Современные проблемы совершенствования государственной поддержки АПК

Аннотация

УДК 338.43 стр: 197−202.

Современные проблемы совершенствования государственной поддержки АПК

Дудник А.В., старший научный сотрудник Института экономики Уральского отделения РАН (филиал г. Курган), доктор экономических наук,

Неганова В.П., руководитель Центра агропродовольственной политики Института экономики Уральского отделения РАН, доктор экономических наук, профессор,

Корюкина Н.В., старший преподаватель Академии труда и социальных отношений (г. Курган).

В статье рассматриваются современные проблемы совершенствования государственной поддержки АПК. Целью работы является поиск возможностей повышения объёма инвестиций в сельское хозяйство и обеспечения их максимальной отдачи с учетом необходимости достижения оптимальной структуры основного капитала АПК, ускорения последовательной смены технологического уклада национальной экономики, обеспечения максимально возможного народнохозяйственного эффекта господдержки, охватывающего не только отрасли сельского хозяйства и перерабатывающей промышленности, но и отрасли, производящие средства производства для них.

Ключевые слова: агропромышленный комплекс, государственная поддержка АПК, инвестиционная субсидия, технологический уклад, эффективность инвестиций, производственная функция, импортозамещение, эффективность производства, продовольственная помощь.

В настоящее время широко распространено мнение, что российская экономика проходит период адаптации к условиям новой, в чем-то более сложной и менее благоприятной экономической реальности. Многие потребительские товары и, что более важно, товары производственного назначения становится либо невыгодно импортировать в силу изменившихся валютных курсов, либо на подобные внешнеторговые сделки существуют прямые запреты в виде «санкций» и «антисанкций». Сложно сказать, сколько в этой «новой реальности» действительно нового с содержательной точки зрения: между основными экономическими центрами силы или, в терминологии М. Хазина, «технологическими зонами», всегда существовало соперничество и многоплановое противостояние, необходимо включающее экономическое измерение. Особенно явно данные процессы проявляются в отношении ослабевших или уязвимых по какой-либо иной причине участников [1].

Недружественные действия со стороны торговых партнеров России поставили российское общество, в его экономическом измерении, перед следующими фактами:

• — в любой момент, который они сочтут подходящим, иностранные поставщики (не только в рамках санкций) могут прекратить доступ отдельных российских организаций и целых отраслей к финансовым (инвестиционным) ресурсам;
• — аналогично может быть закрыт доступ российских потребителей к современной технике и технологиям;
• — в общем случае могут быть прекращены поставки любых активов, если это будет сочтено целесообразным властями стран, фирмы которых осуществляют поставки.

Если ограничиться пассивным принятием данных фактов, не предпринимая усилий по изменению ситуации, то, очевидно, с течением времени устойчивость экономического развития нашей страны во всё большей степени будет зависеть от внешних факторов, что по определению не может устраивать государство как субъекта национальной экономической политики.

Национальная экономика, как любая сложная система, имеет возможности по противодействию изменяющим ее равновесие воздействиям, поэтому для осуществления скоординированных и централизованных усилий по корректировке принятой модели экономического развития имеются объективные возможности. Отечественная экономическая мысль, работающая в рамках экономического прагматизма, свободного от догм «вашингтонского консенсуса» и в целом далекого от либерального экономического дискурса, в качестве новых приоритетов экономической политики предлагает следующие:

• — активное импортзамещение в ключевых отраслях;
• — в перспективе, после насыщения внутреннего рынка, выход на внешние рынки;
• — более активное выстраивание структур экономической интеграции, альтернативных существующим.

Известно, что в существующих интеграционных структурах, сформированных экономически развитыми странами, уже заранее известны привилегированные и непривилегированные участники. Более того, продолжавшиеся в 1990;е и 2000;е гг. попытки России встроиться в существующую «западную» систему разделения труда, отказавшись ради этого от развития своего «проекта» (системы разделения труда в рамках «социалистического лагеря»), убедительно показали, что максимальным результатом нашей страны в этом направлении будет одно из последних мест в цепочке создания стоимости, добыча невосполняемых природных ресурсов и сырья и, в лучшем случае, низшие переделы этого сырья.

