «Новая жизнь» уделяла наибольшее внимание, т.к. вопросы войны и мира определяли всю жизнь страны, от них зависело само ее существование. В вопросах внешней политики редакция газеты придерживалась интернационалистских взглядов, присоединяясь к решениям Циммервальдской конференции — признавала империалистический характер войны, призывала к борьбе за мир «без аннексий и контрибуций». Находясь на интернационалистских позициях, «Новая жизнь» резко критиковала политику Временного правительства, не предпринимавшее, по мнению издания, усилий по борьбе за скорейший мир, и большинство Петроградского Совета, а затем — ВЦИК Советов, проводивших т.н. «соглашательский» курс в вопросах внешней политики. Н. Н. Суханов, основной автор газеты по вопросам внешней политики, вспоминал о первом выпуске газеты: «По дороге на Петербургскую сторону, в государственную типографию, где набиралась газета, я соображал, как бы потолковее, покороче и подипломатичнее составить заметку о „займе свободы“ под углом этого вынужденного компромисса со стороны большинства. Начинать „Новую жизнь“ с открытой полемики против Совета (в лице его руководящих партий) нам всем не очень хотелось. Но относительно „займа свободы“ в редакции не было двух мнений. Надо было как-нибудь высказаться поопределеннее, но на первый раз полегче» Суханов Н. Н. Указ соч. Т. 2. Кн. 3, 4. С. 89. Но уже во втором номере газета начала атаку на внешнюю политику правительства. Авторы передовицы, говоря о разложении армии, называли его основной причиной сохранение Временным правительством курса внешней политики, существовавшего до революции, основанного на декабрьской платформе мира, сохранение «завоевательных целей войны». Газета считала, что армия, основанная на демократических началах, как и вся революционная демократия, не могла принять таких целей войны, и именно по этой (моральной) причине теряла боеспособность Довольно завоевательной политики // Новая жизнь. Пг., 1917. № 2. 20 апреля. Далее издание излагало свою точку зрения на решение данной проблемы, которую можно назвать лейтмотивом всех последующих ее статей дооктябрьского периода, посвященных внешней политике: «Правительство должно немедленно выработать совместно с союзниками новую программу мира, на основе самоопределения народов, без аннексий и контрибуций». «Новая жизнь» считала, что «германская демократия не позволит продолжать войну, когда окажется возможным мир без аннексий и покушений на национальное самоопределение с чьей бы то ни было стороны». Если же такой мир будет отклонен Германией, «только тогда армия революционно-демократической России сможет стать грозной силой, ибо тогда борьба будет идти действительно за свободу, а не за интересы англо-французского и отечественного империализма» Там же. Эта уверенность была основана, на наш взгляд, исключительно на не имевшей под собой рациональных оснований вере авторов статьи в фанатичную приверженность идеалам революции большинства армии.

Резкий тон издания в критике внешней политики правительства был в значительной мере вызван нотой Министерства иностранных дел (т.н. «нотой Милюкова») от 18 апреля, опубликованной, по стечению обстоятельств, в день выхода первого номера «Новой жизни». Данная нота была направлена П. Н. Милюковым правительствам союзных государств в качестве разъяснения к Заявлению Временного правительства от 27 марта и содержала уверение в стремлении Временного правительства довести войну до полной победы. Нота была расценена газетой крайне враждебно как «явное отступничество от той программы мира, которая провозглашена Советом Рабочих и Солдатских Депутатов и подтверждена временным правительством», как «вызов всей русской демократии, всему русскому народу» Там же. Более того, издание назвало ноту «угрозой для революционного движения за мир, вспыхнувшего за последние дни среди народов германской коалиции», считая, что «воинственность» ноты позволит правительствам Центральных держав «обуздать движение немецкого пролетариата» Там же. Поэтому газета потребовала отставки Милюкова: «Поборнику интересов международного капитала не место в рядах правительства демократической России! Мы уверены, что Совет Рабочих и Солдатских Депутатов не замедлит принять самые энергичные меры к немедленному обезврежению г. Милюкова» Там же.

Развивая эту тему в следующем номере, Н. Суханов обвинил Временное правительство в том, что «выполняя во внутренней политике программу требований демократии, оно во внешней — лишь продолжало и углубляло противонародное дело самодержавия» Суханов Н. Демократия и временное правительство // Новая жизнь. Пг., 1917. № 3. 21 апреля. Ноту Милюкова он назвал «не только кульминационным проявлением этой политики, но и откровенным вызовом демократии», способствующим затягиванию войны «в интересах кучки союзных магнатов капитала» Там же. Следует отметить, что Н. Суханов был автором обращения Петроградского Совета от 14 марта «К народам всего мира» Политические деятели России 1917: Биографический словарь. С. 311., призывавшее к немедленной выработке по новых условий мира «без аннексий и контрибуций». В то же время, требуя изменения внешней политики правительства, автор статьи не считал обязательной замену всех «стоящих у власти представителей буржуазии», за исключением Милюкова, если они окажутся способными осуществлять «демократическую программу мира». В противном случае Н. Суханов считал неизбежной передачу власти «представителям другого класса и создание коалиционной власти в целях ликвидации войны» Суханов Н. Демократия и временное правительство // Новая жизнь. Пг., 1917. № 3. 21 апреля.

