Субъекты текста. 
Языковые средства и речевые приёмы маркирования зон субъектов текста в романе М.П. Шишкина "Письмовник"

Отличительной особенностью художественного текста является непрямое отображение действительности, художественное произведение никогда не говорит прямо о фактах окружающего мира: «в состав эстетического объекта входят лишь виртуальные, вообразимые факты, смысл которых более глубок и емок, чем реальная значимость их аналогов в действительности» (Тюпа 2008: 116). Автор художественного произведения является носителем мироощущения, а его произведение — это выражение данного мироощущения, однако «автор не входит в текст непосредственно, он всегда опосредован — субъектно и внесубъектно» (Корман 1974: 220).

Одним из способов включения авторского сознания в текст является субъектная организация текста, т. е. автор выражает свое мироощущение при помощи текстовых посредников — субъектов текста — повествователя, рассказчика, персонажа, лирического героя и других. Границы между автором и его субъектами, а также между субъектами внутри текста в XX веке становятся размытыми, в связи чем возникает интерес к изучению повествовательной структуры текста, а также к поиску дифференциальных и интегральных признаков художественного и нехудожественного дискурсов. Интересной в свете данной проблемы представляется работа Е. В. Падучевой, которая сравнивает разговорный дискурс и язык художественной литературы. Е. В. Падучева говорит о том, что некоторые элементы разговорного языка оказываются недопустимыми в нарративе, в связи с чем язык нарратива можно назвать «редуцированным языком», однако новые повествовательные формы создаются с целью «преодоления неполноты коммуникативной ситуации нарратива» (Падучева 1996: 199). «Художественный текст — это речевое произведение, и как таковое он характеризуется прежде всего своим субъектом речи» (Падучева 1996: 201). Для разговорного языка таким субъектом речи является говорящий, однако в нарративе таким субъектом является не автор-создатель (как можно предположить), а повествователь (или «образ автора»), поскольку читатель имеет дело не с биографическим автором, а с текстом: в этом проявляется неполноценность коммуникативной ситуации восприятия художественного текста (Падучева, 1996:200−201). Таким образом, читатель имеет дело не с автором, а с повествователем, который является воплощенным в тексте субъектом сознания. Повествователь — это субъект текста, который наиболее приближен к автору.

Повествователь — «основной и относительно наиболее близкий автору субъект речи и носитель точки зрения в литературном произведении; тот, кто сообщает читателю о событиях и поступках персонажей, фиксирует ход времени, изображает облик действующих лиц и обстановку действия, анализирует внутреннее состояние героя и мотивы его поведения», и не является при этом участником событий (в отличие от рассказчика) и объектом изображения других персонажей (Тамарченко 2008: 166).

Е.В. Падучева различает 2 типа повествователей:

• 1. диегический повествователь (или рассказчик) — явлен в художественном мире произведения как «я»;
• 2. экзегический повествователь (или имплицитный повествователь) не входит в мир текста, «проявляет себя как субъект оценок и диалогических реакций» (Падучева 1996: 203).

Основное отличие диегического и экзегического повествователей — это необходимость занимать пространственно-временную позицию в изображенном мире: такая необходимость присутствует у диегического повествователя и отсутствует у экзегического (Падучева 1996: 203).

В нарратологии рассказчика и повествователя принято называть нарраторами; мы в нашем исследовании будем использовать традиционную систему именований субъектов текста — повествователь, рассказчик, персонаж.

Таким образом, рассказчик — «основной (как и повествователь) субъект речи и носитель точки зрения в литературном произведении, но — в отличие от повествователя объективированный, четко дистанциированный от автора и пространственно, и стилистически; связанный с определенной социально-культурной и языковой средой, с позиции которых он изображает других персонажей» (Тамарченко 2008: 202).

Персонаж — «действующее лицо, а также один из элементов субъектной структуры словесного произведения», «вторичный языковой субъект», «его слово — предмет изображения повествователя и рассказчика» (Польшикова 2008: 164).

Анализ работы Е. В. Падучевой и определений, приведенных выше, показывает, что повествователь, рассказчик и персонаж являются субъектами текста, однако по отношению к повествователю употребляется определения субъект сознания и субъект речи, по отношению к рассказчику — субъект речи, персонаж назван «вторичным субъектом», т. е. повествователь и рассказчик всегда являются субъектами речи, чаще всего являются субъектами сознания, персонаж может быть просто объектом изображения, не являясь при этом ни субъектом речи, ни субъектом сознания (однако, и персонаж может быть субъектом речи и сознания при определенных условиях). повествовательный нарратология шишкин роман Обратимся к разграничению понятий субъект речи и субъект сознания.