Альтернативными структурами, позволяющими обеспечить более высокую степень разделения труда, более обширный набор отраслей и производств и в пределе — экономическую самодостаточность, сочетающуюся с более справедливым распределением ролей участников, потенциально являются Евразийский экономический союз (ЕАЭС), организация стран БРИКС, Шанхайская организация сотрудничества и другие, однако для полного раскрытия их потенциала еще предстоит предпринять немало усилий [2].

Для реализации указанных выше приоритетов необходимо решить множество производных задач в каждой отрасли российской экономики, так как каждая из отраслей имеет свои специфические особенности и свои, накопленные в течение длительного времени проблемы, препятствующие ускоренному развитию.

Подходить к решению этих задач можно по-разному. Первый вариант — чисто рыночный, «стихийный», отражает реализацию принципа «laissez faire» — субъект экономической политики в данном случае набирается терпения и надеется на то, что экономика сама достигнет состояния оптимума, так как ее субъекты будут действовать рационально и с учетом изменяющихся условий внешней среды. Данный подход представляется заведомо нежизнеспособным в силу ряда причин, хотя бы в силу того, что отдельные региональные экономические субъекты, какими бы крупными они ни были:

• — склонны принимать решения, исходя исключительно из собственных интересов (интересы подсистемы), но не из интересов экономики и общества в целом;
• — принимают решения, опираясь на ограниченную, по сравнению с имеющейся в распоряжении субъекта экономической политики, информацию;
• — ограничивают временной горизонт, для которого просчитываются последствия принимаемых решений, достаточно узкими рамками с точки зрения функционирования надсистемы, даже в случае стратегического планирования. Планирование на 10−15 лет на предприятиях встречается нечасто, на 30−50 лет отсутствует в принципе, за ненадобностью.

Второй подход заключается в отказе от политики невмешательства государства в экономику, и уже поэтому является большим шагом вперед. Но при этом проблемы, стоящие перед различными отраслями и предприятиями, рассматриваются изолированно друг от друга, решаются нескоординировано, бессистемно, «в ручном режиме». Несмотря на то, что данный подход формально считается ресурсорасточительным и малопродуктивным, всегда существует опасность, что на практике, несмотря на понимание и декларирование необходимости комплексного подхода, будет реализован именно этот, не самый рациональный, вариант.

Третий подход заключается в том, что национальная экономика рассматривается как сложная система с множеством взаимосвязей, и при осуществлении государственного регулирования экономики следует учитывать данные взаимосвязи с тем, чтобы добиться максимальной отдачи от мер регулирования, минимизировать негативные экстерналии мер регулирования и максимизировать положительные. В рамках данного подхода необходимо выстроить систему мер регулирования и поддержки экономики, определить рациональную структуру поддержки и приоритеты в ее оказании с учетом ограниченности ресурсов и необходимости получения их максимальной отдачи.

При определении приоритетов возможны два альтернативных варианта с точки зрения воздействия на цепочки добавления стоимости: условно назовем один из них «восходящим», когда поддержка оказывается отраслям, производящим продукцию низших переделов, с тем, чтобы они смогли предъявить больший спрос на средства производства смежных отраслей. Это запускает инвестиционный мультипликатор, так как отрасли, получившие дополнительные доходы, предъявляют спрос на продукцию смежных отраслей второго уровня, а те, в свою очередь, также размещают дополнительные заказы, и так далее. При этом действие первоначально затраченных на поддержку ресурсов может «пронизывать» всю цепочку создания стоимости вплоть до отраслей, производящих конечную продукцию.

Альтернативным вариантом является «нисходящий», когда поддержка инициируется в верхних звеньях технологической цепочки, и затем «просачивается» в нижестоящие звенья. Недостатком «нисходящего» варианта является то, что наиболее эффективные, с точки зрения влияния на воспроизводство, средства поддержки, предназначенные для инвестирования в приобретенные конкурентные преимущества, не могут непосредственно опуститься на нулевой уровень (производство сырья). Сырьевая подсистема получает косвенный поддерживающий эффект за счет роста совокупного спроса, но то, как он будет распределен между отраслями и производствами, остается вне зоны контроля субъекта регулирования.

Таким образом, «восходящий» вариант обладает определенными преимуществами и может рассматриваться в качестве базового при планировании мер государственной поддержки экономики.