В.И. Ленин критически отнесся к мнению «Новой жизни» о «ноте Милюкова». Он считал, что поскольку «все Временное правительство есть правительство класса капиталистов», «нападать на Милюкова лично, требовать… его смещения — пустая комедия, ибо никакая смена лиц ничего изменить не в состоянии, пока не сменились классы, стоящие у власти» Ленин В. И. Указ соч. Т. 31. С. 305. По его мнению, «Новая жизнь» требуя, чтобы капиталистическое правительство вело антикапиталистическую политику, поддерживала «самые вредные, самые губительные для дела свободы, для дела революции обманчивые надежды народа на капиталистов» Там же. Можно отметить, что со временем сотрудники «Новой жизни» в данном вопросе встали на точку зрения Ленина и выдвинули идею создания социалистического правительства без участия представителей буржуазных групп.

«Нота Милюкова» не только вызвала резкую реакцию со стороны социалистических газет, но и стала причиной массовых демонстраций протеста революционно настроенных рабочих и солдат, а также вызвала протест Петроградского Совета, после чего Временное Правительство поспешило отправить союзникам другую ноту, смягчающую содержание ноты 18 апреля. По мнению «Новой жизни», «решительные выступления демократии» против ноты Милюкова вынудили Временное правительство отправить союзным правительствам «новую ноту, „разъясняющую“ содержание первой» Нельзя медлить // Новая жизнь. Пг., 1917. № 4. 22 апреля. В этом акте «союзные правительства ныне официально оповещаются о так называемом „отказе от аннексий“ Временного Правительства», что, по мнению издания, означало возврат «к положению 27 марта» (когда Временное правительство отправило союзникам аналогичную ноту).

«Нота Милюкова» спровоцировала издание на более настойчивое требование заключения мира на новых условиях, уже звучавшее в предыдущих номерах газеты: «…мы должны настаивать на немедленных дальнейших шагах Временного Правительства в сторону мира. Новая программа мира без аннексий и контрибуций должна быть в ближайшем будущем предложена странами согласия — по требованию Временного Правительства от имени русского народа» Там же.

На необходимость изменения внешней политики правительства в сторону скорейшего заключения всеевропейского мира «без аннексий и контрибуций» указывал и Н. Суханов. При этом он, развивая мысль, высказанную ранее, допускал образование коалиционного правительства, но не в виде «создания внутри его ничтожного социалистического меньшинства, не способного повлиять на общую политику», а с удалением из правительства «тех элементов, которые не принимают полностью внешнюю программу демократии» Суханов Н. Коалиционное министерство // Новая жизнь. Пг., 1917. № 8. 27 апреля. Таким образом, требование изменения состава правительства расширилось, уже не ограничиваясь одним П. Н. Милюковым.

К упоминавшемуся выше займу свободы газета относилась резко отрицательно, так как считала его «не только средством продолжения, но и средством затягивания войны» Суханов Н. Военный заем в Совете Раб. и Солд. Депутатов // Новая жизнь. Пг., 1917. № 5. 23 апреля. Поэтому она крайне негативно восприняла резолюцию Исполнительного комитета Петроградского Совета о поддержке займа, считая, что такая резолюция — это «моральная санкция политики Врем. Правительства», которое не сделало каких-либо решительных шагов в сторону мира, что Исполнительный комитет называл ранее непременным условием поддержки займа. Н. Суханов считая, что это решение Петроградского Совета не будет иметь важных практических последствий, назвал его политической ошибкой и первым конфликтом большинства Совета с «принципами международной классовой солидарности» Там же.

В целом же «Новая жизнь» одобряла отношение Петроградского Совета к вопросам внешней политики в доиюльский период революции. Так, издание в лице Ю. Стеклова признавало, что «русская революционная демократия не только выдвинула план ликвидации войны и войн и указала чисто интернационалистический метод его осуществления, но и предприняла ряд практических шагов для проведения его в жизнь» Стеклов Ю. Интернационализм или социал-патриотизм? // Новая жизнь. Пг., 1917. № 6. 25 апреля. (здесь имеется в виду декларация Временного правительства от 27 марта и ее подтверждение после «ноты Милюкова», принятые под давлением Совета). С другой стороны, одобрение усиления боевой мощи армии рассматривались авторами газеты в этот период не как продвижение интересов буржуазии и средство затягивания войны, а исключительно как необходимая оборонительная мера, призванная защитить завоевания революции от австро-германской агрессии. Этой же точки зрения придерживался в тот момент и Н. Суханов Например: Суханов Н. О наступательных действиях и борьбе за мир // Новая жизнь. Пг., 1917. № 19. 10 мая., уточняя, однако, что необходимо от оглашения деклараций перейти к практическому их исполнению — борьбе за мир, что невозможно без давления на буржуазную часть правительства со стороны ее социалистической части и Петроградского Совета. По мнению авторов «Новой жизни», такое давление не оказывалось в достаточной степени, что вызвало в итоге критику издания в адрес советских организаций.