Б.О. Корман разграничивает субъекта речи и субъекта сознания (Корман 1974: 220). Субъект речи — тот, кому приписана речь в данном отрывке текста. Субъект сознания — тот, чье сознание выражается в данном отрывке текста. Существует две разновидности субъектов речи (по Б.О. Корману): первичный и вторичный; между первичным субъектом и автором нет субъектов посредников, между вторичным субъектом и автором такие посредники есть. Каждый субъект сознания обладает точкой зрения, в повествовательном тексте субъекту сознания обязательно принадлежит физическая и временная точка зрения (Корман 1974: 220−221). Таким образом, понятия субъект текста (субъект речи и субъект сознания) и точка зрения оказываются неразрывно связанными в трудах ученого.

С.П. Степанов в работе «Организация повествования в художественном тексте (языковой аспект)» анализирует повесть А. П. Чехова, используя категории «субъект речи», «субъект сознания», «объект речи», при этом, характеризуя героя как субъекта речи, исследователь рассматривает прямую речь и внутреннюю прямую речь. Это указывает на правомерность использования данных категорий при лингвистическом анализе повествовательной организации художественного текста.

С.П. Степанов рассматривает две взаимодействующие категории анализа: категория текстовой самореализации персонажа и категория текстовой самореализации повествователя (Степанов 2002: 24). Категория текстовой самореализации персонажа включает в себя разные формы речи персонажа и присутствие в речи повествователя. Категория текстовой самореализации повествователя «предполагает возможность как чистого, так и субъективированного повествования» (Степанов 2002: 24).

Субъективированное повествование появляется в «свободном косвенном дискурсе» (Е.В. Падучева), поскольку в таком дискурсе «персонаж вытесняет повествователя, захватывая эгоцентрические элементы языка в свое распоряжение» (Падучева 1996: 206). Возникает ситуация, когда провести границы между сознанием повествователя и сознанием персонажа становится затруднительным, поскольку в речи повествователя присутствует другое сознание (сознание персонажа) «не в качестве объекта, а в качестве активного изображающего и повествующего субъекта, в качестве соавтора описания действительности, повествования и ее оценки» (Степанов 1996: 22−23). Такую повествовательную ситуацию ученый называет субъективированным повествованием. В субъективированном повествовании персонаж становится не только действующим и говорящим субъектом, но и субъектом ощущающим, чувствующим и мыслящим (Степанов 1996: 23). Иначе говоря, в субъективированном повествовании персонаж является субъектом сознания.

Такой мыслящий и чувствующий персонаж вводится в речь повествователя имплицитно, поэтому возникает необходимость в дифференциации повествователя и персонажа в двусубъектном повествовании. Двусубъектное повествование обеспечивается определенным набором лексико-грамматических средств. С. П. Степанов выделяет два разных явления внутри субъективированного повествования (Степанов 2002: 44):

• 1. несобственно-прямую речь (мысли, мечты персонажа) — персонаж выступает как субъект мысли и оценки;
• 2. собственно двусубъектное повествование (сообщение о хронологической череде событий, описание пейзажей и т. д.) — персонаж явлен как субъект перцептивного восприятия действительности.

Одна из форм текстовой реализации персонажа — это использование прямой речи, внутренней прямой речи.

Другая форма реализации персонажа в тексте — это персонаж «как объект речи повествователя». Для характеристики данной формы присутствия персонажа в тексте исследователь предлагает обращать внимание на устойчивые характеристики поведения и внешности, явленные в слове повествователя. Кроме того, речь персонажа может быть представлена в слове повествователя как несобственно-прямая речь, или же в слове повествователя может присутствовать «перцепция как свойство индивидуального сознания в двусубъектном повествовании» (Степанов 2002: 173). В тексте может присутствовать интроспекция — освещение повествователем сознания персонажа.

Таким образом, исследователь выявляет способы реализации персонажа в тексте, в которых не прослеживается его связь с повествователем (прямая речь и внутренняя прямая речь), и способы реализации персонажа, в которых присутствует тесная взаимосвязь персонажа и повествователя, что ставит проблему разграничения этих субъектов. Повествователь проникает во внутренний мир персонажа, максимально приближается к нему, в связи с чем отделение кругозоров повествовательных субъектов может стать трудной (но выполнимой) лингвистической задачей.

Персонаж в различных вариантах его текстовой реализации может быть охарактеризован в статике и динамике. Согласно С. П. Степанову, анализ способов самореализации персонажей «позволяет делать выводы относительно типа его сознания» (Степанов 2002: 180), а это, в свою очередь, помогает понять замысел произведения (в частности, ученый делает вывод о том, что главный аспект чеховской дуэли — это «столкновение разных типов сознания»).

Свободный косвенный дискурс — повествовательная форма, являющаяся традиционной для литературы XX—XXI вв., в связи с чем можно предположить, что субъективированное повествование является актуальной проблемой для исследователей в области лингвистики, нарратологии и литературоведения. Такое повествование определяет сложную субъектную организацию художественного текста, что ставит вопрос о необходимости разграничения субъектов текста и их точек зрения в нарративе. Такое разграничение становится возможным ввиду наличия (и возможности выделения) лексико-грамматических, стилистических и синтаксических характеристик повествователя, рассказчика, персонажей.