Остается открытым вопрос относительно того, с каких отраслей следует начинать вливания средств в экономику. По нашему мнению, одной из точек, через которые государство может стимулировать развитие экономики как единого целого, является агропромышленный комплекс, и, в первую очередь, сельское хозяйство. В пользу подобного решения можно привести следующие аргументы:

• — сельское хозяйство в состоянии предъявить значительный производственный спрос на широкий спектр промышленной продукции, в свою очередь, сельскохозяйственное сырье может быть переработано в готовую продовольственную продукцию уже в рамках одного-двух переделов;
• — производимая сельским хозяйством продукция используется для производства пищевых продуктов, что гарантирует постоянство и повторяемость спроса на нее со стороны переработчиков и конечных потребителей; сельскохозяйственное производство, в той или иной форме, будет осуществляться всегда, следовательно, спрос сельского хозяйства на промышленные товары будет существовать в обозримом будущем;
• — сельское хозяйство обеспечивает экономику стратегически важным сырьем, недопроизводство которого может привести к серьезным негативным последствиям;
• — сельское хозяйство в совокупности с перерабатывающей промышленностью являются перспективной системой с точки зрения экспортных возможностей, так как спрос на агропродовольственную продукцию обладает свойством быстрой повторяемости и в мире существует значительная, не до конца удовлетворенная потребность в продуктах питания (как в массовых, произведенных интенсивным индустриальным способом, так и в органических продуктах).

Последнее соображение особенно важно. Раскрытие экспортного потенциала в перспективе может привести к снижению потребности сельского хозяйства в мерах государственной поддержки за счет расширения производства и получения экономии на масштабе. В то же время, очевидно, сельское хозяйство, обеспечивающее продовольствием не только внутренний, но и внешний рынок, может предъявить значительный спрос на продукцию предприятий I сферы АПК.

За время, прошедшее с начала реализации государственных программ развития сельского хозяйства и регулирования рынков сельскохозяйственной продукции, сырья и продовольствия состояние отечественного сельского хозяйства значительно улучшилось. За 2010;2015 гг. обеспеченность ресурсами собственного производства по свинине и мясу птицы увеличилась с 60% до 90−95%. Таким образом, продовольственная независимость по производству зерновых дополнилась независимостью от поставок основных видов мяса. В качестве положительного факта можно рассматривать рост поголовья сельскохозяйственных животных: за три года (2013;2015 гг.) поголовье свиней увеличилось на 9,6% (в том числе в сельскохозяйственных организациях, превосходящих личное подсобное хозяйство по степени концентрации и интенсивности производства — на 12,9%), поголовье птицы увеличилось на 3,8% (на 4,6% в сельскохозяйственных организациях). Единственное крупное направление в животноводстве, в котором сохраняются определенные сложности с наращиванием количественных показателей — молочное скотоводство. За 2013;2015 гг. поголовье крупного рогатого скота в хозяйствах всех категорий уменьшилось на 1,6% (коров — на 1,8%), в том числе в сельскохозяйственных организациях — на 1% (коров — на 1,6%). В сочетании с незначительным ростом продуктивности это позволило сохранить валовое производство молока неизменным (сельскохозяйственные организации увеличили выпуск на 2,4%, что компенсировало сокращение производства в хозяйствах населения) [3; 4; 5].

Таким образом, по крайней мере, в сельскохозяйственном производстве можно констатировать постепенное исчерпание возможностей экстенсивного роста за счет экспансии на высвободившиеся после ухода иностранных поставщиков доли рынка, и близкое завершение этапа простого замещения импорта.

Логичным продолжением процесса наращивания производства после достижения достаточной степени концентрации национального капитала и освоения внутреннего рынка является выход на внешние рынки [6]. Данное решение, помимо очевидного увеличения выручки, диктуется объективными выгодами, такими, как диверсификация рисков по разным направлениям поставок, получение экономии на эффекте масштаба при увеличении объема выпуска, возможностью получения положительной курсовой разницы при продаже валютной выручки.

В то же время следует учитывать, что при выходе на внешние рынки национальное производство стакивается со значительно более серьезным уровнем конкуренции и более высокой конкурентоспособностью обращающейся на мировом рынке продукции, так как, в сущности, страны предлагают на мировой рынок те товары, в производстве которых они преуспели в наибольшей степени.