На вопрос, какого исхода войны хотели сотрудники «Новой жизни» и как видели заключение мира между участниками Первой мировой войны, дает ответ статья В. Базарова «Без аннексий и контрибуций», разъясняя смысл данного социалистического лозунга для правых изданий, вновь и вновь выражавших свое недоумение по поводу него. Слова «без контрибуций» автор статьи понимал так, что «все нации должны возложить на себя издержки по восстановлению» разрушенных войной областей «в меру… своего участия в империалистической войне», в меру «политической ответственности за войну». Другая половина лозунга, «без аннексий», означала, что жителям спорных областей (Армении, Польши, Эльзаса и Лотарингии и проч.) «надо предоставить право, путем свободного всенародного голосования (плебисцита), решить вопрос о своем дальнейшем политическом устройстве» Базаров В. Без аннексий и контрибуций // Новая жизнь. Пг., 1917. № 12. 2 мая.

Однако, это далеко не единственное, чего ожидали интернационалисты, чьи взгляды выражали авторы «Новой жизни», от окончания войны. Они считали, что русская революция через своих представителей — Временное правительство, а позже, когда Временное правительство не оправдало этих ожиданий, через Советы, должна была оказывать влияние на правительства союзных государств, чтобы они умерили свои требования до мира «без аннексий и контрибуций», чему должен был также способствовать пролетариат этих стран и выразители его интересов — социал-демократические партии. Изменение внешней политики Антанты в таком ключе должно было бы, по мнению сотрудников «Новой жизни», побудить, в свою очередь, германскую и австрийскую социал-демократию к давлению на собственные правительства в целях заключения мира на указанных условиях. Вместе с тем, осознавая, что правящие классы как союзных, так и враждебных России государств пойдут на заключение мира «без аннексий и контрибуций» только в крайнем случае, интернационалисты выступали за прекращение состояния «гражданского мира» (это словосочетание они обычно употребляли в кавычках), т. е. за обострение классовой борьбы, которое, в свою очередь, было чревато гражданской войной. Только усиление противостояния между пролетариатом и буржуазией могло бы, по их мнению, оказать на правящие круги должное влияние и вынудить их заключить мир на условиях интернационалистов. С другой стороны, это послужило бы достижению другой цели социал-демократии — обретению пролетариатом большего влияния на политику.

Уверенность в возможности такого развития событий подкреплялась заявлениями представителей социал-демократических партий европейских стран. Так, передовая статья № 18 от 9 мая «Борьба за мир на Западе» повествовала об усилении движения к миру в социалистических кругах союзных стран под влиянием революции в России, выражавшемся в заявлениях представителей социал-демократических партий Германии, Великобритании и Франции, требовавших изменения внешней политики своих правительств на основе программы «мира без аннексий и контрибуций» Борьба за мир на Западе // Новая жизнь. Пг., 1917. № 18. 9 мая. Впрочем, очень скоро надежды авторов газеты на то, что европейская социал-демократия будет оказывать давление на свои правительства с целью достижения скорейшего мира, развеялись. Основную причину этого издание видело в пассивности отечественной революционной демократии в деле борьбы за мир Например: Суханов Н. У разбитого корыта // Новая жизнь. Пг., 1917. № 32. 26 мая.

В ходе правительственного кризиса, возникшего после опубликования ноты 18 апреля, П. Н. Милюков и А. И. Гучков покинули правительство. «Новая жизнь» восприняла этот факт положительно. В статье от 4 мая, посвященной политике П. Н. Милюкова, корреспондент газеты В. Розанов приветствовал отставку министра иностранных дел, считая её «принципиальным очищением революции от чуждых ей по существу империалистических задач». Автор статьи считал, что «отставка Милюкова сильно приближает общий мир», поскольку изменение российской внешней политики, вызванное отставкой Милюкова, должно было якобы повлечь и пересмотр внешней политики других воюющих держав. Впрочем, Розанов признавал, что мирный процесс не может быть легким, поскольку в других странах «власть находится еще в руках империалистов» Розанов В. П. Н. Милюков // Новая жизнь. Пг., 1917. № 14. 4 мая.

Образование первого коалиционного правительства, куда вошли представители социалистических партий, «Новая жизнь» изначально восприняла в целом положительно, однако требовать от правительства решительного движения по пути мира «без аннексий и контрибуций» не перестала. Так, в статье «По поводу декларации нового министерства» от 7 мая Ю. Стеклов, в целом одобряя программу нового состава правительства, подверг ее критике за то, что в ней недостаточно ясно был выражен взгляд нового правительства на взаимоотношения с союзниками по Антанте Стеклов Ю. По поводу декларации нового министерства // Новая жизнь. Пг., 1917. № 17. 7 мая. Н. Суханов в передовой статье от 10 мая «О наступательных действиях и борьбе за мир» требовал от нового состава правительства неукоснительного выполнения новой программы внешней политики, направленной на скорейшее заключение мира Суханов Н. О наступательных действиях и борьбе за мир // Новая жизнь. Пг., 1917. № 19. 10 мая.

Поскольку правительство таких действий не предприняло, оно вскоре подверглось критике на страницах «Новой жизни». В статье «Правительство мира или правительство наступления» от 17 мая Н. Суханов критиковал новое, коалиционное правительство за его внешнеполитический курс, приведший, по его мнению, к тому, что «англо-французские правящие группы воскрешают все свои захватные планы» Суханов Н. Правительство мира или правительство наступления // Новая жизнь. Пг., 1917. № 25. 17 мая. В аналогичной статье «У разбитого корыта» от 26 мая он вновь разоблачал захватническую политику союзников и фактическое сохранение прежнего курса российской внешней политики новым составом правительства. В передовице от 9 июня он подверг критике министра иностранных дел М. И. Терещенко за «подчинение внешней политики свободной демократической России политике империалистских союзных правительств» Суханов Н. Политика М. И. Терещенко и наступление // Новая жизнь. Пг., 1917. № 44. 9 июня. П. Н. Милюков по данному вопросу писал, что после того, как в конце мая требования Совета о пересмотре договоров и немедленном созыве конференции были отклонены союзниками, «Терещенко отступил (под давлением союзников — А.В.), и его политика стала считаться «продолжением политики Милюкова» «Милюков П. Н. Воспоминания. М.: Вагриус, 2001. С. 621.

В этих условиях подготовка наступления на фронте тоже рассматривалась газетой неодобрительно. В статье «Стратегия или политика» от 24 мая Н. Суханов, в целом одобрив организаторскую деятельность нового военного министра А. Ф. Керенского, подверг его критике с политической точки зрения за заявления о необходимости наступления с целью «очистить русскую землю от неприятельских войск». Суханов считал, что в условиях, когда старые договоры с союзниками не пересмотрены, а политика нового министра иностранных дел ничуть не способствует этому, подобная риторика со стороны военного министра не может привести к миру «без аннексий и контрибуций», а лишь затянет войну и даст надежду буржуазии «воскресить все свои захватные планы» Суханов Н. Стратегия или политика // Новая жизнь. Пг., 1917. № 30. 24 мая. А. И. Деникин в своей книге «Очерки русской смуты», говоря о роли социалистической печати в разрушении страны и армии, отмечал, что «Новая жизнь», по его мнению, «отстаивала германские интересы» в своих антивоенных публикациях Деникин А. И. Очерки Русской Смуты. Крушение власти и армии, февраль-сентябрь 1917. С. 335. В связи с этим он особо отмечал данную статью Н. Суханова, поскольку здесь, как и в ряде других статей, Суханов фактически высказывался против достижения победы военными средствами. Для Деникина же, очевидно, неприемлема была сама мысль о том, что можно желать не полной победы над врагом, а мира «без аннексий и контрибуций». Здесь налицо столкновение двух непримиримых мировоззрений — патриотического с одной стороны и интернационалистского — с другой.

Позже и сами цели наступления были поставлены газетой под сомнение. В передовице от 21 июня «Наступление» А. Н. Тихонов (Серебров) назвал не военно-стратегические, а политические соображения, такие как давление союзных империалистических правительств, «неустойчивое положение внутри страны, желание укрепить свою власть и влияние, желание понизить революционную температуру масс» основной причиной, побудившей правительство начать наступление на фронте Тихонов А. Наступление // Новая жизнь. Пг., 1917. № 54. 21 июня.

Сотрудники «Новой жизни» не ограничивались критикой российского Временного правительства; эта участь не миновала и правительства союзных государств. В передовых статьях 28 и 30 мая «Новые ноты союзников» и «Вудроу Вильсон и «братство народов» «констатировалось нежелание союзных правительств пересматривать условия окончания войны, а также неприятие ими условий мира «без аннексий и контрибуций, на основе самоопределения народов». На этом основании авторы этих статей делали вывод, что представители российской революционной демократии должны «непосредственно воздействовать на общественное мнение подлинной европейской демократии», а не договариваться с правительствами европейских государств. Особенно показательно окончание первой статьи: «только решительный повсеместный разрыв «гражданского мира», только самая беспощадная борьба с империалистическими кликами всех стран и народов может спасти Европу от того ужаса и позора, каким грозит ей бесконечное затягивание войны» Новые ноты союзников // Новая жизнь. Пг., 1917. № 34. 28 мая. На наш взгляд, данную статью можно рассматривать как своеобразный призыв к общеевропейской гражданской войне, хотя прямых заявлений «о необходимости перерастания империалистической войны в гражданскую» вслед за В. И. Лениным и циммервальдской левой авторы «Новой жизни» на страницах газеты не выдвигали.

Союзники России подвергались критике на страницах газеты не только с политической, но и с военной точки зрения. Так, Р. Григорьев отмечал пассивность союзников, в частности, бездействие британского флота во время Моонзундской операции, когда русский флот терпел поражение в борьбе с германским флотом и остро нуждался в поддержке. Автор сообщал, что даже британские издания, в частности, «Daily Mail», выражали недоумение по этому поводу и отмечали, что германский флот достиг значительных успехов, когда «ни один удар не был им (германцам — А. В.) нанесен английским флотом, который ныне гораздо сильнее, чем два года тому назад» Григорьев Р. «Спаянные кровью» // Новая жизнь. Пг., 1917. № 149 (143). 10 октября.