Таким образом, неизменно присутствующий мотив повышения эффективности национального и регионального производства, вызываемый к жизни конкуренцией хозяйствующих субъектов, в условиях предстоящего выхода на внешние рынки значительно усиливается, повышение эффективности национального производства становится первоочередной задачей, на решение которой должна быть направлена деятельность, как товаропроизводителей, так и государства как субъекта экономической политики.

Следовательно, целесообразно направить государственное регулирование конкурентоспособности сельского хозяйства (как системообразующей отрасли АПК) на активизацию деятельности сельскохозяйственных организаций по повышению эффективности их производства.

При рассмотрении вопроса о повышении эффективности регионального АПК мерами государственного регулирования представляется возможным исходить из интерпретации модели производственной функции Кобба-Дугласа:

Y = A*KбL в, (1).

где, А — производственный коэффициент, показывающий пропорциональность всех функций и изменяется при изменении базовой технологии (через 30−40 лет);

K, L — факторы производства «капитал» и «труд» ;

б, в — коэффициенты эластичности объема производства по затратам капитала и труда [7].

В случае, когда целью экономической политики является обеспечение требуемого объема производства, в центре внимания находятся вопросы наращивания капиталовложений в отрасль (К). Данный подход уже сам по себе является более предпочтительным по сравнению с субсидированием текущих производственных затрат, установлением целевых цен и других инструментов государственного регулирования конкурентоспособности, влияющих на доходы производителей, так как конвертация дополнительных доходов в дополнительные инвестиции, как правило, осуществляется далеко не полностью, в соответствии с установившейся в отрасли средней нормой накопления.

Тем не менее, обеспечивая прирост капитальных вложений мерами государственного регулирования АПК, следует учитывать возможность управления такими параметрами производственной функции, как б и А. Первый параметр (б) отвечает за эффективность использования капитала при сложившемся уровне техники и технологии. Очевидно, что при стихийном («на свой страх и риск») характере принятия решений хозяйствующими субъектами, часть инвестиций будет осуществлена с большей, а часть — с меньшей эффективностью, в том числе не только вследствие неизбежных ошибок предпринимательского характера, выполняющих санирующую функцию, но и в силу неоптимальных решений в техническом и технологическом плане, избежать которые, при определенных условиях, вполне возможно. В рамках модели производственной функции это положение отражается следующим неравенством: бфакт< бвозм, (2), где бфакт — фактически складывающаяся в отрасли капиталоотдача при отсутствии государственного регулирования и принятии частью субъектов неоптимальных технических и технологических решений; бвозм — возможная эффективность использования капитала при условии, что решение «как производить» принимается в более узком интервале возможностей, задаваемом субъектом регулирования.

Что касается параметра А, отвечающего за научно-технический прогресс, то его значение определяется доминирующим технологическим укладом. Переход на более высокую ступень развития (поступательную смену технологического уклада) в данном случае можно представить следующим образом (рис. 1):

Рис. 1. Переход управляемой системы в состояние с? новыми параметрами технологической эффективности

Для перехода системы в состояние с новыми параметрами A и б, требуется осуществить определенные инвестиции: для отраслей, поставляющих средства производства для АПК, данные инвестиции представляют собой доходы, выступающие источниками развития техники и технологии. В определенных пределах, следовательно, возможно заместить необходимое для смены технологического уклада время дополнительными инвестициями:

где, наряду с уже известными параметрами инвестиций и времени на величину, А влияет введенный нами структурный параметр GR, отвечающий за комплексное государственное регулирование отрасли, в частности, за увязку экономической (инвестиционной) и научно-технической политики, нацеленной на ускоренную смену Аi.

Данный сценарий становится особенно актуальным, если прогрессивный технологический уклад уже в том или ином виде существует в мире и в стране, и стоит вопрос о догоняющем развитии отрасли относительно других отраслей экономики или конкурирующих отраслей в других странах. Аналогичный процесс имел место при проведении индустриализации в СССР, когда за счет форсированных инвестиций удалось в исторически сжатые сроки осуществить массовый перевод ключевых отраслей народного хозяйства с технологий третьего на технологии четвертого технологического уклада.