Осознав, по-видимому, что надежда на отказ союзников от «аннексий и контрибуций» была, по меньшей мере, наивностью, сотрудники «Новой жизни» выдвинули идею полного разрыва с ними. В. Базаров в статье «Что же дальше?» от 4 июня впервые употребил термин «сепаратная война». Считая бесперспективными дальнейшие попытки «обращаться к союзникам с предложением пересмотреть договоры» (на условиях мира «без аннексий и контрибуций»), Базаров рассматривал и «дальнейшее пособничество англо-франко-американскому империализму, и сепаратный мир с империализмом германским, как измену революции», которая приведет к «гибели революции». Более того, он считал, что оба указанные варианта развития событий приведут страну «к полному хозяйственному и финансовому банкротству» и, как следствие, Россия «будет распределена по „сферам влияния“ между капиталистами как „союзных“, так и „враждебных“ стран» Базаров В. Что же дальше? // Новая жизнь. Пг., 1917. № 40. 4 июня., поскольку является самой отсталой из капиталистических стран Базаров В. Патриотизм и лозунги мира // Новая жизнь. Пг., 1917. № 86. 28 июля. Предотвратить такое развитие событий могла, по мнению Базарова, лишь «самая энергичная, самая беспощадная борьба за «мир без аннексий и контрибуций» «, поскольку она, якобы, была способна как мобилизовать население России на восстановление экономики и борьбу на фронте, так и «дать стимул революционному движению в Западной Европе». «Не сепаратного мира, а сепаратной войны требует от нас спасение революции, — войны, направленной не против германского империализма, а против империализма вообще» Базаров В. Что же дальше? // Новая жизнь. Пг., 1917. № 40. 4 июня. Впрочем, Базаров признавал, что вероятность осуществления его план крайне мала. Выдвижение подобных предложений сотрудниками газеты было вызвано, на наш взгляд, с одной стороны, их недовольством внешней политикой российского правительства и пассивностью советских органов, а с другой стороны — их фанатичной убежденностью в неизбежности и необходимости торжества мировой социалистической революции. Судьба революции для них была более важна, чем судьба страны и ее народа, о чем свидетельствуют следующие слова Базарова: «революционная война есть единственный достойный выход, единственный способ или победить, или — если не хватит сил — по крайней мере, с честью погибнуть» Там же. О необходимости «решительно разорвать с союзным империализмом» говорил и Н. Суханов в статье «Пересмотр договоров» от 6 июня. Сетование на неизменность империалистической политики союзников и ее фактическую поддержку со стороны Временного правительство можно найти еще в целом ряде статей «Новой жизни» Например: Суханов Н. Медлить нельзя // Новая жизнь. Пг., 1917. № 77. 18 июля; В тенетах // Новая жизнь. Пг., 1917. № 79. 20 июля.

Появлялись на страницах газеты и альтернативные точки зрения на возможность возникновения революции в европейских странах и итоги войны. Так, Р. Григорьев выражал убежденность в том, что ни одна из воюющих коалиций не сможет достигнуть полной победы, поскольку цена этой победы равносильна поражению. В то же время он считал, что достижение мира было невозможно и посредством социальной революции, поскольку условия для нее еще не созрели. Более того, он считал, что «Есть все основания полагать, что самый факт войны, взрыхля почву для революции, в то же время задерживает час ее развязки: призрак вражеского нашествия, неизбежного, в представлении народов, в случае проявления внутренней «слабости» страны, заставляет еще и еще стискивать зубы и «держаться» «Григорьев Р. О мире // Новая жизнь. № 148 (142). 8 октября 1917. Поэтому Григорьев считал, что «мир будет заключен не на основе «полной победы» империализма или революционного социализма, а — компромисса, возвращения к status quo ante belli».

Задачу воздействовать на пролетариат и социал-демократические партии западных стран сотрудники «Новой жизни» возлагали на органы революционной демократии — сначала Петроградский Совет, а с июня — Всероссийский съезд Советов и его Центральный исполнительный комитет. В передовице «О мирных предложениях» от 13 июня Н. Суханов в связи с поступившим 8 июня предложением центральных держав начать мирные переговоры возвращался к теме мира. Называя мирные предложения центральных держав вынужденными, он, тем не менее, считал, что «демократия союзных стран не должна допустить, чтобы союзные империалистские правительства прошли мимо сделанных мирных предложений» Суханов Н. О мирных предложениях // Новая жизнь. Пг., 1917. № 47. 13 июня. Он считал, в частности, что Всероссийский съезд Советов «должен обратиться к демократиям как стран согласия, так и центральной коалиции», чтобы заставить их воздействовать на свои правительства с целью скорейшего заключения мира. Более того, Суханов высказывал мнение, что съезд «должен обратиться к Временному правительству с требованием немедленного созыва союзнической конференции для выработки конкретных условий мира», что противоречило его же мнению, выраженному в статье «Пересмотр договоров» от 6 июня и мнению В. Базарова в статье «Что же дальше?» от 4 июня, где они говорили о необходимости разрыва с союзниками.