Каким образом субъект регулирования может влиять на параметры К, А и б? Для этого, как представляется, существуют вполне реальные предпосылки. Относительно величины капиталовложений (K), можно отметить, что, начиная с 2005 г., одним из инструментов государственной поддержки аграриев в нашей стране выступают субсидии части процентной ставки по инвестиционным кредитам, а также введенные позже, относительно новые для российской практики государственной поддержки сельского хозяйства, «погектарные» субсидии [8].

Данные инструменты показали свою достаточно высокую результативность на этапе решения проблем количественного роста (импортозамещения), однако их недостатком является, во-первых, невысокий уровень стимулов к инвестированию (погектарные субсидии используются в основном для покрытия части текущих производственных затрат), и, во-вторых, затруднительность поддерживать процесс инвестирования в течение длительного времени в случае использования субсидий на процентную ставку по кредитам: увеличение инвестиций неизбежно сталкивается с ограничением, вызванным существованием обратных денежных потоков по погашению основной части долга и процентов.

Фактическая кредитная нагрузка национального сельского хозяйства сегодня такова, что делает затруднительной дальнейшее увеличение заимствований [9]. Это подтверждается и динамикой инвестиций в сельское хозяйство (рис. 2). Как можно заметить, при имеющихся бюджетных ограничениях кредитная «накачка» отрасли ресурсами близка к исчерпанию возможностей, а ведь сделанные заимствования предстоит еще погашать [5].

Таким образом, одной из проблем развития государственной поддержки АПК является усиление инвестиционных возможностей объекта поддержки. Еще одним важным требованием к инструментам поддержки АПК и в целом системе управления его конкурентоспособностью является повышение бюджетной эффективности поддержки. Это требование становится особенно важным в условиях экономического кризиса и вызванной им необходимости экономии бюджетных расходов.

Для повышения эффективности мероприятий по поддержке АПК в регионах страны представляется целесообразным обратиться к предложенным в наших более ранних работах инструментам поддержки, таким, как предназначенные исключительно для осуществления капиталовложений субсидии на товарную продукцию, в том числе с участием субъекта поддержки в капитале объекта поддержки [10].

Рис. 2. Инвестиции в основной капитал в сельском хозяйстве, охоте и рыбоводстве России

Указанные субсидии отвечают приведенным выше требованиям к инструментам поддержки АПК, актуальным в условиях завершающихся в АПК процессов экстенсивного импортозамещения и подготовки к выходу на внешние рынки, и их можно рассматривать как инструменты, позволяющие, при определенных условиях, регулировать упомянутые выше параметры, А и б производственной функции.

Так, свойство субсидии «участие субъекта поддержки в капитале объекта поддержки» позволяет обеспечить следующие эффекты. Во-первых, участие в будущих доходах объекта поддержки, которые можно направить на дальнейшую поддержку регионального АПК. Следовательно, уменьшается потребность в первоначальных затратах на поддержку, что важно в условиях строгой экономии средств федерального и регионального бюджетов. Во-вторых, возможность обеспечить большую прозрачность деятельности получателя поддержки для субъекта поддержки, предотвращая распространение недобросовестных деловых практик. В-третьих, возможность участвовать в управлении объектом поддержки, предотвращая заведомо недобросовестные и наносящие ущерб национальной экономике решения владельцев и менеджмента получивших поддержку организаций (что способствует увеличению б). И, наконец, стимулирование собственников предприятий к осуществлению капитальных вложений в производство за счет собственных средств (прибыли и накоплений), так как, при пассивной инвестиционной стратегии владельцев начнет уменьшаться их доля в капитале объекта поддержки (что благоприятно сказывается на величине К). С точки зрения получателя поддержки участие субъекта поддержки в капитале также обладает рядом преимуществ по сравнению с использованием заемных средств, в первую очередь, благодаря меньшим рискам невыполнения обязательств (разовая невыплата дивидендов по степени тяжести последствий для предприятия несравнимо легче, чем разовый пропуск платежа по кредиту, в то же время в долгосрочной перспективе прибыльный бизнес, так или иначе, будет выплачивать дивиденды).

Не менее важным является и свойство «инвестиционный характер использования средств» субсидии. Оно позволяет избежать ситуации, когда: средства расходуются не на создание приобретенных конкурентных преимуществ, а на покрытие текущих производственных затрат; обеспечить требуемый, с точки зрения субъекта поддержки, уровень конверсии средств поддержки в инвестиции. Кроме того, появляется возможность определить поставщиков средств производства в счет субсидии, включив в него (по мере убывания приоритета) соответственно региональные, отечественные и находящиеся в странах ЕАЭС промышленные предприятия.

Для этого предлагается сформировать (с привлечением экспертов из профильных областей науки и техники, занятых в ведущих научно-исследовательских организациях России и стран Таможенного Союза) и регулярно обновлять открытый перечень проектов, технологий и конкретных способов организации сельскохозяйственного производства с соответствующей типовой (при этом в разумных пределах поливариантной по составу элементов производственной системы) технической оснасткой, на реализацию которых в конкретном хозяйстве (с учетом его размера, специализации, размещения) могут быть израсходованы средства субсидии. Данный перечень целесообразно организовать таким образом, чтобы в него возможно было включить варьирующий в зависимости от региона получения субсидии региональный компонент. Это будет способствовать большей гибкости государственного регулирования. Открытость перечня в нашем видении подразумевает, что любой возможный получатель субсидии может представить на рассмотрение экспертной комиссии свой проект организации того или иного производства с перечнем технических решений, ожидаемых показателей энерго-, трудо-, материалои капиталоемкости.

В случае, если подобный проект подразумевает определенный (не менее 80−90%) процент закупок российских средств производства или поставляемых из стран Таможенного Союза, и показатели ресурсоотдачи в пересчете на себестоимость единицы продукции сопоставимы или превосходят имеющиеся в перечне, перечень может быть расширен за счет стандартизации предлагаемого проекта и включения в данный перечень. При этом становится возможным расход средств субсидии на реализацию данного проекта не только первоначальным заявителем, но и другими организациями, получающими субсидии второго компонента.

Если же предлагаемый проект не обеспечивает сопоставимых с уже существующими решениями значений ресурсоемкости производства, заявителю сообщается об этом и доводятся альтернативные варианты, включенные в перечень. Данное свойство субсидий на товарную продукцию с участием в капитале будет, что немаловажно, благоприятно влиять не только на параметр б, но и способствовать ускоренной смене параметра Аi на Аi+1.

Отечественная экономическая наука уже имеет разработки отраслевого уровня, направленные на активизацию инновационной активности предприятий. В качестве примера можно отметить работы Таранова П. М., Гадаевой В. Ю. Дальнейшее развитие этих и других разработок может стать шагом к решению проблемы обеспечения оптимальной эффективности дополнительных ресурсов, вливаемых в экономику, в частности, в агропромышленный комплекс [11].

Можно заметить, что выделенные свойства субсидий могут быть применены не только к субсидиям на товарную продукцию сельского хозяйства. Они могут найти также применение в практике государственного регулирования конкурентоспособности АПК с помощью других инструментов поддержки, которые обеспечивают получение товаропроизводителями дополнительных доходов или компенсацию части затрат.

В первую очередь речь идет о программах продовольственной помощи, старт которых в регионах нашей страны запланирован на 2017 год. В качестве одного из вариантов активизации инвестиционных процессов за счет реализации данной программы можно предложить, чтобы выручка от реализованной продукции в счет программ продовольственной помощи направлялась (полностью или в определенной пропорции) на специальные счета, перевести средства, с которых получатель данных средств мог бы исключительно для приобретения средств производства из стандартизированного перечня (рис. 3). До тех пор, пока на соответствующем счете имеется остаток средств, по нему целесообразно начислять проценты исходя из сложившейся на рынке средней ставки по долгосрочным вкладам, не изменяя, однако, целевого назначения основной суммы средств и накопленных по ней процентов.

Дальнейшее развитие идеи, заложенной в предложение об инвестиционном и стандартизированном характере расходования средств поддержки, видится в повторении (по возможности — многократном) инвестиционного характера использования средств поддержки по мере их движения по технологически связанным отраслям (рис. 4).

Таким образом, каждый рубль, первоначально затраченный на поддержку сельского хозяйства как базовой отрасли АПК, обернется кратным приростом инвестиций, как в непосредственно связанных с сельским хозяйством отраслях промышленности, так и в отраслях, отстоящих дальше от сельского хозяйства в цепочке технологических связей.