Однако итоги Всероссийского съезда Советов в отношении вопросов внешней политики были оценены газетой негативно. Н. Суханов в статье «Резолюция Съезда Советов о войне» от 14 июня писал, что эта резолюция «не вносит ничего нового в политику демократии по отношению к войне и миру», и упрекал большинство съезда в «боязни» разорвать с союзниками, которая порождена «паникой, насаждаемой буржуазными кругами» Суханов Н. Резолюция Съезда Советов о войне // Новая жизнь. Пг., 1917. № 48. от 14 июня.

На том основании, что Министерство иностранных дел проводило политику, не согласующуюся с интересами страны и волей революционной демократии (имеется в виду необходимость скорейшего заключения мира, с которой шли вразрез заявления МИДа о войне «до победного конца»), в газете высказывалось предложение поставить вопрос «о действительном демократическом контроле над отечественной дипломатией». В связи с этим В. Керженцев считал необходимым «установить строжайшую ответственность и подотчетность министерства и его агентов перед лицом органов демократии» Керженцев В. Недоразумения с г. Терещенко // Новая жизнь. Пг., 1917. № 125 (119). 12 сентября.

Отрицательную оценку на страницах «Новой жизни» получало не только «оборонческое» большинство ВЦИК, но и зарубежная, в частности, германская социал-демократия. Н. Суханов в статье «Пора!» от 26 августа критиковал немецкую социал-демократию за поддержку германского империализма в части продолжения войны, призывая ее как можно скорее «оказать влияние на международную политику своих правителей» с целью скорейшего окончания войны. В частности, он предлагал немецким социал-демократам «добиться немедленного официального признания австро-германской коалицией принципа мира без аннексий и контрибуций» и «немедленного предложения мира» Суханов Н. Пора! // Новая жизнь. Пг., 1917. № 111. 26 августа. Отсутствие «братской помощи», по выражению Суханова, грозило русской революции смертельной опасностью от внешнего разгрома и гибелью всех ее завоеваний.

Критика германской социал-демократии содержится и в статье Р. Григорьева «Ответ центральных империй» от 12 сентября, посвященной ответу Германии на папскую ноту о мире. Григорьев подверг критике возможное участие германского социал-демократического большинства в составлении этого документа как соучастие в «сделке международных пиратов за счет той страны, которой принадлежит великая историческая честь постановки вопроса о мире на демократических основах» как «преступление, равного которому… не знает история» Григорьев Р. Ответ центральных империй // Новая жизнь. Пг., 1917. № 125 (119). 12 сентября. Автор статьи требовал от германского пролетариата и социал-демократического меньшинства поддержки российской революционной демократии в вопросе о мире.

Еще более жесткой критике германское социал-демократическое большинство подверглось после Вюрцбургского съезда, на котором были приняты резолюции о неотторжимости, в том числе и через самоопределение, Эльзаса и Лотарингии от Германии, и о поддержке военных кредитов. С. Вольский на основании этот делал вывод, что германское социал-демократическое большинство не могло служить делу мира, поскольку фактически действовало в интересах германского правительства Вольский С. Съезд германской с.-д. партии // Новая жизнь. Пг., 1917. № 148 (142). 8 октября.

Положительную оценку на страницах издания германская социал-демократия получила лишь в лице независимой социал-демократической партии. Так, В. Керженцев одобрял ее «борьбу против аннексионистской пропаганды» в Германии, отмечая и ответные действия германского правительства против независимой социал-демократической партии. Он считал эти события признаком начала внутреннего кризиса Германии, «свидетельствующего о все возрастающем стремлении большинства германского народа скорее ликвидировать войну» Керженцев В. Кризис в Германии и борьба за мир // Новая жизнь. Пг., 1917. № 139 (133). 28 сентября. Авторы «Новой жизни» считали, что Россия должна была воспользоваться изменением общественных настроений в Германии; это вызвало новую волну публикаций издания о необходимости активной борьбы за мир и скорейшего созыва Парижской конференции стран Антанты (по пересмотру договоров). Так, В. Керженцев заявлял, что «Русской демократии предстоит теперь же формировать свою конкретную программу мира и потребовать от союзников такого же определенного ответа на запрос — какую мирную платформу они готовы сейчас выдвинуть» Керженцев В. Мир // Новая жизнь. Пг., 1917. № 140 (134). 29 сентября. В статьях, посвященных этому вопросу, сотрудники издания требовали, чтобы Россию на переговорах с союзниками представляли те, «кто хочет бороться за мир против международного империализма». В то же время Керженцев понимал, что эти требования вызовут противодействие правящих кругов других государств, но, с другой стороны, считал, что они будут поддержаны значительной частью населения, что приведет к внутреннему противостоянию в этих государствах, и утверждал, что «именно этим путем разрушения гражданского мира и возможно создать мир между странами» Там же.