При полном использовании дополнительно полученных управляемой системой средств на инвестирование в приобретение конкурентных преимуществ получаем прирост совокупных капитальных вложений КВсовокупн, равный произведению средств, первоначально поступивших на вход системы (сельское хозяйство) и числа последующих технологически связанных ступеней n, на которых сохраняется инвестиционный характер использования средств:

КВсовокупн=КВсхЧn. (5).

Легко заметить, что, чем больше число звеньев, в которых обязательным является инвестиционное использование полученных таким образом средств, тем выше инвестиционный мультипликатор каждого первоначально затраченного на поддержку сельского хозяйства рубля.

Что произойдет, если последовательно, в порядке мысленного эксперимента, присвоить данным средствам постоянный атрибут инвестиционного использования? Получится, на первый взгляд, хорошо известный и положительно зарекомендовавший себя безналичный рубль плановой экономики, обслуживающий производственную сферу, рубль, который невозможно потратить на конечное потребление [12].

Однако есть и существенное отличие. Во-первых, производственный характер предлагаемого «инвестиционного рубля» не является постоянным его свойством. Количество стадий, после которых «инвестиционный рубль» становится «рублем общего назначения» (для которого доступно и производственное, и непроизводственное использование) все же целесообразно сделать конечным. Во-вторых, если в советской практике безналичный рубль можно было использовать на приобретение и основных, и оборотных средств, то предлагаемый вариант использования средств государственной поддержки АПК предполагает преимущественно инвестиции в основные средства, как в основные материальные носители конкурентных преимуществ, связанных с ресурсоотдачей производства. Инвестиции в оборотные средства за счет средств поддержки считаем целесообразным допускать лишь при формировании стартового запаса оборотных средств при запуске новых инвестиционных проектов.

И, наконец, «инвестиционный рубль», затраченный первоначально на поддержку АПК и других отраслей в регионах, не заменяет собой в полной мере инвестирование предприятиями собственных средств в расширение производства, он «модулирует», усиливает данный процесс, сохраняя, в то же время, рыночный его характер.

Рис. 3. Движение средств продовольственной помощи между участниками агропродовольственного рынка

Рис. 4. Движение средств государственной поддержки сельского хозяйства, предназначенных для накопления конкурентных преимуществ российских предприятий

агропромышленный конкурентоспособность государственное политика.