Тема враждебного отношения правящих кругов зарубежных стран к России получила дальнейшее развитие на страницах издания после взятия германской армией Риги. Так, В. Керженцев говорил о появившихся в германской печати после взятия Риги, сообщениях о том, что Германия может отказаться от территориальных приобретений на Западе в обмен на компенсации на Востоке за счет территории России. Керженцев обратил внимание на то, что в некоторых изданиях союзных России государств проскальзывала мысль о возможности соглашения с Германией за счет России. Причиной таких настроений в союзной печати автор статьи считал враждебность западных империалистов к революционным переменам, происходящим в России Керженцев В. Толки о мире // Свободная жизнь. 1917. № 6. 8 сентября. Еще более ясно эта мысль выражена в передовице от 10 сентября: «Водворите у себя настоящий „порядок“, как во всех приличных буржуазных государствах — и вы получите мир и не очень большие урезки вашей территории. Если же откажетесь это сделать… вам придется расплачиваться за вашу революцию под давлением международного капитала. Таков смысл той кампании, которая началась в буржуазной прессе Запада» Новый заговор // Новая жизнь. Пг., 1917. № 124 (118). 10 сентября. Эти же тенденции авторы «Новой жизни» видели и в мирном посредничестве Папы Римского. Согласно папской ноте от 29 августа, Германия была согласна отказаться от территориальных приобретений на Западе, но не на территории России, о которой в данном документе не упоминалось. В этом «красноречивом умолчании» авторы «Новой жизни» также видели стремление западных стран и центральных держав заключить мир за счет России.

Еще одной важной для «Новой жизни» внешнеполитической темой была подготовка международной социалистической конференции, третьей по счету после Циммервальдской и Кинтальской конференций, которую предполагалось провести в Стокгольме летом, а затем осенью 1917 года.

«Новая жизнь» приветствовала заявления социал-демократических партий западных стран о согласии принять участие в этой конференции, отмечала ведущую роль российской революционной демократии в деле борьбы за мир и, тем самым, влияние русской революции на международные отношения. В статье «Моральная победа» от 18 мая Ю. Стеклов приветствовал согласие французских и английских социалистов принять участие в международной социалистической конференции, созываемой по предложению Петросовета, даже при условии присутствия на ней правых немецких социалистов («группы Шейдемана») Стеклов Ю. Моральная победа // Новая жизнь. Пг., 1917. № 26. 18 мая.

Однако конференции не суждено было состояться из-за противодействия правящих кругов европейских государств, обеспокоенных тем, что ее итоги могли противоречить их интересам; в конечном итоге членам социалистических партий было отказано в паспортах для выезда в Стокгольм. Несколько статей «Новой жизни» были посвящены критике европейских правительств за противодействие подготовке конференции Например: Вокруг стокгольмской конференции // Новая жизнь. Пг., 1917. № 9. 28 апреля; Еще о Стокгольмской конференции // Новая жизнь. Пг., 1917. № 31. 25 мая.

По мере угасания надежд на то, что конференция может состояться, критике подвергались и российские социалисты. Р. Григорьев в статье «Кризис власти — кризис Интернационала» от 21 июля критиковал ВЦИК Советов за то, что последние не предприняли необходимых усилий по подготовке Стокгольмской конференции Григорьев Р. Кризис власти — кризис Интернационала // Новая жизнь. Пг., 1917. № 80. 21 июля; также Мартов Л. Срыв международной конференции // Новая жизнь. Пг., 1917. № 90. 2 августа. Он же по случаю отсрочки конференции (на 26 августа) писал, что «удельный вес предполагаемой конференции (если вообще она состоится!) с каждым днем идет на убыль» Григорьев Р. На ту же тему // Новая жизнь. Пг., 1917. № 86. 28 июля. В статье «Казенный оптимизм» от 25 августа Р. Григорьев вновь возложил часть вины за срыв конференции на ВЦИК, который, по его мнению, «уже одним согласием на участие в „союзнической“ конференции (вместо интернациональной — А. В.) … ослабил свою позицию и авторитет» Григорьев Р. Казенный оптимизм // Новая жизнь. Пг., 1917. № 110. 25 августа.

Большевики, со своей стороны, критиковали «Новую жизнь» за сам факт поддержки идеи Стокгольмской конференции, поскольку считали, что она послужит делу объединения «социал-шовинистов». В частности, В. И. Ленин писал, что «» Новая жизнь" обманывает рабочих, внушая им доверие к социал-шовинистам" Ленин В. И. Указ соч. Т. 34. С. 104., поскольку последние, по его мнению, ни в коем случае не начали бы политику действительной борьбы за мир, т. е. противостояния правительствам своих стран. В ответ на обвинение Ленина сотрудники «Новой жизни» отмечали, что Ленин в данном вопросе занимает позицию, сходную с позицией «оборонца» Плеханова, который выступал против участия российских социалистов в Стокгольмской конференции по другой причине — поскольку она, по его мнению, принесла бы выгоду Германии.

В конце 1917 страны Антанты предполагали созвать союзную (уже не социалистическую) конференцию в Париже, которая в итоге также не состоялась. «Новая жизнь» в лице Н. Суханова изначально заявляла о ее бесперспективности. «На конференции союзники вновь подтвердят свои безбрежные цели войны, сбрасывая со счетов интересы России, вместе с мирными лозунгами революции. А представители русской „точки зрения“… обяжутся вновь посильно выполнять волю союзного капитала и толкать в пропасть страну» Суханов Н. Гром снова грянул // Новая жизнь. Пг., 1917. № 142 (136)). 1 октября., — что, по мнению Суханова, могло привести лишь к дальнейшему затягиванию войны. Также скептически газета в лице Р. Григорьева отзывалась о возможности участия в конференции представителя российской революционной демократии, поскольку предполагала, что эта роль будет отведена не избранному демократическими кругами делегату, «точно отражающему волю революционной демократии», а дискредитировавшему себя в глазах революционной демократии стороннику коалиции с буржуазией, назначенному Временным правительством Григорьев Р. Парижская конференция и демократия // Новая жизнь. Пг., 1917. № 143(137). 3 октября. (имелся в виду М.И. Скобелев). Более того, на возможность этого, не являющегося сторонником интернационализма, делегата повлиять на решения конференции, газета смотрела крайне скептически. По мнению Н. Суханова, участие представителя демократии в этой конференции не имело смысла, поскольку министр иностранных дел М. И. Терещенко «объявил «безусловно недопустимым двоякое представительство на конференции — от Временного правительства и от демократии» «Суханов Н. В час испытания // Новая жизнь. Пг., 1917. № 147 (141). 7 октября. Цитируя статью в «Речи», Р. Григорьев писал, что программа («наказ»), которую разработал ВЦИК Советов для конференции, «может иметь своим последствием отсрочку еще на некоторое время конференции союзников в Париже» Григорьев Р. «Спаянные кровью» // Новая жизнь. Пг., 1917. № 149 (143). 10 октября. Он также отмечал, что российская и союзная буржуазная пресса открыла целую кампанию против «наказа» ВЦИК Григорьев Р. Наказ демократии // Новая жизнь. Пг., 1917. № 150 (144). 11 октября., а министр иностранных дел «категорически возражал» против «наказа» Григорьев Р. Вокруг «Наказа» // Новая жизнь. Пг., 1917. № 152 (146). 13 октября. Н. Суханов утверждал, что «наказ» был использован союзными и российскими империалистами для дискредитации идеи демократического мира и, возможно, самой мирной конференции Суханов Н. К судьбе парижской конференции // Новая жизнь. Пг., 1917. № 154 (148). 15 октября.

Еще больший пессимизм по отношению к возможным итогам конференции у авторов газеты вызвало назначение послом во Франции В. А. Маклакова, взгляды которого на внешнюю политику резко расходились со взглядами революционной демократии Керженцев В. Маклаков и парижская конференция // Новая жизнь. Пг., 1917. № 149(143). 10 октября. Более того, газета в целом не одобряла кадровую политику министерства иностранных дел, поскольку многие его сотрудники были дипломатами еще при старом режиме. По мнению газеты, эти лица неверно представляли волю своей страны на международной арене и создавали заграницей «очаги, откуда грозит опасность всем завоеваниям революции» В. К. В министр. иностр. дел // Новая жизнь. Пг., 1917. № 151 (145). 12 октября.

Обобщая сказанное, можно отметить, что главный пафос статей издания, посвященных внешней политике, составляла необходимость борьбы за мир «без аннексий и контрибуций, на основе самоопределения народов». Пути достижения такого мира сотрудники «Новой жизни» видели в давлении российского Временного правительства на правительства союзных государств с целью пересмотра целей войны, а также давлении социал-демократии и пролетариата воюющих стран на свои правительства с целью вынудить последние к заключению скорейшего мира. Способствовать такому развитию событий, по мысли сотрудников газеты, должна была российская социал-демократия, с одной стороны, оказывая давление на Временное правительство, чтобы последнее проводило политику мира, с другой — воздействуя на социал-демократию воюющих стран. Поскольку данные ожидания сотрудников «Новой жизни» не оправдались, они подвергали критике Временное правительство за следование последнего в фарватере империалистической политики правительств союзных по Антанте государств. В итоге сотрудники издания пришли к выводу о необходимости создания правительства «твердой революционной власти» на основе коалиции всех социалистических партий, которое, как они считали, стало бы проводить внешнюю политику, независимую от отечественного и иностранного капитала. Первоначально одобряя действия революционно-демократических организаций (Петроградского Совета, затем ВЦИК Советов), сотрудники газеты вскоре перешли к их резкой критике за «соглашательскую» политику, т. е. потворство внешней политике Временного правительства, которая, по их мнению, вела к затягиванию войны и была империалистической по своей сути. Иностранную социал-демократию издание также подвергало критике за отсутствие солидарности с российской социал-демократией в деле борьбы за мир и пассивности в деле разрыва «гражданского мира, т. е. понуждения широких слоев населения к противостоянию империалистической политике своих правительств. Исключение в данном случае составляли лишь представители интернационалистского меньшинства зарубежной социал-демократии. Что касается отношения к правительствам союзных государств, то здесь сотрудники газеты были не столь последовательны: с одной стороны, они пришли к выводу о необходимости полного разрыва с «союзным империализмом», выдвинув лозунг «сепаратной войны», с другой — не переставали призывать к организации союзной конференции по пересмотру целей войны.