• 1. Хазин М. Л. Краткое изложение теории неокономики [Электронный ресурс]: URL: http://khazin.ru/khs/hs_1 060 229. Дата обращения: 01.06.2016.
• 2. Глазьев С. Ю. О неотложных мерах по укреплению экономической безопасности России и выводу российской экономики на траекторию опережающего развития: Доклад. — М.: Институт экономических стратегий, Русский биографический институт, 2015. — 60 с.
• 3. Бюллетень «Основные показатели сельского хозяйства в России в 2015 году» [Электронный ресурс]: URL: http://www.gks.ru/free _doc/ doc_2016 /osn-sx15.rar. Дата обращения: 10.08.2016.
• 4. Сельское хозяйство, охота и охотничье хозяйство, лесоводство в России, 2015 г. [Электронный ресурс]: URL: http://www.gks.ru/free_doc/doc_2015/ selhoz15.pdf. Дата обращения: 10.08.2016.
• 5. Сельское хозяйство, охота и охотничье хозяйство, лесоводство в России-2013 [Электронный ресурс]: URL: http://www.gks.ru/free_doc/doc_2013/ selhoz. rar Дата обращения 10.08.2016.
• 6. Ленин В. И. Развитие капитализма в России. Полное собрание сочинений. — М.: Государственное издательство политической литературы, 1946. — Т. 3, с. 1−609.
• 7. Charles W. Cobb and Paul H. Douglas. A Theory of Production. The American Economic Review, Vol. 18, No. 1, Supplement, Papers and Proceedings of the Fortieth Annual Meeting of the American Economic Association (Mar., 1928), pp. 139−165. Published by American Economic Association [Электронный ресурс]: URL: http://www.jstor.org/stable/1 811 556 Дата обращения: 04.08.2016.
• 8. Государственная программа Курганской области «Развитие агропромышленного комплекса в Курганской области на 2016;2020 годы». [Электронный ресурс]: URL: http://dsh.kurganobl.ru/assets /files/GosAPK/pp35ot16022016.pdf. Дата обращения: 01.08.2016.
• 9. Процесс банкротства КФХ может ускориться // Агропромышленный комплекс: управление, инвестиции, инновации. — 2014. — № 10. [Электронный ресурс]: URL: http://icenter.ru/docs/TrialSub_2014;10/05_VAPK₁₀_2014.pdf. Дата обращения: 02.08.2016.
• 10. Дудник А. В. Экономическая политика аграрного протекционизма в современной России: концептуальные основы, пути повышения эффективности // Проблемы современной экономики. — 2011. — № 3. [Электронный ресурс]: URL: http://cyberleninka.ru/article/n/ekonomicheskaya-politika-agrarnogo-protektsionizma-v-sovremennoy-rossii-kontseptualnye-osnovy-puti-povysheniya-effektivnosti. Дата обращения: 13.08.2016.
• 11. Таранов П. М., Гадаева В. Ю. Управление инновационным развитием на птицеводческих предприятиях в условиях глобализации аграрных рынков // Экономика и менеджмент инновационных технологий. — 2014. — № 11 [Электронный ресурс]. URL: http://ekonomika.snauka.ru/2014/11/6198 (дата обращения: 02.08.2016).
• 12. Ахметов К. Ассиметричная экономика. — Астана: Изд-во LEM (Лем), 2012 г. — 240 с.
• 13. A.M. Nagler, D.J. Menkhaus, C.T. Bastian, M. Ehmke, C.E. Young. Incidence of Subsidies in Land Rental Markets: Experimental Evidence from Students and Professionals: Working Paper Department of Agricultural and Applied Economics University of Wyoming, Laramie Wyoming, 2011. — 16 p. [Электронный ресурс]: URL: http://www.uwyo.edu/agecon/what %20we %20do/publications/working %20papers/2011%20subsidy %20incidence %20students %20professionals.pdf Дата обращения: 03.07.2016.
• 14. Cory G. Walters & C. Richard Shumway & Hayley H. Chouinard & Philip R. Wandschneider, 2008. Information and Opportunistic Behavior in Federal Crop Insurance Programs, Working Papers 2008;9, School of Economic Sciences, Washington State University.
• 15. Schatzberg J, Stevens D. Public and Private Forms of Opportunism within the Organization: A Joint Examination of Budget and Effort Behavior //Journal Of Management Accounting Research. September 2008; 20:59−81.
• 16. Kristie M. Engemann. U.S. farm subsidies. Liber Economic Information Newsletter (2007;2012), Federal Reserve Bank of St. Louis, issue Sept, 2008. [Электронный ресурс]: URL: http://research.stlouisfed.org/pageone-economics/pages/newsletter _summary.php?id=29. Дата обращения: 04.07.2016.
• 17. Emvalomatis, Grigorios & Oude Lansink, Alfons G.J.M. & Stefanou, Spiro E., 2008. An Examination of the Relationship Between Subsidies on Production and Technical Efficiency in Agriculture: The Case of Cotton Producers in Greece. 107th Seminar, January 30-February 1, 2008, Sevilla, Spain 6673, European Association of Agricultural Economists. [Электронный ресурс]: URL: http://purl.umn.edu/6673. Дата обращения: 05.07.2016.
• 18. Ali Yousefi & Parisa Karbasi & Amir-mozafar Amini, 2013. The impact of Iranian Targeted Subsidy Plan on the Comparative Advantage of Dairy Farms. International Conference on Energy, Regional Integration and Socio-economic Development 6048, EcoMod. [Электронный ресурс]: URL: http://ecomod.net/system/files/The %20impact % 20of %20Iranian %20Targeted %20Subsidy₂.doc. Дата обращения: 05.07.2016.
• 19. Imre Ferto & Zoltan Bakucs & Stefan Bojnec & Laure Latruffe. Investment and Financial Constraints in European Agriculture: Evidence from France, Hungary and Slovenia. — IEHAS Discussion Papers 1213, Institute of Economics, Centre for Economic and Regional Studies, Hungarian Academy of Sciences, 2012. — 17 p. [Электронный ресурс]: URL: http://econ.core.hu/file/download/ mtdp/MTDP1213.pdf. Дата обращения: 05.07.2016.